Анна училась в Южной Сельскохозяйственной Академии, не Иняз, но ветеринары всегда нужны, хотя работа не самая приятная. Анна просто любила зверушек и всегда хотела их лечить. В Академии ребята со всей области и даже со всего юга России, дружные и вот сегодня Аня поехала в Миллерово к подруге на День Рождения. Электрички ходят допоздна, но девчата засиделись и пришлось Ане ехать последней электричкой.

Последняя электричка, это довольно опасно, кого там только нет среди запоздалых пассажиров. Ане вроде повезло с попутчиками, люди в вагоне сидели спокойные и вели себя тихо. Дачники в основном, люди уставшие, им не до развлечений. Но люди выходят на своих остановках, и в итоге Аня осталась одна в вагоне. Удар по голове и провал, очнулась она на остановке «Лесостепь» от холода. Одежды и сумки, и вообще ничего нет. До Ани стало доходить что произошло и её охватило чувство, что жизнь кончена. Ограбили, изнасиловали и выкинули из электрички на пустом полустанке. Аню охватило отчаянье, а холод только усиливал это чувство. Как она покажется в таком виде людям. Паника в душе нарастала и когда мимо полустанка пронеслась электричка, чёрт, откуда она в такое время, Аня бросилась между вагонов.

А вот дальше произошло неожиданное, ни тебе удара, ни боли, Аня как будто провалилась через вагон и едва не упала на рельсы. В последний момент боль в плече, и она оказалась внутри вагона.

- Ты чего, не могла руку поднять? Она же не останавливается просто так, - услышала Аня странный голос.

Говорило ей нечто весьма странное. На детском теле размещалась довольно крупная голова, окружённая вместо волос щупальцами-змеями, как у Медузы-Горгоны. Плечо болело и кровоточило.

- Ты уж извини, только руками я тебя никак бы не поймала, сейчас пройдёт.

Странная «девочка» подошла к Ане, и длинный, раздвоенный язык облизал её плечо. Кровь остановилась и боль ушла, а эта «девочка» села напротив Ани.

- Ты чего такая испуганная, меня же весь Ростов знает, я людей не ем, - улыбнулась странная «девочка» и Аня увидела острые клыки во рту у этого существа. – Странная ты какая-то, не говоришь, да на дикую не похожа и чего это ты через электричку провалилась? Ты говорить-то умеешь или немая?

«Девочка» расспрашивала Аню, а та и не знала, что сказать. Шок от произошедшего сильно подействовал на неё. Ехала домой и тут с ней случилось такое, а потом решила умереть быстро, а сидит теперь в электричке непонятно с кем.

- Я умерла? – выдавила, наконец, из себя Аня.

- С чего бы это, живая ты, только странная, - «девочка» рассматривала Аню. - Да ещё сесть решила таким странным способом.

- Я не сесть, я умереть хотела, - возразила Аня.

- Умереть? – Тут уже удивилась её попутчица. – А зачем умирать?

И тут Аню прорвало, она всё и рассказала этому непонятному существу. Слёзы брызнули из глаз, и Аня разревелась в голос.

- Глупая, да разве от этого умирают. Ты совсем дурёха, умереть есть тысячи других причин, но только не надо торопиться, смерть сама тебя найдёт. Ты просто из другого мира, редко такое случается, но с тобой именно случилось. – «Девочка» обняла Аню, а её «змеи» ласково гладили по волосам, успокаивая девушку. – Давай знакомиться, меня Таша зовут.

- Аня, - ещё всхлипывая представилась Аня.

Девчата сидели рядышком, и Аня успокоилась постепенно.

- Какая цыпочка и вкусная, - рядом возникло безобразное существо.

Таша только голову повернула и её «змеи» откусили голову призраку.

- Не разговаривай с ними, а то заболтают и можно с ума сойти, - предупредила Аню Таша. – Вот и Ростов уже.

Аня жила в Ростовском детдоме до поступления в Академию, но город вроде знала. Только за окном было что-то совсем другое. Где дома и вокзал, если кругом столько воды?

- Чего удивляешься, не узнала город? – Таша смотрит на Аню удивлённо.

- Это же совсем другое место.

- Да нет, место то же самое, мир другой.

Электричка остановилась прямо посреди воды. Двери открылись и Таша повела Аню к выходу. Громко свистнув, она подозвала лодку и помогла Ане сесть в неё. Гребца в лодке не оказалось, но она довольно резво поплыла к видневшемуся неподалёку берегу. Призраки так и летели над водой, а пристававший к ней призрак пытался приделать голову назад. Разрушенная наполовину гостиница при вокзале торчала из воды.

- Что тут случилось? – спросила Аня Ташу.

- Ты про это? Катастрофа была, теперь всё так, как есть. Да ты не удивляйся, тут все такие стали, ну, какие стали, - Таша хихикнула. – Одна Пиксель осталась, какой и была, но она же Пиксель.

- Ничего не понимаю, - Аня смотрела по сторонам, - а как лодка плывёт?

- Её толкает тритон, они на поверхности редко появляются. Я с водными людьми почти не говорю, я же сухопутная, но как с острова на остров попасть без них.

- Мне бы одеться, - смутившись заметила Аня.

- Да ты и так красавица, но на острове чего найду, потерпи. – Таша не видела в наготе ничего особенного. – Вот и приплыли, сейчас и увидишь тритона.

Из воды высунулся мужской торс, довольно симпатичный, только без волос.

- Проезд оплачивать будете? – спросил тритон.

- У меня же ничего нет, - забеспокоилась Аня.

- А с тебя поцелуй, - тритон улыбнулся, и Аня увидела довольно острые зубы во рту.

- Хочешь, я тебя тоже поцелую? – подмигнула Таша тритону.

- Нет, знаю я тебя, потом лечиться неделю.

Таша что-то отдала лодочнику, а Ане пришлось его целовать. Довольно нежно получилось, Тритону видно просто захотелось нормального женского поцелуя.

- Вкусная, - улыбнулся тритон, - жаль, под водой жить не сможешь.

- Пошли, - Таша взяла Аню за руку, - я в цирке живу, придумаем мы тебе одежду.

До цирка идти недалеко и Таша семенила своими небольшими ножками, держась за руку Ани.

- Куда дикую повела? – по пути попалось нечто совсем странное.

Из небольшого тела с человеческой головой торчали…черви что ли, только такие большие, что вполне заменяли существу конечности.

- Отстань, Борька, она не дикая и это моя гостья. – Таша недовольно отмахнулась. – Вечно он ко всем с глупостями пристаёт.

Идти голой по улицам небольшое удовольствие, но Анину наготу воспринимали спокойно, принимая её за какую-то «дикую»

- А чего они меня дикой называют? – не выдержала Аня.

- Дикие, это бывшие люди, которые деградировали и стали хуже обезьян, - пояснила Таша, - Ходят голые и только едят, и размножаются, иногда дерутся без всякой причины силы-то много.

Так и дошли до цирка, встретив по пути несколько мутантов. Запах конского пота и опилок ещё сохранился едва уловимо, но старый цирк это напоминало уже слабо. Стены облезли и даже купол над ареной обрушился. Правда, все обломки убрали в сторону, а деревянные части давно сожгли. С оркестрового балкона спрыгнула тигрица, и тут Аня заметила, что у животного человеческая голова. Вообще-то и тигра она напоминала весьма отдалённо, только полоски характерные и кошачьи лапы.

- Привет, Жасмин, у меня гостья из другого мира. Пойду одену её во что-нибудь, а то стесняется, - Таша заговорила с «тигрицей.

- Красивая, на нашу Веру чем-то похожа – Жасмин и голосом напоминала кошку.

- Пошли в гардероб, поищем одежду, - потянула Таша Аню.

В подсобных помещениях цирка Аня никогда не была, но для Таши это дом.

- Привет, Таша, дикую где нашла? – в коридоре стоял … кентавр что ли.

От кентавра этот мутант отличался тем, что вместо копыт у него были два мягких пальца, как у верблюда. А так вполне верховое животное с человеческим торсом.

- Привет, она не дикая, она из другого мира, вот, веду одежду искать.

- Ты как съездила? – полюбопытствовал «кентавр».

- Нормально, Димочка, посмотрела на Москву и на друзей и вообще, там по-своему хорошо, только мой дом здесь, - Таша улыбнулась своим клыкастым ртом.

- А эта ничего так, звать хоть как? – указал Дима на Аню.

- А ты собери наших, вот всем и расскажу на арене, чего язык зря напрягать. Одену её и приведу.

Так и дошли до комнаты, где хранилась цирковая одежда. Чего тут только не было, всё в блёстках, красиво и немного не практично. Блестящие колготки и костюмы акробатов Ане не очень понравились, хотя пришлось натянуть, так теплее. Всё женское оказалось с голыми ногами, а единственное платье оказалось тяжёлым и волочилось по земле, так что наряд скорее вечерний. Сапоги на мягкой подошве, но это уже обувь.

- А тебе идёт, - заметила Таша, - вылитая артистка.