– Британия – это пережиток прошлого, дорогая моя Диана! – разглагольствовал граф Энцио Меллони. Он был молод, как для мужчины, всего лишь разменял пятый десяток. Высок, строен, красив и высокомерен.

– Она застыла во времени! Никакого прогресса! – продолжал граф. – Я сейчас говорю не о технологиях.

Познакомились они только сегодня, но Сэмюель был прав, интерес к ней проявили практически сразу. Хозяин отеля, некий Крис Хоу, лично пришел поприветствовать новую постоялицу, которая сняла два люкса на верхнем этаже. Галантный молодой человек произвел хорошее впечатление, и они приятно пообщались. Диана рассказала ему цель своего визита в Новую Британию. Молодой человек обещал ей помочь и свое обещание сдержал.

Крис был коренным американцем, как он сам себя называл. Его отец перебрался в колонию, будучи еще молодым клерком и быстро пошел вверх по карьерной лестнице, а после и вовсе основал свое дело. Сын пошел в него. Для любого отца это повод для гордости, но не для Дарелла Хоу. С тех пор, как Крис покинул родной дом и построил свой первый отел на берегу Тихого океана, отец с сыном ни разу не общались. И вот у Криса уже второй отель, теперь в родном городе, но отец продолжает его не замечать. Но молодого человека это не заботит.

Новогодний бал собрал весь свет Пендрагона под крышей дворца Энцио Меллони. Военные, бизнесмены, аристократы, большей частью беглые британцы. Все они собрались в этом роскошном дворце.

– Вы считаете, что будущее за Новой Британией? – поигрывая шампанским в бокале, спросила Диана. Сегодня на ней было черное платье в пол с красной окантовкой и открытыми плечами. Окантовка шла по плечам, декольте, коротким рукавам и состояла из красной, едва заметной сетки, которая переливалась алыми отливами на свету. Таким же был и пояс, и подол платья. Черная матовая материя платья резко контрастировала с этими вставками. Волосы Диана распустила, покрыв вуалью из такой же красной ткани. Многие бы восприняли этот наряд отнюдь не праздничным, и так это и было. Диана резко выделялась на фоне пестрых и ярких новогодних нарядов других дам.

– Абсолютно верно! – с улыбкой произнес Энцио. – Наша страна поэтому и называется Новой Британской империей, потому что мы идем новым путем! Отличающимся от консерватизма старой Британии!

– Но вы не отказались от императора, – улыбнулась Диана.

Энцио понимающе кивнул.

– Да, вы правы, мы не отказались от монархии, – произнес он, – но зачем? Ведь монархия лучшая форма правления, которую создал человек. Вы видите, что происходит в Европе? Мнимое равенство!

Диана кивнула. Она так же придерживалась взглядов, что монархия лучшая форма власти, в отличие от демократии.

– Да, – произнесла она, – есть монарх, есть аристократы и есть народ. Монарх правит народом, а аристократы воплощают его волю и трудятся на благо народа.

– Верно! – подметил Энцио. – Равенство Европы лишь мираж. Да, согласен, они уже достаточно долго сдерживают натиск московитов, но это лишь потому, что у московитов еще напряженные отношения с Китайской империей. Иначе бы они давно смели их! Демократия это утопия для тех, кто не способен реализовать свой потенциал при монархии.

– И как Новая Британия планирует победить старую? – озираясь по сторонам, спросила Диана. Гилберт с Мияко стояли в стороне ото всех и старались вести себя тихо. Диана строго–настрого запретила девушке сегодня пить алкоголь. Поэтому она довольствовалась виноградным соком. Гилберт тоже не пил, так как в его задачу входило прикрыть отступление, в случае провала операции.

Граймс и Сэмюель беседовали с каким-то мужчиной в генеральском мундире. Крис со своей спутницей, молодой блондинкой, стоял в компании фабрикантов и, заметив Диану, улыбнулся ей, подняв бокал с шампанским.

– Провокационный вопрос, леди Диана! – засмеялся Энцио.

– Это ничто, по сравнению с тем, что произошло семнадцать лет назад, – ответила Диана.

Ответ Дианы ему не понравился, он перестал улыбаться.

– Новая Британия ничего не будет предпринимать в отношении старой, – с серьезным выражением лица ответил Энцио. – Она сама себя изживет. Не сейчас, конечно, но через десятилетия она падет. Сама! Понимаете, Новая Британия устала от противостояния со своим прошлым. Постоянные стремления Британии вернуть свои колонии назад утомили молодую страну. Британия должна понять, что колониальный строй это пережиток прошлого. Республика! Вот за этим будущее!

– Республика? – спросила Диана. По правде говоря, этот разговор стал её утомлять. Все знакомство строилось на поиске Дианой божественного оружия, и лорд-депутат Уинтер помог его осуществить. Уинтер хороший знакомый Криса Хоу и тот рекомендовал Диане с её вопросом обратиться к нему. А уже лорд-депутат свел Диану с графом Меллони.

– Колонии надо уровнять в правах с метрополией! – заявил Мелони. – Тогда и не будут бунтов.

– Подождите, граф, вы сказали уровнять? – остановила его Диана. – Но вы же против равенства.

– Нет, нет, нет! – заулыбался Энцио. – Вы не так меня поняли! Или я в запале не так сказал! Вы интересный собеседник!

«Точнее, слушатель» – подумала про себя Диана, но в голос не произнесла. Действительно, говорил, в основном, граф, а Диана лишь слушала и изредка могла что-то сказать или, высказав свое мнение, вдохновить графа на новую речь.

– Равенство равенству рознь! – воскликнул Энцио. – Колонии должны быть вровень с метрополией! Я говорю про равенство народа. Понятно, что аристократия, как каста посредников между императорским домом и народом должна существовать! Это основа основ! Равенство должно быть между рядовыми гражданами, чтобы они были обеспечены правами на должном уровне. Ни один слой общества не должен быть ущемлен. Гарантом этого выступает монарх, а аристократы обеспечивают это равенство. Но что мы видим в Европе? Равенство всех! Это же абсурд! Все не могут быть равными!

Диана хотела оспорить это суждение. Да, в Британии нет равенства. В самой Британии, не говоря уже про колонии, в которых периодически вспыхивают восстания, и промышляет сопротивление. Но слова графа звучали странно даже для Дианы. Равенство при монархии? Нет, быть этого не может. Скорее всего, это еще одна попытка скрыть диктатуру под мнимым равенством.

– То есть, – продолжал граф, – любой бедняк, оборванец с улицы, наобещав с три короба, может войти в парламент лишь потому, что имеет такое же право как и бывший аристократ? Вы же знали, что в Европе упразднили аристократию?

– Да, я слышала что-то в этом роде, – уклончиво ответила Диана.

«Так вот в чем дело? – с улыбкой подумала она. – Бывший аристократ сожалеет о переменах. Тогда понятно, почему здесь он занимает столь высокое положение»

Она только сейчас обратила внимание на то, что с графом беседует она одна. И уже несколько часов к ряду. Никто из гостей не подошел к их диванчику и даже не поздоровался с именитым хозяином. Причину Диана понимала. Энцио Меллони любил говорить. Говорить без остановки. И ему нужны были уши. Уши, готовые часами напролет слушать его. Сейчас это были уши Дианы.

* * *

Пока Диана пыталась развлечь хозяина, Гил и Мияко смирно стояли в стороне ото всех. Девушка постоянно ловила на себе удивленные взгляды гостей, ведь здесь, в Новой Британии, нескоты не были вхожи в высшее общество. Даже как сопровождение аристократа. Но Диана фон Штанмайер исключение. Многие воспринимали её как чудную девицу, нежели как представителя аристократических кругов, как здесь принято говорить, старой Британии.

– …а потом мы пошли гулять в парк, – рассказывала Мияко. – Представляете, здесь в центре города огромный парк, похожий на настоящий лес! И знаете, хозяин, он полон чудиков!

Наряд Мияко был похож на платье Дианы. Отличие было лишь в том, что юбка Мияко была пышной и короткой, достигающей уровня колен. Да и красных вставок на её платье было больше. В черное сегодня оделись не только дамы. Гил и Граймс так же были в черных фраках. Лишь Сэмюель надел белую рубашку, белые брюки и серую жилетку, чем стал походить на прислугу, нежели на гостя. Выделяли его только наручни из кожи, украшенные драгоценными камнями и благородными металлами.

– Чудиков? – переспросил Гил. Высшее общество его раздражало. Все такие чопорные, с манерами, а он неотесанный парень, боялся испортить вечер каким-нибудь неверным движением. Кто знает, как здесь принято кивать, кланяться, или еще что-нибудь делать. Диана и Граймс чувствовали себя здесь как рыба в воде, а вот он боялся и за себя, и за Мияко, которая всегда и везде ведет себя излишне импульсивно. Хотя, перед выходом в свет, леди Диана провела с ней несколько дней, обучая этикету и правилам поведения в высшем обществе. Обучением Гила должен был заняться Граймс, но тот сказал лишь одну фразу: «Веди себя естественно и не бойся ничего!» Легко сказать, веди себя естественно! Ведь их план заключается в проникновении и похищении ценных бумаг.

– Да, хозяин! – звонко произнесла Мияко. Да так громко, что стоящие невдалеке дамы оглянулись на них. Гил им улыбнулся и мысленно попросил помощи у небес, так как делать Мияко замечания он уже устал.

– Когда мы гуляли по парку, – продолжила Мияко, – перед нами гуляли две дамы и обсуждали они очень интересную тему!

– Какую? – оглядываясь по сторонам, спросил Гил.

– Как было бы замечательно, если бы можно было купить мозги! – с улыбкой ответила Мияко.

– Мозги? – недоумевая, спросил Гил. – Это деликатес какой-то?

– Нет, – покачала головой Мияко. – Настоящие мозги! Ну, купить себе новые мозги, если старые не справляются. Одна говорила, что не пожалела бы никаких денег ни для себя, ни для друга, если была бы возможность сменить мозги на лучшие. Её спутница этого не понимала, но ведь действительно! Это выход из многих ситуаций.

– Да, – улыбнулся Гил, – я могу назвать имена многих людей, которым бы не помешали мозги. И не просто новые, а вообще хоть какие-то.

– Вот! – поддержала его Мияко, – леди Венди тоже так утверждала!

– Кто? – переспросил Гил.

– Одну из тех дам звали леди Венди, – произнесла Мияко. – Мы с леди Дианой осторожно шли за ними и слышали весь разговор. Хотя, это не правильно. Уважающая себя дама не станет подслушивать чужой разговор, но нас с леди Дианой заинтересовала эта тема и мы решили проследовать за дамами. Правда, нас потом отвлек бездомный, и мы не дослушали, чем закончился их разговор.

– Бездомный?

– Да, – кивнула Мияко, – нас окликнул один бездомный и попросил у леди Дианы денег на выпивку. Та ответила, что не подает бездомным и что стыдно просить на выпивку, лучше бы просил на еду или вообще шел работать. На что бездомный ответил, что он уже старый и жить ему осталось не так уж и много. Он даже был уверен, что не переживет эту зиму. Мне стало его жалко, но тут он сказал такое, что я даже испугалась.

– Что он сказал? – серьезно спросил Гил. Конечно, леди Диана всегда была вооружена, но бездомный и две девушки в парке. Хотя, если бы произошло что-то серьезное, они бы рассказали все еще вчера.

– Он сказал, что хочет умереть, но трезвому ему на это смелости не хватит, а когда выпьет, то обязательно наложит на себя руки, – произнесла Мияко.

– Мда, – покачал головой Гил, понимая всю гениальность хода. Мол, не на выпивку прошу, а на избавление этого общества от очередного никчемного индивидуума. Ведь как большинство людей, да и не только людей, относятся к бездомным? Правильно, с презрением и отвращением. Так что просить денег на выпивку под таким предлогом, вверх гениальности.

– И что на это сказала леди Диана? – спросил Гил.

– Он засмеялась и назвала его чертовым гением, после чего протянула три стодолларовых купюры.

– Ого! – присвистнул Гил.

– Ага, – ответила Мияко, чем снова привлекла внимание стоящих невдалеке дам.

– Все идет по плану? – тихо спросил подошедший Сэмюель, отвлекая Гила от Мияко.

– Наверное, да, – неуверенно ответил Гил. Сэмюель улыбнулся дамам и тихо продолжил:

– Третий этаж, усиленная охрана.

– Много? – спросил Гил.

– На лестнице никого, – ответил Сэмюель, – но если попытаться войти в коридор, то встретят двое охранников. По коридору еще двое, у одной из двери.

– Думаете, это то, что мы ищем? – оглядываясь, спросил Гил.

Сэмюель улыбнулся.

– Не думаю, а знаю, – ответил он. – Иначе, зачем там такая охрана.

– Ну да, логично.

– Оружие при тебе? – спросил Сэмюель. Хотя задавать этот вопрос не было смысла, все члены команды получили по дерринджеру, даже Мияко. Гил обучил её стрельбе, но надеялся, что до этого не дойдет. Иначе отсюда они не уйдут. Четверо охранников, снять их легко не получиться.

– Да, – кивнул парень, – оружие при мне.

– Хорошо, – кивнул Семюэль. – Начинаем в полночь. Граф устроит фейерверк, в этот момент нам надо ударить. Я на четвертом этаже видел арбалет на стене с несколькими болтами. Надеюсь, это не простое украшение трофейного зала Меллони.

– Леди Диана знает? – спросил Гил.

– Увы, – Сэмюель кивнул в сторону Дианы и графа, – она увлечена беседой с этим итальяшкой.

– Сколько будет длиться фейерверк? – спросил Гил.

– Не долго, – ответил Гил, – я думаю, что у нас не более десяти минут будет.

– Понятно, – ответил Гил.

– В общем, будь готов, – улыбнулся Сэмюель, и пошел прочь.

Будь готов. Легко сказать. Задача не из легких. Устранить охрану, проникнуть в кабинет, найти и похитить данные о готовящемся наступлении. И это без какой-либо разведки и фактически подготовки! Да, они проворачивали уже авантюры, на том же Кодокуна сенши, но сейчас… это абсурд. Гилу захотелось схватить Мияко и убежать. Убежать куда подальше. Но он не мог. Он обещал идти с Дианой до конца. До конца экспедиции. Поэтому ему ничего не остается, как выполнить её приказ. Но вот Мияко…

– Больше ничего интересного с вами не произошло? – спросил Гил у Мияко которая со скучающим видом стояла рядом, не влезая в мужской разговор.

– Нет, – печально вздохнула она, – мы потом вернулись в отель. Хозяин, – внезапно спросила она, – нам сегодня снова придется убивать?

Она говорила так тихо, что даже Гил не сразу расслышал её слова.

– Пошли! – он взял её за руку и вывел из банкетного зала. Этот разговор лучше вести наедине.

В коридоре был прохладно, но Гил упорно шел вперед. На втором этаже он открыл первую попавшеюся дверь, за ней была чья-то спальня. Он завел девушку туда и закрыл дверь. В комнате был полумрак, источником света было лишь окно, за которым уже стемнело, но во дворе особняка горели сотни огней, дававших сильный отсвет. Гил осмотрел комнату, нет ли тут посторонних. Удостоверившись, что комната пуста, он подошел к Мияко.

– Мияко, – произнес он, глядя на ничего не понимающую девушку, – не бойся ничего, хорошо?

– Но, хозяин… – жалобно произнесла она.

– Скорее всего, да, – ответил Гил, – сегодня нам придется убивать. Возможно, кто-то из нас погибнет.

– Но почему? – спросила Мияко, – зачем?

– Не знаю, – пожал плечами Гил. – После того разговора в поезде, я думал, что мы делаем правильное дело. Мы помогаем нашей родине, но сейчас я понимаю как же все это наивно. Мистер Граймс прав, нашей родине будет все равно на нас. Я не знаю, что нас ждет, но, пообещай мне, если все провалиться, ты убежишь. Ты не пойдешь с нами на третий этаж. Обещай мне, что ты пойдешь смотреть фейерверк, хорошо?

– Нет, хозяин, – твердо ответила Мияко, – я до конца буду с вами.

– Ты понимаешь, что мы можем просто не выйти из этого дома живыми? – с напором спросил Гил. Неужели она настолько глупа, что не понимает серьезности их положения.

– Да, – кивнула Мияко, – но, если бы не хозяин, я бы не была сейчас здесь, у меня не было бы этих красивых нарядов, – она посмотрела на свое платье, – я, либо осталась бы рабыней Самуила, либо была бы продана им как прислуга. Только хозяин дал мне свободу.

– Ты и так была свободна, – ответил Гил, – Самуил не имел права держать тебя в рабстве.

– Наверное, – ответила Мияко, – но сейчас я рада, что вы меня выкупили. И если сегодня нам суждено умереть, то я готова умереть с вами.

Он хотел высказать ей все, что у него на душе. Что все это не важно, что она не должна следовать за ним, но… он в ответе за неё. И если он сегодня погибнет, то кто же будет заботиться о Мияко?

– Безрассудная, – тихо произнес Гил и, улыбнувшись, добавил, – ну кто тебе сказал, что мы сегодня умрем! Сегодня ведь новый год! Пойдем веселиться!

Он протянул ей руку, и она с улыбкой пошла за ним.

* * *

Андриано стоял невдалеке от своего дяди и со скучным видом наблюдал за праздником. Если устраивать балы каждую неделю, то праздник превратиться в обыденность и тогда веселые лица гостей не вызывают ничего, кроме как отвращения.

По залу бодро вышагивал начальник караула. Направлялся он в сторону графа.

– Эй, стойте! – остановил его Андриано.

– Ваша светлость, – произнес начальник караула, – я должен доложить графу!

– Дядя увлечен беседой с этой британкой, – глядя на Энцио и Диану, произнес Андриано, – говорите мне.

– Пост номер один заметил подозрительного гостя, – ответил начальник караула.

– Гостям не запрещено ходить по дому, – ответил Андриано, – вы там стоите для того, чтобы вежливо отводить гостей от кабинета дяди.

– Я понимаю, ваша светлость, – ответил начальник караула, – но этот что-то высматривал. Прошу разрешения усилить охрану, сняв её с других постов.

– О, боги! – раздраженно произнес Андриано, – на стенах коридора картины выдающихся мастеров, он мог ими заинтересоваться.

– Ваша светлость… – начал начальник караула.

– Хорошо, – перебил его Андриано, – я лично проконтролирую сохранность кабинета дяди. Отоприте оружейный зал.

– Но граф приказал, ни в коем случае не отпирать этот зал! – произнес начальник караула.

– У графа сегодня праздник, – ответил Андриано. – Вы хотите его испортить? Отоприте оружейный зал!

– Как прикажите, – ответил начальник караула и, откланявшись, удалился.

– Болваны, – глядя ему в след, тихо произнес Андриано.

* * *

Время приближалось к полуночи, до наступления нового, восемнадцатого года, оставалось не так уже и много времени. Гостей во дворце собралось порядка тысячи, если не больше. Кто-то гулял по дворцу или парку, кто-то танцевал, но большинство собрались в клубы по интересам и вели беседы. Но тут прозвучал удар гонга.

– Прошу минуточку внимания! – громко произнес граф Меллони, привлекая к себе внимание и требуя тишины. – Дамы и господа! Сегодня я хочу представить вам своего друга и нашего национального героя! Он буквально вчера вернулся с одной опасной миссии, на которой отстаивал интересы нашей империи перед стариками! – он замолчал и загадочно улыбнулся. По толпе гостей прошел смешок. Все понимали, что значит «Отстаивать честь Новой Британии перед стариками».

– Еще один новоиспеченный герой этой страны, – тихо произнес Граймс, – сейчас будут петь ему дифирамбы.

Диана лишь кратко кивнула.

– Прошу любить и жаловать, – продолжил Меллони, – кавалер ордена святой Британии!

– Какого ордена? – переспросил Гил.

– Местная цацка, – пояснил Граймс с ухмылкой, – они считают его аналогом ордена священной Британии.

Орден священной Британии является наивысшей наградой Британской империи, которую, вне зависимости от ранга награждаемого, вручает лично монарх. Разумеется, Новая Британия, после обретения независимости, незамедлительно создала его аналог.

– Майор Стефан Мор! – воскликнул Меллони. Толпа зааплодировала, и в зал вошел Стефан в военном мундире с погонами майора.

– Мистер Мор?! – радостно воскликнула Мияко. – Где?!

– Тише! – прошипел Граймс, прикладывая палец к губам. Еще не хватало, чтобы Мор их заметил. В их теперешнем положении такая встреча нежелательна.

Стефан принимал поздравления, пожимал руки гостям. Диана уже была готова развернуться и уйти, свернуть всю намеченную операцию. Она посмотрела на Сэмюеля, что стоял в отдалении. Молодой мужчина понял, что на него смотрят, и повернулся к Диане. В немом вопросе девушка подняла бровь, на что Сэмюель отрицательно покачал головой. Отступления от плана не будет.

– Вот же безумие, – шепотом произнесла Диана.

Гил подошел к Диане и тихо спросил:

– У нас проблемы?

– Я думаю, что да, – ответила девушка.

До нового года оставалось полчаса.