- Как же я вас всех ненавижу! – воскликнул дон Кристобаль, озирая пеструю команду соратников.

- Мы тебя тоже! – нестройным хором отозвались они.

- Но на этот раз мы будем ненавидеть зомби! – с немецкой педантичностью уточнил организатор похода, знаменитый барон фон К. – Ненавидеть друг друга мы всегда успеем.

Он вздохнул, в который раз поражаясь, сколь разные бойцы приехали, пришли, приползли и прилетели под его знамена.

Народу собралось порядочно. Было здесь суровое космическое насекомое, знаток разнообразных тёмных мозгов, опытные воительницы – одна с катаной и бензопилой, другая с клетчатым пледом – самым страшным оружием, которое полностью овладевало жертвой и обездвиживало ее на любом спальном месте, даря ложное чувство защищенности.

Не обошлось в походе и без звезды-повелительницы крылатых музыкальных инструментов… если вас когда-нибудь били по голове контрабасом, то вы можете понять, как несладко приходилось врагам сей прекрасной и отважной девы. Питая слабость к кошкам, она повсюду таскала их с собой, выдавая за особо секретное оружие, но все знали, что пушистые аферисты только путались под ногами и разоряли икебаны, которые молчаливый Киллер иногда пытался куртуазно преподнести красавице с катаной.

Явился на охоту за зомби и восторженный поэт, слагающий торжественные оды как по случаю побед, так и по случаю поражений – он находил доброе слово и для друзей, и для врагов. Суровый, закаленный в битвах народ его берёг и не ставил под удар.

Как к этой компании прибилась старая, битая жизнью Крыса, неизвестно. С ее присутствием смирились, военной пользы от нее почти не видели – она кусала редко и исподтишка.

Количество трофеев множилось, фон К. уже устал их подсчитывать. Его расстраивало растущее напряжение между соратниками – барон горько сожалел, что пообещал наиболее отличившимся бойцам место в фантастической Хронике, а некоторым – даже полную озвучку их подвигов придворными трубадурами, коих было слишком мало, как он теперь видел.

Понемногу зомби заканчивались.

Корабль-насекомое жаловался, что полки в его хранилище не резиновые, а народ все тащил и тащил на его борт мозги, отвоеванные у противников.

Японская воительница на безрыбье уже чуть не пришибла одного из своих. Предлог был пустяковый – он не поставил пару-тройку запятых. Когда фон К. попытался урезонить ее, напомнив, что в устной речи знаков препинания нет, то дева в сердцах чуть не швырнула в него сюрикеном, выдав сквозь зубы фразу: «Он не поставил их ин-то-на-ци-он-но!» К счастью, кровопролития не случилось, но осадочек остался.

С боями компания победителей зомби вышла к океану. Даже грозные амазонки расслабились, увидев столько прекрасной, чистой и тёплой воды. Все попрыгали в волны, не выпуская, впрочем, оружия из рук. Но и с бензопилой можно прекрасно плавать. Предосторожность не оказалась излишней. Когда радостная и освежившаяся команда выползла на берег, их встретил седобородый дядя с трубкой и весь в белом – типичный старый мореход.

- Ты Люсия? – придирчиво спрашивал он каждую особу женского пола, угрожающе помахивая пудовыми кулаками.

Убедившись, что Люсии нет, он перешел к мужской части отряда, затем опросил кошек, тоже безрезультатно.

Отчаявшись, отважный капитан плеснул себе скотча и включил музыку – старые колонки скрежетали, но мелодия вырисовывалась. Скрипки, контрабасы, флейты и рояли выскочили из-за каждого куста, присоединяясь к завораживающему концерту.

- А он не зомби? – робко пискнула Крыса, нутром чуявшая неладное (кошки, что странно, ее поддержали).

Но народ уже выстроился змейкой - мальчик-девочка-мальчик-девочка - и под оптимистичную «Бамболео, бамболеа» запрыгал, вихляя бедрами, в сторону покрытой пальмовыми листьями хижины-кафе, над дверью которой были начертаны роковые слова: «Конец».

Ужас на лицах танцоров не смог описать бы даже Стивен Кинг. Несчастные не знали, что вторая часть вывески со словом «конкурса», которое многое объясняло, была случайно сбита взволнованным смычком и теперь уносилась в сторону океана к великому восторгу кошек.