- Гы-ы! – немедленно откликнулся Герка. - Прям, как в анекдоте: «Скажи мне, Вовочка, какое самое благоприятное время для сбора яблок? - Когда собака привязана».

- Что-то ты развеселился не в меру - одернул я брата. - Нам еще охрану как-то обдурить предстоит, прежде чем до заветных яблочек добраться. Давай посерьезнее!

  Но, к счастью, мои опасения оказались напрасными. Ни за зеленой изгородью, ни на крыльце дымовского особняка дядек с рацией и в форме не наблюдалось. Должно быть, большую часть  телохранителей Дымов прихватил с собой на конференцию, понадеявшись на верного Цезика. Поэтому мы спокойно обогнули дом и вошли в сад. Там хоть и не стоял, как я предположил вначале, дым коромыслом, но явно было заметно, что хозяин данной плантации отбыл надолго. Потому что узбеки, среди которых кстати, было много совсем молоденьких , не старше меня ребят, надрываться на работе не спешили. Одни довольно лениво обирали плоды с нижних ветвей разлапистой грушовки, другие просто бродили туда-сюда. А третьи и вовсе валялись на траве, бесцельно глядя в небо.
На нас эти «замученные тяжкой неволей» гастеры внимания пока не обращали. Я встал под густой зеленой кроной и громко возопил:

- Эй, народ трудовой, а где ваш начальник?

  Кто-то из работников бросил на меня недоуменный взгляд.
Смуглый парнишка в замызганной спецовке неуверенно протянул:

- Насяльни-ика? Он вона где.

  И махнул рукой в неизвестном направлении.

- Жив зови его сюда! – преувеличенно гневно воскликнул я.

  И выхватил из кармана специально надетого пиджака «липовые корочки».

- Я – член особой комиссии спецподразделения санэпидстанции по надзору над плодово-ягодным хозяйством! А со мной – мой помощник, кинолог-селекционер со своим верным псом-экспертом.

  Придумывая братцу столь заковыристую профессию, я рассчитывал на то, что Дымовские работнички вряд ли близко знакомы с Цезиком. Поэтому не опознают в бесхвостом «эксперте» четвероногого охранника особняка.

 Герка величественно кивнул. Цезик оглушительно гавкнул, словно бы подтверждая правдивость немыслимого бреда, который я тут нес.

Я сунул раскрытое удостоверение под нос нескольким наиболее любопытным узбекам. Прекрасно понимая, что бывшие хлопкоробы не то что написанное там не разберут, а и половину наших с Геркой «титулов» вряд ли поймут.

Гастеры испуганно заморгали, видимо осознав главное. Если к ним приперся тип в пиджаке с галстуком, орущий и размахивающий непонятным документом, значит, дело плохо. С трудом подбирая русские слова, один из работников попытался прояснить ситуацию:

- Насяльника, зачэм крычишь? Бэда какой слючилась, слюшай? Ай-вай!

- Беда! – трагическим тоном подтвердил я. - Согласно последнему предписанию санэпиднадзора, требуется немедленно прекратить сбор оных плодов. А уже собранные яблоки – немедленно послать на экспертизу!

Последнее слово, кажется, окончательно добило впечатлительных «гостей с Востока».

- Ваймэ! – воскликнул смуглый парнишка. - Зачэм такие слова гаваришь, слюшай? Ексь-пер-тер…как ее там?! Ты скажи, какая вина на нас, насяльника?

- Тамбовский волк тебе – насяльника! – чуть было не ляпнул я в ответ фразу из классической комедии.

  Но сдержался и строго покачал головой.

- Лично вы, господа гастарбайтеры, ни в чем не виноваты. Пока. Но если будете препятствовать действию ответственной комиссии в моем лице, то у всей вашей бригады могут возникнуть крупные неприятности. Поэтому быстро позовите сюда вашего начальника, бригадира, или как там у вас главный по сбору яблок называется?

  Узбеки торопливо засовещались на своем языке. Потом высокий пожилой мужчина вытер лицо засаленной тюбетейкой и грустно развел руками.

- Нэ можэт прийтить брыгадыра наша. Он там вэтка держыт.

- Какую еще ветку? – подал голос братец.

  Пожилой узбек поманил нас пальцем.

- Пашлы со мной. Пакажу вам наша брыгадыра.

Мы двинулись вслед за  провожатым в глубину сада.

Далее взору моему открылась такая картина, что я даже замер на несколько секунд, не веря своим глазам. А Герка от удивления чуть не выпустил поводок из рук.

Прямо перед нами у ствола высокой яблони стоял здоровенный мужик, ростом и квадратностью габаритов сходный с моим младшим братом. Он поднял руки, потянулся и с силой нагнул к земле толстую, усыпанную плодами ветку. Остальные узбеки, те, кто был помельче ростом, с готовностью бросились срывать с нее яблоки.
Но на этом ответственная миссия бригадира не закончилась! Не выпуская ветку из рук, он наклонился еще ниже. И на его широкую спину тут же запрыгнул мелкий тощий паренек. Оттолкнувшись от хребта начальника, как от трамплина, он проворно вскарабкался выше по стволу и приступил к сбору спелых плодов с самых верхних веток. А через мгновенье так же поступил другой молодой узбек. Вслед за ним на многострадальную спину бригадира прыгнул и третий, чтоб потом оседлать самую макушку яблони. Согнутый под углом в девяносто градусов мужик кряхтел, но терпел.
В целом это напоминало то ли цирковой номер, то ли кадр из неснятого фильма: «Атланты в джунглях, где много диких обезьян».

Пока мы с обалделым видом глазели на все это, дедок в тюбетейке снова развел руками:

- Нэ можэт брыгадыра к вам падайты! Вэтка дэржать нэкому. Работнык дэржать нэкому. Хазяина стрэмянка не давать. Мы на дэрэво – так лазить! Брыгадира – спына крепкый! Якши, харош спына!

- Полный трындец! – возмущенно выдохнул Герка. - А Дымов – гад, козел последний! Так над людьми измываться!

  И брат добавил в адрес владельца сада еще несколько крепких словечек из лексикона своих деревенских приятелей.

- Мда-а, козел-то он знатный! – мрачно откликнулся я. – Только бригадира от почетной должности Атланта все равно придется на время освободить. Чтоб у нас все получилось, я должен поговорить именно с ним. Потому что от остальных работничков – толку мало.

  Легко сказать! Узбекский «Атлант» прерывать своеобразный процесс сбора урожая, похоже, не собирался. Когда дед в тюбетейке робко подошел к нему и указал на нас, он, не разгибая могучей спины, сердито рявкнул:

- Нэлзя работа брасать!

- Ну, да - нарочито громко согласился я, - Как пелось в знаменитой песенке: «Их тяжкая работа важней иных работ, из них ослабни кто-то – и небо упадет!». Правда, небо не рухнет, если уважаемый бригадир все-таки соизволит обратить на нас свое внимание.

  Бесполезно! Мужик продолжал стоять, согнутый под прямым углом, а остальные работнички продолжали запрыгивать на него, как белки на высокий пень.
И тут Герка, шепотом выругавшись в очередной раз, решительно сунул мне в руки Цезиков поводок и шагнул к бригадиру. О чем-то с ним пошептался. «Атлант» выпрямился, потер спину и отошел от яблони. А мой, не в меру ретивый брат, тут же принял означенную позу.

- Ты уж давай побыстрей там свои беседы веди! - сдавленно крикнул Герка, когда очередной юный гастер лихо оттолкнулся от его поясницы.

  Теперь братец держал чертову ветку, и работнички скакали уже по его спине. Понимая, что времени у меня и впрямь немного и отчаянно жалея нашего «Геракла», я тут же завопил прямо в лицо подошедшему ко мне начальнику.

- Да вы понимаете, что  тут у вас творится?! Это что – яблоки?

Не-ет, любезнейший! Это переносчики опаснейшей инфекции! Микробиус капутус анонимус эст!

  Я схватил с земли яблоко и сунул его под нос бригадиру.

- Видите? Эти две черные точки? Они означают, что плод опасен для жизни. Вы знаете, что случилось с Мичуриным, который съел однажды такое яблоко? Он потом полез на елку за укропом и его арбузами завалило! А история с иностранной принцессой-эмигранткой, которую приютили семеро горцев-гастарбайтеров?! Она потом решила, что семеро мужиков в хозяйстве лучше одного. И угостила спасшего ее жениха таким вот плодом. Результат оказался плачевным!

  Я выдохнул и добавил.

- Если вы мне не верите, доверьтесь мнению нашего четвероного эксперта!

  С этими словами я сунул под нос Цезику подгнивший плод. Любитель сосисок негодующе фыркнул, а потом дернулся так, что вырвал из моих рук поводок и умчался дальше, в глубину сада.

- Во-от! – вдохновенно завопил я, потрясая в воздухе вновь вынутым удостоверением. – Наш эксперт не то, что пробовать этот плод, он даже рядом с ним находиться отказался! Поэтому немедленно сворачивайте все работы! Это говорю вам я – работник спецотдела санэпиднадзора!

  Бригадир растерянно моргал.

- Ядовитый яблок… - почесал он в затылке. – Нам хазяина нэ гаварыть, что с таким дэлать.

- А ничего не делать! Отдать мне!

  С этими словами, я выдернул из рук ближайшего ко мне узбека заляпанный яблочным соком и полный плодов «рвач».

- Все! Эти образцы я и отвезу  на экспертизу. Ждите результатов анализа и никаких действий до моего нового прихода не предпринимайте!

  Мне хотелось, таким образом, не только насолить гаду Дымову, но и дать этим простым усталым людям хоть маленькую передышку.

- Харашо, - кивнул бригадир. – Эй, рэбят, заканчивай работу!

- Георгий Зиновьевич! – радостно позвал я склонившегося уже почти до земли братца. - Нам пора возвращаться в лабораторию. Подвергнем эти смертельно-опасные объекты кислотно-щелочному анализу!

  Герка отпустил ненавистную ветку, с трудом разогнулся и, потирая поясницу, зашагал ко мне.

- Валим отсюда  по-быстрому! – прошипел я, отдавая брату уже изрядно оттянувший мне руки рвач. – Пока кто-нибудь  посообразительней этих гастеров на нас не наткнулся!

  Но Герка почему-то никуда валить не торопился.

- А где Цезик? – хмуро спросил он.

- Откуда ж мне знать? Я его не удержал. Умчался наш Цербер в неизвестном направлении. И нам бежать пора!

  Я с силой толкнул брата в плечо, пытаясь сдвинуть его с места. С тем же успехом можно было толкнуть бетонную стену. Герка не сдвинулся. Как-то слишком задумчиво оглядел растерянно топчущихся неподалеку узбеков.

И вдруг заговорил горячо и сбивчиво:

- Этот урод Дымов их голодом морит!  Мне один пацан рассказал, пока остальные по моей хребтине скакали. Типа, вот вам хлеб сухой и пайка риса на воде, а не нравится – не жри! И денег почти не платит. Только обещает.

- Тогда чего ж они на него пашут? – пожал плечами я. – Плюнули б да вернулись дружно в свой Ташкент.

- А они не могут,  - сумрачно поведал мне братец. – Дымов у них, у всех паспорта забрал. И где-то в доме прикопал, гадюка!

- Блин, прямо долбаное крепостное право! – не выдержал и выругался я.   Герка, насупясь, кивнул.

- Брыгадыра гаварыл, хазяина в сейф дакумент прятал, - доверительно сообщил нам смуглый парнишка, первый заговоривший с нами.

  Братец бросил на меня умоляющий взгляд. Я раздраженно пнул попавшую под ноги падалицу.

- Ну, а мы тут  чем поможем? Это тебе не по садику прогуляться с поддельной ксивой в рукаве. Проникновение в чужой дом с целью хищения имущества  – тут, знаешь ли, братец, уголовной ответственностью пахнет.

- Ни фига не пахнет! – неожиданно уверенно произнес Герка. - Какое еще чужое имущество? Мы ж ни че не стырим, а честным людям их документы возвратим.

  В принципе, братец был прав. Я подумал, что Дымов хоть и разозлится, но в ментуру обращаться не станет. Вряд ли он имел право забирать у людей паспорта и не отдавать их по первому требованию.

- Гробовщик-козел свалил из дома со всей охраной - продолжал подбивать меня на спасение угнетенных рабочих братец. - Там только один сторож остался. Ну, с ним-то я справлюсь!

- Не вздумай! – тревожно воскликнул я. - Если хоть раз в членовредительстве будешь замечен, то потом век не отмоешься! Опять же, как любил говорить сын турецкоподданного: «Мы должны чтить уголовный кодекс!»

- А чиво ж тогда делать? – задал Герка свой любимый вопрос.

  Но у меня в голове уже начал складываться некий план.

- Для начала Цербера найди и поймай. А потом иди с ним к дымовским хоромам. А я пока охранника морально подготовлю. Да, и еще! Чего б ты ни увидел и от меня не услышал – не удивляйся.