Сразу было видно, что этим ходом пользовались довольно часто.

Каменные плиты пола тщательно выметены. Треснувших – нет, видимо их сразу же меняли на новые. На стенах, через равное количество промежутков, в железных кольцах висели факелы. Правда, горели далеко не все. Но их тусклый красноватый свет все же немного рассеивал темноту. Так что мы с мальчиком шли по коридору довольно уверенно.

- Не тайный ход, а проходной двор какой-то, – подумала я.

  Но развить мысль не успела.
- Спасибо, Элли, что назвалась моей сестрой, – Джейсон невольно вздохнул и крепче взял меня за руку. - Сказать по правде, я немного испугался, когда этот противный  Хасан объявил, что я должен остаться во дворце. А ты меня спасла!
- Ну, тут просто сработал, как пишут в умных книгах, «эффект неожиданности». 

Скромно ответила я.

– А еще  эти восточные деспоты привыкли к тому, что перед ними все трепещут и падают ниц. И теряются, когда кто-то оказывает им сопротивление.
- О, да! – улыбнулся мальчик. - Вид у Амитабха после твоих слов был, как у рыбы, которую вытащили из родной стихии, посадили на дерево и приказали вить гнездо.
Тут и я рассмеялась, представив себе  безумную картинку. Эхо гулко разнесло наш хохот по длинному коридору.
- И теперь перед нами стоят две важные задачи, – серьезно заметила я, закончив веселиться.
- Первая  - это найти на Юге Роберта и сказать ему, что ехать на Север ни в коем случае нельзя, - понятливо кивнул Джейсон. - А вторая?
- Вторая – найти Лукаса. И передать ему слова принцессы. Хотя, честно говоря, не представляю, как шут может встретиться с Аминой? И есть ли у них будущее?  Возвращаться на Восток Лукасу – смертельно опасно!
- Придумает наш герой что-нибудь, - беспечно махнул рукой Джейсон. – А если нет – то Рудольф умное решение подскажет. Меня сейчас совсем другое беспокоит: где выход из чертового туннеля?!
Словно в ответ на слова мальчика, за очередным поворотом Подземного хода блеснул яркий свет. Не красный, как пламя факела, а теплый, живой, солнечный! В лицо повеяло жарким ветром. Мы почти перешли на бег и через несколько минут выбрались наружу. Огляделись, и поняли, что снова влипли.

Нас окружали знойные бескрайние пески. В отличие от цветущей пустыни близ Полуночных гор,  зелени и растений здесь было крайне мало. Лишь кое-где  пробивались из песка крошечные цветочки. Да на знойном ветру тихо качались три высоких дерева. Они были настолько искривлены, что, казалось, будто кто-то собирался завязать их узлом, но потом раздумал и бросил. Светлые, лишенные коры стволы, густо ветвились. Похожие на метлы, жесткие, серо-зеленые побеги тяжело свисали вниз. По-видимому, это были те знаменитые  саксаулы, о которых упоминала Амина. Мы поспешили к ним, чтобы спрятаться в тени от палящего зноя и решить, куда и как нам двигаться дальше. Но тут нас ждало разочарование: листья саксаула оказались  похожими на острые чешуйки. И поэтому  дерево отбрасывало жидкую, прозрачную тень.
Жаркий ветер из глубины пустыни налетел с новой силой, взметнул волосы, опалил щеки. Я зажмурилась и, кажется, начала жалеть о  бокале  прохладного шербета, который так неосторожно уронила во время беседы с принцессами.
- Что же делать? Пройдя через подземный ход, мы  оказались, как Амина и говорила, посреди пустыни, далеко от города и дворца. Спасибо, что хоть невдалеке от караванных путей. Но когда пойдет следующий караван?

И направится ли он на Юг? А у нас ни воды, ни еды с собой нет.
Джейсон вытер пот со лба и незаметно для себя облизал пересохшие губы.

У меня сжалось сердце. Ярко- синее небо и холмы из желтого песка показались  вдруг гибельной ловушкой! Тюрьмой, из которой нет выхода! Нет, не может быть, чтобы наш путь так глупо закончился среди  зноя и безводья.

- Держитесь! Я-аууу спешу на по-мяууу-мощь!

  Знакомый тягучий, низкий голос донесся откуда-то издалека.
Это, что у нас от жажды уже видения начались?!
Но светлая точка, появившаяся  на горизонте,  видением точно не была!
Приоткрыв от удивления рты, мы смотрели, как над  барханами,  стремительно вырастая, летят  белые паруса - тугие, звонкие, наполненные ветром! И нос кораблика легко разрезает  песчаные завалы, оставляя за кормой волнистый след на желтых барханах. А пригоршни золотых песчинок разлетаются от форштевня в разные стороны, как разлетались бы брызги, идя он по морю.

Чудесное  скольжение по песчаным волнам замедлилось. «Вольный Ветер» поравнялся с нами, и Цезарь, легко перемахнув через борт, радостно взмахнул  лапой, в которой сжимал Волшебный компас.
- Три четверти сектора – ход по суше, да еще три попутный ветер! – провозгласил Кот. - И вот –  navis   of   desertum! Тьфу ты, опять на латынь понесло. То есть, «корабль пустыни» - к вашим услугам. Раздери меня морской кракен, как же я волновался за вас, котятки! Просто места себе не находил!
  Говоря все это, Цезарь горячо обнимал нас, сокрушенно качая усатой головой и перемежая слова с ласковым мяуканьем.
Когда с объятьями было покончено, и мы, наконец-то взошли на борт, то в один голос спросили Корабельного Кота:
- Но как же ты узнал, где нас искать?
  Цезарь подбоченился и гордо взмахнул пушистым хвостом:
- Пока наш кораблик стоял у причала,  мне пришлось спрятаться от любопытных глаз в трюме. Но к счастью, у меня тончайший слух. И вот, сидя в глубине трюма, в полной темноте, я услышал радостные крики, доносящиеся с набережной. Видимо, веселились какие-то купцы. Потому, что они наперебой твердили что-то про выгодную продажу скоропортящихся  овощей и про то, что долгожданная ярмарка все-таки состоится. Ну, до всякой там купли-продажи мне и дела не было. А вот следующие их слова  заставили меня прямо подскочить на месте. Я даже головой о переборку стукнулся!
  Кот потер мохнатую макушку, прикрытую красной косынкой.
- И что же сказали эти купцы? – нетерпеливо воскликнул Джейсон. - Ну, говори скорее, Цезарь, нам же любопытно!
  Кот сощурился и недовольно покачал головой:
- Спешка, мой мальчик, как известно, нужна при охоте на морских креветок.

А я излагаю все факты точно и последовательно, как если бы давал рапорт своему капитану. Итак, на чем я остановился?
- На том, что услышал какие-то слова от купцов, подпрыгнул и стукнулся головой. И, видимо, сильно приложился, раз не можешь вспомнить, что было дальше, – Джейсон хитро усмехнулся.
  Хитрость подействовала. От возмущения Цезарь надулся, как большой пушистый шар и сердито зашипел:
- Это я-то фссс-помнить не могу?! Да я прекрасно помню каждую крошшш-ечную мель и каждый проли-ффф  на морссс-ком пути с Востока на Юг!

А купцы на набережной сказали, что какой-то гениальный юный табиб вылечил маленькую принцессу. Поэтому Восточный владыка  на радостях повелел всем веселиться и праздновать.  Ну, догадаться, кто этот самый табиб, было легко. И я сразу понял, что владыка юного гения так просто из  дворца не отпустит!  Презрев все опасности, я стрелой вылетел из трюма и рванул штурвальное колесо, спеша к вам на помощь. И успел вовремя!
- Спасибо, конечно. Но ты так и не ответил на главный вопрос, Цезарь! – воскликнула я. - Почему ты бросился к нам на помощь именно в пустыню? Как ты узнал, что, сбежав из дворца, мы окажемся здесь?
  Вместо ответа, Кот протянул мне Волшебный компас. Золотая и серебряная стрелки сошлись на секторе, где под стеклом кружились маленькими вихрями желтые песчинки.
- Посмотри, на серебряную стрелку. Что на ней выгравировано?
- Сердечко, - присмотревшись, сказала я, - И руки, соединенные в рукопожатии.
  Цезарь важно кивнул:
- Именно так! Создав Волшебный компас, Орландо ди Маре посвятил его своей дочери. Тебе, моя девочка! Чтобы всегда найти тебя и прийти к тебе на помощь. Какие бы ветры странствий не унесли тебя далеко от дома! Поэтому, увидев, что стрелка передвинулась на сектор пустынных земель, я немедленно направил кораблик  в эти жаркие пески.
- Как странно и хорошо, - прошептала я. - Моего отца уже нет со мной, но его любовь, вложенная в этот чудесный прибор, до сих пор спасает меня и моих друзей от беды.
- Это потому, что любовь бессмертна ,- мягко произнес Кот и смахнул пушистой лапой слезу с горящего желтого глаза.

   А потом решительно махнул хвостом и рявкнул командным голосом:
- С якоря – сниматься! Юнга Джонни, отдать швартовы! Матрос Элли, принеси мне подзорную трубу из каюты! По местам! Семь футов под килем! Полный вперед!

  Кораблик легко и стремительно понесся вперед, разрезая килем  барханы. Песок шуршал под кормой, жаркий ветер надувал паруса. Мимо нас проносились рощицы саксаулов, белые пятна солончаков, редкие оазисы со склоненными над озерной водой пальмами.
И вдруг ветер переменился! Он стал влажным, прохладным, с отчетливым запахом морской соли. Паруса тревожно захлопали.
- О, тысяча морских чертей! Ложимся на другой галс. Матрос Элли, держи штурвал! Курс – зюйд и еще пол-рубма! Юнга Джонни, поможешь мне ставить парус.
  Кот подтолкнул меня  к капитанскому мостику. Я сжала рукоятки с четким ощущением, что когда-то давно так же стояла у штурвала и вела кораблик по морским волнам.
Ветер крепчал. И вскоре до моего слуха донеслись странные, но до боли знакомые звуки. Ровный мерный гул и звонкие, протяжные вскрики, доносящиеся откуда-то с небес.
- Гул прибоя и крики чаек, - отозвалось внезапно в моем сознании.
Золотые барханы пустыни превратились в морской берег.

Стаи волн с шумом накатывали на песок. Взмахивая белыми гривами,  ударялись о берег, оставляя в полосе прибоя тончайшее кружево пены, и отступали, отраженные им. От горизонта до края суши море дышало, волновалось и смеялось. Блики солнечных зайчиков весело плясали в волнах.

У самого берега волны, смешанные с песком в одну бурлящую и клокочущую массу, казались мутными, зеленовато-желтыми. Но чуть дальше, уже в нескольких десятках метров от прибрежной полосы море чудесным образом преображалось, становясь нежно-лазурным. А еще дальше, у самого горизонта,  приобретало  глубокий оттенок изумруда. Солнце ярко освещало гребни далеких волн, придавая им стеклянную прозрачность и зажигая сотни радужных искр в морской пене.
«Вольный Ветер», не снижая хода, преодолел полосу прибоя, получив несколько звонких ударов в днище. Кот аккуратно отодвинул меня в сторону и снова занял место за штурвалом.  Торопливо крутанул стрелки Волшебного компаса.
В тот же миг  невесть откуда взявшаяся огромная волна подхватила нас, подняла на своем хребте и вынесла с мелководья прямо на глубину.
А я, широко распахнув глаза,  продолжала вглядываться  в морскую лазурь, не вздрагивая и не жмурясь, когда соленые брызги дождем окатывали палубу. Джейсон осторожно подергал меня за рукав:
- Элли, с тобой все в порядке?
- А? Да, все хорошо, - пробормотала я, проводя рукой по лицу и стирая то ли капли морской воды, то ли вновь навернувшиеся слезы.
Мальчик сочувственно покивал:
- Опять воспоминания нахлынули?
- Пока что нет. Просто мне сейчас и радостно, и грустно одновременно.
- Ну, радостно оттого, что сбылась твоя мечта, и ты увидела море, - улыбнулся Джейсон. – А откуда грусть?
- Сама точно не пойму. Наверно, от того, что всю эту красоту вижу я одна. И нет рядом близкого, родного мне человека, с которым можно было бы просто стоять на палубе, держась за руки, и молчать. Потому что для счастья не нужно лишних слов.
- Нет родного человека? А – я? – в голосе мальчика прозвучала такая горькая обида, что я мысленно обругала себя черствой дурой, и тут же обняла  юного  приятеля.
- Конечно, ты для меня самый родной человек, Джейсон! Я же не зря назвалась твоей сестрой. И ты – мой верный друг! Просто, говоря о близком человеке, я имела в виду несколько иное. Не только дружбу.
- Я понимаю, - вздохнул мальчик и тут же хитренько улыбнулся. - Опять Роберта вспомнила, да, Элли?
Я сокрушенно вздохнула и кивнула.
- Ну, да, ты угадал. А еще  подумала о своих родителях. Кажется, они были очень счастливой и любящей парой.
Тут я замолчала и, чтобы прогнать, начавшие подкрадываться мрачные мысли о судьбе своей семьи, торопливо воскликнула:
- Смотри, сколько белых птиц кружится над волнами. И все  так громко и протяжно кричат. Словно зовут кого-то. Ты знаешь, Джейсон, что это за птицы?
- Чайки, – вместо мальчика отозвался Цезарь. - А кружатся на одном месте они от того, что течение пригнало к Восточному берегу косяк селедки. Кушать всем хочется! Если бы не срочная необходимость покинуть этот берег, я бы здесь славно порыбачил.
Кот мечтательно облизнулся и вздохнул.