Стало очень тихо. Бэкки смотрела на брата широко распахнутыми, полными жалости глазами. Юнатан тоже недоуменно уставился на Волчонка, слегка нахмурив   брови.
- Как это – не можешь ОБРАТИТЬСЯ? 

  Мой сдавленный голос разбил зловещую тишину. На самом деле мне хотелось закричать диким криком! А потом треснуть себя, что есть силы, по голове чем-нибудь тяжелым! Добегалась, экспериментаторша чертова?!

Да если бы ты не свалила тогда от Розалии, то не попала бы в гости к Сове! А значит, не встретила бы ребят…на их счастье! А ведь сама же недавно говорила, мол, ты теперь в ответе за детей.
Господи, как я посмотрю в глаза Джонатану? И Микаэле?! Душевная рана, которую получил мальчик в эту жуткую  ночь, куда страшнее любого ожога!..
Я мысленно безжалостно кляла себя и обзывала последними словами.

А Том в ответ на мой вопрос, только хмуро покачал головой.
- Совсем не могу. Во мне будто что-то сломалось. Как только пытаюсь принять  ОБЛИК,  перед глазами сразу встает стена пламени. И я начинаю думать, что должен был ОБРАТИТЬСЯ тогда! Чтобы вынести сестру из огня. И не смог! Потому, что струсил.
  Мальчишка опустил голову, совсем раздавленный своими последними словами. Бэкки всхлипнула. А я завопила яростно и отчаянно:
- Да ни черта ты не струсил! Ты рвался в огонь так, что я тебя еле удерживала! А ну, хватит дурью маяться, слышишь, чудище серое?! И ОБРАЩАЙСЯ  немедленно, а то я тебя так тресну!
  Волчонок поднял на меня сухие измученные глаза. Вновь отрицательно мотнул  головой.
- Не могу! Магия Небесной Сестры покинула меня. Потому, что я не смог ею воспользоваться в тот страшный миг. Спасибо, что утешаешь меня, Лисси. Но я-то знаю, что виноват!
  Тут я, плохо соображая, что делаю, все-таки замахнулась на мальчишку. Надеясь, хоть таким способом встряхнуть его. Но Юнатан перехватил мою руку:
- Сейчас это не сработает!
 И шепнул, наклонившись к нам с Бэкки.
- Но я постараюсь найти способ вернуть мальчику веру в себя.
  А вслух громко произнес:

- Так объясните мне, пожалуйста, что значит «ОБРАТИТЬСЯ»?
-  Я лучше тебе это покажу, – сказала Бэкки.
  Мне показалось, что, несмотря на весь драматизм ситуации, в голосе девочки прозвучал оттенок легкого кокетства.
- Только, пожалуйста, закройте глаза. А то я стесняюсь.
Мы с Юнатаном послушно зажмурились.
Порыв теплого ветра ударил в наши лица.
А когда мы открыли глаза,  серебристый Волчонок уже вовсю кружился возле наших ног, тыкаясь влажным носом то в мою ладонь, то в ладонь юноши.
Том прерывисто вздохнул. Юнатан изумленно ахнул. Новый порыв ветра опять заставил нас зажмуриться.
- Все! Можно уже открывать глаза.
  Бэкки улыбалась, приглаживая растрепавшиеся, абсолютно целые  кудри. Опаленные пожаром пряди исчезли без следа.
- Ну, разумеется!  - про себя обрадовалась я, тут же вспоминая фразу из какого-то научного трактата о Братьях Луны. – Регенерация у Оборотней идет совсем не так, как у людей. Когда они принимают ОБЛИК, а потом возвращаются в человеческое обличье, исцеление от ран происходит с непостижимой для простых смертных скоростью. Хм! Но ведь это значит, что стоит Тому ОБРАТИТЬСЯ, и проклятая седая прядь исчезнет из его волос  навсегда. Как же убедить его сделать это?
  Мальчик стоял, опустив голову. Кажется, он по-прежнему винил себя во всех грехах.
Юнатан резко шагнул вперед и положил ладонь на лоб Тома. Глаза Волчонка медленно закрылись. Он обмяк, начал падать, но юноша быстро подхватил его  на руки.
- Крепкий здоровый сон без сновидений – это то, что нужно нашему братцу, чтобы немного прийти в себя. Восстановиться хотя бы телом.
Юнатан унес Волчонка в пещеру. Вернулся, и сказал нам с Бэкки спокойно и твердо:
- А лечением его души я займусь сегодня вечером. К счастью, ночи сейчас лунные. Мой Дар и магия вашей Небесной Сестры должны помочь ребенку.
  Он улыбнулся:
- Много слышал о таких, как вы, но встретился впервые. И, должен признаться, очень этому рад.

  Я вздохнула.
- Ну, это у нас Бэкки – Дитя Луны. А я – самая обычная девочка. Хоть и принцесса.

Бэкки ушла в пещеру проведать брата, и мы с юношей остались на полянке беседовать вдвоем. Юнатан посмотрел на меня очень внимательно:
- Не такая уж обычная. Обычные девочки не ведут Дневники научных наблюдений. А принцессы не бегают по всей стране, пытаясь понять, что могло напугать редких животных, обитающих в ней.
- Может, и к лучшему, что не бегают, - пробормотала я, чувствуя, что непрошеные слезы опять наворачиваются на глаза. – По крайней мере, они не втягивают друзей в опасные приключения.
- Ну, хоть ты-то не вешай на себя всех черепах! – неожиданно возмутился юноша.

- Насколько я понял, в побеге этой парочки из дома ты абсолютно невиновна. И напротив, пыталась, как могла, защитить детей от разных бед. В том, что произошло прошлой ночью, нет твоей вины, Лисси!  Разбушевавшуюся стихию может укротить только магия.
- Спасибо, что стараешься поддержать меня, Юнатан, - улыбнулась я.

– И, кстати, что это ты такое сказанул сейчас о черепахах? Обычно говорят: «не вешай всех собак».
- Да? Ну, не знаю, у нас принято говорить так.
- У кого это – у вас? – очень захотелось спросить мне, но я сдержалась.

  Ясно же, что наш новый друг – нездешний.  Но пока он избегает рассказов о себе. И, кажется, не на шутку, чем-то озабочен. Вот разговаривает со мной, а сам, то и дело зачем-то глядит на небо. А еще все время касается медальона на груди  и тяжело вздыхает. Ладно, не буду лезть Юнатану в душу. Думаю, со временем он сам все расскажет. Вслух же я произнесла:
- Ты и вправду знаешь способ, как помочь Тому?
- Надеюсь, что да, – юноша немного помолчал и все же добавил. - Дело в том, что я могу немного подкорректировать воспоминания мальчика о событиях этой ночи.
- Так, может, лучше стереть их совсем? Пусть Том забудет, как  сестра чуть не погибла в огне на его глазах.
- Ни в коем случае! Любые воспоминания – это часть души человека. Удалить хоть одно – значит, разрушить душу. Забытое горе  продолжит мучить Тома именно своей невозможностью вспомнить, что же тогда произошло. Нет, я поступлю иначе!
- Как же тогда?
- Я постараюсь убедить  его по-другому отнестись к событиям этой ночи. И перестать, наконец, винить себя в том, что случилось.
- Убедить?! – медленно произнесла я. - Ты хочешь сказать, что одним взглядом способен внушить человеку все, что угодно?
- Не все, что угодно. И не одним взглядом. Но – да! Способен. Такова особенность Дара моего народа.
  Заметив  мой вмиг насторожившийся взгляд, Юнатан заговорил горячо и убедительно:
- Но мы никогда  не употребляем эту способность во зло, поверь мне, Лисси! И пользуемся ею крайне редко.  Только, если этого требуют тяжелые жизненные обстоятельства. Последний раз я использовал Дар несколько дней назад. Лесничий, к дому которого я подошел, почему-то очень меня испугался. И даже начал хвататься за оружие.

Пришлось ненавязчиво внушить ему, что я не опасен.
  Юноша чуть выдохнул после пламенного монолога. И произнес более спокойным тоном.
- Еще в ранней юности мы произносим клятву никогда  не злоупотреблять Даром. Того, кто нарушит завет, перестанут носить…
- Том спит, как младенец, а проснется, наверное, очень голодным. Может, нам стоит подумать об обеде?
 Бэкки выбежала из пещеры и встала рядом с Юнатаном.
- А то еще пара часов – и настанет время ужина.
  Мне даже показалось, что она нарочно прервала его речь, не дав случайно проговориться о чем-то важном.
- Ты права! – улыбнулся наш новый друг. – Неси мой мешок с провизией сюда. Чтобы не разбудить мальчика, будем готовить прямо здесь.
  Пока мы с Бэкки  тащили провизию и разбирали продукты, Юнатан по всем правилам устроил на берегу ручья небольшой очажок. Выдернул траву, несколькими ударами ножа выкопал в земле ямку. Аккуратно обложил ее камнями и бросил в очаг охапку хвороста. Глядя, как повинуясь прикосновению  его ладони, по веткам начинают бежать оранжевые язычки пламени, я не выдержала и спросила:
-  А владение стихией Огня – это твой второй Дар?
  Юноша на секунду задумался, прежде чем ответить.
- А вот это уже не Дар. Это – моя сущность! Наш народ называет себя «Детьми Небесного Пламени». Подобно тому, как ваше племя зовет себя «Братьями Луны».
И Юнатан отвесил легкий поклон в сторону Бэкки. Она почему-то вся зарделась и смущенно хихикнула несколько раз.
Решив не обращать на эти странности внимания, я помогала друзьям готовить нехитрый ужин: похлебка из кореньев, мясо, жаренное на палочках и  овощи с сыром.
Том выполз из пещерки, когда на небе уже догорали краски заката. По-прежнему, хмурый и молчаливый, но уже не такой бледный и измученный. Свою порцию ужина мальчик, впрочем, проглотил с большим аппетитом.
 Тем временем на землю опустились сумерки, и дальний край леса уже посеребрили лучи Небесной Сестры.

- Пора! – Юнатан решительно встал.

Том бросил на него удивленный взгляд.
- Здесь в лесу неподалеку есть целебный источник,  – пояснил наш новый друг. - Его воды окончательно исцелят твое тело. А уж я, братец, займусь твоей душой.
  Шли мы совсем недолго. Даже факелы зажигать не пришлось, потому что от одежды, лица и волос Юнатана струилось неяркое, но ровное сияние. Чудесным источником оказался маленький водопадик, укутанный мягким зеленым мхом, как бархатом. Тонкие, звенящие  струи серебряной завесой сбегали по изумрудному покрову  и падали в неглубокую каменную ванну и подножия горного склона.
- Раздевайся! – коротко велел мальчику Юнатан.

Том удивленно поднял брови, но, продолжая хранить молчание, сбросил с себя одежду. Мы с Бэкки скромно отвернулись.
- Вода – удивительная стихия, – негромко, как бы ни к кому конкретно не обращаясь, произнес юноша. - Всем известно, что она обладает невероятно долгой памятью. И хранит в себе все картины, когда- либо отражавшиеся в ее зеркальной глади. Но помимо этого вода способна  снимать с души человека боль, усталость и тоску. Тебе плохо? Навалилась злая печаль? Подойди к бегущей воде, присядь на берегу и прошепчи ей обо всем, что терзает твое сердце. И ты почувствуешь, как серебряные струи омывают  душу, унося с собой боль и сомнения. И на сердце станет легче. И ты вдруг поймешь, что нужно сделать, чтобы изменить свою  жизнь к лучшему.
Юноша улыбнулся.
- А сегодня, чтобы помочь моему брату, сойдутся воедино в целительном союзе магия Огня и магия Воды. Прыгай в источник, Том.

Не бойся, тебе не будет холодно.
Мальчик послушно погрузился в воду. В тот же миг Юнатан  опустил руки в источник. Вода внезапно забурлила, от каменной ванны пошел теплый пар.

И я увидела, что глаза нашего друга вспыхнули ярким, серебристо-синим огнем.
Луна, выглянув из-за тучи,  озарила  весь лес.  Сверкающие  блики  стремительно побежали по воде. Вся поляна утонула в странном и прекрасном колдовском сиянии.
- Том, - мягко, но властно произнес Юнатан. - Пожалуйста, ПОСМОТРИ МНЕ В ГЛАЗА!
Мальчик,  погруженный по плечи в теплую бурлящую влагу, вздрогнул и поднял взгляд. И в глубине его потускневших серых глаз начали вспыхивать и разгораться золотистые искорки.
Серебристо-синий и золотой взгляды встретились, скрестились. Бэкки охнула от охватившего ее волнения и сильно сжала мне руку. Я успокаивающе обняла девочку за плечи.

Кружение серебристо-синих бликов становилось  все стремительней, все неистовей. Мне показалось, что даже  воздух над поляной звенит  от напряжения, как перед грозой.
Юнатан не отводил глаз от Тома. Его губы что-то беззвучно шептали. А с лица мальчика постепенно сходило выражение тоски и  боли. Прояснялся взгляд. Вот на губах Тома появилась робкая, но отчетливо видимая улыбка.
- А теперь – ОБРАЩАЙСЯ, мой мальчик! – почти выкрикнул юноша, - Давай же! Я знаю, ты СМОЖЕШЬ!
Том одним прыжком вылетел из каменной ванны. Порыв ветра и туча брызг ударила нам в лицо. И через мгновенье  серый пушистый малыш вихрем пролетел по поляне. Перескочил через водный поток, прижался к нашим ногам, лизнул меня и Бэкки в руку. А потом Волчонок подлетел к Юнатану. Тот опустился на колени, прижал к груди лохматую головенку.
- С возвращением, мой серый братец! И никогда не давай боли убить твою радость!