Встречаемся у входа в парк, недалеко от моего дома. Он дарит розы. Берёт за руку, сплетает пальцы, как будто между нами уже что-то было. Как-то, стоя под душем, я позвонила ему по ватсапу в режиме видео, чтобы поддразнить. А в другой раз, когда у меня проходило совещание на работе, он попросил выйти за дверь и прислать фото оголённой груди. В общем, лёгкие шалости, откровенная переписка и ничего более. Хотя, не могу отрицать, что всё это меня так или иначе заводило. 

И вот мы подходим к его машине. На улице промозгло и сыро. Ветер дует в лицо, срывает с нас капюшоны. Он открывает машину с брелка сигнализации. Плюхаемся на холодные сиденья. Заметив, как пытаюсь согреть руки, подносит их ко рту, дышит, растирает своими на удивление горячими ладонями.

Перекидываемся парой слов, дальше разговор не идёт, а ведь казалось, что всё легко начинается. Невидимый барьер разрушает его рука, поглаживающая мою коленку, а потом плавно, но достаточно уверенно устремляющаяся вверх по внутренней стороне бедра. Он смотрит на меня, самодовольно улыбается. Немного оттаиваю, хотя молчание неприлично затянулось.

Смотрю в лобовое стекло – на ночную полупустую дорогу, мигающие светофоры, блики фонарей, согнутых от ветра прохожих… Очередной светофор, поворот направо во двор, через шлагбаум. Новый девятиэтажный кирпичный дом. В подъезде ещё не выветрился запах свежей краски и штукатурки.

В лифте начинает приставать, расстёгивает молнию куртки. Этот вихрь страсти вот-вот и меня унесёт, но я сдерживаю себя, не хочу торопиться.

Квартира встречает просторным холлом с блестящим мраморным полом, колоннами и люстрами в античном стиле. На кухне уже стоит бутылка игристого шампанского и свечи. Очень романтично.

Выпиваем по фужеру шампанского. Разговор по-прежнему не клеится. Я ему нравлюсь, но будто бы он меня боится. Срабатывает безмолвное притяжение: долгие многообещающие взгляды, ответные улыбки, лёгкие касания. Он пододвигает меня к себе за ремень. Легко справляется с пряжкой, меж тем возмущаясь, что не так просто до меня добраться. На мне синие потёртые джинсы и кружевное чёрное боди, с заклёпками на самом интимном месте. Помогаю себя раздеть. Переступаем через одежду.

Жарко, дико целуемся, с фужерами и шампанским в руках, продвигаясь в темноту дальней комнаты. Окна плотно закрыты шторами. Белые стены украшают рамки с фотографиями полуобнажённых женщин. В основном, их груди. Маленькие загорелые груди бесстыдно торчат под прозрачным топом… большие белоснежные груди, как два облака, окаймлённые синевой платья… одна грудь прикрыта листом кувшинки, а вторая игриво подмигивает розовой ареолой соска…

Он отодвигает ящик комода и выуживает длинную нить из жемчуга. Обматывает этими бусами мою шею. Покрывая моё тело нежными влажными поцелуями, опускаясь всё ниже и ниже, он говорит, что хочет, чтобы на стене была и моя фотография.

- Представляю тебя вот такой – голой, возбуждённой, в шелках и жемчуге... Ты же не откажешься мне попозировать?

Отвечаю, что подумаю. Но уже точно знаю, что откажусь, как бы настойчиво он не упрашивал. Не хочу быть очередным пополнением его коллекции, не хочу занять место на его трофейной стене где-нибудь слева или справа. Я должна быть одной единственной. Главной.

Хотя, меня возбуждают все эти женские фотографии. Неужели каждая из них побывала в его постели, прошла, так сказать, тест на профпригодность, прежде чем ей позволили стать моделью и занять определённое место в галерее. Со всеми ли он был нежен и внимателен. Или создавал шедевр с сухим профессионализмом фотографа. В воображении оживает безумная вакханалия всех этих образов - обнажённые трепещущие груди, твердеющие от его прикосновений соски, блаженные лица. Я вся таю и теку под ласками его рук, как мороженое на солнце.

Он опускается на колени передо мной, обхватывает мои ягодицы, скользит ладонями от талии к бёдрам, от живота к груди. Подушечки его пальцев, как бабочки в цветущем саду, порхают по моей коже, замирая на бутонах сосков. А губы жадно собирают нектар. Мне нравится смотреть на него в таком положении - сверху вниз, как смотрит снизошедшая до своего создателя богиня.

- У тебя шикарное тело. Аккуратная, упругая грудь, в ней есть что-то невинное, девичье. Как раз то, что нужно, - он изучает и описывает мои анатомические особенности, со знанием дела, как тонкий ценитель, опытный учёный. - Одновременно ребёнок и богиня. Наивная, сдержанная, холодная и вместе с тем сексуальная, чувственная, манящая. Как это может быть в одной женщине.

Понимаю теперь его нерешительность и страх передо мной. Достаточно слов… Запускаю пальцы в его волосы, притягиваю к себе, слегка выгибаюсь, помогая добраться языком до розовых, истекающих соками губ в промежности.

Настойчиво выискивая главную точку, он подключает пальцы. Погружает их внутрь, вначале по два, потом три или четыре, толчки становятся резче, глубже. Из меня вырываются стоны, эхом разносящиеся по его квартире с музейной роскошью. Он просит подсказать, но я таинственно молчу, наслаждаясь разливающимся внутри меня жаром. В конце концов, изрядно попотев, он сам находит – на внутренней стенке, почти у самого края. Вся дрожу и немею, теперь я в полной власти своего создателя. Так и быть, сегодня я приоткрою двери в райский сад.

Но прежде чем разрешить довести до апофеоза начатое, я выливаю шампанское на себя, заставляя его слизать струящуюся по животу струйку. Эдакая невинность, напоминающая совершенно другое божественное омовение.


09.12.2022

Картинка с интернета.