Что за погода на улице? То солнышко выглянет, то тучи набегут. А ведь еще октябрь не закончился.

Но выйти надо, а то кошка скоро оголодает и устроит забастовку.

Мария вышла из дома, огляделась и решительно зашагала в сторону магазина. По ходу она здоровалась с соседями и думала о своем, не заметив двух дам, шедших навстречу.

- Простите, вы не подскажите, где тут дом номер двадцать четыре? - Мария услышала тихий голос со своеобразным и до боли знакомым акцентом. Женщина внимательно посмотрела на спрашивающую даму, отметила, что тип лица очень напоминает кого-то из далёкой юности.

- Нет, не знаю. Я живу здесь не так давно, - ответила Мария, пожив плечами. Потом она развернулась и продолжила следовать по своему маршруту. Как вдруг:

- Женщина, постойте! - за спиной раздался чуть громкий оклик.

Мария повернулась и увидела, что ее зовет вторая леди, чуть моложе первой. - Ой, что я вам скажу! - леди со смутно знакомой внешностью махнула рукой, подзывая к себе.

Увидев жест, в голове Марии будто что-то переключилось и она вспомнила, кого ей напомнила эта парочка. Да это же цыганки! Надо же, как преобразились, стали цивилизованными, прилично одетыми, а менталитет тот же, с гнильцой, остался.

- И что же ты мне скажешь? - с ехидством в голосе спросила Мария. - Я что на лохушку последнюю похожа? Знаешь, мне не надо про меня рассказывать, я и сама все знаю, а вот ты не знаешь. А давай я про тебя все расскажу?

Цыганка оторопела. В ее глазах появился страх, граничащий с паникой, но она быстро взяла себя в руки и прошептала:

- Ну скажи.

- Хорошо, - кивнула Мария. Она взяла руку цыганки, быстро просканировала биополе и поняла, что цыганка очень больна и у нее почти нет ауры. А значит, ей осталось совсем мало времени, если не случится чуда. Но сказать ей об этом ведунья не имела право. Да и считывать не было нужды, все недуги на лице проявились, которое было изможденным, покрытым морщинам.

Мария, держала руку цыганки и думала, что делать.

- Ну, что ты молчишь? - запереживала дамочка, - или тебе нечего сказать?

- Я знаю одно, измени себя. Проси прощения у всех, кого обидела, обманула и больше не приставай к людям. У тебя нет дара, ты обычная мошенница и манипуляторша. Ты даже меня не «прочитала», а всё туда же - расскажу.

- Но ты же закрыта от всех, - заныла цыганка.

- А я открою тебе пару дверей, чтобы ты увидела тех, кто однажды решил мне что-то рассказать.

Мария посмотрела в глаза цыганки и замолчала. Цыганка, оторопев, смотрела на свою молодую соплеменницу, которую пыталась вылечить шувани после встречи с молодой Марией, потом она снова увидела собеседницу, но уже с детьми, от которой убегала другая соплеменница в ужасе. Цыганка смотрела, широко раскрыв глаза, и не могла произнести ни слова. Но Мария ее пожалела и отпустила.

- Теперь ты все видела и все знаешь. Поэтому передай всем своим сестрам, чтобы не приближались ко мне на километр. У нас в семье тоже была твоя соплеменница, вторая жена деда. А она была дочерью Баро, но и она меня побаивалась, хоть я ее любила. Ты все поняла? - Мария резко отпустила руку цыганки.

- Все, - та кивнула, ее лицо стало совершенно белым от неожиданного общения.

- И боже вас упаси еще к кому-нибудь пристать. О, да не будите во мне зверя! - Мария закончила воспитательный процесс, развернулась и пошла по своим делам, со смехом думая о невероятном совпадении в канун Хэллоуина, в который она не верит.