Жила-была на свете Матрешка. Не простая, а музыкальная. Умела она весело кружиться-танцевать и колокольчиками  звенеть. Сарафан на ней яркий с листиками земляники и божьими коровками, а сама улыбчивая-улыбчивая. Но вот беда, была она страшно одинокой, так как не имела внутри себя выводка мал-мала меньше.

           На полках в магазине рядом с нею стояли семейные матрешки, да матрешки-компании. Например, была Бабка, в ней Дедка, в нем Внучка, в ней Жучка, в ней Кошка, в той Мышка. У них только репки не было. Жили они дружно, не ругались. С другой стороны стоял Вини-Пух, в нем Осел, в нем Тигр, в нем Сова, в ней Пятачок. Эти все время песни напевали по ночам, когда в магазине людей не было, спать всем игрушкам мешали. А напротив стоял Обама, и даже в нем были его клоны – 7 штук. Держали они в руках разные предметы: у наибольшего что-то, напоминающее скипетр и державу, у другого библия, у третьего баян, у четвертого стакан, у пятого банка с солеными огурцами, у иного блюдо с красной икрой, у младшего коза. Эти всегда вздыхали о том, что нет у них бутылки русской водки.

         Соседняя полка была уставлена бывшими и нынешними Российскими и не российскими президентами. И даже одна принцесса Диана была. Все, естественно, тоже с клонами поменьше. У некоторых до 25 штук доходило. А все остальное пространство магазина было занято Матрёнами-веселушками-хохотушками. И все они были счастливы от того, что в каждой сидело по многу деток.

        Всем им наша Матрешка очень завидовала. И однажды ночью не выдержала и спросила у Бабки-Дедки-Внучки-Жучки-Кошки-Мышки: 

        - А почему при моих талантах, которых, кстати, нет ни у кого из присутствующих, я так одинока?

       - О-о-о! – Протянул Дед и прочитал лекцию о том, как матрешек вытачивают, а потом раскрашивают художники.

      - Не верю! – Воскликнула Матрешка. – Не помню я, чтоб меня на станке мучили, а потом кисточкой щекотали. Я сразу такая пригожая появилась!

      - Ой, детонька, - вот и невзлюбил тебя мастер за то, что не верила ему и сделал такой ущербной,  – вздохнула Бабка.

     - Опять не верю! – Упрямо бряцнула колокольчиками Матрешка. – Нельзя меня такую красавицу не любить!

      Пошла она к Вини-Пуху-Ослу-Тигру-Сове-Пятачку. Но они из-за своих веселых песен её вопроса даже не услышали.

      Она к Обамам, а они ей:

      - Дашь бутылку русской водки, тогда ответим.

     - А где же я её возьму? – Удивилась Матрешка.

    - Не наше дело, где хочешь, там и доставай!

    - У-у-у, эксплуататоры! – Огрызнулась та.

    И другие ничего ей не ответили, потому что каждый был занят только своим счастьем. Остаток ночи она пыталась себя развеселить, тихонько пританцовывая.

     А наутро…

     Поставили рядом с ней матрёша-неваляшку-красавца-танцора балетного, чем-то на Цискаридзе похожего. 

    - Привет, Матрёна! – Подмигнул он ей. И тут же протанцевал все свои лучшие па. У Матрёшки аж все колокольчики внутри от восторга замерли. Но через минуту очнулась и тоже с ним затанцевала.

        - Вот это весельчаки! – Сказал продавец магазина. – Только вместе вас торговать буду.

        Вечером в магазин зашел иностранец. Немец.

        - Какой есть веселый товар здесь! – Восхитился он. – У меня есть больной дочка дома. Плачет она и плачет. Дайте самая кароший кукла! Может, улыбнется.

        - Вот на эту парочку посмотрите. Как танцуют! Как поют! Всем настроение поднимут!

         - Я-я! Гут! Беру обоих! И еще, вот эта сияющая матрешка дайте.

         И поехали наша Матрёшка с танцором-неваляшкой и 10-ти местной раззолоченой семёновской красавицей в Германию. В темном чемодане было тесно и скучно и лезли Матрёшке в голову всякие разные мысли. «Разоделась-то как эта семёновская, сверкает как самовар, а голову задрала кверху и ни с кем не разговаривает.  Но ведь красива, зараза. Как бы мой Неваляшка на неё не засмотрелся. Может, толкнуть, чтоб обо что-нибудь поцарапалась и тогда её хозяин выкинет на помойку». 

          А танцор как будто подслушал те мысли.

         - Не ревнуй меня, Матрёна! Я же не шейх Брунея, чтоб с гаремом этим жить. Мне одна ты люба. Как затанцевали мы вместе впервые, так влюбился я в тебя без памяти. Семеновская эта сама со временем потускнеет, как позолота облупится. А ты всегда самой нарядной будешь, красивее всех.

         Успокоилась Матрёшка и до конца путешествия тихонечко колокольчиками позвякивала, нежность к танцору выражая.

        В детской комнате было чистенько и уютно, на подоконнике стояло много цветов и аромат от них приятно кружил голову. Все подарки папа выставил на большой стол для игр.

        Девочка вяло стала разбирать семёновскую матрёшку, но быстро устала и отставила её в сторону.  Случайно она задела неваляшку-танцора и тот задорно закружился. Потом подмигнул: «Матрёна, а ну покажем класс, расстараемся для нашей маленькой хозяйки!» И такое тут пошло веселье, что девочка не сводила с них восхищено-удивленных глаз.  Потом она улыбнулась впервые за две недели болезни, а потом и рассмеялась. Ну а уж после, глядя на кукольный танец и сама стала потихоньку пританцовывать. И с этого дня она стала быстро поправляться. И все  матрёшки жили у неё долго и счастливо. А подружки девочки очень полюбили приходить к ней в гости и играть в замечательные русские игрушки.

Тут и сказке конец, а кто слушал – молодец!