Муки Совести

Мы живем, умереть не готовясь, забываем поэтому стыд, но мадонной невидимой совесть на любых перекрестках стоит.

И бредут ее дети и внуки при бродяжьей клюке и суме — муки совести — странные муки на бессовестной к стольким земле.

От калитки опять до калитки, от порога опять на порог они странствуют, словно калики, у которых за пазухой — бог.

Не они ли с укором бессмертным тусклым ногтем стучали тайком в слюдяные окошечки смердов, а в хоромы царей — кулаком?

Не они ли на загнанной тройке мчали Пушкина в темень пурги, Достоевского гнали в остроги и Толстому шептали: «Беги!»

Палачи понимали прекрасно: «Тот, кто мучится, — тот баламут. Муки совести — это опасно. Выбьем совесть, чтоб не было мук».

Но как будто набатные звуки, сотрясая их кров по ночам, муки совести — грозные муки — проникали к самим палачам.

Ведь у тех, кто у кривды на страже, кто давно потерял свою честь, если нету и совести даже — муки совести вроде бы есть.

И покуда на свете на белом, где никто не безгрешен, никто, в ком-то слышится: «Что я наделал?», можно сделать с землей кое-что.

Я не верю в пророков наитья, во второй или в тысячный Рим, верю в тихое «Что вы творите?», верю в горькое «Что мы творим?".

И целую вам темные руки у безверья на скользком краю, муки совести, светлые муки за последнюю веру мою.

Евгений Евтушенко.