7_korov

- Бьюсь об заклад, милый Ватсон, что это письмо приглашает нас в новое удивительное путешествие. - Вы правы, Холмс, - сказал Ватсон, вчитываясь в строки письма. – Барон Франкенштейн просит помочь разыскать его собаку, пропавшую третьего дня. Пишет, что исчезновение собак – проклятье их рода. Просит посетить его фамильные роскошные болота. - Всяк франкенштейн свое болото хвалит, - пробурчал Холмс, вставая. – В дорогу, Ватсон, делать все равно нечего. Да и от смога отдохнуть нужно.

Поезд, пыхтя, остановился. Холмс с Ватсоном вышли из вагона и тут же были окружены толпой черноволосых кэбменов. - Куда надо, дарагой? – страшно коверкая английский язык, спрашивали они наперебой. Холмс выбрал одного из них и ответил: - Усадьба Франкенштейна. Большинство кэбменов тут же отошли. Несколько остались, наблюдая за разговором. - Сколько? – спросил кэбмен. - Пятьсот, - уверенно ответил Холмс. - Ээээ… мало будет. Овес, барин, нынче дорог. Сторговались за семьсот пятьдесят рублей. Ватсон был уверен, что с него самого ушлый кэбмен содрал бы не менее тысячи. «Дедукция», - с уважением подумал Ватсон.

Хваленые болота поражали не столько красотой, сколько простором. Огромные пространства с торчащими тут и там нефтяными вышками простирались во все стороны, несколько утомляя глаз своим однообразием. Барон Франкенштейн принял их радушно, велев тотчас подавать праздничную овсянку. - Это черт знает что, господа! – возмущался он, тщательно пережевывая пищу. – Стоит кому-нибудь из Франкенштейнов завести собаку, как она тут же исчезает. Сейчас я специально взял непородистого пса – помесь лайки с водолазом – думал, хоть его минует проклятье, так нет, и этот исчез. Холмс важно кивал. Казалось, происшествие было ему полностью понятно. - А нет ли, барон, у Вас соседей поблизости? – спросил он, хитро щуря глаза. - Как же, - ответил Франкенштейн, - есть. Сегодня вечером как раз в гости их жду. Милейшие люди! И образованные. Профессор Преображенский со своим учеником – доктором Борменталем…

_blader_

- Безобразие, - возмущался Борменталь. - Куда ты нас завез, скотина? Кучер виновато оправдывался: - Дак ведь енто, барин, на указателе ж написано было - "Усадьба Франкенштейна, 1 кэмэ"... - Никогда, дурак, слышишь - никогда не читай английские указатели! - Дак ведь других же нет!.. Борменталь выразительно промолчал. - Кхе-кхе... И все же интересно, милейший доктор, где бы мы могли сейчас находиться? - Профессор Преображенский оторвался от созерцания угрюмого пейзажа за окном. - Где угодно, от Севильи до Гренады. - Борменталь в бессильной ярости сжал кулаки. - Стоп! Ефим, правь левее! Мужик идет! Сейчас дорогу спросим! Огромный, богатырского сложения крестьянин с котомкой через плечо замедлил свой шаг, стоило дрожкам приблизиться. - Любезный! Подскажи, как нам проехать в усадьбу Франкенштейнов? Мужик неопределенно махнул рукой. Если верить его жесту, кратчайшая дорога была через небо. - А поподробнее? - Борменталь не сдавался. Мужик коротко промычал что-то виртуозно семиэтажное. - Послушай, любезный... Тебя как зовут? - доктор решил завести короткое знакомство с единственным шансом на спасение. Крестьянин с ненавистью глянул на него, опустил котомку на землю, развязал и достал из нее письменный прибор работы Рериха и Каузе. Присев на корточки, написал несколько слов и подал Борменталю. - "Зовут меня Герасим. Где усадьба Франкенштейнов, я не знаю, ибо сам не местный - забрел сюда в поисках собаки. Примите мои уверения в самых искренних пожеланиях, всегда ваш, подпись", - задумчиво прочитал Борменталь вслух. - Собаки? - встрепенулся проф. Преображенский.

Шуршалка

Мужик Герасим так и не признался, что за собаку он ищет, только выразительно закатил глаза и сделал жест, как будто затягивает петлю на шее. Внезапно раздался леденящий душу вой, и мужик семимильными шагами умчался в туман, окутавший знаменитую Гримпенскую трясину. Путешественники решили ехать наугад и не прогадали. Через пару часов они уже сидели за обеденном столом в усадьбе гостеприимного барона. Среди гостей они с немалым удивлением обнаружили известного им по бульварной прессе великого сыщика и его помощника. К счастью, те уже успели съесть овсянку, и молчаливый, как Герасим, дворецкий Бэрримор подал гостям настоящий английский ростбиф, пудинг и фиш энд чипс. - Так что вы говорите, собака? - задал наводящий вопрос Холмс. Барон не успел ответить. Бэрримор с озадаченным видом ввел в зал молодую леди неприглядной наружности с саквояжем в руках. Леди была одета во все черное, на лице застыло выражение оскорбленного достоинства. - Меня зовут Эйр. Джен Эйр. Я приехала по письму миссис Фэрфакс гувернанткой к ее воспитаннице! - сказала девушка строго и огляделась. - Она в детской? - Никакой миссис Фэрфакс, воспитанниц и прочих женщин в доме нет, - удивленно ответил барон, - в доме только миссис Бэрримор. - Но я видела вензель "Ф" на ваших воротах, к тому же письмо было запечатано печатью именно с таким вензелем, - не сдавалась гостья. Барон взял письмо, посмотрел и передал Холмсу. Великий детектив нахмурился: - Милая леди, а вас не насторожило, что письмо составлено из вырезанных из разных газет букв? - спросил он. - Богатые люди бывают эксцентричны, - пожала плечами девушка. - А сколько вам лет, мисс? - тихо спросил профессор Преображенский. - Восемнадцать, - ответила она, всем своим видом давая понять иностранцу, насколько неуместен этот вопрос. - Выглядите на сорок, - констатировал тот, - я могу пересадить вам яичники обезьяны! - Обезьяна? По пути сюда мы видели прогуливающегося павиана. С ним был почтенный джентльмен с пёстрым шарфом на шее, - вставил Ватсон, шокированный невоспитанностью внешне презентабельного гостя. - Доктор Ройлотт, - пояснил Франкенштейн, - крайне неприятное соседство.

_blader_

- Нонче всякий индивид "доктор" зваться норовит, - тихо и печально проговорил Преображенский, пожевав губами. - И не говорите, профессор, - согласился доктор Борменталь. - Докторов, как собак нерезаных. - При этих словах они переглянусь и загадочно блеснули глазами. Открыв саквояж, Джен Эйр продемонстировала собравшимся изящно сложенного в три погибели дога. - Надеюсь, господин Фэрфакс, вы не будете возражать против моей собаки? Дело в том, что она - мой единственный друг с тех пор, как погибли мои родители... - Гувернантка вытерла невидимую невооруженным глазом слезинку и крикнула в сторону кухни: - Человек! Челаэ-эк! Барон было запротестовал, но Борменталь ловко отвлек его разговором о видах на урожай, пока профессор Преображенский, подавшись вперед, жадно разглядывал дога.

Явился Бэрримор. - Что сударыне угодно? - чопорно спросил он. - Позаботься о моем доге - ну там, накормить, напоить, спать уложить. Его зовут Month! Ой! То есть Гаф! Барон наконец высказал свою точку зрения на урожай и немедля накинулся на Джен. - Сударыня! Вы не поняли! Вам не за кем здесь присматривать! Здесь нет детей! - Сделаем, - ответила Джен Эйр и хищно подмигнула барону Франкенштейну.

Шуршалка

Серая мышь показала клыки. Такое выражение прочел Холмс на лице барона и тут же перевёл его Ватсону. Но тот не прореагировал. Пренебрежительное высказывание русских гостей о докторах задело впечатлительную душу военврача. - Мисс Эйр, - грубо сказал барон, - извините, но я не собираюсь делать что-либо с вами. Мне не нужны лишние свидете... люди в доме. Я тоже в некотором роде доктор и делаю первые робкие попытки постичь природу человека. - О, да, каждый норовит обидеть сироту, - скорбно поджала губы Джен, - да, я мала ростом и некрасива, но не это главное в человеке... Я хочу, чтоб ценили свойства моей души, а не то наследство, которое оставит мне дядюшка с Мадейры... Бедный негоциант уже почти умер...

- А насколько беден ваш бедный негоциант? - оживился вдруг барон. Он скользнул взглядом по родным, но заметно обветшавшим стенам дома. - Я получу двадцать тысяч фунтов чистоганом, - опустила глаза мисс Эйр, - я - единственная наследница. На пропитание мне и Гафу хватит. - Пожалуй, я мог бы для начала предложить вам должность ассистентки в моей лаборатории, - сказал Франкенштейн, - а там видно будет. - Благодарю за изысканный обед. Мы с коллегой прогуляемся по замку, если не возражаете! - вкрадчиво промурлыкал профессор Преображенский и встал. - Люблю романский стиль. - Это готика, - поправил мистер Холмс,- причем, поздняя. Профессор метнул на него злобный взгляд. - А вы эрудит, дорогой мистер Холмс, - прошипел он уже на пороге зала.

_blader_

- Что же входит в обязанности ассистентки? - Джен Эйр была готова с радостью сменить поле профессиональной деятельности. - О, моя дорогая... Вы позволите называть вас моей дорогой? - Да, я не из дешевых, - экс-гувернантка скромно потупилась - этому взгляду в пол она обучалась долгие годы в самых мрачных лондонских трущобах. - Видите ли, для того, чтобы постичь природу человека, мне нужно заглянуть в его богатый внутренний мир... Я вижу, вы девушка с очень, - барон выразительно подчеркнул это слово, - очень богатым внутренним миром... - О да, - прошептала девушка. - Для этого я должен буду сделать продольный разрез скальпелем вдоль грудины и до брюшной полости... - Говорите же! Не останавливайтесь! - в истоме вскричала Джен, как бы ненароком теряя сопротивление. - О, моя дорогая! Что я вижу! Вы потеряли сопротивление! Подождите, я должен взять омметр. - Ватсон! Где вы застряли, черт вас возьми! - Холмс был в ярости. - Подождите, Холмс! Я должен досмотреть, чем это кончится! Возможно, на наших глазах совершается удивительное преступление века! Холмс на цыпочках подбежал к доктору и выглянул через его плечо.

- Эх вы, доктор... А еще женатый человек! Чего вы там не видели?

Шуршалка

- Миссис Ватсон порядочная женщина! - обиделся доктор. - Мой интерес носит чисто криминально-медицинский характер. Барон Франкенштейн положил сироту на стул и с упреком обратился к гостям: - Джентльмены, не путайтесь под скальпелем. Вы приехали искать мою пропавшую собаку?! Так ищите и обрящете! Детектив и его помощник неохотно покинули обеденный зал, в коридоре их поджидал взволнованный Бэрримор. - Господа, моя жена налила собачке мисс Эйр ведро овсянки, но кое-какие дела заставили её отлучиться на минутку. Когда она вернулась на псарню, ни Гафа, ни овсянки не было! Я в отчаянии! - Ваша жена урождённая Селдон? - бросил Холмс и попал в точку. - Впрочем, к делу это не относится. Здесь действует куда более утончённый злодей! Виртуозная работа! В дальнем конце коридора мелькнул силуэт гигантской фигуры. Холмс вынул револьвер и кивнул Ватсону. - У вас нет лицензии на ношение оружие! - воскликнул законопослушный доктор. - Зато на право на убийство - есть! - улыбнулся одними губами детектив.

_blader_

- Холмс! - воскликнул доктор Ватсон, надеясь урезонить великого сыщика. - Я попробовал применить ваш дедуктивный метод, и пришел к единственно возможному выводу! - Ну же, Ватсон, - поторопил его нетерпеливый Холмс. - Рассказывайте! - Мы видели, как собака мисс Эйр может складываться и принимать очень компактную форму - вспомните ее саквояж. Нам известно, что миссис Бэрримор налила ей ведро овсянки. Дог сложился, упал в ведро и утонул! - Да, Ватсон, в чем-то вы правы. Это очень хорошая версия. Жалко, что в нее не укладывается одна улика... - Какая же? - Тень из коридора с собакой под мышкой! Ватсон прижал ладони ко рту в испуге. - Выходите, доктор Мориарти! Я держу вас на мушке! - крикнул Холмс. - Я не Мориарти!.. - донесся из-за угла дрожащий голос. - Ах, тогда примите мои извинения. - Холмс убрал пистолет и повернулся к Ватсону. - Что ж, любезный доктор, и на старуху бывает проруха. Пойдемте в гостиную, файф-о-клок на носу. - Старуха!.. - ахнул доктор Ватсон. Широко раскрытыми глазами, в которых забрезжила догадка, Холмс уставился на него. - Черт побери, Ватсон! Иногда и вы бываете гением!

Шуршалка

- Так кто же эта старухе? - воскликнул Ватсон, в восторге от похвалы профессионала. - Это или мисс Эйр, или миссис Бэрримор! - торжествующе объявил Холмс. - Мисс Эйр могла принести в дом фальшивую собаку, чтобы отвести от себя подозрения, а миссис Бэрримор могла вынести ее в ведре овсянки. Старухой может быть и русский профессор, но это - запасная версия! - Как вы предусмотрительны, Холмс! - восхитился доктор. - Я сразу понял, что королевский дог не может уместиться в саквояже! Нас попытались обвести вокруг пальца!

Друзья бросились в гостиную, но обнаружили там только Бэрримора, вновь накрывавшего на стол. - Скоро будет чай с овсяным печеньем! - предупредил он гостей. - Не ешьте! - Нас хотят отравить, - понимающе кивнул Ватсон. - Нет, просто это не печенье, а собачьи галеты, - разоткровенничался дворецкий, - барон испытывает некоторые финансовые затруднения, которые мог бы решить выгодный брак с мисс Эйр. - А если ее дядя выздоровеет? - спросил Холмс небрежно. - С чего бы ему умирать, если мисс Эйр всего 18. - О, барон не так глуп. Он уже пригласил дядю в гости. Правда, из-за ветхости замка жить он будет у доктора Ройлотта... Тот будет рад сдать хоть одну комнату в своем доме. О докторе ходит много сплетен. Но разве он виноват, что его падчерицы мрут как мухи...

_blader_

- Я все слышала! - в гостиную зашла миссис Бэрримор, неся самовар. - Чай тоже не пейте! - Неужели существует специальный собачий чай, которым нас собрался напоить барон? - Нет, просто вас хотят отравить. - О. - Ватсон смутился. - Сами рассудите: барон совершенно не разбирается в чае, и поэтому вот уже двадцать лет кряду заказывает чай у одного и того же поставщика. А бергамот, который они кладут в продукцию - это что-то невообразимо ужасное! Чистая отрава! - Что ж, если барон Франкенштейн до сих пор не умер, мы все же попробуем этот чай! - великий сыщик был настроен как никогда решительно. - Холмс!.. - пораженно вскричал доктор Ватсон. - Вы сейчас пошутили или мне показалось? И почему в вас проснулась безрассудная тяга к риску? - Я надеюсь, мой дорогой доктор, что вкус этого загадочного чая прольет свет на загадку исчезновения собак...

Миссис Бэрримор достала из кармана фартука огромный сапог, заляпанный жирной английской грязью, и начала водружать его на самовар. - Что вы делаете?! - хором вскричали мужчины. - О, - миссис Бэрримор кокетливо потупилась. - Этот русский, доктор Борменталь, научил меня правильному приготовлению самовара, и при этом был так добр, что предоставил для этой цели свой сапог... У Ватсона потемнело в глазах.

Fryusha

- А к чаю, - сказала миссис Бэрримор, - я традиционно подаю хот-доги. Холмс и Ватсон переглянулись. Так вот где собака зарыта! Ватсон уверенной рукой взял хот-дог и осторожно приподнял верхнюю булочку. - Простите, миссис Бэрримор, а нет ли у вас такого же симпатичного хот-дога, но с другой частью собаки?

_blader_

Холмс взял из рук доктора хот-дог. - Мда. Эта часть собаки чрезмерно увеличена. Мне кажется, тут не обошлось без хирургического вмешательства. Как по-вашему, Ватсон? Помнится, господа из России говорили что-то про пересадку жизненно важных частей от обезьян... Я забираю эту улику, - объявил сыщик во всеуслышание. - Эти русские любят все преувеличивать, - проворчал доктор.

Fryusha

- Да-да, - пробурчал доктор, - я даже помню те частушки, которые пел под гармошку великий Павлов, приняв обезболивающее по Пирогову: "Старичка омолодили - От собачки что-то вшили. Ничего не понимает, Только ножку поднимает!" (с).

Шуршалка

Холмс убрал хот-дог под кепку. - Итак, Бэрриморы, благодарю вас за сотрудничество! - Мы не могли поступить иначе, - сказал Бэрримор скромно, - к тому же, мы с вами где-то встречались. - Где? - Холмс потерял невозмутимость и посмотрел на дворецкого проницательным взглядом. - Когда-то я служил у сэра Баскервиля, сэр, - просто ответил дворецкий. - Да? - великий сыщик был обескуражен. - Никогда бы не подумал, а ведь у меня прекрасная память на лица! Теперь я вспомнил, вы - дворецкий Бэрримор. - Спасибо, сэр, - польщенно поклонился Бэрримор. - Овсянка миссис Бэрримор говорит сама за себя! - растрогался доктор. - Но я припоминаю, что там была еще и собака... - Пустяки, сэр, - отмахнулся Бэрримор, - она умерла от отравления фосфором. - Но я понял, что миссис Бэрримор сегодня уходила на болота помочь своему сбежавшему из тюрьмы брату! Разве он не погиб той ночью? - недоверчиво спросил Холмс. - Моя супруга из многодетной семьи, - с этим исчерпывающим ответом Бэрримор хотел было увести жену из гостиной, но вдруг остановился и поднял с ковра запачканный кровью скальпель. - Барон работает, не покладая рук, - заметил он.

_blader_

Вдали мелькнул силуэт человека с шакальей мордой и пропал. - Что это было, Холмс? - вздрогнув, спросил доктор Ватсон. - А, - отмахнулся сыщик, - пустяки. Коллективная галлюцинация на основе древнеегипетских мифов. - Но, может быть, это результат противоестественных опытов барона? Холмс поскреб подбородок, затем взял у Бэрримора скальпель и внимательно посмотрел на лезвие. - Невозможно. Эта кровь принадлежит человеку или обезьяне, но никак не шакалу... - Поразительно, Холмс! - Ватсон с восхищением посмотрел на сыщика, который с растущим подозрением вглядывался в багровые разводы. - ...Впрочем, я вижу тут следы и собачьей крови! - Холмс отбросил скальпель и вытащил пистолет. - Ватсон, мы напали на след!

Шуршалка

- А на чей след? - не понял простодушный Ватсон. - У нас уже есть подозреваемые: барон, мисс Эйр, русский профессор с ассистентом, вы и я, собака мисс Эйр, супруги Бэрримор. Дворецкий деликатно кашлянул. - Пардон, дорогой Бэрримор, - смутился доктор, - так обычно говорят в детективных романах.

С улицы послышался душераздирающий вой, Холмс поспешил во двор. За ним кинулся Ватсон. Супруги Бэрримор воспользовались моментом и собрали небольшую передачу для Селдона. Он обожал собачьи галеты и фаст-фуд. Взору отважных борцов с преступностью открылась ужасная картина. Огромный мужик душил профессора Преображенского, Борменталь пытался их разнять, а барон и очень бледная и как бы обескровленная мисс Эйр наблюдали за этой сценой, время от времени переговариваясь. Видно было, что они понимают друг друга с полуслова. Из-за живой изгороди виднелась голова павиана. Он с любопытством глазел в соседский двор. - Му-му! - мычал здоровенный мужик. - Что ты делаешь, Герасим, скотина! - кричал Борменталь.

Барон любезно кивнул Холмсу. - Мой слуга, - показал он на Герасима. - Не думал, что он будет обладать такой мускульной силой! - Виктор - настоящий гений! - нежно мяукнула мисс Эйр. - Он показал мне пару опытов. Сначала в гостиной, а потом на лабораторном столе! - Этот каналья Преображенский чуть не украл у меня тетради с бесценными записями. И сегодня он приставал к Герасиму. Дорогу спрашивал! Как же! - Но ведь вы сами пригласили его в гости! - недоуменно воскликнул Ватсон. - Я сказал так, чтобы запутать следы, - хмыкнул Франкенштейн. - Вы ведь могли быть его шпионами! - Как мелко с вашей стороны! - пылко бросил Ватсон. - Мы шпионы Её Величества! Холмс скривился. Ватсон, как всегда, был слишком прямолинеен.

Герасим тем временем выпустил профессора и кинул его на руки Борменталю. - Пойдемте пить чай, - сделал широкий приглашающий жест барон. Павиан перелез через забор и присоединился к собравшимся. - Я буду пить чай с обезьяной? - удивился профессор. - Не с собакой же! - подмигнул ему Холмс.

_blader_

Ковыляя в гостиную, павиан обронил фотокарточку. Борменталь подобрал ее - на фото была изображена молодая девица. Павиан покраснел еще сильнее. - Ай-яй, - погрозил пальцем профессор Преображенский. - Не стыдно? А еще член парламента... - Ей-ей, доктор, - забулькал павиан, - каждую ночь... мурмулеточки... Когда все расселись за круглым столом, Холмс встал и, постучав вилкой о чашке, сказал: - Господа, минуточку внимания! Я хочу сказать кое-что! Разговоры стихли. Убедившись, что всеобщее внимание приковано к нему, Холмс продолжил: - Как это печально, господа. Подумать только - в этом доме к чаю подают не ложечки, а вилки! Бэрримор, покраснев, как павиан, бросился к Холмсу с ложечкой наперевес. Получив вожделенный прибор, Холмс успокоился и сел. Снова поднялся шум разговоров. Внезапно раздался пронзительный голос барона Франкенштейна. - Но все-таки, Холмс! Вы не ответили нам! Что за проклятие лежит на роде Франкенштейнов? - Проклятье, - пробормотал великий сыщик. - Я совсем о нем забыл...

Шуршалка

Гости возмущенно загудели. - Вы отказываетесь от гонорара, мистер Холмс? - нахмурился барон. - Не думал, что вы так быстро сдадитесь! - Нет! - одновременно воскликнули великий детектив и его помощник. - Мистер Холмс хочет сказать, что он пришел к своим гениальным выводам сложными и тернистыми путями! - объяснил Ватсон. Ему было обидно за друга. - Давайте спросим у Герасима? - находчиво предложил Холмс. - Он - ключ к разгадке исчезновения... - Муму! - воскликнул барон. - Шарика! - встрял Преображенский. - Гафа! - пискнула мисс Эйр. - Как много собак, однако! - ахнул павиан.

Бэрримор выронил поднос с остывшими уже хот-догами, те разбежались и попрятались по самым темным и труднодоступным углам. Один из хот-догов провалился в чёрную дыру и после ряда невероятных трансформаций вернулся на родную планету в образе непобедимого Супермена. Но это уже другая история. - Успокойтесь, дорогой Бэрримор, - мягко сказал Холмс, - вы в безопасности. Здесь собрались всего лишь маньяки, убийцы, патологические лгуны и мошенники.

_blader_

- Но в данном случае, - продолжал Холмс, - мы собрались, чтобы узнать, кто же украл бедную помесь лайки с водолазом... Все озадаченно нахмурили лбы, силясь вспомнить. - Не утруждайтесь, господа, просто загляните в начало этой ветки комментариев. Морщины на лбах разгладились, послышались вздохи облегчения. - Итак, кто же вор? - Холмс жестом фокусника воздел палец. - Сейчас мы все увидим это своими глазами! Все испуганно переглянулись. Ничего не происходило... - Проклятье, - Холмс смутился. - Сейчас, сейчас...

И тут с диким воплем вскочила Джен Эйр - на ней загорелась изящная шляпка. - Вот она! - с пафосом воскликнул великий сыщик, внезапно полюбивший дешевые театральные эффекты. - Это она украла! - Он все равно умирал! Что же мне было, помереть под забором? - прорыдала лжегувернантка. Но внезапно загорелся и котелок барона Франкенштейна. Холмс неуверенно перевел палец на него. - Мисс Эйр! - закричал барон, заламывая руки. - Я же не крал вашу невинность! Вы сами мне ее отдали! Последовав примеру чужих головных уборов, загорелись шляпы, фуражки, бурнусы и ушанки прочих гостей. - Вор на воре сидит и вором погоняет! - Холмс был в отчаянии. Его спектакль, его звездный час, тщательно продуманный драматургически, рушился на глазах.

Шуршалка

- Оставьте ваши фокусы! - раздался обличающий голос. В гостиную ворвалась разъяренная молодая дама в ночной сорочке, с развевающимися по плечам черными кудрями. - Здесь зажигаю я! - Берта Рочестер! - вскричали барон Франкенштейн и Джен Эйр. - Девушка с фотографии павиана! - изумился Борменталь. - Вы тоже пироманка?!- вытаращил глаза дворецкий Бэрримор. Пламя к этому времени погасло само собой. Берта разочарованно повернулась и выбежала.

- Сколько тайн скрывают старинные замки! - задумчиво произнес оправившийся от конфуза Холмс и вытащил из-под кепки хот-дог. - Кровь! - закричали все хором. - Кетчуп потёк, - извиняющимся тоном отвечал Холмс, - но мы как никогда близки к раскрытию страшной тайны! Итак, павиан и Берта знакомы, мисс Эйр и Виктор Франкенштейн знают Берту. Значит, мисс Эйр и барон давно знакомы между собой, и каждый по отдельности знаком с павианом! Мало того, павиан живёт в доме некоего странного доктора и даже гуляет с ним! А, согласно Аристотелю, павианов называют СОБАКОГОЛОВЫМИ из-за формы головы. Так, например, есть павиан Анубиса. - Не его ли мы видели, Холмс! - вспомнил Ватсон очень кстати. Холмс улыбнулся: - Элементарно, Ватсон! Гости разразились аплодисментами, Холмс поклонился.

_blader_

- Но что же из этого следует, уважаемый мистер Хольмс? - задал каверзный вопрос доктор Борменталь. - Все врут! - загадочно ответил Холмс, прихрамывая, вышел из-за стола и, подойдя к Борменталю, спросил его: - А вы - знали Берту? Доктор Борменталь смутился. - Признаться... - запинаясь, проговорил он, - Берта Ивановна уже умирала в моей операционной целых двенадцать раз - и это только в текущем году! Каждый раз я констатировал безусловную смерть... Но все же я не могу сказать, что знаю ее. Тело Берты Ивановны - да, двенадцать раз да, но ее душу? Увольте-с. - Ох, что-то вы юлите, дорогой доктор Борменталь, - Холмс был недоволен. - Спросите меня, знаю ли я Большую Берту, - раздался голос от двери. - Бэрримор? - удивлению Холмса не было предела. - Да, сэр. Я воевал в первую мировую, - скромно добавил дворецкий.

Шуршалка

- Ваши показания произведут хорошее впечатление в суде, - Холмс похлопал бравого вояку по плечу. - Несомненно, - поддакнул Борменталь, - но моя Берта Ивановна не такая большая. - А откуда вам это известно? - детектив вцепился в доктора хваткой бультерьера. Борменталь спрятался за павианом и сделал вид, что считает мелочь в кошельке. - Мой ассистент вне подозрений, - веско вступил в разговор профессор Преображенский, - во времена Большой Берты он был ребёнком. - Я не знаю возраст вашего ассистента, - парировал Холмс, - да, он выглядит молодо, но я не забыл ваше опрометчивое высказывание о яичниках обезьяны. Доктор может быть старше вас. А вы вообще вполне можете оказаться Мафусаилом! - Откуда вы... - разоблаченный профессор потрясенно замолк. - Дедукция, господа, дедукция, - Холмс не стал добивать поверженного русского ученого…