- Что за мерзость! – закричал он, плюнув ей в лицо. – Твоя мать ничему не научила тебя, глупая девчонка! Иди и свари новый, как следует!

   Михрибан взяла небольшую кофейную чашку и вышла из комнаты, вытерев рукавом стекающую с лица слюну. Ей не было противно вовсе. Намного противнее были прикосновения его грубых рук и прерывистое дыхание по ночам.

   Она знала, что он опустошает кофейную чашку одним глотком, не смакуя вовсе, не отпивая понемногу, а разом опрокидывая все содержимое в себя. Он выпил и Михрибан без остатка, так же одним глотком, как пил свой горький кофе по утрам.

   Из комнаты послышались звуки хрипа и булькание. Михрибан поставила пустую чашку на стол и вернулась в комнату. Он лежал на полу, судорожно ловя ртом воздух: лицо покраснело, щеки надулись, а глаза смотрели с мольбой о помощи и в то же время с неописуемой ненавистью. Михрибан вышла из дома, прикрыв железную дверь.

   Она шла по побережью босиком, вдыхая аромат соленой воды и свободы, зная, что ее ищут. Ее обязательно найдут.

   Ей было пятнадцать, и она мечтала стать врачом, пока ее не выдали замуж за этого старика. Вполне обычное явление в ее краях.

   Она перебирала в памяти счастливые моменты, которые случились в жизни. Их было не так много, но вполне достаточно для того, чтобы заполнить оставшееся время.

   Михрибан подошла к обрыву и бросилась вниз, мысленно расправив широкие крылья.