Я уже  знаю, что Плюс скажет:

- Даже и не думайте.

И я уже знаю, что Плюс скажет:

- Об этом и речи быть не может.

А когда я попытаюсь что-то возразить – я попытаюсь, по крайней мере, я попытаюсь – Плюс скажет:

- Вы что, хотите, чтобы ночник взорвался в ночи?

И я как всегда вздрогну от этого – ночник, в ночи, для меня ночник – это то, что стоит на тумбочке у кровати, а ночь... Плюса и  есть ночь, когда не день, тогда ночь, что непонятно-то. Нет, Плюс упорно называет звездную пустоту ночью, и также упорно называет пустолеты ночниками, - нет, ну а как же, они же летят по ночи, где темнота и звезды, там ночь, что непонятно-то. Так говорят у них по ту сторону икса – и опять он сейчас взорвется, скажет, что нельзя говорить по ту сторону икса, что у икса четыре стороны, ну и что, что на них никто не живет, а живут только на двух сторонах в самом центре, все равно надо говорить... как-то он называет свою сторону, я уже и не помню...

- ...ты с ним не спорь, а то еще сцепитесь, какая сторона та, какая эта, - фыркает Квадра, - что ха-ха, раньше и до войн доходило...

Я буду настаивать, чтобы в пустолете были и те, и эти , (в ночнике, в ночнике, пожалуйста, пусть будет в ночнике), и я, и Квадра, да, в одном ночнике, да, разделимся как-нибудь, чтобы с Квадрой ненароком не коснуться друг друга, не исчезнуть навеки...

Я жду все эти его – и речи быть не может – уже готовлю какие-то аргументы, которых у меня нет.

- Вы с ума сошли, - говорит он наконец.

И этого я тоже жду, и Квадра ждет...

- ...а почему Квадра?

- Ну как, в честь квадрата.

- Какого еще квадрата?

- Ну как же, икс-то ваш в какой степени? -  она показывает на Двойку высоко в небе, сейчас Двойка видна сбоку, и даже не двойка, а два изгиба, подсвеченных Плюсом. Меня передергивает, в жизни нашу двойку никто квадратом не называл, двойка и двойка, или это когда начали пересекаться с другими иксами, открыли регулярные рейсы, вот тогда пошло, икс первый, икс второй, третий, двойка большая, двойка малая...

- ...мы погибнем, - говорит Плюс.

Вздрагиваю. Это новенькое что-то, и почему он говорит так именно сейчас, когда обратной дороги уже нет, когда только вперед, уже даже не от первого уравнения ко второму, а от второго к третьему, которое может стать последним. Еще пытаюсь возразить что-то:

- Ну, мы же здесь в ночнике вместе, и плюсы, и минусы, и ничего?

- А при чем здесь плюсы-минусы? – первый раз вижу его в таком гневе, - вы хоть понимаете, что там будет?

От этого «там» мурашки по коже, хотя вроде бы уже и знаешь, что там...

- ...а почему ваш икс просто икс, а не икс первый?

- Это Квадра.

- Ну... э... тут знаешь, какой скандал поднимется, если мы свой икс первым назовем? С нас и так требуют, чтобы крайним его называли, или левым, ваш средним, а третий заравнинным...

- За какой еще равниной?

- Да не за равниной, а за знаком равно...

Это тоже Квадра. Уже здесь, в ночнике, летящем в темноту вечной ночи, стараемся не касаться друг друга, смотрим в пустоту, где уже мерцает знак равенства, но самого  уравнения еще не видно,  мы можем только предполагать, мы можем только рисовать в бортовых журналах, х² + 2х = х, скорее всего на следующей орбите нас ждет х + 2 = 1, а дальше...

- ...и что, прямо не боишься спуститься на отрицательный икс? – Квадра лукаво смотрит на меня, с каким-то злорадством смотрит, ага, вот теперь и вам пришлось на себе испытать, что значит с одним зарядом жить на земле с другим зарядом, не все же нам...

Не понимаю:

- Икс-то почему  отрицательный будет?

- Ну а ты как хочешь, там дальше икс равен минус единице, значит, он сам тоже отрицательный...

- Ну, тут, знаешь, и поспорить можно... может, даже и единица эта не отрицательная будет, а обыкновенная, и только минус будет из антиматерии какой-нибудь...

- И что? – глаза Квадры сжимаются в щелочки, - вот так вот опустишься на икс этот?

Понимаю, что не спущусь, понимаю, что позорно проигрываю, и кому, Квадре, вот это обиднее всего, что Квадре, она как будто испытывает меня на прочность, Квадра, цепкая, будто бесконечно ползущая вверх и вверх, они там все ползут вверх и вверх, живущие ближе к краям икса, кажется, завидуют нам, легким, воздушным, парящим в перекрестье, кто-то поговаривает, что уже не просто завидуют, а снова готовы взяться за оружие, как века и века назад, пойти в чужие края, даром, что жить они в них все равно не смогут...

- А ведь спустишься, - не унимается Квадра.

Вскидываюсь:

- Чего ради? Чтобы погибнуть, что ли?

- Так ты в опале, тебя и не спросят, хочешь ты туда вниз, или нет...

Меня коробит еще сильнее, могла бы и не напоминать, жестокая, жестокая Квадра, как будто смеется надо мной, как будто хочет посмотреть, как я спущусь на отрицательный икс и растворюсь в пустоте, а я спущусь, никуда не денусь, потому что у опальных не спрашивают, хотят они рисковать жизнью и жертвовать собой или нет.

- А тебя за что? – спрашивает Квадра.

(жестокая...)

- А ни за что... несправедливо это...

- А все так говорят... а правда, за что?

- За что, за что, известно за что, за ересь, - фыркает Плюс. Буквально прожигаю Плюса ненавидящим взглядом, да какая, к черту, ересь, вот докажите, докажите, что ересь, что наше уравнение тут единственное в своем роде, что больше во вселенной нет ничего подобного,  кто сказал, что если есть наши иксы, то нет других...

- ...может, там дальше и нет ничего, - кивает Плюс в сторону, куда движется ночник, - может, это игра природы, случайность вообще, три икса с двойками, астероиды столкнулись или еще что...

И этого я тоже жду, к этому я тоже готовлюсь.

Что Плюс скажет –

- Назад.

Я уже и так понимаю, что Ночник не может лететь на одной нашей с Квадрой мечте увидеть решение, я уже и так понимаю, что назад, если только не произойдет какое-нибудь немыслимое чудо, знать бы еще, какое...

- ...не вернемся.

- Простите? – Плюс смотрит на меня, думает, сошел я с ума или как.

- Мы не вернемся.

- Знаете, это не вы здесь решаете, а...

- ...не я. Но и не вы.

- А что такое, приказ откуда-то сверху, что ли?

- Да нет, тут другое... вы сами посмотрите... читайте, читайте...

- Это еще что... да быть не может... вы меня разыгрываете...

- А ведь давно к этому шло...

Снова читаем, перечитываем, не верим себе, малая двойка все больше превращается в крест, в котором угадывается знак умножения, а это значит, что крайний икс (первый, думаю я про себя, первый) распадается на свои составляющие, которые обещают быть отрицательными...

- ...отрицательными, понимаете?

Теперь плюсам несладко придется... – с еле скрываемым злорадством говорит Плюс. Мне хочется пошутить что-нибудь, что он вот минус, а себе взял имя Плюс, вернее, ему дали, но я не шучу.

- Отрицательными... – повторяю, как во сне, - это значит, придется лететь в ночнике до конца... проверить, что там...

...чему равен этот проклятый икс – хочу добавить про себя, не добавляю, и так все понятно...

- ....это не минус единица...

Смотрю в окуляры, отчаянно пытаюсь что-то разглядеть в темноте вечной ночи (в пустоте! В пустоте!), понимаю, что там впереди что угодно, но не минус единица, что-то странное, пустота, еще более пустая, чем пустота космоса...

- Дайте-ка я гляну, - Плюс хочет оттолкнуть меня, не отталкивает, понимает, что если прикоснется ко мне, то погибнем мы оба, - нет... быть не может... и вообще...

Я и сам понимаю, что быть не может и вообще, какое еще может быть решение у икс квадрат плюс два икс равно икс, кроме как минус единица, какое, какое...

...нет...

Не может быть...

И все-таки...

...никаких сомнений...

Только сейчас понимаю, что мы стремительно проваливаемся в пустоту, еще пустее чем самая пустая пустота, я не хочу верить, что это нуль, но мне не остается ничего кроме как поверить, что это нуль...

- Поворачивай... – шипит Плюс, - назад уже поворачивай, черт тебя дери!

Пытаюсь повернуть, чувствую, как нуль буквально засасывает наш ночник, делит на самого себя, и я даже не успеваю испугаться, когда Плюс трясет меня за плечо, почему у него рука такая холодная, или у тех, кто живет на другой стороне икса, у них у всех руки холодные, можно на Квадре проверить, а можно и не проверять, какая разница в самом-то деле... Плюс недовольно ворчит, вот так, доигрались, допрыгались, до нуля, теперь и не разберешь, где плюс, где минус, перемешалось все, обнимает меня, спрашивает, а Икса, это от Икса, верно же, и хочется ему объяснить, что это инициалы родителей, И.К. и С.А., но это все потом, потом, интересно, а губы у него почему горячие, почти раскаленные, это так надо, или...