— Что это за дом? — спросил Эндрю, крепко сжимая ладонь Элис.

— Это наш новый дом, — ответила она, не отрывая глаз от закрытой металлической двери светло-серого цвета.

— Мы будем здесь жить?

— Да. Только ты и я.

— А как же мама?

— У неё есть свой дом. Мы ей не нужны.

— Это не правда, она нас любит.

— Нет. Она любит только своего молоденького пижона. Теперь есть только ты и я.

   Элис улыбнулась отражению в круглом настенном зеркале от известного итальянского дизайнера.Купила на прошлой неделе, будучи в прекрасном расположении духа, когда так и хочется приобрести что-то новое за неприличную цену. – Эндрю, просыпайся! Если ты не появишься ещё на одном экзамене, тебя отчислят. И можешь быть уверен, папочкины деньги не смогут спасти в этот раз! – крикнула девушка, проходя мимо комнаты брата.

   Эндрю родился на шесть минут раньше, поэтому считал себя старшим. Различные во всём, они были неразлучны. Спокойная, молчаливая девочка и бойкий неугомонный мальчишка. Элис была похожа на отца: те же большие голубые глаза, родинка над верхней губой, тонкий нос и пухлые губы. Эндрю пошёл в мать: маленькие серые глаза с хитрым прищуром, тонкие губы и вздернутый нос, придающий определенный шарм хозяину.

— Вечером придёт Марк! – крикнула Элис, наливая кофе в любимую желтую кружку брата. – Ты ведь всё равно будешь у своей «киски»!

   Полтора года назад Эндрю познакомился с Кирой, которую называл не иначе как «киска», так и представив высокую брюнетку с алыми губами и густо накрашенными ресницами сестре. В начале Элис приняла новую знакомую за очередное увлечение, которому суждено исчезнуть в короткий срок, но по прошествии пяти месяцев «киска» продолжала наведываться в квартиру, периодически оставаясь на ночь, что совсем не нравилосьЭлис. После безобразной ссоры между девушками, которую Кира спланировала заранее, Эндрю пропал на две недели, отключив мобильный телефон. Никто из друзей и знакомых не смогли помочь Элис, найти брата. Отчаявшись, она собиралась звонить матери, как без вести пропавший появился в дверях в обнимку со своей «киской», весело хохоча и громко извиняясь за длительное отсутствие.

— Я ушла! – прокричала Элис, захлопнув входную дверь.

   Апрельское солнце после полумрака подъезда показалось слишком ярким. Элис достала очки с переливающимися стеклами из небольшого рюкзака и направилась к машине. Еще одна ненужная покупка, совершенная две недели назад. Не было никакой необходимость менять седан семимесячной давности на новенький внедорожник. Но что-то нужно было изменить.

   До университета она добралась за двадцать четыре минуты. На мотоцикле Эндрю справлялся с маршрутом быстрее, затем, улыбаясь, ждал её на крыльце. Поприветствовав Андрея Васильевича, с нескрываемым удовольствием наблюдавшего за студентками в коротких юбках, Элис миновала пост охраны.

— Ты где пропадала? – спросила Маша, обдав терпкими духами.

— Рыжая у себя? — крикнула Элис, не останавливаясь и не дожидаясь ответа.

   Заведующая кафедрой, которую студенты звали «Рыжей», отложила в сторону зеленую папку, когда Элис вошла в кабинет.

— Стучаться надо, — сказала женщина, остановив движением руки. – Не присаживайся. Я не займу много времени.

   Через пять минут Элис прикрыла дверь кафедры, с трудом удерживая себя, чтобы не хлопнуть изо всех сил. Поправив лямки рюкзака, что спали с хрупких плеч, она медленным шагом покинула длинный коридор. Захотелось выпить стаканчик ароматного кофе, но вероятность встретить кого-либо из болтливых однокурсников сразу же отбила всякое желание спускаться в подвал, где находились два автомата.

   Звонок мобильного телефона выдернул из потока мыслей: она так и стояла на одной из ступенек, задумавшись, провалившись в дыру воспоминаний. Кира сообщила о том, что «Бенни приехал». Улыбнувшись, Элис вышла на крыльцо.

— Быстро ты сегодня отучилась! — громко засмеялся Андрей Васильевич, успев измерить длину джинсовой юбки взглядом.

— Ага, — ответила Элис, мысленно представляя плевок в довольное лицо охранника.

   Кира стояла возле машины, увлеченно разглядывая салон сквозь затемненные стекла.

— Садись, — сказала Элис, нажав кнопку брелока сигнализации.

— Уже, — протянула «киска», сделав витиеватое движение костлявой кистью с красными длинными ногтями.

   Свернув с главной дороги, минув две узкие улицы, автомобиль остановился в тихом дворе. Кира достала из пачки тонкую сигарету, приоткрыв дверь.

— Может, что посерьезнее возьмешь? – спросила «киска», выпустив струю дыма.

— Подороже, ты хотела сказать, — ответила Элис, ухмыльнувшись.

— Подороже и получше. За качество приходится платить. Деньги у тебя есть, — «киска» окинула взглядом новый внедорожник. — Почему бы и нет? Сколько ты уже эти глотаешь? Четыре месяца? Пора менять.

   Выбросив сигарету на асфальт, Кира протянула маленький полиэтиленовый пакетик с круглыми таблетками, призывно улыбаясь.

— Сколько сверху?

— Полтос, — ответила «киска», добавив: — Отец теперь переводит деньги в двойном размере?

   Получив заветные купюры, которые Кира любила больше всего на свете, она воспользовалась моментом, пока Элис отвлеклась на телефонный звонок, и вышла из машины. «Про двойной оклад – это я, конечно, маху дала. Так можно и клиента потерять», — прошептала «киска», завернув за угол.

— Я ведь сказала тебе, что никуда не поеду, — сказала Элис, нажав на «Отбой».

   До встречи с Марком было достаточно времени, чтобы насладиться волшебным периодом, который возникал внезапно: не думать ни о чем, изменять ход вещей и событий усилием мысли. Так Элис называла время действия таблеток, которые она глотала, не запивая. Как Эндрю, который был категорически против того, чтобы сестра принимала наркотики. Элис и не собиралась, пока «киска» не протянула ей маленький пакетик в тот самый момент, когда было необходимо что-то изменить.

   Телефон не умолкал – мужчина безуспешно пытался дозвониться до дочери. «И откуда ты появился», — вздохнула Элис.

   Их отец одно время был известным в столице хирургом, амбициозным трудоголиком, способным посреди ночи мчаться на своём черном «Вольво» в клинику, где всё было готово к срочной операции. Конференции в Лондоне случались всё чаще, и после одной из них он не вернулся, решив, что в английской столице будет лучше. Затем матери пришел конверт с соглашением о разводе, а детям были переданы кредитные карты, баланс которых ежемесячно пополнялся «добродушным папочкой». Телефонными разговорами известный хирург пренебрегал даже в дни рождения, занятый любимой работой и молодой любовницей. Вчера, впервые за долгое время, он позвонил – девушка успела забыть его голос.

— Никуда я не поеду, — прошептала Элис, запрокинув голову.

   Отключив телефон, она закрыла глаза Сквозь пелену, окутавшую мгновенно, проступили знакомые запахи, родом из детства. Воспоминания, которые не хотелось изменить, напротив, лишь бы они не исчезали. Отец прижимает Эндрю, вдыхая запах вымытых волос, с которых еще стекают капли. Элис входит в комнату, весело смеясь, и с разбега запрыгивает на мягкую кровать. Отец берет её на руки и долго кружит, а затем крепко обнимает, не отпуская. Он пахнет одеколоном: теплый и мягкий аромат.

— Невероятно, — прошептала Элис, охваченная нахлынувшими чувствами.

   Кира знала толк «в волшебстве», но в людях его было больше. Безошибочно определив уровень достатка потенциального клиента, приступала к его «обработке». Обаятельный, яркий, громкоголосый Эндрю привлекал внимание, становился центром толпы. Домашние вечеринки, поездки в ночной клуб, разные мероприятия не обходились без его участия. Кира приметила молодого человека задолго до официального знакомства. Падкий на длинноногих красавиц, Эндрю не собирался останавливаться на одной, когда можно было наслаждаться множеством. Однако «киска», соответствовавшая всем критериям ловеласа, становиться мимолетным эпизодом не собиралась. Эндрю заканчивал второй курс факультета журналистики, Кира – четвертый «Психологии». На одной из вечеринок, она протянула ему небольшую круглую таблетку, ни на что не претендуя, мол, всего лишь один раз. Этот прием срабатывал безотказно, без какого-либо насилия и давления. На утро Эндрю проснулся в постели с красивой брюнеткой, кошачий взгляд которой открыто говорил о том, что она планирует задержаться.

   Элис смотрела на волны, ощущая покой, давно покинувший её. Новые ощущения поглотили разум, поэтому обнаружив себя на Москворецкой набережной, лишь убедилась в действенности таблеток. «Как долго ты сможешь убегать? Как далеко ты готова зайти?» — пронеслось в голове. Чей это был голос? Эндрю? Матери? Почувствовав боль в ладони, Элис разжала побелевшие пальцы, сжимавшие лямки рюкзака.

   Звонкая трель мобильного телефона оповестила о том, что аппарат «в сети» и готов к работе. Короткие звуковые сигналы, один за другим, доложили о наличии сообщений. Элис взглянула на экран, прочитав: «Буду завтра утром».

— Тебя только и не хватало, — произнесла девушка, направляясь к машине, что, скорее всего, стояла на платной парковке, неподалеку от набережной.

   После развода их мать не могла смириться со статусом «брошенной жены», поэтому активно занялась своим внешним видом и поиском молодого любовника. Еженедельные СПА- процедуры, курс «инъекций ботокса», занятия фитнесом по вторникам и четвергам – времени на детей не осталось. Через несколько месяцев в загородном доме появился Роман, фитнес-тренер, любитель «автозагара» и пошлых шуток, а, главное, младше их матери на восемь лет. Вскоре детям купили двухкомнатную квартиру, чтобы удобнее добираться до университета. Мать редко звонила, больше для проформы, увлеченная активной жизнью, в которой нет места взрослым детям. Всё изменилось три месяца назад. Женщина вдруг появилась на пороге, что совсем не понравилось Элис. «Не поздно ли играть в дочки-матери?» — спросила девушка в завершение неприятного разговора о низкой успеваемости, что грозит отчислением из университета, странных перепадах настроения, которые заметил один из преподавателей, необходимости «всё изменить, пока не поздно».

   Элис вышла из лифта, подумывая, принять прохладный душ до прихода Марка. Однако молодой человек ждал возле двери.

— Я пришел пораньше. Думал, застану Эндрю дома. Был бы повод, наконец, познакомиться, — сказал он улыбаясь.

— Он уже пару дней не появляется. Никак от «киски» своей оторваться не может, — ответила Элис, достав ключи.

— Значит, книгу он не закончил.

— Еще нет. Но ты не переживай, как только допишет, отправлю тебе весь текст, — улыбнулась Элис.

— Интересно, чем всё закончится.

— Кстати, — сказала девушка, застыв в проходе, — мать поживет у нас некоторое время, поэтому не сможем встречаться.

— Я думал, вы не общаетесь.

— Это ненадолго.

   Элис направилась в ванную, а Марк вошел в комнату Эндрю. Постель была нетронута, как и одежда, аккуратно сложенная на краю. Молодой человек взял фотографию, с которой улыбались брат и сестра, обнявшись. Он подошел к письменному столу, на котором находились несколько книг и небольшой ноутбук. Там же лежал лист бумаги, исписанный неровным почерком: фразы из книги Эндрю.

— Эндрю не нравится, когда заходят в комнату, — внезапно раздался голос Элис, отчего Марк вздрогнул.

— Извини, ты права.

   Девушка открыла окно, затем молча вышла из комнаты. Действие таблетки прекратилось, и она, расстроенная, не могла скрыть раздражения.

— Что-то случилось? – спросил Марк, словно читая её мысли.

— Вовсе нет, милый. Просто переезд матери мне не по душе. Не обращай внимания.

— А, может, это к лучшему? Помиритесь.

— Мы не ссорились. Просто слишком поздно что-то менять.

   Эндрю с детства был привязан к матери, мог часами сидеть возле нее, пока женщина читала книгу или варила обед. После развода не обвинил мать в эгоизме, радуясь её внезапному жизнеутверждению, и даже появление молодого любовника не отвратило. Элис же была непреклонна: мать оставила детей ради любовных утех.

— Сегодня ты задумчива, — еле слышно произнёс Марк, боясь потревожить молчание Элис.

— Я бы хотела побыть одна. Ты ведь не обидишься.

   Марк опешил, затем молча кивнул и направился к двери. Элис не вышла из комнаты поэтому, постояв немного в прихожей, обулся и вышел из квартиры. В последнее время она казалась странной: то смеялась, то грустила, то отрешенно смотрела сквозь него, погрузившись в мысли. Девчонка, с которой он познакомился четыре месяца назад, улыбчивая, скромная, нежная и ранимая, теперь становилась тревожной, порой неуравновешенной и раздражительной, либо, напротив, неестественно весёлой.

   После того, как таблетки переставали действовать, Элис окутывала невыносимая тоска, и с каждым разом сильнее. К поедавшей изнутри тоске прибавилась головная боль, потеря аппетита и желания что-либо делать — всё теряло смысл. Девушка вышла в прихожую, взяв рюкзак, достала «заветный пакетик», проводник в иной мир. «Как долго ты сможешь убегать? Как далеко ты готова зайти?» — пронеслось в голове.

— Замолчи! – закричала девушка, прикрыв уши. – Хватит!

   Войдя в комнату брата, поёжившись, Элис закрыла окно, запустившее вечерний холод в комнату. Неприятные ощущения переросли в озноб. Впервые дрожали руки, губы, язык онемел. С трудом проглотив таблетку, она закрыла глаза, присев на стул, положив трясущиеся руки на стол. Время остановилось, но ей это понравилось.

   Звонок в дверь разбудил Элис. Удивившись стремительному наступлению утра, она размяла шею, взглянув на разбросанные вокруг листы, небольшой пакетик с таблетками, что лежал на столе. Закрыв крышку ноутбука, собрав листы в стопку, положив пакетик в ящик стола, пошла в прихожую под настойчивую трель звонка.

— Одевайся, — сказала мать, стоило Элис открыть дверь. – Мы идём в институт, затем к врачу, о котором я тебе говорила.

— И тебе, доброе утро! – сказала девушка, направляясь в ванную.

— Доброе.

   Заведующая кафедрой попросила Элис остаться за дверью. Переминаясь с ноги на ногу, девушка разглядывала рамки с фотографиями преподавателей. Мать вышла через пятнадцать минут, с укором взглянула и пошла по коридору, разнося звук каблуков.

— Ты не оставила мне выбора, — произнесла женщина, остановившись на крыльце и достав сигарету.

— Здесь не курят, — сказала Элис, ухмыльнувшись.

   Положив сигарету в пачку, женщина молча направилась к машине. До встречи с врачом оставалось сорок минут, которые поглотили столичные «пробки».

   Мужчина средних лет в белом халате не отводил взгляда от Элис, отчего становилось не по себе. Беседа длилась полчаса, а девушке хотелось встать и покинуть душный, несмотря на распахнутое окно, кабинет, в который мать привела буквально «за шкирку».

— Потеря реальности, — продолжил мужчина, пристально смотря на хрупкую девушку, которая теребила лямки маленького рюкзака, — приводит к распаду сознания, оставляя только боль и нежелание видеть действительность. В начале — таблетки, затем более сильные препараты, игла. Это порочный круг. Ты пытаешься заглушить воспоминания, но это не выход. Таблетки открывают новый мир, где ты якобы управляешь временем, но это не так. Не ты управляешь, а тобой. Ты просто стоишь на месте, все глубже увязая в пучину. Это ловушка, из которой можно выбраться.

Неделю спустя

   Прошла неделя после последней встречи; Элис обещала «быть на связи», но вместо этого отключила мобильный телефон, не отвечала на письма электронной почты, которые Марк отправлял несколько раз в день, и не выходила «в сеть». Не выдержав, молодой человек отправился к ней домой.

   Замешкавшись возле двери, он всё же нажал на кнопку звонка. Дверь открыла женщина, красивая, ухоженная. «Значит, это её мать, та самая», — подумал Марк.

— Здравствуйте, — произнес он после некоторой паузы. – Элис дома?

— Элис? — спросила женщина, затем отошла от двери, добавив:- Проходи.

Марк закрыл дверь, раздумывая, снимать ли ему обувь и дома ли Элис.

— Как тебя зовут?

— Марк, — сказал он, все же решив снять туфли. – А вы, наверное, мама Элис.

— Алисы, — донеслось из гостиной. – На самом деле, её зовут Алиса.

Марк вошел в комнату, не понимая, о чем идет речь, обратив удивленный взгляд на женщину.

— Как давно вы встречаетесь? – спросила она.

— Четыре месяца.

— Вы вместе учитесь?

— Нет. Я на экономическом, а Элис...

— Ясно, — перебила она. – Значит, ты не знаешь, что Алису отчислили.

— Нет. Её отчислили?

— Андрей? Она рассказывала тебе о нём?

— Нет. Кто это?

— Брат Алисы.

— Ээ… Эндрю? — произнес Марк, не понимая, что происходит. – Никак не получилось с ним познакомиться.

— Эндрю, значит, — прошептала женщина, а затем, резко поднявшись из кресла, произнесла: — Пойдем. Я познакомлю тебя с Андреем.

   Они молча покинули квартиру. Дорога до машины показалась Марку невыносимо долгой, не знавшему, что путь будет намного длиннее. Они пробирались по столичным заторам МКАДа, затем оказались в лесопарковой зоне. Когда машина остановилась возле Троекуровского кладбища, Марк растерялся, но послушно следовал за матерью Элис, судорожно собирая мысли в одно целое.

— Вот, познакомься, это Андрей. Брат Алисы, — произнесла женщина, подойдя к одной из могил.

    Марк отшатнулся. Всё это казалось невозможным.

— Полгода назад Андрей умер, – продолжила она. — Передозировка. Связался с какой-то компанией, и теперь его нет. Неизбежный финал наркомана. Алиса никак не может смириться с его смертью.

— Но как это возможно? — воскликнул Марк. Я видел его одежду, фотографии. А книга? Он пишет книгу. Я читал её.

— Книгу пишет Алиса. Она с детства любила сочинять всякие истории.

— Это невозможно, — прошептал молодой человек.

— Думаю, о том, что Алиса принимала наркотики, ты тоже не знал.

— Нет, — Марк изумленно взглянул на мать Элис.

— Через пять дней мы улетаем в Лондон, сейчас она находится в клинике под наблюдением врача.

— Я могу её увидеть?

— Нет, посещения запрещены. С ней работает психотерапевт.

— Элис, — произнес Андрей. – Алиса. Она вернется в Москву?

— Не знаю. В Лондоне её отец договорился с одной известной клиникой. После лечения, возможно, она останется там. Будет учиться, попробует начать новую жизнь.

— Надеюсь, всё будет хорошо, — произнёс Марк, вздохнув.

— Я потеряла одного ребенка, и не могу потерять второго. Да, мы с её отцом не были хорошими родителями, но всегда есть шанс что-то изменить.

Пять дней спустя

   Алиса положила связку ключей в небольшую сумку и направилась к лифту. Попрощавшись с охранником, подошла к машине, в которой сидела её мать. Через два часа они улетают в Лондон. В данный момент к Кире направляются «сотрудники наркоконтроля» – единственное верное решение, которое Алиса приняла за последние пять месяцев. Ах, да, еще есть Марк. Она отправила ему рукопись, которую закончила на рассвете, по электронной почте. Ему понравится.

— Что это за дом? — спросил Эндрю, крепко сжимая ладонь Элис.

— Дом, в котором никто не живёт, — ответила она, не отрывая глаз от закрытой металлической двери светло-серого цвета.

— Почему в нем никто не живёт?

— Потому что его нет, — сказала Элис, добавив шёпотом: — И тебя нет.