Но что я собирался  ей сказать, я так и не узнал. Прекрасный сон прервал чей-то глухой вскрик. Я немедленно вскочил, бросился к стонущему Владу и рванул его за плечо:

- Да что с тобой опять? Ты здоров вообще? Может, Скорую вызвать?!

  Он сел, ошарашенно озираясь. Потом провел руками по лицу, приходя в себя.

- Не надо Скорую , - пробормотал Влад. – Со мной все в порядке, просто кошмар приснился.

- Такой, что ты орал во сне, как резаный? За тобой что – твой литагент с топором гонялся? Или, что страшнее, с контрактом на двенадцать триллеров «Атака куриных зомби»?

  Он слабо улыбнулся.

- Нет, не литагент. Можешь считать меня слабонервной девицей, но это и вправду был редкостный ужас! Представляешь, снится мне, что сижу я за компом в своей московской квартире и, как обычно, пытаюсь лудить очередную нетленку. Внезапно экран гаснет, а затем вырубается все остальное электричество. И в кромешной темноте, окруженный слабым лиловым сиянием, ко мне подходит…ЧЕРНИЛЬНЫЙ ЧЕЛОВЕК!

  Я молча вскинул брови. Вся ситуация невольно напоминала наши с Владом ночные детские посиделки с рассказыванием неизменных страшилок. Вот только на лице моего друга был непритворный испуг, и даже голос слегка подрагивал от пережитого.

- Он что – настолько страшный был? – поинтересовался я, чтобы разрядить обстановку. - Как Врубелевский демон или как налоговый инспектор?

  Влад покачал головой, на этот раз  не отозвавшись на шутку.

- Вовсе нет. Просто почтенный господин средних лет в фиолетовом камзоле и белоснежной рубашке с жабо. Вот только глаза у него были – как две черные дыры! Бездонные, затягивающие в свою глубину. Во сне чернильный человек поклонился мне, а потом вежливо сказал:

- Сударь, вы, кажется, звали меня?

- А ты бы ему ответил: «Нет, господин хороший, вы ошиблись дверью. Ступайте этажом выше, там живет один отпетый графоман». Или послал бы его ко мне. А я послал бы твоего лилового гостя… подальше. Это ведь я, в конце концов, прочитал тебе тот злосчастный стих.

- Знаю. Но в этом сне я отчего-то не смог ему возразить и только молча кивнул. Что-то звонко щелкнуло, в воздухе пронеслась ослепительная искра, и передо мной уже стоял седой старик фиолетовом хитоне.

- Во многия мудрости – многия печали, - проскрипел он. - А вдохновение, что ты ищешь, принесет тебе еще больше забот, смут и душевного смятения. Ты все еще просишь моей помощи?

  Я тупо кивнул, как заведенный болванчик. Сверкнула третья молния, и Чернильный Человек обернулся мальчишкой в драной фиолетовой майке.

Вот только глаза у него остались прежними. Бездонно-черными и жгучими! Он окинул меня оценивающим взглядом, ехидно усмехнулся, а потом вдруг заорал:

- Получай свое вдохновение! Да только потом – смотри, не жалуйся!

Тут Чернильный Человек с недетской силой схватил меня за руку и уколол в ладонь золотым пером. Я вскрикнул! Из ранки брызнула кровь. Но была она не алой, а тоже лиловой, как чернила! А потом я увидел за окном поднимающийся до небес лиловый вал. Стекло жалобно зазвенело и разлетелось, чернила хлынули в комнату, затапливая все вокруг. ..
Тут я заорал в полный голос, но ты, по счастью, разбудил меня. Вот что все это значит? Дай мне ответ!

- Пить надо меньше! – вздохнул я, смутно чувствуя, что не только выпитое спиртное виновато в приснившемся Владу кошмаре.

  Но, чтобы не волновать друга еще больше, вслух это, разумеется, не сказал.

- Ты почти всю бутылку выдул в одну морду, а теперь требуешь, чтобы я тебе тут помесь дедушки Фрейда с цыганкой-гадалкой изобразил. Выйди во двор, сунь голову под умывальник, а потом ложись снова. И не смей больше пить на жаре! А то вместо человека придет к тебе в следующий раз чернильная белочка!

- Ты же сами и притащил сюда эту чертову бутылку, - бубнил мой друг, заново устраиваясь в спальнике.

- Но я не пытался осушить ее одним глотком! Мда-а! Вижу, что местные сорта винограда плохо действуют на слабые мозги столичных знаменитостей.

- Да мне даже после литра «Хеннеси» кошмары никогда не снились! – донеслось из спальника, и вскоре все стихло…

  Я попытался заснуть. Но безуспешно. В голову полезли всякие мысли. На тему – к чему бы это было?
Нет, ну темы наших снов в первом приближении понятны: как говорится – «у кого чего болит, тот про то и говорит». Я скучаю по Регине – вот мне и снятся всякие девушки. А Влад мучается своим дурацким писательством – и к нему в гости всякие странные личности захаживают. Но – дальше-то что? У меня-то все вполне обыденно – закончатся гастроли и экзамены – станет понятно: кто к кому едет? Если случатся деньги – позову девушку в Крым. Не хватит наличности на билеты – вернусь к Регине в Питер.

Картинка достаточно ясная. Никаких сделок с совестью или дьяволом по поводу наличия или отсутствия денежных знаков не наблюдается. Влад вроде бы на Дориана Грея не похож – и тоже не ищет тайных соглашений. Ну, то есть, голову он всегда продать готов – но в хорошем смысле: она ж у него – рабочий инструмент. Как у меня – физиономия и память. Одним словом, кризис творчества – вполне привычная картина. И от нее пишущие товарищи скорее известным способом избавляются – ныряя в стакан. А там уж – как фишка ляжет. Или сочинять начнут, или – бросят. Или, что самое поганое, из него не вынырнут. Но это тоже – дело житейское, а ни разу не мистическое. Что же касается глюков – то у кого их не бывает? Вон Регине в театральном-то доме чего только не показывали! А она у нас – обычный переводчик. Но, видимо, местами – передатчик. В общем, творчество, как и голова – предмет темный и исследованию не подлежит – как говорил  герой известного фильма. Нам, артистам, иногда приходится погружаться в чужую шкуру или эпоху. Порой даже – в «одном флаконе». А вот надо ли писателям проживать жизнь своего героя – я не знаю. Как и то – откуда они свои фантазии черпают?

Этого добра у Влада и без писательства хватает. Он про себя говорит: «если я начну жить так, как хочу – то на следующий день в тюрьму сяду». Забавник он, видно, еще тот!!! Барышни от него разбегаются, роняя тапки! Им, поди, не только и не столько денег хочется, сколько стабильности. Ну, или хотя бы знать – что день грядущий готовит? А с этим персонажем – какая там стабильность, на фиг? С ним – как в выражении: «- Не бойся, я тебя держу.

- А толку? Ты ведь тоже падаешь»... Интересно, а куда он падает на этот раз?

  Тут я улыбнулся.

- Не удивлюсь, если Влад утром помчится в какую-нибудь поликлинику – кровь сдавать. Дабы убедиться, что в жилах у него – не чернила. И фиолетовый цвет – ему не грозит. Кстати, о цвете. Интересно, почему есть цвет «бедра нимфы» и «лягушки в обмороке», но нет цвета книжной страницы? Ведь это особенный цвет со множеством оттенков: книжная страница у окна, книжная страница возле свечки, старая книжная страница… У взрослого романа один тон, а у детской сказки – совсем  другой. И почему люди не пишут сказочным героям? Оставляя свои письма в роще под деревом лесным нимфам, под камнем - для полевых эльфов, в шкафу в магазине - для нарнийцев, или же прикрепляя на ниточке у озера, адресуя письмо русалкам...

  Тут я почувствовал укол совести.

- Впрочем, некоторые даже любимым женщинам не пишут. Отговариваясь то занятостью, то – роумингом. Типа – письма идут долго, а звонки и СМСки – дорогие. И вообще – «мы, кажется, хотели проверить свои чувства в разлуке».

Вот встретимся, наконец, тогда все друг другу и скажем… Эх! Как же хочется, чтобы жизнь хоть немного напоминала сказку, чтобы в ней было столько же добра, справедливости, искренности, любви и, конечно же, чудес! Чтобы нам можно было переноситься в любой город и в любое время! Простым желанием или силой мысли. Вот так мы мечтаем о чудесах, а сами   часто не замечаем подарки жизни. А все потому, что жизнь очень занята - у нее нет времени обвязывать их ленточкой. Какой же чудесный подарок нужен нам с девушкой?

Человеку нужен теплый кот, чтоб мурлыкал громко он на ручках.
Отпуск нужен, лучше дважды в год. Кактус нужен на окне колючий.
Нужно что-то вкусненькое к чаю, нужен шарфик из овечьей шерсти,
Нужно между строчек «я скучаю», нужно «как прекрасно, что мы вместе».
Нужно «позвони, когда проснёшься». Нужно «подожди, иду навстречу!».
Нужно «а давай, ты улыбнёшься?» Нужно, чтоб холодный серый вечер,
А на кухне лампа с абажуром, и пузатый чайник закипает.

Нужно, чтоб знакомая фигура к твоему подъезду подбегает.
Потому что шагом невозможно, потому что так к тебе и тянет.
Нужно дозу радости подкожно, нужно, чтоб есть тот, кто понимает…

А у меня – только любимая работа и шарфик. Зато у Регины – есть лампа с абажуром. И кот, точнее, кошка. Хотя от Мотьки больше проблем, чем радости.

Мда! Чудеса никак не привязаны к дням недели, монеткам на дне фонтана и даже с падающими звездами у них мало общего. Чтобы сделать что-нибудь волшебным - совершенно незачем читать заклинания. Нужно - быть. Готовить  для кого-то чай, выбирать дороги и поезда, продумывать маршруты.

  Тут я вспомнил рассуждения Влада о том, как надо писать фэнтэзи. Хм!

И авторы этого не знают, и герои не ведают – куда за чудесами податься? Что уж с нас – простых смертных спрашивать? Вот я тут мысленно наговорил кучу правильных слов, и хороших поступков напланировал, а встречусь с Региной – и опять буду молчать, как идиот! Просто какой-то замкнутый круг получается!

Я вроде бы понял свою роль в этой пьесе – и даже выучил слова! Но стоит выйти на сцену – то есть, подойти к девушке, и все летит кувырком. Как в дурацком совете: «С каждым поворотом налево вероятность увидеть что-то необычное увеличивается. Правда, если слишком торопиться и сделать это четыре раза, можно уткнуться в собственную спину».
Вот и я постоянно утыкаюсь в непонимание – как мне себя с ней вести? Как старшему брату? Верному другу? И хочется уже перейти к чему-то новому  в наших с ней немного странных, но таких теплых отношениях. Однако, страшно сделать первый шаг. Вдруг Регина поймет меня неправильно? Или решит, что ее и дружеское участие вполне устраивает? Так я полгода топчусь, как дурак, перед заветной калиткой в сказочный сад. И ведь знаю, что там меня ждут свет и счастье. Но все не могу ни на что решиться. Вдруг прогонят? А что если Регина сейчас мучается такими же сомнениями?

  Кажется, после долгих размышлений я все-таки заснул. Потому что перед глазами вдруг закачались волны, солнечные блики побежали по воде, и чья-то нежная рука коснулась моего плеча. Больше ничего в этом сне не было, но я проснулся с улыбкой на губах и ощущением, что Регина совсем недавно была тут. Стараясь не спугнуть это трепетное, похожее на теплого солнечного зайчика, чувство, я вновь закрыл глаза и постарался представить, что Регина может сейчас делать в этот ранний час? Завтрак, наверно, готовит для себя и Ираиды Леопольдовны.

  И тут перед моим внутренним взором ясно предстала тесная кухонька с покрытым цветной клеенкой столом у окна. Ираида, не спеша, помешивала ложкой в кастрюле, над которой струился густой пар. Регина стояла спиной ко мне и что-то резала. Густые пышные волосы девушки были собраны на затылке в тяжелый узел. Но одна непослушная прядь все-таки выбилась, и она, то и дело, сердито дула на нее, отбрасывая от щеки. Рассматривая эту мирную картинку, я мысленно сделал шаг вперед и коснулся волос девушки, чтобы поправить прическу. Регина вздрогнула и обернулась. Глаза ее удивленно расширились:

- Ой! Что это? – негромко вскрикнула она.

  Ираида Леопольдовна повернулась к ней.

- Ты чего вопишь? Палец порезала?

- Нет, – девушка недоуменно покачала головой. – Показалось что-то странное.

Будто кто-то невидимый коснулся меня.

- Спать по ночам надо, а не грамматику свою английскую зубрить! – заворчала хозяйка квартиры. - Тогда и чушь всякая мерещиться не будет.

  Но Регина продолжала растерянно смотреть на дверной проем, в котором никого не было. Тут мне стало немного не по себе, и я открыл глаза.

- Черти что! – пробормотал я, вскакивая и стараясь не разбудить мирно дрыхнущего Влада. – Я что – опять уснул что ли? Вроде бы, нет. Лежал себе, никого не трогал, думал о знакомой девушке. Что это было за видение? Притом, что к вчерашней бутылке я практически не прикладывался.

  Так и не разобравшись с очередным явлением из мира непознанного, я вышел во двор, умылся холодной водой из висящего на стене сарая рукомойника, и, подумав, решил разбудить Влада. Если творческий кризис у моего приятеля так далеко зашел, что ему по ночам кошмары снятся, то лучше его одного не оставлять. А то он либо содержимое бара ближайшей гостиницы опустошит, либо от тоски и безделья в какое-нибудь приключение вляпается.

А так – пусть со мной в театр прогуляется, на наше закулисье полюбуется. Опять же – смена впечатлений творческому человеку всегда на пользу.

С этой мыслью я вернулся в сарай и бесцеремонно растолкал приятеля.