Маргоша

Тусклый холодный свет. Узкая полоска дороги из серых камней под ногами. Плывущие мимо клочья тумана.
Я растерянно оглядывалась. Симон говорил, что любой Переход по Граням сопровождается очень неприятными ощущениями. Но сейчас я чувствовала  только легкое головокружение. Возможно, меня защищала магия Повелителя Часов.

Впрочем, никакой благодарности к нему  я не испытывала.

Куда же идти дальше?
Туман становился все гуще. Он клубился, меняя очертания. Белые ленты струились по серому каменному полу, оплетали мои ноги. Сквозь него с трудом угадывалась уходящая в никуда дорога.
Ладно, раз нет никаких указателей, пойду вперед.

Я шагнула в клубящееся белое марево. Туман глушил шаги. Из белой дымки то справа, то слева возникали странные очертания то зубчатых стен с башнями, то склоненных деревьев, то арок и дверных проемов.

Внезапно тишина, давившая на уши, сменилась еле слышным шепотом, шелестом, отзвуками чьих-то голосов. Вдруг меня окружила толпа призрачных монахов. Они шли, низко склонив головы. Донеслось их негромкое пение. Льющиеся отовсюду голоса становились громче. Туманных призраков становилось все больше. Мимо меня проходили женщины в длинных старинных платьях, мужчины в плащах. Несколько раз, впрочем, проскользнули люди во вполне современной одежде.

Чем дальше я шла по странному туманному миру, тем тяжелее становилось у меня на сердце.

- Как мне найти Симона? Я, наверное, заблужусь и навсегда останусь здесь…

Опять начала кружиться голова, очень устали ноги. Я опустилась на землю у какой-то стены и закрыла глаза, пытаясь, если не уснуть, то хоть немного прийти в себя.

Где-то далеко едва слышно ударил колокол. Или это были часы?

- БОММ!

- И бьют часы на старой башне, и смотрит прошлое на нас, – прозвучала в голове знакомая строчка.

- Или мы смотрим сквозь часы, – подумала я, начиная засыпать.

И вдруг, словно сквозь круглый иллюминатор, увидела Патера и Лизавету. Они сидели в Юркиной комнате на той самой веселенькой тахте и тихо разговаривали.

- Это просто какая-то идиотская смена караула! – горестно жаловалась Лизавета. – Маргоша притащила тебя сюда для того, чтобы ты не потерялся, а сама – пропала! И я очень за нее волнуюсь! Это вы с Симоном – взрослые и опытные путешественники во времени! Да еще и бессмертные, к тому же. А она – почти ребенок!
- Дети легче приспосабливаются к любым обстоятельствам. И быстрее соображают. До сих пор удивляюсь – как она поняла, что я - это я?
- А по песенке и поняла, – улыбнулась Лизавета.
Патер вздрогнул:
- Именно эти слова я когда-то услышал от Ларри!
И добавил, погладив Лизавету по плечу:
- Не волнуйся! Вернется твоя Маргоша! Ты же сама говорила, что Повелитель Часов наградил ее Даром управления Временем.  Значит, она не настолько беззащитна. А вот Ларри уже не вернется…
Он потянулся к стоявшей у стола гитаре, пробежался по струнам и задумчиво запел:

- В январе на улицах вода, темень с чадом,
Не увижу больше никогда тебя рядом.
У меня из горла – не слова, боль и комья.
В жизни так еще не тосковал ни по ком я.

- Хорошая песня, – вздохнула Лизавета и замолчала, не зная, о чем говорить дальше.
- Это старая песня. Я пел ее, когда еще был менестрелем.
- А сейчас?
- А сейчас я просто хожу по электричкам. И тупо исполняю чужие песни. Все в прошлом. Я потерял Дар Поющего. И больше не пишу музыку.  Потому, что вижу мир совсем другими глазами.
- Но, может быть, все еще изменится, – возразила Лизавета.
- Что может измениться? Ларри ушла и забрала с собой мое сердце. Зачем мне теперь бессмертие? Оно несет только холод Вечности. Я больше не знаю, как мне жить и главное – для чего? И зачем мне петь, если ее нет больше рядом…

Он помолчал и добавил, усмехнувшись:

- Понимаешь, Лиза, твои мужчины покинули тебя потому, что были воинами. А я – Ларри предал. Чувствуешь разницу? Сколько мы с ней ни пытались  склеить наши разорванные временем и пространством судьбы,  ничего из этого  не вышло.  Да, признаю, я  оказался слаб  и не выдержал такого испытания.  Но, знаешь, когда я узнал, что Ларри погибла, клянусь, я хотел только одного - уйти вслед за ней! С одной лишь мыслью: найти ее за гранью земного мира  и  попросить прощения! Но все напрасно.  Я так и не смог отыскать ее в Отражениях…
Патер бессильно привалился к стене.
– Мне осталась лишь память о ней. Горькое утешение…
Лизавета осторожно коснулась его руки.
- Так ты вспоминай о ней! Вспоминай ее лицо, улыбку, голос. Слова, что она тебе говорила. Ведь твоя память – это и есть тот самый свет, который Ларри оставила на Земле. Или в твоем сердце? Посмотри на себя! Разве сейчас передо мной тот самый Менестрель, которого любила Ларри? Ради которого она четыреста лет сражалась в неведомых морях?!  Нет, тот Рудигер Патер, которого она любила, не стал бы ныть и жаловаться на жестокую судьбу. Он написал бы такую песню, от которой дрогнули бы сердца зрителей всех времен и народов! Он рассказал бы о Ларри, какой она была на самом деле! Прекрасной, доброй, отчаянно смелой. Бесконечно стойкой, одинокой и несгибаемой! И эта песня была бы для памяти Ларри важнее тысячи клятв и молитв о прощении.

По мере того, как Лизавета говорила, Патер постепенно выпрямлялся.  Краски жизни возвращались на его усталое лицо. А в синих глазах уже горел нешуточный огонь и даже что-то похожее на азарт.

- Написать песню… Боже, как давно я не сочинял музыку… Да, можно попытаться! Ларри, и правда, была бы рада…
Он снова взял гитару, осторожно попробовал несколько аккордов.
А Лизавета на цыпочках вышла из комнаты…

Я улыбнулась.
- Какой хороший сон! И как правильно Лизавета все ему сказала!  Хорошо, что мне удалось затащить Патера в гости! Вот только чем все это закончится?
Я вспомнила, как при разговоре они нежно и внимательно прикасались друг к другу. Такое же происходит только тогда, когда люди друг другу нравятся…

Я снова улыбнулась. Рассуждаю, как опытная женщина – можно подумать, что что-то в этом понимаю! Потом вспомнила, как укоряла Симона его «опытом» и загрустила. Откуда у него опыт? Вон Лизавета ему сказала, что он даже целоваться не умеет – я подслушала!
 Почему мир устроен настолько несправедливо? Люди сначала обижают, тех, кого любят, а потом носятся за ними для того, чтобы извиниться. Как там в интернете писали - «не обижайте тех, кто вас любит – их и так угораздило.

Господи, что же я за дура! Обидела Ларри, обидела Симона! Сколько я времени потеряла, пока с ним ссорилась!
Кстати о времени. Что там в контракте-то было? У меня есть Дар управления Временем? А дальше-то что? Где инструкция по применению?!
И потом ( тут я похолодела) – с чего я решила, что чертов Повелитель отправил нас в одно и то же место? Каким образом мое путешествие по Граням может быть связано с судьбой Симона?!

С тоски и досады я в сердцах сказала одно короткое и всем известное непечатное слово.
Рядом со мной кто-то хихикнул. Я подскочила, как ужаленная.
И увидела… мальчишку. Или не мальчишку? Даже не понятно толком – сколько ему лет. Впрочем, пялился на меня он с совершенно доверчивым мальчишеским любопытством.
- Красивые девочки такие слова не говорят!
- Может, и не говорят. Но все равно знают. Ты кто?

Я тоже уставилась на незнакомца.
Невысокого роста. Длинные темные волосы перевязаны на лбу чем-то вроде вышитой узкой ленты...
Глаза какие-то странные. Золотистые, огромные, чуть удлиненные к вискам. Из-под гладкой волны шелковистых черных волос выглядывают острые уши.

- Ты, наверное, эльф?- догадалась я.
Он утвердительно кивнул.
И снова хихикнул, по-детски прикрыв рот ладошкой.
- А что ты тут делаешь?
Он пожал плечами.
- Я тут живу. Вернее, живу я в Городе Туманов. А сюда убегаю, когда мне… хочется побыть одному.
- Какое красивое название – Город Туманов! Может быть, отведешь меня туда? Потому, что я одна тут уже нагулялась…
Мальчишка-эльф как-то странно вздохнул и посмотрел на меня исподлобья.
– А ты уверена, что хочешь именно туда? Поверь мне, это не самое веселое место на земле.
- Мне все равно больше некуда идти, – вздохнула я.
- Тогда пошли, – эльф махнул рукой, указывая направление.

Мы шагали по направлению к стенам и башням,  смутно видневшимся за пеленой тумана. Мой неожиданный проводник молчал, а я украдкой разглядывала его. Надо же! Встретиться с настоящим эльфом! Сто раз читала об этом «дивном», как писал Толкиен, народе в книгах.
Новый знакомый выглядел именно так, как я себе эльфов и представляла. Наверное, он веселый и добрый. Интересно, как его зовут?
- Как тебя зовут? - спросила я мальчика-эльфа, чтобы прервать затянувшееся молчание.
- Тэлиель. Можно просто – Тэлли, – откликнулся он. - А как твое имя?
- Принцесса Маргарет, – чуть было не ляпнула я.
– Меня зовут Маргоша.
- Значит - Маргарет. Красивое имя. Ты из Поющих?
Тэлли кивком головы указал на мою гитару.
- Да.
Я чуть смутилась, но ответила утвердительно.
Тэлли грустно вздохнул.
- В наш Город уже много десятилетий  не приходили Поющие.
- Почему?
- Долго рассказывать. Когда  окажемся в Городе Туманов, ты сразу все поймешь.
- Вот я разговариваю с тобой и думаю, как странно…
- Что?
- Ты нисколько не удивился, увидев меня здесь. Странно одетая девочка, одна, с гитарой, непонятно откуда взялась…

- Откуда ты взялась, мне как раз понятно. Неподалеку от нашего Города находится радужный Портал. Через него к нам часто приходят гости из самых разных миров. В том числе и Поющие.
Он снова грустно вздохнул.
- Точнее говоря, приходили. Когда-то музыка и песни не умолкали на улицах нашего города.
- А сейчас?
- Сейчас – все иначе. Смотри, мы уже пришли.

Серые башни возвышались над нами. Издалека они казались тяжелыми, мрачными. Но когда мы подошли ближе, я увидела, что камни их -  совсем не серые.  На самом деле они были разноцветные, полупрозрачные. Наверно, под лучами солнца эти камни сверкали бы ослепительно ярко. Но солнце не светило в этом мире.

Мы с Тэлли прошли через высокую арку у ворот города. Никто нас не остановил, не спросил, куда мы идем. За воротами открылась маленькая площадь, посреди которой стоял высохший фонтан. Центр бассейна украшала хрупкая фигурка девочки их серого камня. Девочка держала в руках большой цветок с причудливо изогнутыми лепестками.
- Наверно, вода выливалась из середины цветка, – подумала я. – Жалко, что фонтан не работает.

Чем дальше мы проходили по улицам, тем гуще становились клубы тумана. Маленькие старинные домики с остроконечными крышами, статуи на перекрестках, изображавшие людей с музыкальными инструментами в руках, скверы и палисадники – все тонуло в серой мгле, и я не всегда могла рассмотреть даже то, что было на расстоянии вытянутой руки.
Наверно, для того чтобы хоть как-то развеять  сумрак, на всех улицах горели красивые фонари  необычной  формы. Были фонари в виде звезд или мирно спящих кошек. Другие напоминали  большие лилии или колокольчики.
Но, к сожалению, свет этих удивительных фонарей был слишком тусклым. Он не рассеивал туман, а только создавал призрачные пятна света  на булыжной мостовой.
Я заметила, что улицы странного Города Туманов были почти пустынными. Редкие прохожие проходили мимо, опустив головы и не обращая на нас внимания. И тишина! Вот что было самое непонятное! Тяжелая, давящая, какая-то ватная тишина стояла вокруг. Не слышны были даже наши шаги по мостовой. Серый туман глушил все звуки.

Мой проводник шел молча, опустив голову. Похоже, он совсем загрустил.
- Тэлли! – окликнула я эльфа.
Он вздрогнул, смущенно посмотрел на меня.
- Прости, Маргарет, я задумался. Ну, как тебе наш Город?
- Ну…
 Я думала, что сказать мальчику-эльфу, чтобы не обидеть его.
 – Странный он, честно говоря. Хотя, пожалуй, красивый…
- Вот именно! Когда-то был!
 В голосе Тэлли зазвенело отчаяние.
– Все изменилось,  с тех пор как… Ты слышишь этот звук?

БОММ! – разнеслось по улице. Печальный долгий звук, похожий на удар колокола. Его почему-то не заглушил туман.
БОММ! БОММ!
Звук проникал в самую душу, вызывая пронзительную тоску, лишая сердце радости и надежды.
- Что это? – шепотом спросила я.
- Сейчас узнаешь.