Море спокойно дышало, ровный ветерок позволял идти под всеми парусами с вполне приличной скоростью. Только бриг еле полз по морской глади. Дело в том, что паруса стояли именно все, которые имелись в наличии.  А вот их было удивительно мало. Только брамсель на грот мачте и летучий кливер ещё можно было назвать парусами., а остальные просто болтались рваными тряпками. На обломке бизани трепыхался кусок ткани, поставленный наподобие шпринтового паруса, но его смешная площадь только помогала снизить нагрузку на штурвале, а придать судну скорости такой крошечный парус вряд ли мог. Бриг полз по ветру так тихо, что даже вода под форштевнем не бурлила весёлым буруном. Зато за кормой бриг оставлял широкий пенный след. Всему виной были две помпы, усиленно качавшие воду из трюма, но даже они не могли справиться с течью в правом борту, поэтому матросы сновали с вёдрами, вычерпывая воду, поступавшую в пролом.

- Эй, юнга! Тащи гамаки на палубу, спать нам пока не светит! – грудной голос капитана разнёсся по палубе. – Пару человек хватит, тащите всё!

- Капитан, нас поднимут на смех с такими парусами, - пытался возразить боцман, не переставая черпать ведром воду.

- Если мы сдохнем в открытом море, то и смеяться будет некому, а с таким ходом мы не дойдём до порта. – капитан прав, как никогда.

Команда и так вся в мыле, пытаясь спасти своё судно, и это ещё при том, что пробоина заткнута мешками, но только мука закупоривает течь достаточно хорошо, а её на судне не осталось вовсе. Юнга кинулся в трюм, стоя по колено в воде, он отвязывал гамаки, в которых спали матросы. На палубе юнга появился, как прачка, увешанная бельём, но никто из команды не стал подтрунивать над парнем.

- Ставьте вместо марселя! Сверху вниз, как лиселя! – капитан посмотрел на юнгу и одного щуплого матроса.

Толку с них не так много, а хода судну явно не хватало, не могут же несколько суток люди работать без устали, они просто упадут. Осторожно, от мачты к краям, юнга на марса рее, а матрос внизу, парни стали развешивать гамаки на реи.  Смешные паруса постепенно заняли своё место и под форштевнем зажурчала вода.

- Четыре узла! – разнёсся голос капитана. – Это шанс, черти морские, мы дойдём!

Совершенно необходимо подбодрить команду, вселить надежду в их сердца. Впрочем, эти парни сделаны из особого материала, иначе лежать бы им на дне морском, или висеть на рее британского фрегата. Команда воспрянула духом, если до этого была злость и отчаяние обречённых, то теперь ими руководила надежда, а взглянув на капитана, матросы обрели твёрдую уверенность в благоприятном исходе. Она так и осталась в белом платье и дамской шляпке, как переоделась к сражению, возможно, последнему в жизни. Женщина на корабле, плохая примета, но только не она. Абигейл Бредшоу, урождённая Мак ‘Милан по кличке Морской Чёрт.

- Капитан, может скинем пушки за борт? – предложил боцман Пит.

- Лучше парочку толстых и вредных матросов, - с пушками она не расстанется ни за что.  – а вот скинуть немного балласта можно, лучше пушки опустим в трюм вместо него.

Резонное замечание, ветер ровный, крена почти нет, почему бы и не облегчить судно. Боцман отослал парочку крепких парней, умевших хорошо нырять, в трюм. Там они начали закидывать камни балласта в плетёную из канатов люльку, а наверху уже другие тянули это наверх, заведя канат в блоки. Вскоре судно получило небольшой крен и помпы стали справляться с течью.

- Боцман, к штурвалу! – капитан передала управление судна боцману и скрылась в своей каюте.

Вскоре она появилась на палубе с постельным бельём, которое тоже заняло место на мачте.

- Пять узлов! – радостный возглас придал сил матросам на помпах.

Теперь появилась уверенность, что дойдут. На помпах выбивались из сил, но уже появилась возможность немного отдохнуть, качая по очереди. Впрочем, вёдра никто не бросал, просто уже не нужно было бегать, как угорелым.

- Капитан, странно выглядит наше судно, в порту засмеют, -  боцман от штурвала вернулся к своему ведру.

- Если надо будет и подштанники развесите на ванты, - за словом в карман капитан не полезет. – с голой задницей быстрее вычерпывать воду будете.

- Вы так и не переоденетесь до самого порта? – боцман просто интересовался, без всяких намёков.

- Не до того, Пит, да и парусность у платья больше, - озорная улыбка озарила лицо капитана.

В этом платье она выходила замуж, последнее, что осталось в памяти из прошлой жизни. Абигейл Мак ’Милан росла любимой дочкой в обедневшем дворянском шотландском роду. Абигейл носилась с деревенскими мальчишками, устраивая сражения палками на развалинах их родового замка. Вечно со сбитыми коленками, синяками на руках от палок врагов». Когда отцу надоели вечно рваные юбки, Златовласка, а именно так называли все Абигейл, получила штанишки и новые ботинки. Ботинки, ей так было жалко их, что зачастую ботинки оставались в её комнате, а Абигейл бегала босиком, как простой деревенский сорванец. Ещё отец учил Абигейл фехтованию, просто, чтобы руки целей были, и девочка достигла определённых высот в этом деле. Младший брат в семье появился, когда Абигейл было уже тринадцать лет. Отец расцвёл от счастья, но меньше любить дочь не стал. Ей прощалось многое, шалости, которыми юная Абигейл, сорила вокруг, как деревья осенью листвой, и своенравный характер. Но однажды, когда Абигейл было уже семнадцать, отец заговорил о замужестве.

- Дочь моя, пора расстаться с детством, пора выходить замуж и жить взрослой жизнью. К тому же, капитан Бредшоу довольно состоятельный джентльмен. А наше положение ухудшилось, денег не хватает, и мы еле-еле сводим концы с концами.

Как не противилась её душа замужеству, но и родителей надо понять, и пришлось Абигейл выходить замуж. Капитан Бредшоу на первый взгляд казался приличным человеком, но первое впечатление ещё никогда не было столь ошибочным. Покинув родительский дом, Абигейл почти сразу пожалела о своём замужестве. Капитан оказался своевольным человеком, не терпящим возражений, да и скрягой оказался изрядным. Но не жадность мужа огорчала Абигейл, а его почти садистские замашки. Супружеский долг начал вызывать отвращение с первой ночи, когда капитан Бредшоу буквально насиловал бедную Абигейл, стараясь унизить её. Ко всему прочему, капитан почти сразу увёз Абигейл в Индию, где ему сулили солидную должность, но при условии, что у того будет семья. Так вот зачем она нужна этому человеку. Бриг не самое комфортное судно, и пришлось покачаться на волнах неспокойной Атлантики. Но Абигейл оказалась совершенно не восприимчивой к морской болезни, а аскетичный образ жизни вполне привычен для неё. Угнетала молодую женщину непонятная жестокость её супруга. Порка на бриге была явлением почти ежедневным, сам капитан не упускал случая пройтись по спинам своих матросов. А пожилого матроса Пита, капитан протащил под килем за отказ бить плетью своего товарища. Жуткий морской обычай, наказывать таким образом матросов. Мало того, что человек мог захлебнуться под водой, но всё тело его оказывалось изрезано морскими ракушками, густо облепляющими всё, что попадает в воду. Абигейл пожалела несчастного и занялась его лечением, за что заслужила новую порцию издевательств от мужа. Кроме того, в трюме сидели под замком несколько ирландских семей, которых следовало переправить в Австралию, куда Британия начала свозить тех, кого не желала иметь под боком, а казнить вроде было не за что. И вот, когда бриг заштилел в лошадиных широтах, капитан приказал не давать вовсе воды несчастным, поскольку сама команда перешла на экономию воды. Абигейл не могла этого вынести и ночами тайно поила несчастных. За этим занятием и застал её муж.

- Грязная нищенка! – метал молнии капитан, - любого матроса за это я бы вышвырнул за борт, а тебе хорошая порка пойдёт на пользу. Заприте её в трюме, - распорядился жестокий капитан. – я обломаю эту шотландскую спесь с этой нищенки.

Наказание должно было произойти утром при всей команде, для большего устрашения. Но и унижение жены имело особое значение для капитана, надо было поставить на место эту дикую кошку, которую он облагодетельствовал, забрав из нищеты без всякого приданого.

   - Миссис Абигейл, - шепотом позвал её кто-то.

В темноте трюма женщина не сразу разглядела матроса, которого она спасла своими заботами.

- Я стащил ключи у боцмана, вам надо бежать с судна, утром вас приказано выпороть на виду у всей команды, - шептал матрос.

- Тебя же просто повесят за то, что ты помогаешь мне, да и как я убегу, ведь я не смогу управлять шлюпкой. Да ещё эти несчастные, они же умрут без воды, - возразила Абигейл.

- Но больше вы не сможете их поить водой, бочки с водой взяты под строгую охрану, команда недовольна, но что мы можем поделать.

- А сражаться за свою свободу? Вы так и собираетесь терпеть этого монстра?

- Но это же ваш муж, - возразил матрос.

- Неужели, а мне кажется, что он мой тюремщик, муж не станет бить плёткой жену, да ещё на глазах всей команды. Порой мне кажется, что я рабыня, а он мой надсмотрщик. Раз уж ты хочешь освободить меня, то давай освободим и этих несчастных, вдруг они не захотят быть каторжниками.

 Абигейл говорила так убеждённо, что Пит открыл все клетки. 

- Люди, вы хотите быть свободными? Хотите сражаться за свою свободу? Если вы хотите этого, то нам остаётся только захватить это судно. – Абигейл было достаточно убедительна, и все пленники как один решили сражаться.

Оружия в трюме немного, но всё, попавшиеся под руки, пошло в дело. А когда утром в трюм спустились верные капитану люди, чтобы вывести Абигейл на экзекуцию, их ждали люди, вооружённые, чем попало. Конвоиров просто задушили кандалами, а их оружие перекочевало к заговорщикам.  Команда уже была построена на палубе, но Абигейл не выволокли из трюма, она сама вышла и посмотрела в глаза своего мучителя.

- Перед богом и людьми, я клянусь, что Грэхем Бредшоу больше не муж мне! – громко завила Абигейл. - Он садист и мерзавец и заслуживает самого сурового наказания!

Верные капитану люди кинулись к Абигейл, чтобы схватить её, но вся команда преградила им путь. А дальше завязалось короткое, но ожесточённое сражение. Кандалы узников не только сковывали их, но и помогали отражать удары сабель, а команда сразу вскрыла оружейную и накинулась на своих мучителей. Почти у всех спины были «разрисованы» плёткой, поэтому бунт получил поддержку большинства и закончился успехом.