Светлана Аксенова

Не надо! Мы и так с трудом выкручиваемся)) Зато, как дружно закручивали)))

Вот, вот)) Горло пройдет, озвучу, а то буду сипеть, как старый самовар))

Сергея в расход)))Жестокаяяяяяя

давайте хреновину)) Еще не поздно)))

О! Невидимый стих проявился! Ренатааааа, я же его на озвучку заберу))) Как я могу пройти молча мимо? Да никак)))):thumbsup::thumbsup::thumbsup:

О, идея! Давайте, дерзайте)) А я ухожу в творческий отпуск… Устал что-то совсем:worried:

Спасибо))):kissing_closed_eyes:

Думаешь не главкозел, да? Блин, что еще кого-то вкручивать? Ну, может у кого фантазия разыграется,…

постараюсь)))

как это слили)) Он главный злодей… а может и злодей поневоле,

Ну, вполне… даже идея

Ах)))Да, да)))Точно))

и еще)))

Ну вот что он просит?

Ты же разрешила большим кусом)) Забыла? А как я еще расплету? Все, теперь можете кидать его в жутко сон. Я отбелила Полинку. Объяснила почему Глеб не помнит. что он по психушкам маялся. мозг все вывернул на сестру. А в дневнике она писала правду. Объяснила видения умирающего мужчины с часами. записку Полины " Уточнить про часы" и почему глеб был виноват в уходе отца. Ведь виноват, тоже бил. А уход разным может быть. Ну короче. Надо разобоаться с Олегом ( я считаю ну его на фиг, он свою миссию выполнил, но в принципе может и сгодится. Версию Даша+ Сергей. И Сергея, который явно чем-то болен или просто мстит, за то, что друзья его предали. Такой похожий рассказ есть у Дина Кунца. Про подростков. Один подбивал убивать, а другой отказывался, и чуть не поплатился жизнью за это. ну интересный рассказ, забыла как название. Издать дневник, как роман в память сестре. Ну, это так мои мысли)))

В какой раздел? Раздела«чудные чудики» я что-то не вижу)))

Все я под стол. Ищите меня теперь и слышать вас не слышу)))

Удивительно, но дом встретил хозяина открытыми от досок окнами, и ключ оказался на месте, под пятым кирпичом, который когда-то давно выпав из кладки, стал камерой хранения.
— Я не понял, — переходя из комнаты в комнату, удивленно произнес мужчина.
Ни вековой пыли, ни ковров из паутины, ничего этого не было.
— Я с ума схожу, — зажав руками голову, Глеб сел на диван, не сводя глаз с дверцы шифоньера.
— Полька! – вдруг раненным зверем взвыл он. – Мне страшно… Как же мне страшно…
Шаркая, как старик Глеб подошел к оцарапанной двери и рывком, чтобы не передумать, распахнул ее. Распахнул и отпрыгнул в сторону, будто опасаясь, что из недр шифоньера вывалится полуразложившийся труп. Трупа не было и привидений тоже. В шкафу спокойно лежали старые видеокассеты.
— Что-о-о? – протянул Глеб, в бешенстве выгребая их на пол. – Где чертова отгадка? Где она? – мужчина улегся среди разбросанных кассет и стал по одной швырять их в стену.
— « Рокки»? Отличный фильм! А это, что у нас? « Хищник»? И тебя туда же! – рычал Глеб.
— О! Посмотрите- ка! « Вспомнить все»! Лети к чертовой матери! – тут рука мужчины дрогнула.
— Что? – пробормотал он, поднося кассету к глазам. – « Вспомнить все»! Полинка! Ты гений зашифровки, мать твою! – вставляя кассету в старенький видак, бормотал Глеб. – Очень надеюсь, что я прав.
На экране возникло лицо Сергея. Сергея из далекого детства, которое помнится урывками. Странными урывками на грани…Вот, вот и в пропасть…
— Вот, — глухо произнес Сергей. – Лом установлен.
« Лом? — вздрогнул Глеб. – Что за идиотское название?»
Первая волна воспоминаний, мягко обволокла его и потащила за собой, туда, куда не хотелось возвращаться…
« ЛОМО-200», которую они дурашливо называли ломом, была первая и единственная дорогая вещь, которую приобрел отец. Приобрел и сразу ушел от них, вместе с кинокамерой, так и не засняв ни единого эпизода. Видимо Серега по- тихому стащил кинокамеру и зачем-то притащил ее в штаб квартиру.
— Какого черта он делает? – Глеб почувствовал, что вспотел. Стащив с себя рубашку, он стал вытираться ей, не отрывая взгляда от экрана.
— Значит так, слушайте меня внимательно, — тоном заговорщика продолжил друг детства. – Этот хрен заходит, я сзади накидываю ему мешок на голову, и начинаем бить. Понятно?
— А зачем мешок? – спросил чей-то мальчишеский голос.
«Да это же я!» — мысленно воскликнул Глеб.
— Чтобы он лиц наших не видел, — хмыкнул Сергей. – Неужели непонятно?
— Можно я бить не буду, — спросила сестра.
« Полинка!» — тоскливо забарахталось сердце.
— Ой, девчонки, — презрительно сплюнул Сергей. – Ладно, не бей.
« Ах ты, козел вонючий! — вспыхнул Глеб, яростно вытирая рубашкой пот с лица. – Что ты там задумал?»
Дальше события развивались так стремительно, что сознание не успевало обрабатывать увиденное.
Накинув на вошедшего мужчину мешок, Сергей сбивает его с ног и начинает бить. Жестоко с остервенением. Глеб нехотя помогает ему, пиная незнакомца ногами.
Мужчина, только успевал прикрываться руками и молчал.
« Почему он молчит, — вытянув шею, недоумевал Глеб. – Господи, а Серега его, что железным ломом дубасит? Убьет ведь на хрен!»
Тут по ту сторону экрана, истошно заголосила сестра.
— Хватит! – орала и рычала она, как ненормальная, отпихивая друзей от мужчины. – Хватит! Глебушка миленький ну перестаньте уже. Сережа ты же говорил просто побить, а не убить!
« Глебушка миленький? – у Глеба аж рот приоткрылся от удивления. – Это она мне что ли?»
— Мало, что я говорил, — хмыкнул друг с экрана и стал стаскивать с мужчины мешок.
— Папка-а-а-а-а! – дикий вопль сестры вспух в сознание, разорвав голову.
Отец задыхаясь, выплевывал сгустки и мычал. Кровь была повсюду.
— Папа? – Глеб на экране рухнул перед отцом на колени. – Папа прости! – тряся мужчину за руку орал он. – Прости! Мы не знали-и-и-и-и…
— Ты убил его, — бросился он на Сергея и мальчишки кубарем покатились по полу, как уличные коты в схватке.
Сбитая камера отлетела в сторону и теперь в панораме была видна рука отца с часами на запястье. Пальцы, дрожа, обирали вокруг себя воздух. Отец умирал…
Конец записи, на экране пошла рябь…
— Папа, — похолодев сердцем, застонал Глеб, раскачиваясь из стороны в сторону. – Папа-а-а-а!
— Как я мог такое забыть? – и тут мужчина вспомнил свои видения, как умирающий отец тянет к нему руки. – Господи, да за что?
Вдруг экран снова оживился, показывая ему повзрослевшую сестру. Здесь ей было примерно лет семнадцать. Красивой и эффектной девушкой была его Полинка, и почему он думал о ней иначе?
— Глеб смотри, — раздался ее голос и камера развернувшись, показала молодого человека, сидевшего в кресле.
« Это я что ли? – Глеб подвинулся к экрану ближе, не узнавая себя в инеможденном и посеревшем юноше.
Камера снова развернулась на сестру.
— Смотри, сейчас я тебя загипнотизирую, и ты забудешь все, что случилось тогда. Ты выздоровеешь и перестанешь лежать в больницах. Я постараюсь стереть последние годы из твоей памяти, но твой мозг может придумать другую версию событий.
— Какую? – спросил чужой осипший голос Глеба.
— Я не знаю, — вздохнула Полинка, печально смотря на брата. – Вот папины часы, — она продемонстрировала часы без ремешка, подвешенные на веревку. После гипноза я отдам их тебе, и если мне вдруг придется разбудить твою память, я произнесу одну фразу… — Полина замолчала.
— Ты готов?
— Да, — тускло ответил Глеб.
Запись оборвалась и возобновилась вновь.
— И на всякий случай, — продолжила Полина. – Вдруг я не смогу произнести эту фразу тебе лично, — глядя в камеру черными глазищами, сестра произнесла четко и ясно. – Глеб, откуда у тебя часы отца?

О блин)) А как же мой невидимый роман(((( Когда он уже проявится? Скидываю. Просьба, сильно не бить. Вымучилась я что-то с этим соавторством. Мозг прямо в раскорячку поставила. А еще заболела простыла, так, что прошу милости за ошибки. Температура и озноб. Все кидаю и прячусь на хрен под стол, под коим вчера пряталась Рената))))

Понятно))) А в контакте будут! Вот)))