Тем временем,  на море наступил вечер. Солнце опустилось в волны, растворившись в золотисто- красном пламени заката. А вслед за ним с небес на воду опустились и мы. Цезарь сказал, что даже волшебство компаса моего отца имеет предел, и не нужно требовать от него слишком многого.
Мы продолжали плыть дальше при свете звезд, а потом и взошедшей луны, расстелившей  перед нами  мерцающую дорожку. Наверно, эта ночь была самой длинной и прекрасной в моей жизни! Джейсон рассматривал созвездия в подзорную трубу  и радостно восклицал, когда со сверкающего небосвода, срывалась звездочка и  стремительно падала в темные волны. Мы с Робертом  стояли на носу корабля, и его рука лежала на моем плече. С кормы доносился звон струн и отзвуки песен.

Лукас и Аластер играли по очереди, ведь лютня  шута осталась на судне его приятелей. Красивые это были песни, хоть и немного тревожные.

И пели наши друзья, конечно, о море.

Прощальных речей голоса, и чаек протяжные стоны.
Поставлены все паруса – прощайте любимые жены!
В далекий поход корабли уходят порой рассветной.
Вы нам пожелайте с земли – попутного ветра.

Волна нас качает во мгле, волна нам – и радость, и горе.
Но помните вы на земле – изменчиво синее море.
Когда забушует вода, когда запоздают приветы,
Вы нам пожелайте тогда – попутного ветра.

Наконец, луна закатилась.  В недолгом предрассветном мраке море  озарилось призрачным сиянием. Я восхищенно ахнула, увидев, как из пылающих волн вырываются на поверхность прекрасные грациозные создания с гибкими, идеально обтекаемыми телами, словно бы обведенными огненным контуром. Всякий раз, как кто-то из этих чудесных существ выпрыгивал из воды, дуга его полета рассекала ночь, подобно сияющей радуге.
- Это дельфины, - улыбнулся Роберт, слушая мои восторженные вздохи. – Добрые и разумные существа, живущие в море и охраняющие мир и покой подводного царства. Они часто приходят на помощь потерпевшим кораблекрушение.
- Да, кажется, я начинаю вспоминать, что встречалась с дельфинами в своей  «прошлой жизни». А с некоторыми – даже дружила. Но почему они решили показаться нам именно сейчас?
- Трудно сказать. Может, захотели пожелать удачи?
- А, может быть -  поприветствовать дочь капитана ди Маре, вернувшуюся на родину? – отозвался Цезарь с капитанского мостика.
- Похоже на то, – я задумчиво улыбнулась. - Море хранит много тайн и чудес.
- Это точно!

  Джейсон, наконец-то, убрал трубу и подошел к нам.

– Вот, например, я, когда падал с мачты – спасся просто чудом! Представляете, кто-то перевернул меня  в воздухе, задержал падение, да еще и объяснил, как правильно нырять в воду!
- И кто же это был? – я слегка вздрогнула.
- Не знаю. Какой-то дяденька говорил со мной. Строгий, но добрый.
- Кажется, я знаю, кто это! 

  Я вздохнула и, помолчав, медленно произнесла.

– Я ведь уже говорила, что души моих родителей, так любивших море, остались здесь навсегда. И вот они снова поспешили к тебе на помощь.
- Наверно! – отозвался поваренок. - Спасибо им!
  Роберт внимательно слушал наш разговор.
- Знаешь, Элли, между  душами родных друг другу людей есть какая-то чудесная связь. И между душами любящих – тоже. Немного стесняюсь признаться, но во время моих странствий, стоило мне только глубоко задуматься о тебе, вспомнить твою улыбку, голос, твои лучистые глаза, я, словно воочию, начинал тебя видеть, и даже слышал обрывки разговоров, которые ты с кем-то вела.
- Со мной тоже часто творилось нечто похожее, - смущенно призналась я.

  Порадовавшись, что в ночной темноте незаметно, как я покраснела.

Про волшебный апельсин, дарующий способность читать мысли близкого человека, я, почему-то, рассказать не решилась.

Небо начало светлеть, и мы отправились отдыхать. Джейсон и я уснули в каюте, а мужчины расположились на палубе, благо южная ночь была теплая и даже немного душная.

Наутро Кот расстелил большую карту Южных островов, и они с Робертом стали шумно обсуждать, к какому из них лучше причалить, чтоб запастись провизией и пресной водой.
- Это должен быть самый мяу-у-аленький и незаметный островок! – гнул свою линию Цезарь. – Но при этом с множеством удобных  бухт. Чтобы можно было завести туда кораблик, и с моря-яу-у нас никто не заметил! Кто поручится, что твой, извини, приятель, чертов  папаша  уже не снарядил  за нами в погоню половину своего флота?!
- Никто не поручится, - печально подтвердил юноша. - Но таких островков у нас крайне мало. Пойми, Цезарь, если береговая линия суши изрезана удобными бухтами, она, по любому,  будет заселена. Рыбаками, к примеру, или контрабандистами. Всем кораблям нужна хорошая стоянка.
- И что же ты предлагаешь?
- Смотри! – Роберт указал на правый верхний угол карты. - Это крайний остров нашего архипелага. Знаменитый Остров Тысячи Пещер. Он не мал и не велик, и довольно известен среди моряков. Но этот остров расположен вдали от больших морских путей. Редко кто сходит на его берег. Там есть источник с пресной водой, много пальмовых рощ и огромное количество подводных гротов. А еще этот остров – вулканического происхождения. И вход в бухту  закрывают высокие скалы – остатки древнего вулкана. Так что с моря нас никто не увидит.
- Гм! Известность этого острова смущает меня-ууу, – начал сомневаться Кот.    Но потом решительно махнул лапой.
- Ладно, если ты считаешь, что это – лучший вариант, пусть так и будет! Итак, держим курс на Остров Тысячи Пещер!

  Около полудня мы заметили землю. Сначала Джейсон даже высказал  сомнение, не облако ли это на горизонте? Лукас только рассмеялся:
- Если это облако, дружок,  то почему оно единственное на всем небосклоне, и почему оно так неподвижно?
  Чуть погодя мы все убедились, что перед нами  действительно  остров. Хотя издалека казалось, что  суша  парит над водой  в поднимающихся струях раскаленного воздуха и очертания ее будто пляшут над горизонтом.
Прошло не больше часа,  и последний остров Южного архипелага предстал перед нами во всей красе. Он был длинный, со скалистыми берегами, весь заросший деревьями. Остров опоясывала узкая полоса ослепительно белого песка, а перед ней тянулся очень широкий пологий риф, потому что пенистые буруны виднелись в море на протяжении доброй морской мили.
- Риф – серьезное препятствие! – Роберт одним прыжком вскочил на мостик. – Но я плавал здесь когда-то. Цезарь, позволь, я проведу кораблик к западному побережью. Именно там находится безопасная бухта, о которой я тебе говорил.
  Кот недоверчиво сощурил желтые глаза, сердито мяукнул, но уступил юноше место за штурвалом. 

На этот крюк ушло не меньше часа.  Но вот опасные буруны остались позади, и перед нами встали высокие  скалы, обозначавшие место бывшего вулкана. Все мы, даже неугомонный Джейсон, невольно притихли, проплывая между этими могучими утесами, которые вздымались из зеленых морских глубин и, казалось, останавливали далекие облака.  Нам невероятно повезло, что у Роберта  оказалась такая потрясающая зрительная память. Без карты и компаса он уверенно вел кораблик между бесконечными каменными стенами – лабиринтом, образующим  воспетую в морских легендах Тысячу Пещер.
Море не набегало на утесы, а медленно вздымалось вверх, заливая пещеры с грозным гулом. Потом  так же медленно уходило вниз  и как бы падало в пропасть. Вода выливалась из пещер шумными пенистыми водопадами, выносила в водоворотах водоросли, медуз и наполняла воздух острым запахом соли.

Но вот остатки древнего вулкана сомкнулись, образуя тесную бухту. Не полукруглую, как обычно, а скорее многоугольную, стиснутую пластами гранита. Как и сказал мой друг, со стороны моря эта бухта оставалась невидимой - ее запирали две скалы. Они сомкнулись лбами, но  подошвы их далеко разошлись и образовали большую арку. Там жило громовое эхо. Когда мы проходили под ней,  плеск воды за бортом превратился пенистый шум целой морской эскадры.
- Еще один плюс этого острова, - заметил Роберт, миновав арку. – Эхо усиливает все звуки, и ни один корабль не подберется к нам незамеченным.

  Насколько грозными  выглядели подступы к острову, настолько светлым, ярким и праздничным он оказался, стоило лишь   миновать цепь суровых каменных стен. Вода в бухте была похожа  на голубой хрусталь. Казалось, наш кораблик не плывет, а вновь летит, плавно зависая, над ярким, как упавшая с небес радуга, дном. Сквозь веселый блеск солнца в прозрачной ряби мы видели пестреющие глубоко на дне синие, красные, желтые, как охра, и светло-зеленые камни самой причудливой формы. Над ними тонкой вуалью колыхалось нежнейшее кружево водорослей. И десятки сверкающих рыбок, похожих на ожившие драгоценности, мелькали, скользили и суетились среди этого великолепия.
Цезарь привычно повернул стрелку Волшебного компаса, и высокая волна бережно опустила «Вольный Ветер» на слепящий белый песок. Десяток маленьких крабов так и брызнул в разные стороны.
Мы сошли на берег и огляделись. Легкий ветерок раскачивал кроны высоких деревьев в ближней роще. Среди густой листвы то тут, то там мелькали жесткие веерообразные макушки кокосовых пальм. Но было много и других, неизвестных нам деревьев с крупными, как у магнолий, кожистыми листьями. Их обвивали мощные гибкие лианы. За рощей виднелась зеленая конусообразная вершина дальней горы.
Жаркое южное солнце потоками света заливало остров. Мы поспешили скрыться от него в ажурной тени ближайшей пальмы и, прежде чем в рощу отправляться за водой и припасами, решили немного посовещаться.
Впрочем, толкового разговора не получилось. Скорее, вышел маленький семейный скандал. Потому, что определить – что и кому делать,  мы долго не могли. Джейсон рвался обследовать остров, Цезарь – проверить такелаж.

Шут с менестрелем вообще никуда не собирались. Потому  что считали, что первым делом следует выставить дозорных.

- Зачем? – удивился Роберт. – Я же сказал, что суда тут не ходят. А, если и ходят, то в бухту не заглядывают. Значит, здесь вполне безопасно.

- Про тайный выход из грота Аластер говорил то же самое, – хмыкнула я.

– А накрыли нас именно там. И потом не забывай, что торговые суда – это одно. А погоня – совсем другое. Или ты считаешь, что нас с тобой оставят в покое?

- Очень в этом сомневаюсь, – вздохнул менестрель, влезая в разговор. – Поэтому  я бы вообще на берегу задерживаться не стал.

- А как же запасы? – спросил Лукас. – Нас все-таки шестеро.

А избытка продуктов я в трюме не заметил.

- Запасы можно пополнить с минимальным риском. Ручей отсюда в двух шагах, а рыбу ловить можно и с кораблика.

- Ну, во-от, – заныл поваренок. – Опять эта рыба! Стоило ли тащиться с Севера на Юг, чтобы бесконечно ее чистить?  Хочу банан! А лучше – кокос!

  И он задрал голову, пытаясь разглядеть на пальме означенный фрукт. И тут же сделал пару шагов в сторону…

- Стоять! – рявкнул на него шут. – Не хватало, чтобы ты еще и с пальмы свалился! Мне вполне хватило мачты!

- С мачты я не свалился, – обиженно пробубнил мальчик. – Я с нее прыгнул…

- Так, юноши, хватит ссориться! - сказал Цезарь. – Быстро набираем воду, возвращаем-мя-яуся на корабль и выставляем дозорных. Лукас несет вахту с Джейсоном, Роберт – с Аластером. А я – с Элли.

Надо сказать, что такой расклад меня вполне устраивал. Остров, конечно, красив, но кораблик – надежен. В любое время можно сняться с якоря и унести ноги. Вот только – куда?
Если разобраться, ни в одной из Запертых Земель нас никто не ждет. Лукас и Роберт наследили на Востоке, а мне и Джейсону абсолютно нечего ловить на Севере. С Югом тоже все понятно: чем дальше мы от него будем – тем лучше. Остается только Запад – но  там свои разборки и злополучный Десмонд. К тому же, от одной мысли о Полуночных горах и пройденном Лабиринте становится тоскливо. Кроме Делмы у нас там ни одной знакомой души. Да и кто знает – где она сейчас? Может быть, путешествует по Северу вместе с Рудольфом? Мда… Целых четыре  Земли – а спрятаться некуда. Вот уж беда, так беда! Убегая от одной опасности – я тут же влетела в другую. Да еще и не одна…Джейсон – сбежал из дома. А Роберта из дома выгнали…

А все из-за того, что я – Ключ! Получается, что тетушка прекрасно понимала – что делает, пытаясь меня спрятать. Мда-а, мне даже стыдно теперь  становится от того, что я обвиняла ее чуть ли не во всех смертных грехах. А Ингриэн, оказывается, действовала исключительно в моих интересах.  Но, к сожалению, все тайное однажды становится явным. И теперь только ленивый не пытается меня поймать и использовать…

  Я вздохнула. Меня уже не радовали никакие красоты.

- Что-то моя-у-у девочка опять загрустила! – пробормотал Кот. – Наверное, тебе следует отдохнуть. Пусть мужчины занимаются делами, а мы с тобой до вахты поваляемся в каюте. Я расскажу тебе какую-нибудь сказку или спою колыбельную. Пойдем, детка, земля всегда была недостаточно надежной…

- Пойдем, – согласилась я.
Мы спустились в каюту. Я легла на койку и с грустным вздохом прижалась к мягкому кошачьему боку. Цезарь ласково погладил меня по голове:
- Спою тебе старую морскую колыбельную. Твоя Матушка часто пела ее, Элли, когда ты была совсем мя-а-ауу-малышкой.
И Кот негромко замурлыкал:

Если вдруг покажется пыльною и плоской,
Злой и надоевшей вся земля,
Вспомни, что за дальнею синею полоской
 Ветер треплет старые марселя.

Засыпая под  его  убаюкивающее  мурчание, я успела подумать:
- Быть с котом – хорошо. А без кота – плохо. Даже если все плохо, за окном дождь и серость, а беда подступает к порогу, ты знаешь, что ты – не одна. Кот свернется клубком на коленях. Или заснет на подушке, прижав теплый бок к твоей щеке. Он будет урчать и убаюкивать, совсем, как сейчас. Не может случиться ничего страшного или непоправимого, отовсюду есть выход, если только есть кот. Самый лучший на свете зверь, именуемый Кот.