Круг замкнётся трижды.

Трижды крикнет птица.

И вернётся к жизни

Нежная девица...

Рутина поглотила целиком, оставив после себя гору грязного белья и немытой посуды, усталости и выброшенных в мусор иллюзий и желаний. Живые мертвецы мегаполиса — вот кто мы, офисные работники. Жизнь по расписанию: подъем в шесть утра, недоеденный завтрак — обычно это тост с сыром, редко — яичница — бритьё, одевание, звуковой сигнал брелока от машины, дорога, здание «Джонсон Консалтинг» на Мэйн-стрит, офис на седьмом этаже.

«Возьми отпуск, Кристиан, и выберись на пару дней загород. Просто отдохни», — говорила моя бабушка, которой я звонил по воскресениям и которой уже перевалило за восемьдесят. Словно это просто — остановить механизм, разорвать круг, выбраться на свежий воздух. «Да, милая — отвечал ей, вздыхая, — я так и сделаю.» Этот разговор повторялся из раза в раз на протяжении многих лет. Дело не в том, что я так и не обзавелся семьей к своим тридцати холостяцким годам, или десятком друзей, любящих совершать обряд барбекю по выходным, я просто привык двигаться по кругу, увяз в рутине, да и все эти глупые разговоры за куском мяса и банкой пива меня давно не привлекали.

Но сегодня что-то изменилось: то ли во мне, то ли вне меня — надломилось, вышло из строя. Сославшись на страшное недомогание, которого у меня не было, взял у босса отгул на два дня, а если учесть, что за ними следовали выходные, то в совокупности я получил целых четверо суток абсолютного безделья. Осталось определиться с маршрутом движения, чем мне не хотелось заниматься, поэтому насладившись нормальным человеческим завтраком, вышел на улицу с намерением убраться из душного города куда подальше. Решил отправиться в Итаку по семьдесят девятой трассе, вдохнуть свежесть лесного воздуха, до отвала наполнив им лёгкие хоть и не курильщика, но городского человека, ежедневно заглатывавшего огромное количество выхлопных газов. Путь до места назначения занимал не более четырех часов, как подсказал мой навигатор, отметив автомаршрут синей линией на экране. Сделав глоток холодной содовой, я отправился в путь, ощущая нечто похожее на волнение, что было приятно.

Я заплутал не доезжая до Скрэнтона, несмотря на черную точку на экране, обозначавшую мой автомобиль — монотонный женский голос настойчиво просил повернуть направо, затем свернуть налево, и через сто метров меня бы ожидал выезд, но я всё равно умудрился неверно следовать указаниям «умной системы». Однако потеряв полчаса мы всё-таки вернулись к верному курсу.

Минув Бингемтон, свернул налево, чтобы остаться на восемьдесят первой магистрали. Далее по прямой заплутать было невозможно. Из радиоприёмника доносился громкий и весёлый голос ведущего, и я с удовольствием слушал его болтовню. Вскоре возникли помехи на радио, напоминавшие то ли шорох, то ли шёпот, то ли треск, но голос мужчины, вещавшего о прекрасной погоде в Нью-Йорке, необходимости сделать ремонт и выбросить хлам из дома, вдруг исчез — пришлось выключить приёмник. До того, как мой умный попутчик подсказал мне свернут налево, я отвлекся на вид из окна, поэтому чуть не сбил указатель, стоявший посреди огороженной дороги, по которой мне стоило продолжить путь. «Объезд» — значилось на табличке большими буквами. «Этого еще не хватало!» — воскликнул в сердцах. Обязательно что-то должно было пойти не так, как хотелось бы. Откуда взялись эти ремонтные работы, когда до Итаки осталось каких-то полчаса! Навигатор молчал, видимо, обдумывая план действий. Когда экран монитора погас, я вышел из машины, оглядывая местность.

Стрелка указывала налево, предлагая в качестве объезда узкую, хоть и асфальтированную дорогу. Понадеявшись на то, что объездная дорога не будет длиться вечность, я нажал на педаль газа. Дорога уводила в лес, открывая приятный взору вид. Навигатор и кондиционер враз отказались работать, поэтому пришлось открыть окна и ехать без указаний. Внезапно радио начало потрескивать, словно настраиваясь на одну из частот, затем послышался некий шепот, а вскоре раздалась то ли песня, то ли считалка: «Круг замкнётся трижды. Трижды крикнет птица. И вернётся к жизни нежная девица. Стала дева краше, стала дева злее. Распустилась пряжа. Приходи быстрее...» Стало не по себе от странной мелодии, что повторялась вновь и вновь. Пытаясь выключить радиоприемник, не заметил, как выехал из леса. Объездная дорога никак не заканчивалась, напротив, словно становилась длиннее. Взглянув на часы, понял, что потерял сорок минут посреди деревьев. Прибавив скорость, решил побыстрее объехать неприятную местность — мерзкий старушечий голосок внёс лепту в создание атмосферы. Проезжая мимо широкого поля, показалось, что вдали стоит деревня, по крайней мере очертания домов я увидел — а сколько там их, кто ж знает. Повернув направо, ехал уже, буквально вдавливая педаль газа, как вдруг приёмник вновь издал треск, и тот же старушечий голос продолжил песню: «Первый круг сомкнулся. Ты ко мне всё ближе. С домом разминулся. Тише, тише, тише...». Только я открыл рот, чтобы воскликнуть, что, мол, за чертовщина, как замер, не в силах произнести и звука. Передо мной была та же табличка с надписью «Объезд». Получается, я ехал по кругу. Крик птицы заставил вздрогнуть, и на ум пришли строчки недавней песни из приемника, напетой неизвестной старушкой. Кроме узкой дороги, по которой я уже проехал, вернувшись к исходной точке, иных вариантов не было. Пришлось вновь ехать сквозь лес и надеяться, что продолжения песни не будет. Поравнявшись с полем, смог разглядеть деревню — ощущение, что она словно приблизилась, наводило панику, но дома действительно стояли ближе, чем в прошлый раз. Приемник захрипел, и старушка завела свою песню: «Ждёт тебя девица. Ветер сдует пепел. Судеб вереница в тёмном-тёмном склепе...» Стукнув изо всех сил по панели управления, я нажал на газ — приёмник замолк, и стало легче. До момента, пока передо мной вновь не возникла табличка с надписью «Объезд».

— Это уж слишком! — крикнул я, остановившись. — Опять?

Телефон отказывался «ловить сеть». Оставалось либо вновь ехать по объездной дороге, либо возвращаться. Крик птицы натолкнул на мысль, что лучше вернуться, но я отчего-то поехал по узкой дороге, готовый к очередному куплету старушки, которая не заставила себя ждать: «Злые-злые люди загубили деву. Три сомкнулось круга, приведя к запеву...» В этот раз деревня расположилась уже буквально на обочине, да и знакомая табличка «Объезд», возникшая в третий раз, не удивила, но автомобиль вдруг заглох. И я отправился пешком — зачем я шел туда, не знаю. Но иначе мне было не выбраться из этого места, в этом я был уверен.

Домов было много, но в воздухе царила тишина. Заброшенная деревня? Ощущение пустоты и смерти. Я сразу увидел её, эту старушку. Она стояла неподалеку, возле сгоревшего дома, но я чувствовал её взгляд, словно мы были напротив.

— Где остальные жители?- крикнул, направившись к ней.

— Разъехались, — ответила старуха, пожав плечами. — Только я и осталась. Страшно мне одной. Увези меня отсюда.

— Я направляюсь в Итаку, — ответил спокойно, словно не было песни из приемника и странного объезда, приведшего меня в это место.

— Нам по пути, — сказала она.

— Что это за дом?

— Давно это было. Случился пожар, вот и сгорел домишко.

Мы вернулись к машине довольно быстро — я больше не удивлялся происходившему, желая побыстрее выбраться. Указатель исчез, и дорога была открыта, поэтому до Итаки мы добрались за полчаса. При въезде в город, она попросила остановиться, сказав, что здесь наши пути расходятся. Я повернулся, и крик застыл в груди. Рядом со мной сидела молодая девушка. Она вышла на дорогу, смешавшись с темнотой, внезапно окутавшей всё вокруг. Взглянув на часы, понял, что было за полночь. Я просидел, вцепившись в руль, некоторое время, не в силах разжать пальцы. Неподалеку располагался мотель. С трудом заставив себя не думать о произошедшем, снял номер и попытался уснуть. На утро я уже мчался обратно, в сторону деревни. Достигнув места, где еще вчера стоял указатель с надписью «Объезд», вышел из машины. Не было ни узкой дороги, приведшей меня в заброшенную деревню, ни таблички — ничего, сообщавшего о наличии населенного пункта неподалеку. И справа, и слева был лес. Ни навигатор, ни карта, которую я попросил у хозяина мотеля, не отмечали деревню или поселок в этой стороне. Более того, и радиоприемник, и телефон исправно работали.

Я плутал по лесу около часа, но так и не нашел ни дороги, ни поля, ни домов. Хозяин мотеля лишь развел руками — ни о какой деревне поблизости он не слышал. В одной из библиотек, мне удалось найти старую газету со следующей заметкой: «14 июля 1815 года в деревне „Нью Эмергент“, расположенной неподалеку от города Итака, округ Томпкинс, жители совершили самосуд над двадцатилетней Кэйси Лаберт, обвинив её в колдовстве и служении дьяволу. Молодую ведьму заперли в доме и подожгли. Вскоре жители деревни стали умирать, один за другим, при различных обстоятельствах. Тех, кто покинул свои дома, опасаясь проклятия ведьмы, смерть настигла за пределами деревни. В 1841 году брошенные дома были снесены. Пустырь был передан лесничеству округа Томпкинс, и засажен молодыми деревьями...»

Вчера было четырнадцатое июля. Не знаю, насколько была правдива заметка, но в одном я был уверен — больше никогда не поеду в объезд.