«Кыш!» - прикрикнет старуха на дохлую мышь.

В сонном болоте вздрогнет старый камыш.

Тишь разольётся по кромке вонючих жиж,

Ржавый скакун сорвётся с пожухлых афиш.

Мрак разожмёт тугой, тяжеленный кулак,

Выпустив сотни гиен в пещеры клоак.

Фрак благочестия сняв, прищурится дьяк.

Рыжая бестия мчится сквозь вечности зрак:

Пять измерений – стремглав, как скромную пядь,

Крутит педали – время вращается вспять.

Прядь непослушную ветер смахнув опять,

Листья нахально закру́жит вослед. Гонять

Мышь не устанет старуха, тревожа тишь.

В мёртвом болоте пророс молодой камыш.

Шиш, хохоча, покажет с цветастых афиш

Рыжая девочка. Солнце коснется крыш;

Дьяк, ухмыльнувшись, подбросит медный пятак;

Площадь заполнится страхом сотен зевак;

Взмах, и лезвие воздух разрезало впрах;

Время-палач устало поправит колпак.

«Бом!» - и в вечность ворвется густой баритон:

Колокол, вздрогнув, издаст беспомощный стон.

Сон беспробудный, обманчивый, смутный сон:

Рыжая бестия мчится - я слышу звон...