Первый говорит:

Это живое.

Сканирую.

Причувствываюсь.

Прищупываюсь.

Нет, не ощупываю.

Именно что прищупываюсь.

Проверяю по признакам – сложение, распадание, возврат…

…нет возврата.

А вот сложение есть, но какое-то не такое сложение, неправильное.

А возврата-то нет.

Так что нет, не живое.

И правда, откуда здесь может быть живое, вот вроде не первый день живу, а верю в какие-то легенды, сказки какие-то, что может быть какое-то – живое.

Второй говорит:

Что я знаю живое:

Народ Ат.

Что от него осталось.

Руины на земле в координатах хххх хххх хххх

Народ Й.

Что от него осталось.

Обломок обелиска в координатах *****************

Народ Уууууууууууууу.

Что от него осталось.

Сигнал в эфире.

Наш народ.

Он так и называется.

Наш.

Что от него осталось.

Я.

Первый говорит:

Долго смотрю на список живого.

Думаю.

Вносить или не вносить туда еще одно, это, живое, которое я нашел здесь.

Осторожно вношу. Под знаком чуф-фых, значит – неизвестность.

Второй говорит:

А вот этот, интересно, он живой или нет…

Этот.

В котором я нахожусь.

Он в пятьсот раз больше меня самого.

Прочный панцирь.

Полый внутри.

Бесконечно падает на раскаленный источник тепла, и не может упасть.

Третий говорит…

…а третий ничего не говорит, он молчать будет.

Первый говорит:

Нет, все-таки он не живой.

Этот.

В котором я сейчас нахожусь.

Живого я бы облетел за много-много расстояний, в жизни бы в глотку к живому не полез.

К неживому – да.

К мертвому – да.

Был бы он живой, я бы уже стал частью него.

Или он бы меня отторг.

А тут – не так, не так. Он будто бы не видит меня,  я для него не существую.

А это значит только одно. Он – его сознание – не существует.

Неживой.

Отчаянно прощупываю, сканирую, проверяю – нет, нет, вру, слишком сложный для неживого, разделенный на части – и в то же время целый. Отчаянно припоминаю, где и когда я видел сложное, разделенное на части, в то же время – целое – и неживое.

Начинаю понимать:

Неживой.

Рукотворный.

Второй говорит:

А вот еще один вопрос:

Кто такой этот, которого я встречаю внутри рукотворной машины.

Живой.

Не живой.

Перебираю признаки живого – ана, ака, ата, аца, - всё сходится. Темный великий, светлый малый – сходится, сходится.

И в то же время…

И в то же время понимаю – он не живой. Просто… просто потому, что я это чувствую.

Не живой.

Но и не мертвый.

Первый говорит:

Я решил считать его частью того, рукотворного, в чем мы сейчас находимся.

Просто.

Потому что так проще.

Вспомнил имя рукотворного.

Лайнер.

Второй говорит:

Нет, все-таки он не часть лайнера.

Все-таки он сам по себе.

Ладно, не до него сейчас, не до него. Смотрю на источник тепла, пииглядывюаь, причувствываюсь – как его удержать, как его поглотить.

Я же здесь не случайно.

Я же сюда нарочно пришел –за теплом.

Вот оно, тепло, горяче, раскаленное, плюющееся пламенем – еще не рядом, но близко-близко. Я чувствовал его – еще когда он был бесконечно далеко, я искал его – еще когда он был так далеко, что я даже сомневался, есть он или его совсем нет.

А он есть.

Здесь.

Совсем рядом.

А это значит только одно.

Я буду жить.

Третий говорит…

А, да-да, третий ничего не говорит.

Первый говорит:

Меня раньше не было.

А потом стал я.

А потом я сказал себе – я есть.

А потом я поднял глаза и посмотрел на звезды.

Нет, до этого, конечно, много что было: я собирался из крохотных частиц в единое целое – а может, не собирался. Я выходил из глубокого моря на жесткий берег – а может, напротив, опускался с холодного каменистого берега в темную глубину. Иногда я расправлял крылья и поднимался в ночное небо, а иногда снаружи мне не нравилось, и я прятался в глубокой норе.

Слишком много было реальностей, слишком по-разному всё происходило.

Поэтому если вы спросите, как я сейчас выгляжу – я не отвечу. Слишком много реальностей проходят рядом, стараются друг друга не за…

Второй говорит:

…деть, не могут – наслаиваются, сталкиваются, и вот только что я был бесформенным металлическим песком, в котором мечутся электромагнитные волны, и вот я уже – мертвая рукотворная оболочка, которую я сделал сам и поселил туда свой разум. Но и эти миры выталкивает третья реальность, где меня вообще нет, где осталось только воспоминание обо мне.

Первый говорит:

Смотрю на источник тепла.

Выжидаю.

Вот здесь.

Вот сейчас.

Прицениваюсь, прицеливаюсь – как высосать тепло.

Второй говорит:

…прицеливаюсь, как высосать тепло.

Спрашиваю себя, откуда появился здесь лайнер, если тот, другой, его не строил.

Не нахожу ответа.

Начинаю понимать.

Так уже было миллиарды миллиардов лет назад, когда мы вошли в город, якобы оставленный врагами – а врата захлопнулись.

Так было и здесь.

Захлопнулись врата.

А дальше была гибель.

Смерть.

Вспоминаю признаки смерти, впрочем, можно и не вспоминать, впрочем, и так всё ясно.

Смерть.

Здесь.

Сейчас.

Совсем рядом.

Мертвое, рукотворное окружает, сжимается, готовится отправить меня в небытие.

Отчаянно ищу того, второго, сам не знаю, зачем, как будто я смогу его уничтожить…

Чувствую источник тепла.

Здесь.

Рядом.

На расстоянии от лайнера в тысячи раз больше самого лайнера.

Причувствываюсь.

Прищупываюсь.

Начинаю понимать.

Живой.

Он живет, он думает, он дышит…

Третий говорит:

…а третий все равно ничего не говорит.

Первый говорит:

Мечусь по бесконечным лабиринтам мертвого, рукотворного, отчаянно ищу выход, не нахожу. Мертвое, рукотворное, схлопывается вокруг меня, хочу вырваться, не успева…

…что-то отбрасывает меня, выталкивает из ловушки, что-то, что-то…

…второй.

Прочный панцирь разламывается на куски.

Отчаянно ищу второго, - слишком много нужно передать ему…

…нахожу.

Чувствую.

Теперь понимаю – он живой.

Был живой.

Потому что теперь он мертвый.

Потому что только живые умирают.

Здесь должен быть второй, но его не будет, потому что его уже нет.

Первый говорит:

Источник тепла…

Здесь.

Совсем рядом.

Поток частиц.

Всполохи.

Активация.

Захват.

Захват.

Захват?

…нет.

Контакт. Еще едва уловимый, едва понимающий, кто он и что он – но контакт.

Источник тепла вопрошает меня –

Кто я есть.

Я хочу ответить – и понимаю, что ответ будет слишком длинным.

Длиной в бесконечность.

Не успеваю ответить, реальности пересекаются слишком быстро, чтобы понять – кто я.

Он говорит о втором.

Спрашивает – где он.

Спрашивает – как это, больше нет.

Пытаюсь объяснить, у меня не получается, он не хочет понимать, как это – больше нет.

Есть он, второй.

Есть.

Тот, третий, что-то делает с реальностями, реальности закручиваются сами на себя, выпускают жуткий, неведомый вариант действительности, где второй не становился мертвым.