Джонатан устало привалился к спинке кареты и закрыл глаза. В голове после вчерашней битвы и не менее безумной ночи что-то брякало и перекатывалось.

По-хорошему,  из кареты следовало вылезти и двигаться своим ходом. Потому, что флорестанские лошади к присутствию Волков приучены не были. И не столько везли карету, сколько фыркали и боялись. Но отказать королю Марку Оборотень не посмел. Тот же хотел отправить героев домой в лучшем виде и со всеми удобствами. Откуда ему было знать про все эти зоологические тонкости? К тому же у Джонатана дико болело ушибленное в битве  плечо.

И бегать он пока был не расположен.

- Ладно – подумал он. – До тетушки Совы как-нибудь доедем. А там, подальше от чужих глаз, можно будет пару раз ОБРАТИТЬСЯ  и прийти в себя. К тому же Тома с Бэкки лучше все-таки у нее оставить. Дома грядет «час Икс» - и метаться между детьми и Микки я все равно не смогу…

  Дети между тем сидели тихо и даже не перешептывались. То ли упрыгались на вчерашнем празднике, то ли все еще опасались, что отец им «ввалит», как обещал. Это для короля Марка – они герои. А что по этому поводу думает Оборотень – пока неясно. Победителей, конечно, не судят. Но выдрать могут.
В этом вопросе даже Ричард не поможет. Король-то он, король – но с Волком у него особые отношения. Джонатан до сих пор смотрит на его величество, как на мальчишку.
Да и упрямства Волку не занимать. Микки порой только вздыхает, глядя на Оборотня. И начинает бормотать стишок: «Мужик – что бык! Втемяшится в башку какая блажь, колом ее оттудова не выбьешь: упирается, всяк на своем стоит!» Джонатан, правда, сводит все на шутку – лезет к жене обниматься и орать, что он – Волк. Но поступает все равно по-своему… 

  Карета, наконец, дотащилась до нужной развилки.

- Станция Березай! Кому надо – вылезай! – скомандовал Волк.

  Дети послушно вылезли и встали рядом. Джонатан махнул рукой и зашагал по тропинке. Но, не дойдя до поворота,  покачнулся. И едва успел упасть под дерево.

- Черт! – пробормотал он. – Совсем развалился старый пес,  шкура  в заплатах… Как не вовремя-то! Микки ждет…
  Он успел порадоваться, что заплохело ему только сейчас, а не во время вчерашней битвы. И провалился в темноту…

- И чего, интересно, ты тут разлегся? – послышался ему издалека чей-то скрипучий голос. – Зачем детей пугаешь?

  Оборотень с трудом открыл глаза. Тетушка Сова смотрела на него с плохо скрываемым беспокойством. Рядом топталась ее избушка. А в кустах горько плакали Волчата.

- Спокуха на лицах! – попробовал пошутить Джонатан. – Может, у меня перекур с дремотой? Что такого-то?

- Ага! Настолько привычное для тебя дело, что дети воют! Куда торопишься-то, чучело серое? Тебя дома ждут!

- Ну, да, – согласился Оборотень. – Микки волнуется, наверное…

- Ха! – вскинулась тетушка Сова. – Да она уже не просто «волнуется», а с ума сходит! И, как это она говорит? А, вспомнила! По потолку бегает и на люстре качается!!! И так, бедная, ночами не спит с мальчишками, так еще муж на войну ушел – и провалился!

- С какими – мальчишками? – выдохнул Джонатан.

- Известно с какими! С Волчатами мелкими!

- Как – с Волчатами? Ей же рано еще!!!

- А вы бы все ей больше нервы-то мотали! То близнецы – улетают. То ты – пропадаешь! Вот и не доходила она до срока. С прибавлением тебя, папаша!

  В кустах перестали плакать и радостно завопили.

- Ура! У нас братцы!!! А как их зовут?

- Пока никак – вздохнула Сова. – Вас, злодеев, на семейный совет дожидаются. Так что, грузитесь все в избушку – и двинемся домой.

- Мне бы сперва  ОБРАТИТЬСЯ – разок –другой, – вздохнул Джонатан.

– И в себя вернуться. Чтобы никого не напугать. Далеко там у тебя настойка-то? А то что-то меня ноги не держат…

  То ли подействовало радостное известие, то ли - чудодейственная совиная «клюковка», но через полчаса Оборотень смог не только встать, но и вылечить себя известным Волчьим способом. Предоставив детям не спеша двигаться к дому вместе с избушкой, он умчался к Микки со скоростью света…

  Джонатан сидел у распахнутого окна и тоскливо смотрел  на звезды.

- Ты чего не ложишься? – спросила  Микки и тронула его за плечо. – О чем горюешь, серый?

  Волк обернулся, усадил жену к себе на колени и зарылся лицом в ее светлые  волосы.

- Прости меня. Я только что понял, что я – эгоист. И последний идиот…

- Самокритично, – улыбнулась Микаэла. – А с чего вдруг такие мысли?

- С того, что в своем желании тебя сберечь, я думал только о себе. А вдруг у тебя ничего не получится? И наши дети останутся сиротами?

- Они в любом случае могут меня потерять,  – звездная гостья только пожала плечами . - Никому не известно – с какой скоростью течет здесь время? И сколько мне осталось? Так что гарантии, что я успею их вырастить, у меня никакой нет. Поэтому, если Судьба дает шанс, отказываться от него глупо.

- Значит, ты не передумаешь? Даже, если я об этом попрошу?
Микки задумчиво  и грустно посмотрела на мужа.
- А что, Обряд Посвящения  в Сестры Луны настолько  опасен?
- Ты даже не представляешь – насколько! – выдохнул Джонатан.
Микаэла на мгновение опустила голову. А потом решительно сказала:

- Нет, дорогой. Я всегда делала то, что ты хочешь. Но сейчас я тебе откажу.

- А что я скажу детям, если…

- Скажешь, что меня забрали звезды. И вообще, давай не будем ничего усложнять. Лучше просто ОБРАТИСЬ  и полежи со мной рядом. Как тогда – в таверне, когда мы оба не знали – что ждет нас впереди? Но вдвоем нам было тепло и спокойно…

Холодное серебро лучей Небесной Сестры и жаркое золото пламени костров озаряло в эту ночь кроны Священной Рощи. Каждая росинка в траве блистала алмазом, а блестящая рябь воды на поверхности озера казалось сотканной из осыпавшихся с неба звезд.
 Множество людей и Волков в томительном и тревожном ожидании стояли вдоль берега и ждали небывалого решения! В эту дивную ночь земная женщина, гостья из Будущего Микаэла Грейстар должна была войти в Стаю и стать Сестрой Луны. 
Все кто знал и любил Микаэлу, находились сейчас под густыми древесными сводами, и у всех одинаково взволнованно бились сердца. Томас, Ричард, Эдвин, Реджинальд, хозяин знаменитой таверны «Кот и Ворона»…
Сильвия -старшая стояла рядом с детьми, покачивая на руках два крошечных, чуть попискивающих свертка. Джонатан доверил сестре  новорожденных сыновей, пока Микаэла будет проходить древний обряд. Сам же Оборотень держал жену за руку и от волнения не мог выговорить ни слова. Только в золотых глазах билась и трепетала отчаянная надежда.
Микки положила ладонь на плечо мужа, ободряюще улыбнулась ему. 
- Все будет хорошо, дорогой! Думаю, это не сложнее, чем выйти из подпространства в нужную точку Галактики. Классика жанра! Можно ли послать женщину в Космос? Правильный ответ – да! Это довольно далеко и в то же время вполне прилично.

 - Опять прикалываешься? – вздохнул Джонатан.

И только крепче прижал к себе супругу. 

В тот же миг лесную тишину расколол гулкий грохот барабанов. Певучая мелодия флейты взлетела в небеса и рассыпалась перезвоном хрустальных колокольчиков. На берег озера вышел Главный Хранитель Небесного Серебра. Высокий седовласый Волк в серой, расшитой узорами древних рун мантии. 
- Дети Луны! – его мощный голос раскатился над водой и, казалось, достиг самых потаенных уголков Священной Рощи. – И вы люди, ставшие нам верными друзьями! Сегодня поистине особая ночь! Сегодня наша Небесная Сестра решит, принять ли нам в Стаю звездную гостью Микаэлу. Спутницу жизни нашего брата Джонатана.  Ту, что подарила нашему Народу пятерых Волчат.
Пусть же по древнему обряду эта женщина пройдет по Лунной Дороге! И, обойдя Священную Рощу Небесным Путем, вернется обратно. Бессмертие детей Луны  будет даровано ей в тот же час!  Микаэла Грейстар, готова ли ты ступить на этот Путь? 
- Да! – твердо ответила Микки. 
И в тот же миг Хранитель негромко запел.
Его напев, глухой и гортанный, заставил дрогнуть прохладный ночной воздух. Песне Хранителя словно бы отозвались сотни звонких натянутых струн. Из его ладоней вдруг заструились потоки холодного огня.
И над озером из призрачного тумана и серебристых лучей начала медленно возникать тонкая, еле заметная тропинка. 

Микаэла ласково коснулась щеки Джонатана и решительным шагом, не оборачиваясь, пошла к воде. Джонатан сжал кулаки и прерывисто вздохнул.

В легком белом платье, босиком, как предписывает обряд, Микки выглядела, вовсе не как мать пятерых детей, а как хрупкая девочка. Трогательная и беззащитная. Хватит ли у нее сил и мужества пройти той Дорогой, ступить на которую осмеливались раньше лишь Волки? Да Эдвин, который, впрочем, еле дошел до ее конца. 
- Небесная Сестра, храни мою любимую! – прошептал Оборотень. 

А Микаэла, не дрогнув, уже шагала по серебряной тропе. Волны лунного серебра разбегались из-под ее ног. Она шла над поверхностью озера, чуть касаясь воды. И легкие блики, словно маленькие рыбки, бежали вслед за ней по еле заметным волнам.
 Лунная дорога начала медленно, но верно подниматься вверх, прямо к горевшим над Рощей звездам. Теперь Микки шла уже вровень с кронами вековых сосен. Алмазная пыль дождем сыпалась с их иголок, окружая молодую женщину сияющим облаком. Все, кто был на земле, затаили дыхание. И тут вдруг что-то произошло!

То ли недоброе черное облако затмило лик Небесной Сестры, то ли Микки заколебалась всего на одно мгновение…

Но серебряная тропа под ее ногами вдруг начала распадаться на части.

Они вспыхивали пронзительно ярко и тут же гасли. Микаэла пошатнулась.

Хриплый стон вырвался из груди Джонатана. Он закрыл лицо руками.

Во время церемонии Волки никак не могли вмешаться в процесс прохождения: на это время у них просто «отключали» возможность использования Магии. Как говорила его жена – для «чистоты эксперимента».

Но в тот же миг новый серебряный луч пронзил ночную мглу! Сверкающим клинком взвился в небеса и прочной опорой лег Микаэле  под ноги!
Микки, отчаянным усилием удерживая равновесие, сделала еще один шаг. И еще один. И – еще!
 И тогда уже не тонкая тропа, а широкая блистающая Лунная дорога волшебным покровом легла перед ней. Микаэла легко побежала вперед, разбрасывая тучи искр. Ненадолго ее силуэт скрыли звезды.
А серебряный луч продолжал гореть.

И все, кто был в роще, словно повинуясь невидимому зову, повернулись к черноволосой девочке, из чьих ладоней он лился. Бэкки стояла, застыв, запрокинув голову  и подняв руки к небу. И шептала только одну фразу: 
- Мама, ты дойдешь! 

Серебряное сияние затопило Рощу, заставив всех зажмуриться. А через секунду Микки уже бежала по воде обратно. Лунная дорога плясала под ее ногами, изгибаясь тонкой лентой.
Джонатан рванулся  навстречу любимой! У самого берега, подхватил на руки, закружил, задыхаясь от счастья. 
- Стая приняла свою новую Сестру!

  В мощном голосе Хранителя звучала искренняя радость.

- Приветствуем тебя, Микаэла Грейстар! 
А подойдя поближе, старый Волк негромко заметил.
- Благодари за это свое дитя, наша новая Сестра! У твоей девочки невероятные способности! Осенью жду ее с братом в нашей Школе.
- Выходит, напрасно мы ребят в вашу школу не пускали!
 Микки обнимала по очереди всех своих детей и, не переставая, говорила.
- Лунную-то магию, оказывается, пальцем не разотрешь! Бэкки, хитрюга, как ты скрыла от нас, что колдовать умеешь?! 
- Да ничего я не умею, - всхлипнула девочка, утыкаясь носом в плечо матери.

- Оно само как-то получилось. 

- И классно получилось! Слушай, дочка, а меня научишь? Стоп, раз я теперь Сестра из Стаи, так может, я и ОБРАЩАТЬСЯ научусь?! 

- Это вряд ли, - вздохнул Джонатан, целуя жену. – Оборотнем нужно родиться. Хотя кто вас, звездных гостей, разберет! Что ты там говорила? Наши дети – трансформеры? Все в мамочку! 
Микки улыбнулась. А в ее смеющихся зеленых глазах уже плясали сотни золотых искорок.

ОБРАЩАТЬСЯ  Микки так, правда, и не научилась.
А вот про Лунную дорогу вспоминала очень часто. И абсолютно серьезно говорила, что магия Волков, куда совершеннее всех космических полетов, изобретенных в ее Грядущем. Потому что за краткие мгновения пока она шла этим Путем сквозь Небеса, Микки успела увидеть несколько неоткрытых галактик, понаблюдать за рождением новой звезды и встретить целый рой комет. И для этого ей не надо было ни космического корабля, ни скафандра!
Когда мама рассказывала все это детям, то искорки в глазах Волчат начинали вспыхивать с особой яркостью. И дети тут же преувеличенно торжественно клялись, что начнут учиться в школе для волчат на одни пятерки! Хотя на уме у них, разумеется, была одна только Лунная магия.
 
Впрочем, для долгих разговоров по душам времени почти не оставалось. Потому что в семействе Грейстаров, по выражению Тетушки Совы, наступили «жаркие денечки». Новорожденные братишки, Ричард и Эдвин, как и положено здоровым младенцам, хорошо кушали и еще лучше голосили. Чтобы дать Микки хоть немного отдохнуть Джонатан вызвался укачивать буйную парочку. И после пары-тройки таких «веселых» ночек стал всерьез задумываться, а не отправиться ли ему на очередную войну?
Разумеется, он шутил! И в Алэйзии, и в Флорестании, да и в сопредельных странах  царили мир и покой. И жену с кучей малышни Волк бы никогда не оставил.

И все же нянюшка, поющая колыбельные, из Джонатана не вышла. Пришлось срочно вызывать Тетушку Сову.
И мудрая Волшебница, как всегда, сотворила чудо, не прибегая, впрочем, ни к какой магии. Просто выяснилось, что на крикливых братишек таинственным образом успокаивающе влияет гекзаметр. Стоило Тетушке взять младенцев на руки и мерно начать рассказывать скрипучим голосом очередную древнегреческую оду, как сладкая парочка тут же закрывала ротики и начинала мирно посапывать. Ну, а колыбельные Совы выглядели примерно вот так: 
- Спи же, о радость очей моих ясных. В доме темно, и светильник погашен. Дремлют на ветках щеглы и вороны, карпы в пруду в теплом иле уснули.

Смазаны петли, и двери не скрипнут, серый грызун тоже дремлет в подполье. Так закрывай же, дитя, свои очи! Спи, не тревожь маму криком капризным. 

Джонатан, ради интереса, попробовал однажды спеть это самому себе. Сбился на второй строке и час не мог уснуть, вспоминая, а что там дальше? Но на младенцев песенка действовала безотказно! 

Пока происходила вся эта суета с мелкими детенышами, Оборотень как-то упустил из виду старших Волчат. И обратил внимание на что, что с ними не совсем ладно, только когда Тетушка Сова заменила его в качестве няньки. Внезапно для себя Волк обнаружил, что, если девочки усиленно помогали Микки по хозяйству, возились, как могли, с малышами, при этом веселясь и придумывая разные каверзы, то Том как-то не по-хорошему посерьезнел. Стал задумчивым, погруженным в себя, даже немного печальным. И чтобы не повторилась ситуация с Марком Первым, не успевшим вовремя выслушать свою дочь, Джонатан решительно вызвал сына на душевный разговор. 

На это предложение мальчик отреагировал странно. Придя к отцу, опустил голову, помолчал, а потом шепотом сказал. 
- Папа, если хочешь, возьми ремень и отлупи меня что есть силы! Я не пикну. 
- Том, сынок, да ты здоров вообще? – встревожился Волк. - Зачем ты мне такое говоришь?! 
Том опустил голову еще ниже. 
- Потому что я очень виноват! Я это понял. Знаешь, когда я смотрел, как Юнатан мучается и переживает за сбежавшего брата, я видел тебя, папа. И братики раньше срока не свет не появились бы, если б я маму не заставил волноваться. 
Джонатан только головой покачал. И обнял рано повзрослевшего мальчика.
- Ну и за что тебя бить? Наоборот, все хорошо! У моего сына, наконец-то, чувство ответственности прорезалось. Хватит переживать, Том! Ни я, ни мама, на тебя не сердимся. А если бы вы не сбежали тогда с Лисси от Тетушки Совы, то не встретили бы Драконов  и не спасли наш мир. Так что  выше голову, герой! 
Но Том упрямо произнес: 
- Тогда я сам себя накажу. Мне так  легче будет! Папа, запри меня на неделю в моей комнате. 
- Ну, как хочешь. Трех дней, я думаю, хватит. 

Ключ повернулся в замке, за спиной Волчонка. Джонатан и Микки переглянулись. 
- Что-то он уж очень сильно переживает, - вздохнула мать. 
- Вообще-то – правильно делает - заметил отец.- Ответственность за своих близких – тяжкий груз. Взрослеет мальчик! 

Через пару часов Микки и Оборотень не выдержали и подкрались к запертой двери. Оттуда доносилось какое-то странное сопение. Родители склонили головы к замочной скважине. За дверью что-то грохнуло, а потом Том произнес сдавленным шепотом: 

- Бэкки, ты меня слышишь? 

- Слышу- слышу - глухо донеслось откуда-то.

 - Я тут в стене дырочку проковырял. Большую. Почти полметра. Слушай, просунь мне в нее учебник физики. Я, кажется, понял, в чем была наша ошибка! На анисовой настойке корабль не взлетит. Тут нужна эта… как ее… антигравитация! Во! Мне Юнатан рассказывал. У Драконов в чешуе есть такие кристаллы, которые помогают им держаться в воздухе. А то я все думал, как Драконы, такие огромные, но так хорошо летают. Это же противоречит всем законам этой… щаз в учебнике слово найду… Ага! Аэродинамики! Короче, если Юнатан подарит нам один кристаллик, считай пора строить свой летучий корабль! 
- Здорово! Я – с тобой! Только Сильвию на этот раз по-честному покатаем. 

Джонатан медленно сполз по стеночке, трясясь от приступа нервного хохота. А Микки торжествующе улыбнулась: 
- Вот теперь я вижу, что с нашими детьми – все в порядке!

- Мда.. – вздохнул Оборотень. – Кажется, это называется «в заботе о ближнем  главное – не перестараться»! Пойду-ка я, пожалуй, на болото. Очень хочется еще раз убедиться в том, что твой корабль  сгорел дотла.

  И Джонатан удалился, мурлыкая себе под нос:

- Когда воротимся мы в Портленд, клянусь, я сам взбегу на плаху…