(Новогодняя сказка)

                                                                                                            Соглашайся хотя бы на рай в шалаше,

                                                                                                            Если терем с дворцом кто-то занял!

                                                                                                                     (В. Высоцкий)

В некотором царстве, в некотором государстве жил-был Змей Горыныч. И было у него три головы. Правая – самая умная и разумная, средняя – так и сяк, а «так и сяк» - потому что слева была третья голова, которой всегда «левые» мысли шли на ум. И этими мыслями она все тело и остальные головы заразить умела.

Вот сказала однажды Правая голова:

- А давайте-ка, сестры, выстроим дворец! Негоже нам, Змею великому, под колодой прятаться, аки змеюшка неразглядимая!

- Давайте! – отвечала ей Средняя. – Но лучше – терем расписной, с резьбой да с маковками.

- А давайте лучше шалаш! – заявляет Левая.

Первые головы возмутились: как так – им, Змею Горынычу, в шалаше обитать! Но Левая уперлась: хочу да хочу шалаш! А то – работайте без меня! Что ты тут будешь делать? Эта голова прямо сразу забастовку устроила: от двух остальных отвернулась, туловищу в верхние лапы газету сунула, нижние в ванну теплую опустила, восточный кальян поближе придвинула, и окунула тело в полное блаженство. Как тут поступить? Не зубами же что-то строить!

Правая говорит Средней:

- Ладно, сестричка, как только эта разнежится и заснет, мы сразу двинемся строить наш славный дворец.

- Ты имеешь в виду терем? – уточняет Средняя.

- Я говорю про дворец про каменный!

- Нет уж! – упрямится та голова. – Нужно мне больно в камне сидеть, будто в царской темнице! Будем в тепленьком терему жить, да с русской печечкой.

И так они поссорились, что Левая голова мундштук изо рта выпустила, газету отложила, очки сняла, и говорит серьезно:

- Что вы там все делите-делите? Будет у нас и дворец, и терем, и даже шалаш. Один день будем камни укладывать для дворца, другой – терем рубить, третий – шалаш строить, и все так, пока не построится!

- Легко тебе говорить, Левая! Твой шалашик за пять минут выстроим, а терем с дворцом – ого-го сколько ждать!

- Будет зато где жить, - отрубила Левая, и снова за чтение принялась.

На том и порешили.

Выстроил Змей Горыныч первым шалаш, да такой большой, как пещера. На другой день пошел он камни собирать для дворца. На третий – бревна для терема. Так все лето прошло, и осень настала, а терем еще не готов. Зато у дворца только крышу осталось покрыть, да внутрь заселиться.

Достроил Горыныч дворец, новоселье справлять собрался. Сидит у входа, надпись «Добро пожаловать» вышивает на коврике. Вдруг – нежданно-негадано – конь с всадником по дороге скачет, да прямо к дворцу спешит. Спешился на полном ходу всадник, и, ни слова ни говоря, сразу меч достает. Горыныч его, пока тот никого мечом не поранил, иголкой за шиворот подцепил и к глазам поднес.

- Ты кто? – говорит Правая голова.

- Кто? Я? – отвечает тот важно. – Я – Иван-царевич, из Тридесятого королевич! Пришел Горыныча воевать!

Средняя рот было открыла, как вдруг Левая вмешивается:

- А что это ты сюда прискакал? Горыныч не во дворце живет, а в шалашике!

- Мда? – почесал в голове царевич. – А почему меня во дворец направили?

- А вот чего не знаю – того не ведаю, только где видано, чтобы Горынычи по дворцам жили?

Согласился царевич с ней. Змей его обратно на землю поставил, кликнул Иван коня и ускакал прочь – только его и видели.

Долго ли коротко ли, закончил Горыныч вышивать коврик, у двери постелил, и тут Левая говорит:

- Давайте-ка сходим в шалашик, проведаем, что там делается?

Пришли к шалашу – а там щепки одни и труха. Царевич от злости, что дома никого нет, все жилище мечом порубил и череп ящера доисторического, что Горыныч использовал как чернильницу – умыкнул! Ну и ладно, пусть хвастается трофеем. Всего делов-то – шалаш заново выстроить!

Нового черепа Змей не нашел, так как и старый случайно выкопал, когда фундамент для дворца делал. Пришлось вырыть ямку в глине, обжечь изнутри, и туда наливать чернила. Но такую ямку таскать во дворец не будешь, поэтому Змей Горыныч, когда на него нападала охота писать мемуары, сюда приходил. Сидел на природе, птичек слушал, ностальгии по прошлому предавался.

А терем к зиме уже был полностью готов. Прибыл Горыныч на новое новоселье, тряпочку взял, ставенки протирает, чтобы блестели. Вдруг – пыль столбом на дороге: Иван-царевич со всех копыт скачет. Прискакал – и с ходу к делу:

- Где, - говорит, - Горыныч?

Правая голова от работы оторвалась, повернулась к нему:

- А что такое? – интересуется.

- Похитил он, говорят, дивную Жар-птицу! Посадил в клетку и запер в высоком терему! Пришел я Жар-птицу вызволить, да перо забрать для моей Марьи Лукавишны!

Средняя порывалась что-то сказать, да Левая снова ее опередила:

- Какой же такой доброжелатель тебе сказал, что Горынычи в теремах живут? Огнедышащ наш Змей. Как пламенем полыхнет, так и все сожжет. В шалашике он обитает, в шалашике!

- Странно, - говорит Иван. – Марья Лукавишна убежденно мне говорила, что Змей Горыныч в тереме обитает… Хотя, она же меня и в дворец в прошлый раз посылала.

Пожал плечами, на коня сел и ускакал разносить шалашик.

Пришел Горыныч писать мемуары, а царевич, оказывается, еще и жар-птичье перо из чернильницы умыкнул! А ведь это перо на терем упало, когда Жар-птица над ним пролетала. Кто знает теперь, когда она снова будет?

Пришлось Змею березку срубить, с одного конца заточить, расщепить, и этим писать.

А под Новый год три головы во мнениях разделились: где праздник встречать? Правая, конечно, считала, что не иначе, как во дворце, Средняя возражала, что лучше всего у терема во дворе, где от бревен до сих пор хвоей пахнет, ну а Левая стояла за зимний пикник на природе, поблизости от шалашика. И покуда они ругались, как раз у шалашика стоя, - глядь: в поле снег столбом. Кто-то скачет.

- Атас! – кричит Левая голова. – Иван-царевич сейчас нас застукает!!!

Все три – в разные стороны, словно кони, рванули, а туловище не знает, за какой бежать, и на месте поэтому топчется. Пока Змей Горыныч лапами переминался, подъехал всадник. В полном вооружении – с мечом да в кольчуге, да в шлеме богатырском остром. Увидели головы, что это не Иван-царевич, и успокоились. А зря. Потому что всадник как гаркнет девичьим голосом:

- Где Горыныч???!!!

- Нетуть его, - пискляво ответила Левая голова.

- А что у тебя за дело к нему? – интересуется Правая.

Всадница спешилась, осмотрелась вокруг, и спрашивает:

- А ты кто такой? Не Иван ли, часом, царевич?

- Нет, я Змей Горыныч. А ты кто будешь?

- Марья Лукавишна я.

- Как это? – обалдело спросила Левая голова. – Ты же Ивана ко мне посылала, а сама его даже не знаешь!

Марья Лукавишна рукой махнула:

- Ну его, этого Ивана! Мы с ним только по переписке общались. Сначала он мне череп трухастый в подарок прислал, потом – перо обкусанное, ну а напоследок сказал, что встретил Царевну-лебедь, и к ней в палаты переметнулся. Вот теперь я богатырем ряжусь, да Иванову работенку делаю: Сивку-бурку ловлю-укрощаю, Соловья-разбойника изгоняю, у камней с надписями выясняю, что будет, если налево пойдешь… Заказчики меня шлют туда, не знаю куда, и я приношу им то, не знаю что.

Тут Средняя голова, раньше в таких делах молчавшая, вдруг как вытянется над остальными, да как заявит всаднице:

- Выходи за меня замуж!!!

Правая и Левая сначала пригнулись от неожиданности, потом повернулись к Средней и уставились на нее глазами такими, как их глиняная чернильница – здоровыми и круглыми. Дар речи у этих двух пропал.

- Замуж? – переспросила Марья. – Куда я за тебя замуж выйду, когда у тебя только этот шалаш? С милым и в шалаше рай, конечно, но ты мне не мил.

Обиделись Средняя с Правой, и давай возражать:

- У нас еще терем есть!

- И дворец!

- Сокровищ не сосчитать!

- Ковры-самолеты персидские и кальян!

- А если не выйдешь за меня замуж, то я тебя съем, - припечатала Средняя.

- Ну что ж, - говорит Марья. – Раз так, то деваться некуда. Но уговор, давайте, будет таков: я вам добуду три вещи, по одной на каждую голову. За первую вещь вы дадите дворец. За вторую – терем. За третью – сокровища и ковры. А если я что-нибудь не смогу добыть, то и замуж за тебя выйду.

Подумали головы и согласились, только Левая настояла на том, что пока все три вещи не раздобыты, не видать Марье ни терема, ни дворца, ни сокровищ с коврами. Начали делать заказы.

- Череп можешь обратно вернуть? – спросила Правая голова.

- Могу, только я его отослала Ивану. Придется с Иваном сразиться, да Царевну-лебедь проучить. За это дело я с радостью возьмусь.

- А перо Жар-птицы добыть? – говорит Средняя.

- Проще некуда, - отвечает Марья Лукавишна. – Жар-птицу я уже для царя Берендея добыла, и он мне малость недоплатил. Мелочи, говорит, не было. Я вместо мелочи могу одно перо взять. Что там за третья вещь?

И повернулась к Левой. Та говорит:

- Нет уж, добудь сначала первые две.

Ну, Марья Лукавишна тут на коня взлетела и прочь унеслась. А Правая и Левая головы стали Среднюю пилить:

- Ты что устроила? Кто тебя за язык тянул – «замуж, мол, за меня выходи»? При Иване-царевиче ты, помнится, тоже пыталась чего-то сказать, хорошо, мы тебя перебивали. А то даже интересно, что ты ЕМУ предложить собиралась?!

Средняя отвечает:

- А из-за Правой мы теперь без дворца останемся, раз такую простую задачу Лукавишне дала.

- Из-за тебя тоже! Ей до Жар-птицы лишь руку протянуть.

Ругались они три часа, вдруг видят: Марья Лукавишна возращается. К седлу в мешке череп приторочен, из него Жар-птицы перо торчит – свежее и новое!

- Вот, - говорит. – Выполнила я вашу задачу. Отдавайте мне терем с дворцом!

- А ну погоди! – возражает Левая. – Уговор был на три вещи, а не на две.

- Ладно-ладно! – смеется Лукавишна. – Что ни закажи – все получишь. Во все страны сгоняю, везде побываю – все добуду! Говори за чем ехать?

- А ни за чем, здесь оставайся. Скажи мне такую вещь: где нам Новый год нынче встретить? Правая голова хочет во дворце, Средняя – в тереме, а мне по душе в шалашике находиться! Вот и добудь нам решение, в каком из них лучше, чтобы нам всем троим было приятно.

- Эка задача! Отдадите мне терем с дворцом, и в шалашике будете.

- Э, нет! – говорит Левая. – Куда мы тебе дворец с теремом отдадим, если ты за нас замуж пойдешь? А покуда третью задачу не решишь, терем и дворец – наши!

Думала-думала Марья Лукавишна, голову ломала – и так и этак не получается. Пока не скажет решения – Горынычу дворец с теремом принадлежат. А раз принадлежат, то и решения не найти. Каждая голова будет на своем стоять.

Вдруг слышат сверху голос трескучий:

- С Новым вас годом, соседушки!

Это сорока летела и всех поздравляла. Пока Марья думала – Новый год уже наступил.

- Вот видите! – радуется Средняя голова. – Не справилась Марья с задачей! Хочешь, не хочешь, а теперь – замуж идти.

Да только Правой и Левой Горыныч качает.

- Не слушай ее, Марьюшка, - говорит Правая. – Глупая она и пускай молчит. Иди-ка восвояси.

Обрадовалась Марья Лукавишна, низкий поклон отвесила.

- Спасибо тебе, Горыныч. Я-то когда череп вам добывала, Ивана у Лебеди встретила и задала ему жару. А он как меня воочию увидал, так и жениться на мне надумал.

- Только мы тебе за чернильницу и перо ничего не дадим, - быстро сказала Левая. – Они наши были.

В общем, расстались они добрыми друзьями. Горыныч Марье ковер-самолет из своей коллекции подарил, чтобы она до Ивана успела добраться и праздник отметить, а взамен с нее обещание взял, что она больше никого присылать воевать с ним не будет.

Улетела на ковре Марья с конем, а Змей по сторонам оглянулся, и понял, что хочешь, не хочешь, а уже встретил Новый год в шалаше. Подумал, зевнул, по очереди все три головы поскреб – и сел писать мемуары.