(От автора:

На самом деле, изначально планировалась нормальная рецензия. Однако сложилось так, что вместо внятного изложения плюсов и минусов фильма, мне начал воображаться мифический бардак, царивший где-нибудь в другом мире (зачеркнуто) царстве на съемочной площадке. И вот, появилась бредятина как продолжение былого стеба...)

Пустая съемочная площадка. Вечер. То ли вечер откровений, судя по стульям кружком, то ли виртуальная встреча голограмм. «Голограммы» встречающихся тоже присутствуют, в одинаковых футболках, причем, на спине у каждого из участников указана его социальная роль. Здесь находятся «оператор», «звукооператор», «сценарист» и уйма других. Кружок замыкает «начальник отдела бутафории», чья футболка невероятным шрифтом и красками свидетельствует о творческой жилке и нестандартном взгляде на мир. В руках у Бутафора что-то, похожее на огроменную бутыль шампанского, завернутую в темную бумагу.

Входит Режиссер, оглядывает собравшуюся команду. Команда отводит глаза.

РЕЖИССЕР: Где мой стул, ась?

Смотрит на Бутафора. Тот виноватым видом напоминает, что мог бы играть застенчивого воришку из произведения, поименованного в честь названной мебели.

РЕЖИССЕР: Да-да, мы не «12 стульев» тут собрались снимать. Попрошу освободить мое место!

Бутафор с готовностью взлетает на ноги. К горлышку бутылки в его руках от всплеска взмывает подозрительно темная жидкость.

ОПЕРАТОР: Так а что мы снимаем?

РЕЖИССЕР: Две новости. Одна потрясающая, другая поразительная. Начнем с первой. Нам поручили снять фильм по культовой игре. Угадайте какой.

ЗВУКООПЕРАТОР: «Крик»?

Все в ступоре. Раздаются возгласы: «А что, есть такая игра? А она культовая?».

ЗВУКООПЕРАТОР: Не знаю. Но надо же мне куда-то коллекцию воплей девать. Всем только долбаный «Вилли» нужен.

РЕЖИССЕР. Ладно, куда-то воткнем. Снимать будем, та-даааам! «Мортал Комбат»!

ВСЕ: Урааааа!

Вскакивают, пляшут, изображают поединки и любимых персонажей из игры. Когда все угомонились, Режиссер продолжает.

РЕЖИССЕР. А теперь – поразительная новость. У нас бюджета на пятьсот долларов.

Мертвое молчание. Все стоят в одних и тех же застывших позах.

РЕЖИССЕР (глядя на них и что-то прикидывая). Замечательно. Кажется, я уже вижу сцены с Саб-Зиро.

ОПЕРАТОР (чуток отмирая). Я не ослышался? 500 тысяч баксов? Всего?! На все?!

РЕЖИССЕР. Ослышался. Не тысяч. Просто баксов. На все. Но вы не волнуйтесь, снимать будем не блокбастер, а фильм категории Б.

ОПЕРАТОР. Порно, что ли? Хм, а было б неплохо…

РЕЖИССЕР (призадумавшись). Да уж. При тех деньгах что снимать ни начни – выйдет порно. Впрочем, посмотрим, может, и впрямь сюжетец какой адаптируем. Мне кажется, аудитория будет орать в экстазе от одного появления персонажей на экране…

БУТАФОР. Нет, а с чего так мало-то выделили?

РЕЖИССЕР. С того, что студийных боссов до невозможности впечатлило то, как мы ухитрились снять фильм «Стенолом» в режиме жесточайшей экономии – с нулевым бюджетом. Теперь нам готовы доверить любой проект.

Футболка «помощник режиссера» приходит в себя вместе с содержимым.

ПОМОЩНИК. В тот раз у нас снимался настоящий супергерой, который сумел надыбать нам средств в обход бухгалтерии! Мы без бюджета были в шоколаде! А здесь что предложите? Призвать бога грома на съемочную площадку?

РЕЖИССЕР (с подозрением): А ты можешь?

Помощник хватается за голову.

БУТАФОР (застенчиво): Я могу… У нас в столовой работает один узкоглазый, ей-богу, чувак сверхъестественный. И он мне малех задолжал, так что могу ему долг простить, если…

РЕЖИССЕР. Ну вот, команда в действии, десять минут брифинга – и один актер найден. Так в чем проблема?

БУТАФОР. Он играть не умеет.

РЕЖИССЕР. Как ты это определил?

БУТАФОР. Плохо косит под человека.

РЕЖИССЕР. Ладно, не проблема. Научим. И человеком и богом – кем хочешь. Сам научу. Еще предложения есть? У кого там друзья-племянники-дочки, готовые приплатить, чтобы быть на большом экране? Идите к ним с потрясающей новостью, но ни гу-гу о поразительной. Семейный кружок, поболтайте, всех соберите – и на площадку. И следите, чтоб приплатили! Вопрос кастинга и бюджета закрыт до следующей летучки. Теперь к остальным вопросам. Что у нас с реквизитом?

БУТАФОР (разворачивая «шампанское»). Принес кровь. Как просили.

Кровь в бутылке мерзко плещется и вызывает подлинное отвращение.

РЕЖИССЕР (белея). Эт… это что? Кр… Настоящая?!

Сползает в обморок. Остальным тоже явно нехорошо.

РЕЖИССЕР (приходя в себя): УБЕРИИИИИЭЭЭЭЭТОООООООО!

Выхватывает у Бутафора бутылку и со всего размаха швыряет ее о стену. Вид забрызганной стены вызывает у него повторный обморок. На время комната превращается в театр боевых действий: те, кто покрепче, выносят тех, кто слабее, в соседнее помещение. Последним выходит Бутафор, горюя о разбитой бутылке.

Режиссер немного приходит в себя, ему стыдно, и он пытается прикрыть свою слабость излишней логичностью.

РЕЖИССЕР (Бутафору, быстро, не давая вставить ни звука): Понимаешь, что так не годится. Настоящая кровь выглядит неинтересно, для нее трудно подобрать освещение. Осветители, подтверждаете? Вот, видишь, люди в теме, со мной согласны. Тем более, что настоящая кровь очень быстро свернется. А нам, ведь, надо, чтобы она продержалась в свежайшем виде этак 400 лет на садовом совочке. Так что, нет, не годится. Уж извини. Придется чернила брать.

БУТАФОР. Чернила – дорого.

РЕЖИССЕР. Томатный сок тогда.

БУТАФОР. Тоже не очень. Кетчуп? Варенье? Вот что, пойду посоветуюсь с богом грома. Он у нас повар – знает, что чем подменять!

Уходит.

РЕЖИССЕР. Отличная идея. Моя, между прочим. Пожалуй, чтоб закрепить успех, я тоже кое с кем посоветуюсь. Вдруг прокатит? Все свободны до кастинга.

***

Комната кастинга.

Режиссер входит, оглядывает кандидатов на роль, и сразу же подзывает к себе Помощника.

РЕЖИССЕР (Помощнику, еле слышно): И кто тут столько китайцев нагнал?

КИТАЕЦ ИЗ САМОГО ТЕМНОГО УГЛА (громко): Я!

РЕЖИССЕР: Дайте-ка угадаю. Вы – бог гр… э-э… Повар из корпуса, где находится бутафорский отдел. Верно?

Повар кивает.

ПОВАР. Мнье сказальи, что вам требуйются актьеры.

РЕЖИССЕР (тихо, воздев очи к небу): О боже, он еще и с акцентом!

ПОВАР (самодовольно): И говорью медленно!

РЕЖИССЕР (помощнику): Убери его. Быстро! И всех его родственников – тоже вон!

ПОВАР: Это не родьственньики. Я обошьел вьесь свьет и собрал учьастников для вашьего кино.

РЕЖИССЕР: Весь свет? Не верю! Маловато для всего света.

ПОВАР: Это тье, кто готов учьиться играть. Оньи будут играть бесплатно!

ПОМОЩНИК (Режиссеру): Слышите? Бесплатно! Давайте их возьмем, а? Вы сами сказали, что будете учить играть, если надо.

РЕЖИССЕР (сдаваясь): Ладно. Но этого акцентированного – обратно на кухню. И без пререканий! Тоже мне бог гр… нашелся.

Повар безропотно удаляется, но в проеме двери приостанавливается и, чуть повернув голову, через плечо говорит:

ПОВАР: Я хотьел играть у вас хорошо… Но тепьерь буду играть у вас так, что вас всьех стошньит.

РЕЖИССЕР (чуть поежившись при мысли, что едва было не допустил это «чудо» на съемочную площадку): Друзья, у меня для вас замечательное известие! Вы все, разумеется, смотрели наш фильм «Стенолом». И вот, он у нас в гостях – встречайте!

Откуда-то из соседнего помещения Звукооператор успевает включить музыку из прежнего фильма, и через окно в комнату впрыгивает персонаж в красной маске, чей костюм почти прямым текстом гласит, что под маской – супергерой. Присутствующие в восторге.

СТЕНОЛОМ (Пожимая всем руки и раскланиваясь): Привет, привет! Вы меня знаете, да? Я – Стен Лом. Он же Стенолом! Помните, помните? О, а с вами мы где-то встречались раньше! Вы не снимались в кино?

РЕЖИССЕР. Удурок. Конечно, встречались. Я снимал кино, где снимался ты.

СТЕНОЛОМ. Точно! Но я не помню. Неважно. Спасибо, что вздумали снять продолжение. С кем я буду драться теперь? Хотя, я не помню, с кем дрался в том фильме. С бандитами, да? Или с Героиней. О, кстати! У меня будет здесь Героиня? Или нет. Не надо. Лучше без нее. Сволочь изменчивая. Шлюха. Как меня тогда кинула. (Потирает руки). Ну-с… Стенолом-2, да?

РЕЖИССЕР. Нет. Мортал Комбат. Твоя роль – Саб-Зиро.

СТЕНОЛОМ. Чего? Какой компот? Где обсиро? Это что – японский язык?

РЕЖИССЕР. Я похож на человека, говорящего по-японски? (Про себя): Вот повезло же найти дуболома, который про «Мортал Комбат» не слыхал. Где бы такое чудо продать и почем?

СТЕНОЛОМ. Уточняю: фильм не про меня? Ну и ладно. А драться буду? И льдом кидаться? Круто. Я в игре. И фильм по игре? Тогда давайте не тратить времени – начинаем шоу!

Машет рукой, и шоу, действительно, начинается.

***

Шоу. Съемка. Барак, призванный изображать дом Сони Блейд.

РЕЖИССЕР (с крыши): Где Рептилия?

ОПЕРАТОР (с трубы): Нету. Нет денег.

РЕЖИССЕР. Ну, тем лучше. Будет невидимой. Невидимок легче снимать. Подать сюда Кано!

Из чердачного окна выглядывает Стенолом.

СТЕНОЛОМ: Звали?

РЕЖИССЕР: Тебя? Ты в другой сцене. Где Кано?

Стенолом надевает фальшивую бороду.

СТЕНОЛОМ: Я за него.

РЕЖИССЕР: Я, конечно, всеми руками за экономию бюджета. Но придется переписать сценарий, чтоб Кано был слит в середине фильма. Иначе к финалу он всех нас до смерти заболтает. Ну и чего глядишь на меня, словно Соня на дутые сиськи? Марш сниматься!

Стенолом бежит снимать драку с Рептилией. Оператор удобно ныряет в трубу. Некоторое время крыша содрогается. Потом из трубы вылезает обратно потрепанный Оператор.

ОПЕРАТОР. У нас 500 баксов бюджета? Моя – половина. За вредность работы.

Плюет на крышу. От его слюны в крыше с шипением разъедается непредусмотренная дыра, из которой выстреливает заряд фейерверков. Когда дым расходится, в дыру видно, как участники сцены в доме швыряются в Стенолома и стены фейерверками, ножами, подушками и всем, что под руку попадется, явно ловя при этом дичайший кайф.

ОПЕРАТОР (Показывая пальцем вниз): Вот, я же говорил! Это они еще дно не пробили.

Внезапно Стенолом-Кано делает жест рукой, типа вырывая сердце Рептилии, и в его руке, в самом деле, оказывается что-то мясное, бледное и пульсирующее. Под крики «Фу-у» со всех сторон, Стенолом с удовольствием начинает это облизывать.

РЕЖИССЕР (восхищенно): Как играет-то, как играет… Я бы не смог!

Из-за трубы выходит бог грома – Повар.

ПОВАР (глядя вниз в дыру): Ах, вот куда индьюшачьий фильей с кухньи делся?! Отдай сейчьас же, ты сволочь!!!

Ныряет в дыру, опрокидывая с крыши в чердак куски шифера. Что происходит в доме – не видно, но крыша еще несколько раз поднимается и опускается.

РЕЖИССЕР: Кажется, дно пробито. Валим отсюда!

Оглядывается, и видит, что Оператор уже свалил.

***

Ночь. Все то же место Битвы за Филей. Мелкие кирпичи и обрывки колючей проволоки там, где днем возвышался барак. Крупные кирпичи и хорошие доски уже растаскали местные жители. Черная тень перемахивает обломок забора и роется в мусоре.

ТЕНЬ (довольным голосом Стенолома): Думаешь, меня можно так просто взять, бог ты гр…?

Вытаскивает из обломков филе индейки, завернутое в полиэтилен, и прячет за пазуху. Насторожившись, прислушивается, и на карачках смывается за забор. Очень вовремя: на руинах неясно откуда возникает другая тень. Долго ходит, смотрит в строительный мусор, бормочет: «Ну попадьись ты мнье, гньида – пущьу на котльетный фарш!» Принюхавшись, идет за обломок забора, где прятался Стенолом, но там уже никого и ничего нет, кроме стойкого индюшачьего запаха. Тень следует за этим запахом в занимающийся рассвет.

***

Рассвет уже в полном разгаре. Преследователь и преследуемый продолжают идти, прячась один от другого. Дорога выводит их в глинистый карьер. Стенолом понимает, что зажат в тиски: или придется немедленно съесть индейку, или же повар-нюхач от него не отстанет. Прячась за дюнами он натыкается на одного из китайцев с кастинга.

КИТАЕЦ: Вот вы где! Режиссер вас всех ищет с прошлого вечера. Пойду скажу ему, что одного нашел.

СТЕНОЛОМ (подозрительно): Вы кто?

КИТАЕЦ: Я будущий актер. Пришел на мастер-класс актерской игры. Вы тоже?

СТЕНОЛОМ. Черта с два. Я уже актер. У меня за плечами один целый фильм. И один целый повар. Пока еще целый, конечно, потому что сначала я разберусь с его трепетно обожаемой тушкой, а потом – с ним самим.

Китаец выслушивает с вдохновенным лицом и ведет Стенолома к каменному обрыву, в глубокие выдолбленные пещеры. В самой большой пещере собрались за длинным столом слушатели мастер-класса. Режиссер сидит во главе стола.

РЕЖИССЕР (узрев в руках Стенолома филе, которое выглядит уже не так стремно, как вчера): Это что – завтрак? А ну-ка, давай на стол! Сейчас подкрепимся, потом начнем наши занятия.

Китайцы и парочка затесавшихся некитайцев вырывают индейку из рук супергероя и разрывают ее на куски. Стенолом вопит: «Отдайте! Это мое!» - но присутствующие, нарочно издеваясь, едят свои порции у него на глазах. В этот момент герой страшно жалеет, что не умеет пускать лазеры из глаз, и даже если особенно разозлится, то вряд ли откроет в себе эту суперспособность. Поэтому, успокоившись, он отходит в сторонку.

СТЕНОЛОМ (про себя): Радость одна в этом есть: повар меня теперь никогда не найдет.

После завтрака Режиссер отправляет будущих актеров в карьер разучивать роли, а Стенолому предлагает пройти на летучку в другую пещеру.

В этой пещере они обнаруживают, что режиссерское кресло занято не кем иным, как назойливым Поваром, рядом с которым сидит Бутафор со странной довольной улыбкой.

РЕЖИССЕР: Это что за безобразие?! Что этот умник делает тут? Вон отсюда!

Повар, как и в прошлый раз, покорно выходит за дверь.

РЕЖИССЕР: Я сказал – чтобы духу его здесь не было! Ясно вам? Бутафор – тебе тоже понятно?

Бутафор кивает, скрывая, однако, улыбку. Он явно что-то затеял. Режиссер открывает собрание. Почти сразу же обнаруживается недостача реквизита. Слово предоставляется Бутафору.

БУТАФОР (почти не скрывая торжества): При нашем бюджете и строгом замахе на уникальность декораций почти невозможно найти реквизит. Ключевое слово было – «почти». Но теперь ключевое слово, увы – «невозможно».

РЕЖИССЕР: Что за бред?

БУТАФОР: Не бред. Единственного стабильного поставщика реквизита вы только что выгнали вон с наказанием не возвращаться.

РЕЖИССЕР: Да ладно! Что он мог нам предоставить? Кровь из шоколадного масла, что ли?

ПОВАР (являясь из тени): Таз сгоревшего вишневого варенья, разбавленного водой в нужном количестве – раз. Медную и латунную посуду, вилки, ложки для составления сложных доспехов – два. Ножи всех желаемых форм и размеров – три. Таз…

РЕЖИССЕР (перебивая): Да, про таз мы слышали уже. Лучше скажи, куда дел свой акцент?

ПОВАР (после короткой паузы, так, словно его не перебивали): Таз варочный и другая посуда любой формы для любой шляпы любого персонажа – четыре.

Достает из-за спины медную крышку от тажина и надевает себе на голову.

ПОВАР. Я конечно, велел бы вам поклониться мне и попросить меня принять роль бога грома, поскольку этот предмет уникален, в единственном роде, и либо я его ношу, либо никто. Но…

РЕЖИССЕР (впечатленный, повторяет эхом): Но…

ПОВАР: Лучьше вам в наказанийе буду опьять говорьить с акцентом. И играть от слова «никак».

РЕЖИССЕР: Ну а на кой ты нам тогда нужен?

БУТАФОР: Кхе-кхе… У кого шляпа – тот бог в этом фильме!

Затиснутый в силки несгибаемой логики, Режиссер долго думает, и в конечном итоге выбирает из двух зол меньшее. Лучше уж Рейден с акцентом, играющий кое-как, чем совсем без Рейдена.

СТЕНОЛОМ: Я тоже хочу шляпу. Пусть даже посудную! Супергерои в шляпах – это брутально.

БУТАФОР (переглянувшись с «Рейденом»): Э нет, тебе кое-что побрутальнее.

Достает кованый намордник.

РЕЖИССЕР: Какая ирония. Давайте-ка поскорей доиграем его в роли Кано и облачим в эту прелесть.

***

Мастер-класс в карьере. Во время летучки новоявленные будущие знаменитые актеры устроили шабаш. Кто-то с кем-то дерется, у кого-то терки, кто-то паясничает, один на плечах у другого, причем, нижний скачет со своей ношей. Увидев прибывших, седок пытается спрыгнуть.

РЕЖИССЕР: Эй-эй! Не разбирайте их, не разбирайте эту конструкцию! Пускай-ка играют Горо!

ПОМОЩНИК: Так Горо будет компьютерный.

РЕЖИССЕР: А у тебя есть компьютер? Готов его моделировать? То-то же.

ПОМОЩНИК (тихо): Триде-модельку расшаренную стянуть – все дела. Можно любого орка под это дело…

Режиссер выступает в круг своих учеников.

РЕЖИССЕР: Вам перед завтраком раздали списки персонажей и краткую характеристику каждого. Во время нашего совещания вы, разумеется, изучили списки и готовы изобразить каждого или, хотя бы, часть персонажей. Кто хочет попробовать первым?

В рядах актеров – смятение, все пытаются спрятаться за спины друг друга. Крошечная толпа бурлит, как странная каша. Неподвижным остался только актер с вдохновенным лицом, встретивший Стенолома у входа в карьер. Режиссер кивает ему поощрительно.

РЕЖИССЕР: Произнеси какую-нибудь – любую – фразу, но так, чтобы она была сказана выбранным тобой персонажем.

ВДОХНОВЛЕННОЛИКИЙ (с придыханием и красивой, возвышенной интонацией): Миром правит любовь!

РЕЖИССЕР: Замечательно! Потрясающе! Талантливо! Фраза знакомая, из какого-то фильма. К тому же, очень дерьмового. Но интонация – ох! А теперь матюкнись.

ВДОХНОВЛЕННОЛИКИЙ: Простите, что?

РЕЖИССЕР: Скажи что-нибудь нецензурное. Изобрази из себя дитя трущоб и помоек!

ВДОХНОВЛЕННОЛИКИЙ (смущенно и нежно, как девочка, лелеющая белую розу): Фак…

РЕЖИССЕР: Вот. Фак и есть. Похоже, этот актер ни на что не годится. Только на возвышенности. Екерный гусь – и терять-то не хочется. Пустим на роль Лю Кенга в расход. Все равно он в сценарии ничего не делает. Идем дальше. Что с остальными?

Остальные все так же прячутся друг за друга.

РЕЖИССЕР (с досадой): Нет, так нельзя. Бутафор! Приведи давай бога грома! И поживее.

«РЕЙДЕН» (выходя из-за его спины): Я тут.

РЕЖИССЕР: Пфуй, зараза. Вечно он тут. Ты там в реале, случайно, не бог тараканов на кухне, нет?

ПОВАР (с нечеловеческим пафосом). Я есть Рейден!

РЕЖИССЕР: Катись ты… (в его поле зрения попадает шляпа, и он поправляется): Нет, не катись! Достань-ка свой лучший таз, да поживей.

БОГ НЕПОНЯТНО ЧЕГО, НО, ВОЗМОЖНО, И ТАРАКАНОВ, КТО ЗНАЕТ: Этот подойдет?

РЕЖИССЕР: Вау! Это, случайно, не лоток старателя?! Супер. Давай сюда! Ты не иначе как бог реквизита.

ЗАГАДОЧНЫЙ «РЕЙДЕН» (с еще более натужным пафосом): Я – бог грома!

РЕЖИССЕР: Еще молниями тут покидайся, чтобы все поняли.

«РЕЙДЕН»: Нужны молнии? (Выкидывает из рукава электрошокер. Режиссер в ужасе отскакивает, машет руками).

РЕЖИССЕР: Вали ты к дьяволу с таким реквизитом!!! Стой! Не вали никуда! Я образно. Убери только эти игрушки. Вот так. И отойди подальше. Во-он туда. И там стой. Фух. (Обращается к смятенным актерам): Господа! Вот у меня в руках знаменитая шляпа Кун Лао. Одного из ключевых, как вы знаете, персонажей. И тот из вас, кто первым сейчас выполнит то нехитрое задание, которое я вам всем дал, получает данную роль! Начинаю отсчет… раз… два… тр… Ой, мама, сволочи!

Режиссер еле-еле успевает отскочить на безопасное расстояние, когда толпа желающих получить роль без лишних усилий, резко кидается в его сторону. К счастью, почти все от толчка повалились. Один актер устоял на ногах и, поняв свою удачу, вскидывает руку.

УСТОЙЧИВЫЙ АКТЕР: Я! Я Кун Лао! Где моя шляпа?

РЕЖИССЕР: А как же задание?

УСТОЙЧИВЫЙ: Разве там не было нужно сказать что-то от лица персонажа? Говорю: я Кун Лао! Где моя шляпа?

Сообразив, что это было слабой попыткой выдать подобие неуловимого намека на актерскую игру, Режиссер падает в объятья фатализма. С покорным лицом он подходит к актеру, вручает ему его шляпу, бормочет какое-то поздравление. Потом отзывает в сторону Стенолома.

РЕЖИССЕР (супергерою шепотом): Даю тебе роль Шенг Цуна. Отделай их всех.

СТЕНОЛОМ (успевший, в отличие от новичков, ознакомиться с ролью, сценарием и персонажами): Я не китаец.

РЕЖИССЕР: Загримируем – будешь. Главное – шибко лицом не играй. Вообще не играй. Обойдутся. Только лупи посильнее.

СТЕНОЛОМ: Всегда готов. А когда?

РЕЖИССЕР (кровожадно): Сейчас! (Быстренько тыча пальцем распределяет наугад роли оставшимся и объявляет начало боевых тренировок).

***

Чуть за полдень. Потрепанные актеры еле дышат, лежа на земле. Стенолом сидит на камне, болтая ногами. Режиссер отрывается на полную катушку.

РЕЖИССЕР (довольно рычит): Это все, что вы можете мне предоставить?! Это Кун Лао? Это Лю Кенг? Это мои бойцы? А эта вообще втерлась тут непонятно откуда. Ты кто такая?

ДЕВИЦА НЕЯСНОГО ПРОИСХОЖДЕНИЯ: Актриса!

РЕЖИССЕР: Из какого погорелого театра ты, девочка, с такой мордой? Что за актриса без бейджика? Уметайся с площадки давай!

СТЕНОЛОМ: Не катит. Она тут по блату.

РЕЖИССЕР: По какому-такому блату нам поставляют кикимор?

СТЕНОЛОМ: А как считаете, откуда у нее на лице эти шрамы?

РЕЖИССЕР: Подозрительно знакомый вопрос.

СТЕНОЛОМ: Именно. От папаши достались. От Джокера.

РЕЖИССЕР: Мда. С Джокером лучше не ссориться. Солнышко, знаешь, мы с твоим папой друзья закадычные… (В сторону): Самолет нам без крыльев на студию положил. В качестве реквизита… (Дочке Джокера): Так что, будь ласка, слушайся папиного друга, ладно? И чем у тебя перемазана рож… ица, скажи ты мне.

СТЕНОЛОМ: Да она тут всю нашу кровь выпила.

РЕЖИССЕР: В каком смысле?

СТЕНОЛОМ: В прямом. Всю вишневую кровь. И таз вылизала.

ДОЧКА ДЖОКЕРА (безуспешно пытаясь достать языком до щеки): Вкуууусно!

СТЕНОЛОМ (ябедным тоном): А на кого, угадайте, наш повар грома подумал!

РЕЖИССЕР (девушке): Лапочка, хватит облизываться. Не трогай. Будешь играть Милину. Меньше расходов на грим. Милину, говорю, а не Малину. Хотя, в последнем я уже не уверен. А теперь сходи к повару, закажи нам вишневый компот. Много-много компота. Поняла? Умница. Ну, беги.

(Ходит в рядах валяющихся «бойцов»).

РЕЖИССЕР: И это мой боевой отряд? Это то, что мы выставим против целого царства зрителей, нескольких поколений фанатов и критиков, геймеров и фикрайтеров, и, наконец, самого могучего из могущественных противников – китайской аудитории? Так. А ну вставайте – и в ряды. Не расслабляться! Стенолом, не подкачай!

Режиссер устраивается на место, освобожденное супергероем, и с наслаждением наблюдает за мордобоем, бросая время от времени реплики из игры. Чаще всего звучит «Flawless victory!» в адрес Стенолома. Возвращается бегом «Милина».

«МИЛИНА»: Повар сказал, что вишни уже не осталось. Будет компот из черники.

РЕЖИССЕР: Это fatality! Он что – нарочно кому-то мстит? Как он себе фиолетовую кровь представляет?

Милина Джокеровна облизывается украдкой.

РЕЖИССЕР (глядя на нее со смутной догадкой): Похоже, нам все равно и черники не хватит на эту прорву. (Кидает на Стенолома зловредный взгляд и предлагает ему поучить сластену).

Стенолом дерется с «Милиной», но она, к разочарованию Режиссера, оказалась довольно стойкой.

РЕЖИССЕР: Ладно, хватит, черт с ней. Отснимем ее в первую очередь, выплатим банкой варенья – расход невелик, и пусть катится куда хочет. Как бы ее убить?

Прикидывает, как убить этого персонажа, и приходит к выводу, что как угодно, лишь бы без крови. Иначе актрису с площадки будет не вытурить.

***

Съемка кровавых сцен. Режиссер надумал снять их все разом, чтобы целиком расходовать заготовленную жижу. Вопреки его опасениям, компот из черники оказался более-менее близок к красному, хоть и с подозрительным чернильным оттенком. Дабы сгладить этот оттенок, осветителям было велено снимать все сцены в приглушенном свете. В результате, в помещениях, где шли драки, оказалась такая темень, что то и дело кто-нибудь спотыкался, выдернув ногой шнур, и тому подобные неурядицы совершались одна за другой.

Вообще, все прошло более-менее удачно, разве что Горо во время драки разваливался все время в самый ненужный момент. Но под конец Режиссер решил выставить Стенолома в роли Шенг Цуна против Повара в его неизменной роли, не подумав о том, что, по идее, Повар должен отделать супергероя. Все остальные актеры сгрудились вокруг ожидаемой сцены и, независимо, чью сторону занимали по своей роли, почему-то поддерживали исключительно бога грома.

Стенолом, в свою очередь, счел, что без боя не стоит сдаваться.

СТЕНОЛОМ: Эй, бог индюшек! Я твое лучшее из кулинарных творений спер! Get over here!

ПОВАР (с положенным пафосом): Ты за это ответьишь!

СТЕНОЛОМ: Отвечу! Еще как отвечу! Разве ты не знаешь, что я отвечать мастак? Смотрел предыдущий фильм? Я там всех засудил! И актеров, и режиссеров, и операторов – всех. Потому что мне изменила моя любовь…

«ЛЮ КЕНГ»: Миром правит любовь!

СТЕНОЛОМ: Нет, миром правит один длинный орган, первая буква которого где-то в конце алфавита, и это не тот самый орган, который вам всем представился. (Показывает язык).

«РЕЙДЕН» (задирчиво): Я превращью твой язык в паштьет!

СТЕНОЛОМ: А я расскажу тебе сказку на ночь. Жил-был один глупый повар. Он, несомненно, талантливо вкусно готовил птичье филе и различные сладости, но, на беду свою, решил, что ему подвластно актерское мастерство. И он решает сняться в кино, предлагая в обмен режиссеру свои орудия производства. Вот только актером он был никудышным, и плохим бойцом тоже. Поэтому избегал драк. И все время изображал, будто может больше и круче, в то время, как сам не умел ничего. Для него было главным – создать впечатление. Вот и сейчас он стоит у стены и старательно создает впечатление, будто способен подраться на камеру. Хотя, на деле он просто пшик!

Тут «Кун Лао», не выдержав оскорблений от супергероя в адрес поставщика его шляпы, снимает таз с головы и запускает в Стенолома. Тот уворачивается, таз летит дальше. «Рейден» же, в этот момент, вскидывает руку. Свет гаснет, вспыхивает молния, раздается дичайший грохот, и болтливого супергероя обдает роем искр. От неожиданности все приседают и в ужасе смотрят на Повара. Тот стоит не шелохнувшись, с поднятой рукой, а где-то на фоне отрывисто что-то громыхает. Затем кто-то кричит: «Берегись!» - и громыхающий предмет вылетает в единственный слабый кружок освещения. Это та самая шляпа-таз, пересчитавшая все неровности стен, поцеловавшая потолок, и решившая повертеться теперь на полу волчком, как монета на ребре.

ОПЕРАТОР (в кромешной тьме): А, черт, долбаная тарелка нам всю электрику перебила!

РЕЖИССЕР (деловито): Но спецэффект ты заснять успел?

ОПЕРАТОР: Вроде бы да.

РЕЖИССЕР: Великолепно! Теперь есть что вставить во все сцены с Рейденом. Ломать голову даже над этим не надо. Спасибо, ребята, вы все свободны. Эй, Кун Лао, останови свое НЛО, пока оно не просверлило пол. Драку и сцены с морозом отложим на другой съемочный день – когда здесь у нас электричество восстановят.

«РЕЙДЕН» (с намеком): Я есть бог грома!

РЕЖИССЕР: Спасибо, но мы уж лучше своими силами. Здесь, так сказать, наша битва – для смертных… и для монтеров-электриков.

***

РЕЖИССЕР (Бутафору): Надо решить вопрос с замороженным помещением. Твой повар, случайно, не носит в кармане ключи от такого? Ой!

Восклицание Режиссера вызвано тем, что прямо перед его носом высовывается рука с ключом. Рука принадлежит вездесущему «богу грома».

«РЕЙДЕН»: У нас есть большой холодьильньик.

РЕЖИССЕР: У минья от тибья случится инфаркт когда-нибудь. Можешь, хоть, появляться под звуки грома, для разнообразия?

ПОВАР: Хотьите инфаркт с диарьеей?

РЕЖИССЕР (подумав): Ладно, не надо. Пошли смотреть холодильник.

«РЕЙДЕН»: Учтьите, что там висьят тушьи.

РЕЖИССЕР: Плохо, что висят. По сценарию это должен быть спортзал. И убрать нельзя? Ладно, придумал! Замаскируем туши под колонны. Те, что помельче – будут боксерскими грушами. А что останется – пусть сыграет роль пленниц Саб-Зиро. В полутьме и во льду все равно будет не разглядеть.

Приходят в огромный зал, где температура явно ниже нуля. Режиссер страшно доволен, ему все нравится. Он дает указания залить пол и стены водой, чтобы получился лед. Туши частично заворачивают в картон, частично замуровывают в лед, пару свиней распинают вдоль стен, надев на рыла маски и парики. Включают синюю электрогирлянду. Получается все таинственно, непонятно, во льду прыгают огоньки, и в целом картина вышла очень атмосферной.

РЕЖИССЕР (дыша в ладони): Превосходно! А теперь – греться.

Ближе к началу съемки Режиссеру докладывают о неприятности. Холодильная камера вышла из строя, и температура в ней неуклонно снижается. Теперь там не просто ниже нуля, а почти что Северный полюс, немного спустя ожидается полюс Марса, ну а там доберется и до Урана, наверное. Обозленный Режиссер начинает клясть своего «бога грома», так его и растак, да еще и разэтак! Такую сцену, подлец, погубил!

РЕЖИССЕР: И где он вообще, этот чародей? Где этот маг-волшебник, ученый алхимик, профессор щей и борщей, я вас спрашиваю? Почему, когда его не ждешь, он всегда выскакивает из-под носа, а сейчас нужен срочно – и его не дозовешься?! А ну, разыщите его немедленно и приведите ко мне!

Начинаются поиски Повара. Наконец, Режиссеру докладывают, что, оказывается, Стенолом решил помириться со своими противниками и пригласил их всех, с Поваром во главе, в ресторан. Сейчас там идет кутеж на полную катушку, такой, что не сунуться. Натренированные актеры, подвыпив, принимаются демонстрировать новоприобретенные боевые навыки, стоит там только вякнуть что-нибудь о серьезных делах. Повар же, видимо, репетирует роль: сидит клюя носом, завесив лицо своей медной шляпой – то ли спит, то ли медитирует, и не отзывается ни на что.

Выслушав этот отчет, Режиссер решает махнуть на сегодня рукой и доверить судьбу Высшим Силам.

Утром Высшие Силы наслали на всех кутивших адовское похмелье. Проклятия избежал только Стенолом – он же супергерой – и Повар, который если и пил, то очень умело. Эти двое сочли разумным предстать перед Режиссером.

РЕЖИССЕР: Ага, явились! Ну, кто из вас хочет посетить спутник Сатурна?

«РЕЙДЕН» (заинтересованно): Который?

РЕЖИССЕР: Титан.

«Рейден» морщится и машет рукой с видом туриста, которому предлагают заезженный маршрут.

РЕЖИССЕР: У нас тут открылся филиал ледяных планет в холодильнике! Прошу пожаловать.

Ведет гуляк к холодильнику. Дверь замерзла так, что ее невозможно открыть, а прикосновение к ней грозит потерей конечностей. Термометр показывает температуру внутри минус 179 градусов.

ПОВАР: Плакальи свиньи…

РЕЖИССЕР (не вдуплив): Это ты про кого? Обзываешься, вот как?

ПОВАР: Да ньет, я про тушьи. Мясо испортьилось.

РЕЖИССЕР: Твое мясо – твоя проблема! Не я здесь это безобразие устроил. Давай лучше думай, как туда войти!

«РЕЙДЕН»: Зачьем?

РЕЖИССЕР: В каком смысле?

«РЕЙДЕН»: Зачьем вам себья убьивать? Жизнь прьекрасна.

РЕЖИССЕР (Выходя из себя окончательно): Ты гнида астральная! От вонючего твоего акцента уже хочется на мороз, и вообще на другую планету! Задолбал своими фокусами! Или ты делаешь что-нибудь, чтобы можно было починить холодильник и задействовать заготовленную площадку для съемки, или я тебя…

Не зная, что можно сделать с Поваром, он многозначительно умолкает. Выслушав его с непроницаемым лицом, Повар удаляется.

РЕЖИССЕР: Вот же гад. Стенолом, что предложишь?

СТЕНОЛОМ: А я чего? Чего сразу я? Конечно, я могу сломать дверь. А еще могу сломать стену. Лучше стену, мне так удобнее. Но вы все, конечно, помрете. Не то чтобы мне было не наплевать, только никто мне тогда гонорара не выплатит. А гонорар обещали с выходом фильма. Так что, мне надо, чтобы был выпущен фильм, а не холод из холодильника, и чтобы вы все выжили до моей зарплаты. Чего я могу предложить? Ничего. Сидеть и ждать. Может, комнате надоест быть во льду и она захочет согреться.

Пока он болтал, вернулся Повар с огромным термосом и кучей кружек. Он наполняет одну из кружек и сует Режиссеру.

РЕЖИССЕР: Это еще что за хрень?

СТЕНОЛОМ: Это, наверное, их традиция «Выпей яду». Вместо сеппуку. Он бы вам предложил сеппуку, но вы испугались бы вида крови. Поэтому он предложил вам горячий кофе.

Режиссер молча опустошает кружку. Спустя пять минут ему вдруг становится хорошо и тепло. Он даже решается тронуть дверь и понимает, что она уже не обжигает холодом. Хотя на вид такая же замерзшая. Тогда он велит всей съемочной группе накачаться этим волшебным кофе и двигать снимать кино. Повару он, за неимением основной группы актеров, жалует роль Скорпиона.

СТЕНОЛОМ (надевая маску Саб-Зиро, сделанную из намордника с приклепанными вилками и черенками от ложек): Я только не понял, здесь же еще должен был появиться главный герой.

РЕЖИССЕР: Хрен с ним. Потом наклеим. Начинайте. Мотор!

СТЕНОЛОМ (входя в кадр, устрашающим голосом): Теперь я – Саб-Зиро!

ПОВАР (не менее жутко и с совершенно другим акцентом): А я теперь – Скорпион!

РЕЖИССЕР (велев остановить съемку): А я теперь – звезда в шоке! С нашим богом кошмарной игры все понятно, но ты, Стенолом! Где ты этого нахватался? От новых друзей?

СТЕНОЛОМ: Вообще-то я говорю по сценарию.

Затребовав сценарий, Режиссер пролистал его и убедился, что так и есть.

РЕЖИССЕР (ошалело Помощнику): Кто здесь у нас сценарист?

Помощник краснеет до ушей и что-то бормочет насчет низких окладов и разногласий между авторами сценария. На самом же деле, он сам скачал из интернета дюжину фанфиков и хорошо их перемешал. Но он скорее бы дал заморозить себя вместо туши, изображающей дочку ГГ, чем позволил бы правде добраться до ушей босса.

РЕЖИССЕР: Ладно, с репликами потом разберемся. Давайте снимать махач!

Съемка проходит отлично, особенно великолепно получилось убийство Саб-Зиро – рассыпавшаяся коровья туша сыграла лучше, чем весь фильм до этого играл главный герой.

И только потом, выходя из помещения, когда волшебный эффект от кофе стал тихонечко проходить, Режиссер заметил одну небольшую деталь.

РЕЖИССЕР: Е-мое! Что мы натворили!

СТЕНОЛОМ: Чего мы еще натворили? Еще чего-то не натворили? Мне казалось, что даже камера восторгалась нашей игрой!

РЕЖИССЕР (демонстративно выдыхая облако пара): Вы не дышали паром! Вот чего натворили. Теперь для естественности придется врисовывать пар во все сцены, а это – лишний расход!

СТЕНОЛОМ (почесав репу): А может, ну его? Мы же все в масках были, и вообще один как бы мертвец, а один – непонятно кто.

Уставший от перипетий с холодильником, Режиссер соглашается с супергероем.

***

Последний день съемок. Повинуясь особой мистической идее, Режиссер принимает решение именно в этот день заснять открывающие фильм кадры. Повара гримируют под Скорпиона и заставляют носить воду из колодца. Жену Скорпиона устраивают на грядках копать картошку.

РЕЖИССЕР: Ну разве я не гений? И сцену снимем, и обед будет! Повар! Воды принес?

«СКОРПИОН»: Принес. Картошку ставить?

РЕЖИССЕР: Нет. Пока что не накопали. Можешь еще к колодцу сгонять.

Повар идет к колодцу. Царит идиллия.

СТЕНОЛОМ (сидя под деревом, крутит катаной): Когда уже будет резня?

АКТЕРЫ: Дай отдохнуть!

Уютно стрекочут камера и кузнечики. На лице Оператора – блаженная улыбка.

РЕЖИССЕР (Оператору): Слушай, а может, хрен с ними, с этими супергеройскими фильмами, боевиками, смертельными битвами… Не лучше заняться чем-нибудь мирным, близким к земле? Какой-нибудь сериал «Участок», или, там, «Фермеры» , ну? А может быть, даже индийский фильм, где у людей, не знакомых друг с другом, будет одна и та же отметина, говорящая, что их всех связывает загадочное родство…

Оператор крутит травинку, минуточку размышляет.

ОПЕРАТОР: Было бы изумительно…

РЕЖИССЕР: Да… (Вздыхает): Ладно, слегка помечтали, картошку убрали – несите кровь! Стенолом – готовься! Эй, звуковик! Врубай свои самые истошные крики! Мотор!