Для начала вам следует приготовить что-то такое изысканное, что не столько для еды, сколько для красоты, - Это что-то должны подавать в челноке, уносящем из колонии последних захватчиков, которым удалось бежать. Еда должна подчеркивать не только изысканность, но и безмятежность – все тревоги, страхи, паника останутся там, на взлете, когда обезумевшие от страха пришельцы ломились в последний улетающий челнок, когда кого-то пополам переламывал закрывающийся люк, когда кто-то хватался за крылья челнока, надеясь непонятно на что – и сгорал в атмосфере. Здесь, в салоне звездолета уже ничего не должно напоминать про обугленные скелеты и растерзанные тела. Все должно быть утонченным и безмятежным, и в то же время намекать – это для красоты, а не для того, чтобы утолить голод. Какие-нибудь легчайшие закуски, что-нибудь на шпажках, и эта шпажка с надкушенным чем-нибудь застынет в пальцах пассажира, когда неисправный челнок разлетится на осколки, разорванный мощным взрывом.

Потом вам предстоит приготовить что-то чуть менее изысканное и чуть более роскошное – но такое, что не потеряет свой роскошный вид в тот момент, когда протестующие аборигены буду громить рестораны, принадлежащие захватчикам, переворачивать холодильники, вываливать на пол их содержимое, есть прямо с залитого кровью пола, руками, руками, горстями, выхватывая друг у друга, кусая окровавленными клыками. Приготовленное вами должно резко контрастировать с растерзанными трупами захватчиков, это важно.

Потом приготовьте что-нибудь простенькое, что могут подать в космопорте, что заказывают не для того, чтобы утолить голод или сделать себе красиво, а просто чтобы что-то заказать. Это простенькое закажут Туцумэ и Кыман, когда будут сидеть за столиком у окна, смотреть на то, что осталось от столицы, и Кыман будет лениво нарезать еду в тарелке кусочками-кусочками и спрашивать:

- Так как вас на самом деле? Якуу? Ыад? Уюф? Ыыл? Июц?

- Не понимаю, о чем вы, - Туцумэ будет беспомощно тыкать вилкой в еду, вы позаботьтесь, чтобы еду можно было много раз проткнуть вилкой, это важно.

- Прекрасно понимаете... – Кыман повернет тарелку и начнет резать с другой стороны, - вы понимаете, что стоит мне слово сказать, и вас растерзают на части?

- Но я...

- ...но вы молодец, что есть, то есть, надо же было так постараться, клыки настоящие себе, что ли, вживили? И перепонки разрезали? Ой-ой-ой, больно, наверное, было... А если перчаточки с вас снять, так весь честной народ ваши пальчики увидит со шрамами... Линзочки себе поставили цветные, глазки-то не болят?

И заметьте, еда должна быть достаточно прочной, чтобы не развалиться, когда Туцумэ будет остервенело тыкать вилкой и спрашивать:

- Так что вы... хотите?

- Вот это вы правильно, договариваться надо, умные люди всегда договорятся... А где вы паспорт на имя Туцумэ взяли?

- Сделал...

- Систему взломали, что ли? Вот молодец... Так как вас на самом деле-то?

- Ывы.

- Ну, ничего себе имячко... слушайте, а мне даже нравится... Ывы, Ывы... Как птица кричит... Да не бледнейте вы так, нельзя вам бледнеть, тогда сразу вены видны будут там, где у нас их не видно...

Потом приготовьте что-нибудь попроще, то, что продают в маленьких киосках у дороги. Что-то такое будет покупать Кыман по пути в первый городок. Кстати, обратите внимание, что Туцумэ не выходит из машины на заправке, - еду выбирает Кыман, он же и спрашивает, что будет есть Туцумэ, что козий сыр почему-то да, а не козий сыр почему-то нет. Постарайтесь, чтобы еда выглядела предельно понятной – иначе Кыману придется долго разбираться, что с чем, что будет есть Туцумэ, а что нет.

Для городка приготовьте домашнюю еду – что-нибудь простое и в то же время вызывающе аппетитное, что хочется есть и есть целую вечность. Еду будут подавать в таверне, в двухэтажном уютном доме в центре городка – здесь Туцумэ должен найти себе что-нибудь по вкусу, насытиться до отвала. Не забудьте сделать какое-нибудь блюдо, которое перевернет кто-то из присутствующих, когда Кыман войдет в зал, ведя перед собой Туцумэ в наручниках, и объявит, что привел захватчика. Еще пара блюд должны полететь на пол, когда Кыман пару раз выстрелит в воздух, чтобы усмирить взбешенных посетителей таверны.

Позаботьтесь о том, чтобы на столе была еда, которую можно долго держать на вилке – именно это буду делать люди, когда Кыман будет рассказывать про пленного захватчика, который найдет и выдаст своих соотечественников, где бы они не прятались...

...неуважаемый Туцумэ... буду называть вас этим именем, раз живете с нами, будете Туцумэ, - не знаком ли вам кто-нибудь из присутствующих?

При этом Кыман едва заметно покажет на человека, сидящего у очага, и Туцумэ обречено скажет, да, да, я знаю Ыкуу, мы служили с ним...

Туцумэ не договорит, толпа набросится на сидящего у очага, что характерно – растерзает не здесь, не в таверне, потащит на улицу.

Наутро сообразите что-нибудь предельно простое – хлеб, ломти мяса,  чем будут завтракать Туцумэ и Кыман, сидя в маленькой гостиничной комнате, когда Кыман будет рассказывать, ну вы понимаете, доказать вину этого мошенника не представлялось возможным, и единственный способ наказать его... ну вы понимаете...

Приготовьте какую-нибудь снедь, которую будут брать с собой люди, собирающиеся сбежать из того или иного городка, куда, по слухам, едет Кыман с пленным пришельцем. Эта еда должна эффектно падать из рук беглецов, когда полиция схватит пытавшихся бежать и еще попытается защитить их от разъярённой толпы, которая растерзает подозреваемых.

Отдельно потрудитесь над ужином, который подадут в доме Чановай. Это должно быть что-то скромное, и в то же время изысканное, как и сама Чановай. Уделите особое внимание чашкам, особенно той чашке, которую будет держать в руках Кыман, приговаривая вкрадчивым полушепотом, ну вы же понимаете, Туцумэ достаточно указать на вас, и все... Так что вам лучше согласиться...

Если вы полагаете, что еда в последний вечер не имеет никакого значения – вы глубоко ошибаетесь. Да, разумеется, никто не будет смотреть на еду, все взгляды будут прикованы к Туцумэ, который покажет на Кымана, чтобы сказать – я его знаю, я с ним служил. Когда Кымана поволокут прочь из таверны, все происходящее останется за кадром, а зритель будет смотреть на брошенную на столе еду, она должна казаться сиротливо покинутой.

На свадьбу Туцумэ и Чановай приготовьте что-нибудь формальное – покажите этой едой, что Чановай вовсе не хочет выходить замуж за Туцумэ, она делает это только для того, чтобы спасти чужака от неминуемой расправы. Это же должен подчеркивать и предельно официальный наряд Чановай.

А вот когда Чановай будет собирать снедь, готовиться в дальний путь к земле Ывы (он уже не называет себя Туцумэ) – там еда будет приготовлена лучше некуда, будет нести на себе отпечаток домашнего уюта и тепла. Эти отголоски домашнего уюта останутся даже в тот момент, когда Ывы и Чановай будут доедать остатки снеди в маленьком челноке посреди космоса там, где должна быть земля Ывы, но уже много лет назад от неё остались только осколки...