Глашка кричала во всё горло. Вокруг неё кружилась бабка Матрёна: - Потерпи, потерпи, милая. Не успокаивалась горемычная, пуще прежнего надрывалась. Роды были сложными - никак дитёнок не хотел чрево матери покидать. - Беги, Катерина за доктором нашим, - приказала старуха женщине, стоящей у двери. - Так ведь... - попыталась возразить она. - Некогда, Катька! Беги! Умчалась соседка, а Матрёна всё вокруг роженицы ходит, гладит её, пытается беспокойный взгляд карих глаз поймать. Ревёт Глашка. Катерина, тем временем уже была во дворике деревенского доктора. Забежала на крыльцо и стала в дверь барабанить. - Что случилось? - увидев на пороге запыхавшуюся женщину, молодой врачеватель сразу насторожился. - Рожает... - выдохнула Катерина. - Кто? - очки на носу забавно подпрыгнули. - Глашка! Матрёна велела вас позвать. - Так ведь я... - Некогда разговаривать! - руки крепко вцепились в плечо доктора. - Идёмте. Помрёт же! Врач торопливо собрал свой чемоданчик и вместе с женщиной заспешил к маленькому домику с красной крышей. Благо бабка Матрёна в двух шагах жила. Катерина калитку отворила, рукой манит. - В сарае она! - Как так? Почему в сарае? - заметался доктор. - Так не в поле же ей рожать! И не на улице, в самом-то деле! - всплеснула руками сердобольная соседка. Глашкин жалобный вой разносился уже на весь двор. Распахнул медик деревянную дверь и замер на пороге. - Ну, чего встал? - глянула исподлобья бабка Мартёна. - Видишь, совсем худо ей. - Так я ж не по этой части специалист, - попытался отвертеться мужчина. - Роды принимать умеешь? - строгий голос заглушил крик роженицы. - Да, - кивнул головой. - Тогда, вперёд! Что люди, что животные — у всех дитятки из одного места выходят. Вон таз с водой и полотенца. - кивнула в сторону. Не сумев больше противиться напору старухи, врач прошёл в глубину сарая. - Выйдите, - попросил, не особо настойчиво. Однако, женщины не стали перечить, ушли. Доктор не появлялся долго. Сначала его голос слышался в потоке Глашкиного рёва, потом затих. Катерина хотела уже заглянуть — может помочь надо, но бабка Матрёна остановила — не лезь. Через какое-то время стих и голос страдалицы. - Заходите, - послышался усталый голос. Бабы шагнули за порог. На жёлтом сухом сене лежала пятнистая корова. Около неё, торопливо обмытый тёплой водой, копошился маленький телёнок. Он смешно качал головой и тихонько мычал. Возле них сидел довольный молодой доктор. - Родила! - провозгласил с каким-то детским восторгом. - А ты говоришь — не по той части, - рассмеялась Матрёна.