Услышав, что мы мирно разговариваем, сильвант качнул большую дубовую ветку и осторожно выглянул из листвы, в которую немедленно нырнул, когда мы с Фердинандом начали ссориться. Духи растений вообще невероятно чувствительны к любым проявлениям недобрых чувств. Но теперь Хранитель дуба, похоже, успокоился.
 Огромные карие с прозеленью глаза взглянули на меня внимательно и тревожно. Из глубины кроны, из массы зеленых и бурых листьев  ко мне протянулась смуглая, узловатая, как старая ветвь, рука древесного создания.

Я осторожно пожал жесткие, покрытые корой пальцы.

- Это добрый знак, - улыбнулся Фердинанд. – Хранитель дуба, который помнит еще отца вашего прадедушки, дает вам свое благословление, господин Эдвин.

  Я задумчиво кивнул и, не спеша, пошел в замок. Но меня вдруг остановила дриада  шиповника. Ароматные лепестки взметнулись вверх, словно под порывом ветра, и закружились в воздухе, обрисовывая хрупкую фигурку.   Полупрозрачное личико, бело-розовые пряди волос. Я скорее угадал, чем услышал шепот:

- Береги себя, Эдвин.
  Гибкая ветка с острыми шипами преградила мне путь. Я знал о древнем обряде и послушно коснулся ее пальцем. Капелька крови скользнула зеленому стеблю, упала на нежный лепесток, вспыхнула и растаяла.
Дриада чуть слышно вздохнула, и ее облик развеялся по ветру. Теперь, если со мной что-нибудь случится, на кусте шиповника распустятся не бело-розовые, а ярко-алые цветы. Причем в любое время года, хоть в разгар зимы! Надеюсь, однако, что этого не произойдет.

  В глубокой задумчивости я вошел в свои покои. День еще не клонился к вечеру, но мне надо было успеть собрать вещи, оседлать коня…

Да и просто подумать о предстоящей дороге. Раньше я дальше близлежащего города никуда не уезжал. А теперь мне предстоял долгий путь, причем неведомо куда.

Ну, собраться в дорогу – невелика премудрость.  Котомка и фляга с водой, плащ, лютня и шпага …

Что еще? Конечно, огниво – разжигать огонь. Ну, вот и все. Осталось только попрощаться с Фердинандом. Да еще, пожалуй, кое с кем. Или с чем?
Я  зашел в замковую библиотеку. Задумчиво провел рукой по знакомым переплетам. Вот кого еще, кроме верного оруженосца,  мне будет не хватать в моих странствиях. 

Книги для меня всегда были живыми существами,  моими истинными друзьями с того момента, как я научился читать.  Проходя  мимо книжных полок, я неизменно слышал их тихие голоса, рассказывающие тысячи историй. 
Ну да, Фердинанд, как всегда, прав. Светскую жизнь я променял на тишину и покой библиотеки.

Как говорил сто лет назад один принц:

«Не нравился мне век, и люди в нем не нравились! И я зарылся в книги».

Вот и я тоже – зарылся. И реальный мир мне не очень-то нравится. Хотя  страна вот уже который  десяток лет живет тихо и спокойно, войны и смуты остались давно позади. А вдовствующая королева-регентша правит мирно и справедливо, растя юного принца, нашего будущего государя.
Эх, ладно! Сколько  можно тут стоять среди полок и прощаться с книгами, как с любимыми друзьями?

«В грезы нельзя насовсем  убежать» - говорится в одной из моих любимых баллад. Пора мне узнать, каков там  мир за  стенами замка!

И, конечно, найти Лунную Девушку, мою небесную мечту!

Тут я услышал тихие шаги за спиной. Обернулся и обомлел!
Передо мной стоял древний брауни – маленький домовой, испокон веку живший в нашем замке. Только вот людям он не показывался  лет, наверное,  двести. Матушка говорила, что когда отец уходил на войну, всю ночь накануне похода  из подземелий замка доносились стоны и плач. Брауни умеют предчувствовать грозящую хозяину беду.  Но отец предупреждению, конечно, не внял. Да и как бы он смог изменить присяге?
С тех пор брауни замолчал  на долгие годы. А теперь – вот, пожалуйста, – стоит передо мной. В мохнатой коричневой куртке, заросший курчавыми, черными с проседью волосами. А глаза  горят, как два сапфира, на смуглом морщинистом лице! Кажется, брауни что-то хочет мне сказать?

- Упавшая звезда, - произнес крошка-домовой.

Я озадаченно пожал плечами. И что это значит, позвольте спросить?

Свой вопрос я вслух не задал. Но брауни, сверкнув синими глазищами, неожиданно широко улыбнулся и повторил.

- Иди за упавшей звездой! Там – начало пути и его конец!

И, подмигнув мне, исчез, словно его и не было.
Странное какое-то предсказание…  Хотя, где Луна, там и звезды… Наверно, в этом есть какой-то смысл. Дорога покажет.

Закат пролил алое золото на серые стены замка, когда я прощался во дворе с Фердинандом.  Старый оруженосец обнял меня, а я ощутил в горле горький ком, когда он, окончательно порушив весь этикет, тихо сказал:
- Береги себя, сынок. Вернись с удачей!

Мне было грустно, радостно, тревожно одновременно!
Я пришпорил коня, и подковы отбили звонкую дробь по каменным плитам двора. Передо мной в багряных закатных лучах открылся простор дикого  луга. Я мчался прямо к Визардскому лесу, темной полосой поднимавшемуся над горизонтом.

  Лес встретил меня неприветливо. Огни заката совсем догорели, из-под густых кустов тянулись черные тени. Тропинка уходила во тьму под нависающими кронами деревьев. И мне вдруг неожиданно вспомнились строки  своей же баллады, сочиненной несколько лет назад:

Чей ты друг, чей ты враг, тот, кто лес пересек?
Или ты просто так: и ни то, и ни се...
И куда твоя стежка направится,
Чем окончится сказка твоя:
Поцелуем ли спящей красавицы
Или пиршеством воронья?

Да уж! Предсказал себе судьбу, однако!

И ведь ответа на свой же вопрос, конечно, не знаю. Чем окончится мой путь? Да он еще, по сути, и не начинался.
Отбросив  досужие мысли, я тронул коня и медленно въехал под темные своды леса.
И тотчас, как по мановению волшебной палочки, все вокруг преобразилось. В кронах деревьев ярко вспыхнули разноцветные искры. Десятки, нет, сотни огневок – хрупких и изящных птичек, чье оперение было ничем иным, как языками холодного разноцветного пламени, закружились вокруг меня. Потом моя скромная персона им, видимо, наскучила, и огневки разлетелись кто куда, превращая дремучую чащу в подобие карнавальной улицы.
Визардский лес  постепенно оживал. И все больше удивительных существ попадалось мне на глаза.

Две моховички – крошечные старушки в бархатных зеленых жилетках расположились на кочке, хихикая и болтая ногами, обутыми в ореховые скорлупки. Несколько листовиков – тощих, длинноносых человечков в одежде из опавшей листвы затеяли нешуточную драку, катаясь по земле, громко и пронзительно визжа. Как я понял из их воплей, кто-то из древесных жителей сжульничал при игре в кости. Услышав мои шаги, драчуны с воплями вскарабкались обратно на дерево.
Я спешился и повел коня в поводу. Мне очень хотелось  увидеть все чудеса этого леса. Кажется, сейчас верх взяла созерцательная сторона моей натуры. Пройдя несколько шагов, я вновь останавливался и застывал на месте, глядя на очередное волшебное существо.
- Броброй ночи. Скоро бубрет  брождь, – глухо прогудел  кто-то рядом .

Я чуть не подпрыгнул от удивления. Мимо меня с невозмутимым видом  прошагала большая лягушка, нет, точнее, лягушк?! Хотя такого слова в языке кажется нет… В общем мимо меня протопал некий господин Квак в белоснежной шляпе и розовом камзоле. Важно кивнул мне, выстрелил языком и, поймав огромного ночного жука, отправил его в пасть.

- Благодарю вас за предупреждение, – только и успел пробормотать я.

В самом деле, сколько удивительных историй о Визардском лесе я ни слышал, действительность оказалось намного невероятнее. Однако, у кого же мне спросить про Фею-Сову? Далеко не все существа, живущие здесь такие милые и забавные, как этот Квак. Вот, например, у развилки под старой сосной стоит и угрюмо глядит на меня какой-то здоровенный мужик с зеленой бородой, в которой клюквы больше, чем блох на уличной собаке. Впрочем, заметив мой взгляд, детина вежливо поклонился и коснулся шляпы, сделанной из гриба-трутовика, а я  кивнул ему в ответ, как старому знакомому. И все же, спрашивать про дорогу к жилищу Феи-Совы так и не решился.

Лесная тропинка петляла и привела меня на берег маленькой речушки.

На высоком камне сидел стромкар, хранитель ее берегов: светловолосый, хрупкий мальчик-подросток в серебристо зеленой одежде. Он задумчиво перебирал струны арфы и, вторя ему, синеглазая ундина напевала песенку:

Я холодна, чиста, свободна!
Смеюсь, играю среди скал,
А солнца луч дробится  в волнах,
Как сотни маленьких зеркал.

Мой голос – звонкий колокольчик
И песня черного дрозда.
То тише средь камней, то громче
Поет бегущая вода.

Песенка, похожая на перезвон хрустальных струй, закончилась. Я смущенно кашлянул, привлекая к себе внимание.

Стромкар отложил арфу и вопросительно посмотрел на меня.

- Э-э-э, прошу прощения, но как мне выйти к жилищу Феи-Совы?

Я постарался произнести эти слова максимально вежливо, сопроводив их почтительным поклоном.

Ундина захихикала, как сельская девчонка на своей первой вечеринке, и нырнула в темную воду. Стромкар спрыгнул с камня.

- Зачем вам идти к ней, добрый юноша? – голос у него был высокий и звонкий, похожий на звук его арфы.

- Очень надо, – вздохнул я.

Стромкар вдруг тоже хихикнул:

- Фея-Сова нынче не в духе. Поссорилась с Грибным Чародеем. Пока она не успокоится, лучше к ней и не соваться.

Про Грибного Чародея я  слышал и раньше. Странный тип, впрочем, как и все обитатели  этого леса. Кстати, тот детина с зеленой бородой, наверняка,  был его подданным. Если таков вассал, то каков же король?!

- Так что вы лучше переночуйте тут, у речки, и никуда сегодня не ходите, – хранитель берегов проявил ко мне неожиданную заботу.Впрочем, я знал, что речные жители, как правило, хорошо относятся к людям.
–  Может быть,  следующей ночью у Феи-Совы изменится настроение.

Я решил последовать совету стромкара. Расседлал коня, который тут же занялся сочной травой, растущей неподалеку.  Сам расстелил на земле плащ, слегка поужинал тем, что Фердинанд положил в котомку, и лег на землю, глядя в звездное небо. Пылающие холодным, серебристо-белым огнем светила, казалось, смотрели мне прямо в глаза. В старых книгах я не раз читал  легенды о звездных лодках, спускавшихся  в незапамятные времена  с небес на землю. Люди, которые с них сходили, были, вроде бы, добрыми и мудрыми, но наивными, как дети. На нашей грешной земле они долго не задерживались и вскоре улетали обратно  в свои небесные сферы.
Тут из-за тучи вышла луна. Я вздохнул. И представил себе, как Лунная Незнакомка  выходит из-за темной стены тростника на берег, приближается  ко мне…
Что бы я ей сказал? «Как вы прекрасны?!»

Она эту фразу, наверно, тысячу раз слышала. Но что ж поделаешь, если мне не у кого было учиться общению с девушками. Тогда на рауте они почти шарахались от меня, обидно хихикая за спиной. Впрочем, ни одна из них мне там не понравилась.
Да уж, видно недаром старина Фердинанд называл меня «законченным романтиком». Раз уж в качестве дамы сердца я выбрал небесную мечту…

Я улыбнулся своим мыслям и снова посмотрел в небо.

Одна звезда горела там особенно ярко. Каким-то переливающимся  радужно-белым сиянием.

«Я хотел бы остаться с тобой, но высокая в небе звезда зовет меня в путь»

- прошептал я строку старинной баллады, любуясь небесным светилом.

И вдруг звезда сорвалась с места и стремительно полетела по небосводу! Выросла до размеров лунного диска, долетела до земли и со стонущим звуком рухнула за край леса.
Я мигом вскочил. Сразу вспомнилось предсказание брауни: «Иди за падающей звездой. Там начало и конец твоей истории».
Не медля ни мгновения, я торопливо оседлал весьма недовольного этим обстоятельством коня  и помчался туда, куда упала небесная гостья.