Тишина. Воздух пропитан теплом, насыщенно пахнет прелыми, будто ошпаренными кипятком, листьями. Хочется и дальше бродить по улицам. Но мы сворачиваем в арку дома, заходим в подъезд, поднимаемся по ступеням на второй этаж. Он отпирает дверь, помогает мне снять куртку. Просит не разуваться. Постукивая каблучками, я прохожу в комнату, присаживаюсь на диван.

Это не первое свидание. Но каждый раз, стоит оказаться в стенах съемной квартиры, или как он часто называет, тайного гнёздышка, я впадаю в какое-то странное состояние. Меня будто что-то сковывает. Что делать? Что говорить? Броситься на него с объятиями - так в этот самый момент меня не переполняет страсть. Раздеться, сходить в душ, лечь на кровать - слишком механически. Помочь нарезать фруктов, поставить на стол фужеры для шампанского – всё это похоже на быт. Мы - не муж и жена. Мы - любовники.

- Ты сегодня какая-то задумчивая, - говорит он с кухни.

Слышу, как включает воду, хлопает дверцей холодильника. Через некоторое время заходит в комнату, держа перед собой тарелку с кистью чёрного винограда.

- Я убрал шампанское в морозилку, пусть немного охладится, - говорит он.

Ставит тарелку на столик, садится рядом.

- Точно всё хорошо? - спрашивает он, взяв меня за руку.

- Всё хорошо, - заверяю я, - ты же рядом.

Он игриво прищуривается, наблюдая, как болтыхается на кончиках моих пальцев наполовину скинутая блестящая чёрная туфля.

Я знаю, что он ждёт от меня такой же игривости, озорства, которые я уловила в его взгляде. Но я напоминаю себе, скорее, железного дровосека – руки согнуть в локтях, пальцами расстегнуть пуговицы на блузке... Не хватает только кнопки, которая отключила бы разум.

Как там было в «Сумасшедшем воскресенье»? «… в попытках понять, где подлинная жизнь, а где игра, или хотя бы не слишком в этом путаться». Это созвучно моим мыслям. Кто я – любовница или любимая? Он говорит, что это одно и то же, от слова «любовь». Но всё-таки, встречи с любовницей окутаны секретностью, любовница всегда должна выглядеть безупречно, всегда улыбаться, ни о чём не расспрашивать, а любимую знакомят с родственниками и друзьями, любимая может надеяться, что однажды ей скажут «выходи за меня».

Кем бы я ни была, сейчас хочу находиться с ним.

Конечно, когда я буду стоять голая, в золотистом свете люстры, а он будет восхищённым взглядом скользить по изгибам моей фигуры, во мне наконец-то появится легкость, как если бы вместе с одеждой мы сбрасывали с себя оковы. Я пристроюсь у него на коленях, и он будет целовать мои губы, груди, плечи, говорить, какая я сладенькая.

Мы продолжим это выяснять в постели. Он будет до неприличия нежным, но я каждой клеточкой буду ощущать его дикое влечение. Сегодня я буду не любовницей и не любимой, сегодня я буду его богиней. За окном останется прежняя жизнь, прежняя улица, погружённая, должно быть, уже в ночную темноту, а мы будем гулять, взявшись за руки, по цветущим садам Марокко, плескаться в бирюзовых водах Лак-де-Сент-Круа. А потом, раскинувшись на белых простынях, измождённые, счастливые, будем пить шампанское, класть друг другу в рот ягоды винограда, смеяться и шептать на ухо: «Я люблю тебя».