Теплый летний день плывет над городом .Солнце золотит черепичные крыши старинных домов. Высоко в небе неподвижно застыли белые пушистые облачка. Ветер доносит запах морской соли и сосновой хвои с прибрежных дюн. Часы на старой ратуше звонко отбивают три.

Я, улыбаясь теплу и солнцу, иду по улице, возвращаясь с работы. Легко взлетаю, перепрыгивая через три ступеньки на свой этаж. Открываю дверь.

- Христиан, привет, дорогой! Я вернулась!  Ой, а почему у нас трубка табачная возле зеркала лежит? И что за  нотные листы по всему столу разбросаны?
- Это мастер Гофман заходил в гости, дорогая. И его друг Иоганнес Крейслер. Вместе писали партитуру новой оперы.
- Опера – это интересно! Обязательно сходим на премьеру.
Я ничему не удивляюсь. С тех пор, как в этом доме появился Сказочник, герои разных книг зачастили к нам в гости. Поэтому, когда я, вернувшись с работы, вижу висящую в коридоре на стене мушкетерскую шляпу или капитанскую фуражку, или стоящие под вешалкой хрустальные башмачки,  просто беру из буфета еще одну чашку с блюдцем и присаживаюсь к столу.
Мы пьем чай со знакомыми героями, беседуем об их сказочной жизни ( а она тоже, порой, бывает нелегкой), даем советы. Потом прощаемся и зовем в гости снова.

Заходят к нам в гости, конечно, и мой добрый друг Теодор, и старина Жак. Да и Ванда забегает частенько. Все никак не может определиться, где ей больше нравится: в реальности или в сказке.

 А иногда мы с Христианом сами отправляемся путешествовать по страницам любимых историй. Поверьте, в сказочном мире происходит столько интересных  событий, что мой муж еле-еле успевает их записывать. И небольшое  издательство нашего города выпускает в мир новые книги: чудесные сборники добрых, светлых сказок.

Я вхожу в комнату. Христиан сидит на балконе, оплетенном гирляндами цветущих роз. В руках у него – перо, рядом – стопка белой бумаги. Нет, Сказочник, конечно, владеет компьютером. Но свежие идеи предпочитает записывать по старинке.

- Над чем сейчас работаешь, любимый? – я присаживаюсь рядом, кладу ему руку на плечо и получаю нежный поцелуй.
- Да вот, задумал новую пьесу. Сюжет в голове уже сложился, но никак не выходит первая фраза. Может, ты что посоветуешь, Марта?
Я задумчиво смотрю на небо, словно там написан ответ. Потом перевожу взгляд на бутончики роз, которые раскачивает шаловливый ветер.
- Марта! Когда ты так хитро улыбаешься, я знаю, что у тебя появилась гениальная идея!
- Ну не то, чтобы гениальная… Просто мне вспомнилась последняя фраза из сказки Андерсена «Снежная Королева».  «Так сидели они рядышком, оба уже взрослые, но дети сердцем и душою, а на дворе стояло теплое, благодатное лето!»  Это же прямо про нас!
- Отличная фраза! Ею я и начну повествование!
- А о чем будет эта пьеса?
- О любви. О приключениях. И, конечно, о нас с тобой, Марта! Моя  Хранительница Сказок!  Итак, пишу! – Христиан берет перо. – Давным-давно, в одном старинном городе…
Тополиный лист, похожий на маленькое зеленое сердце, срывается с ветки и, кружась, ложится на страницы рукописи.

Сквозь цветение и стужи мы спешим, не замечая,
Как за нами тихо кружит беглых шансов птичья стая.
И летим мы, спотыкаясь, на траву или порошу,
Прячем слезы, трем бока и сокрушаемся, но все же -

Еще в весну играем, еще не умираем,
А расквасим нос о стену – оттолкнемся и взлетаем!
Еще зеленый пламень в глазах горит, ликуя,
Еще зеленый фант согреет губы поцелуем!

Еще идем по краю, еще в любви сгораем,
Еще мы в главной роли недосочиненной драмы.
Хоть забот у нас по горло,
Но нытья и жалоб горьких
Еще нет!
Еще нет.

Не клади ладонь на сердце, не отнимут у сиротки,
Мало меду – много перца  у Фортуны, у красотки.
Так давай назначим встречу на диктанте у надежды,
Чтобы в памятке сердечной взять и записать прилежно:

Еще в весну играем, еще не умираем,
Еще влюбленный соловей разбудит утром ранним.
Мы стреляные птицы – мы пугал не боимся,
И новый день – как новый бой, покуда время длитс 

В зеленое играем, хоть голова седая:
Светла соль мудрости,  и мы  - светлей с годами.
Пусть кривы пути и тропы –
Ни одной, ведущей в пропасть,
Еще нет!
Вовсе нет!

Еще в весну играем – она цветы раскрыла.
На чердаке Икар латает порванные крылья.
Он падал долго, слепо в лучах дождя и снега,
А вот подуло бы -  еще разок рванул бы в небо!

В зеленое играем, хоть крут у жизни норов.
Мы – дебютанты, мы всегда на сцене без суфлеров!
Пьес сыграли мы немало.
Но с шекспировским финалом
Еще нет!
Еще нет.

Вовсе нет!