Есть в нашем городе озеро старое,

С детства люблю там гулять,

Жизнь моя грешная, жизнь моя пьяная,

Как пред тобой устоять?

Плачем гитарным, скабрезною шуткой,

Бьющим о камень стеклом,

Хохотом рвал я покой его чуткий,

С матом несясь под уклон.

Бурая ряска дрожала на волнах,

Плакали ивы навзрыд,

Когда целовал я девчонок покорных,

Забыв про приличья и стыд.

Гонялся за ними в костюме Адама,

Визжащих тащил в камыши,

И грязная похоть, куражная пьяная,

Порочила святость души.

Но только однажды, в тумане рассветном

Увидел я женщину вдруг,

Стояла прозрачная, еле заметная,

И звёзды мерцали вокруг.

Тогда я решил, что это мне снится,

Хмельные глаза мои лгут,

На кипенном платье роса серебрится

А волосы дымом плывут,

А губы манят и тревожат сознанье,

А грудь до чего хороша,

А бездна зрачков, а ресниц трепетанье,

Что аж замирает душа.

Стремясь разогнать соблазнительный морок,

Я к призраку смело шагнул,

И будучи в жизни на действие скорый

Девчонку к себя притянул.

И только тогда ощутил я внезапно,

Как был неразумен и глуп,

Дрожащею льдинкой сердце застыло

Вкусив поцелуй её губ.

Один поцелуй и вот её нету,

А я пораженный стоял,

С тех пор больше века уж кануло в лету

Как я свой покой потерял.

Хожу отрешенный, надломленный страстью

На бурую ряску смотрю,

И в солнечный день, и в злое ненастье,

Я грустную песню пою.

Не слышу свой голос, один только шорох,

Я старый трескучий камыш,

Но может, услышит однажды мой морок?

Тебя заклинаю: Услышь!

Приди как тогда, в тумане рассветном,

В кровавом багрянце зари,

Как прежде прозрачная, еле заметная,

И мне поцелуй подари.

Но спит водоём, тихи его воды

Лишь ветер мне правду открыл:

 «Мне жаль тебя, нежить, но ты эти годы

Озёрную ведьму любил».