«Любимый мой! Я за тобой очень соскучилась...»

— Вадичек, ну подожди, мне же так писать неудобно, — девушка освободилась из объятий лысоватого мужчины с горящими, как угли глазами.

«Когда мы расстались, я не могла себе места найти!»

— Напиши ему, Ирка лучше так: «Не успели мои губы остыть от твоих поцелуев, как их накрыли другие. Ха-ха!»
— Пошляк, дай человеку настроение поднять, он там в окопах, жизнью рискует... правда я сама его послала воевать за длинным рублем. Представляешь! Континентальная Африка: джунгли, крокодилы, обезьяны, гиппопотамы! — Ирина оторвала от себя цепкие руки мужчины и стала сама раздеваться. — Комбинацию порвешь! Погоди, успеешь еще меня облапать. Я человек слова. Обещала ему валентинку послать. Он мне сказал, что жизни своей не пощадит, хочет на будущее наше благополучие заработать.

«Когда мы расстались я потеряла покой и сон!»

— Ну да, потеряла, так отплясывала в постели, что утром соседи жаловались. Иди сюда уже!
— Ничего подождет твой «боец», я своему бойцу просто обязана ответить. Не люблю откладывать на завтра то, что можно сделать сегодня... Да и порядочность нужно иметь.
— Ой, уморила! Это-то ты порядочная? А ну поворачивайся, избушка, к лесу передом, а ко мне...
— Слушай! А не послать ли мне тебя ко всем чертям? Потерпишь!
Ирина села в кровати и продолжила писать.

«Мои мысли будут всегда с тобой рядом, они будут отгонять комаров и те пули, которые захотят помешать нам дождаться часа долгожданной встречи!»

— Скоро?
— Погоди, последняя строчка: «Сейчас за окном идет дождь, слезы мои давно высохли, но я не перестала тебя ждать, как Ярославна в Путивле своего князя!»
— Может ты не перестала, а я устал ждать, ну сколько можно над человеком издеваться?
Недописанная валентинка упала на пол.
В комнату проник свежий ветерок, окно было открыто настежь. Через несколько секунд листик с валентинкой осторожно пересек комнату и вырвался на волю. А еще через мгновение он уже, плененный воздушными потоками, летел в далекий край. Может быть хорошо, что письмо не успели вложить в конверт.
Ирка лежала опустошенная, обычной неги не ощущалось. Вероятно, потому, что душа ее чувствовала: посланный за будущим благополучием «любимый» никогда не вернется.
Вместо него вскоре пришла похоронка.

***

Наташа, близоруко щурясь, поднесла к глазам, только что упавшую прямо с неба бумажку. Глаза девушки намертво приникли к слегка расползшимся от влаги строчкам. «Вот любят же некоторые!»