Микаэла

  Процесс моего помещения в монастырскую обитель прошел, как по маслу. Сестра настоятельница, полная женщина с круглым добродушным лицом, только ахала и крестилась, когда Джонатан, бережно придерживая, вел меня по коридору и, округлив глаза, что-то шепотом рассказывал ей. Я разобрала только отдельные слова: «бедная девушка», «коварный сластолюбец» и «что довелось пережить!» Благодаря такому захватывающему рассказу, «бедной девушке» никто лишних вопросов задавать не стал. Меня сразу проводили в больничное крыло и оставили в небольшой комнате, где стояли несколько кроватей. На одной из них, накрывшись одеялом с головой, спала какая-то девочка.
Я плюхнулась на матрас, набитый соломой. Перед глазами все так и плыло. Кажется, сейчас вырублюсь в очередной раз.
И вдруг моя соседка по палате, вскочила, отбросила одеяло и радостно завопила:

- Микки! Это ты?! А я тут со скуки дохну!

- Дик! А я тебя и не узнала. Фу- ты, совсем забыла, что Джонатан попросил поместить тебя в больничку.

- Ага! Тут хорошо. Никто не лезет с дурацкими вопросами. Только скучно очень. Знаешь, а я пока тут сидел такое  сочинил…

  И юный поэт звонким голосом пропел пару куплетов, посвященных незабвенному упырю Вольдемариусу. От хохота я чуть не свалилась на пол.

И к своему удивлению почувствовала, что жар и слабость уходят, а голова вновь становится ясной. То ли лекарство наконец-то начало действовать, то ли, правда, здоровый смех лечит все недуги.

- Вот эти шедевры поэзии мы и споем на карнавале!

Дик весело захихикал.

- Министр лопнет от злости! Только надо еще что-нибудь придумать. Поможешь мне?

  Половину наступившего дня мы посвятили пламенной сатире. И когда Джонатан, наконец-то, пришел за нами, у меня было четкое ощущение, что монастырские тетки вздохнули с облегчением. Потому что наши громкие споры, перемежающиеся со взрывами хохота, которые полдня доносились из больничной палаты, они, похоже, приняли за обострение неведомой хвори.

  Пока мы шли по городу, Оборотень кратко пересказал историю злоключений Эдвина и поведал о его долгожданной встрече с Сильвией. Я вздохнула про себя. Ну вот, у менестреля, кажется, все хорошо. Он отыскал свою Небесную Мечту. А у меня – сплошной раздрай в личной жизни. То я над бедным Волком прикалываюсь, то бросаюсь к нему, ища защиты, то дуюсь на него непонятно за что.
Видно, такой уж у меня дурацкий характер! Чем сильнее я люблю человека, тем больше боюсь его потерять. И тем упрямей стараюсь доказать всем вокруг, а прежде всего – самой себе, что я -  такая гордая насмешливая, независимая! И никто мне в этой жизни не нужен! А за всем этим просто скрывается страх в очередной раз ощутить душевную боль, почувствовать разочарование в самом дорогом для тебя человеке…

Я тряхнула головой. Самокопание хорошо для долгих осенних вечеров за чашкой чая или чего-нибудь покрепче. А сейчас мы торопливо шли по знакомой улочке, которая выводила к не менее знакомой вывеске: толстый рыжий кот играет на флейте, а сидящая на дереве ворона, широко открыв клюв, похоже выводит рулады. Вот как, оказывается,  наша таверна называется «Кот и Ворона»! А то я на вывеску все время мельком глядела, не до того было.

- Мы решили, что дом посла – слишком приметное место, чтобы в нем до карнавала скрывалась наша пестрая компания, – продолжал вести  рассказ Джонатан. – Поэтому договорились встретиться в знакомой таверне.

  Таверна была, похоже, до самой крыши набита приезжим людом. Что неудивительно, учитывая скорое начало карнавала. Хозяин, увидев нас, покраснел, побледнел и забормотал, что мест нет, а нашу комнату он отдал другим постояльцам, которые, уже в нее въехали. Джонатан только рукой махнул:

- Не беспокойтесь, любезнейший. С этими постояльцами мы быстро договоримся.

  И тут к нам из дальнего угла подбежал Эдвин .

- Микки, с тобой все в порядке? Джонатан говорил, что во дворце ты чуть не попала в беду!

  Я поморщилась:

- Не хочу вспоминать. Но все закончилось хорошо, а это главное.

 Ты-то как выбрался из застенков? Волк что-то объяснял  про Луну, но я мало что поняла.

- Меня спас Томас, – Эдвин улыбнулся. – И Сильвия.

  А я, вглядевшись в лицо менестреля, вдруг поняла, что юноша сильно изменился. Он резко осунулся, черты лица стали более жесткими. А взгляд  -  серьезным и напряженным. Впрочем, когда Эдвин произнес имя  своей Лунной Девушки, глаза его заметно потеплели.

- Пойдемте скорее наверх, – распорядился Оборотень. – Нам еще многое предстоит обсудить.

  Наверху нас встретила очень красивая синеглазая девушка и незнакомый светловолосый мужчина.

- Моя сестра Сильвия.

  Девушка приветливо улыбнулась нам.

- Господин Реджинальд Уилкнер,  – посол народа Братьев Луны.

  Мужчина кивнул несколько настороженно, но все же произнес

- Для вас просто – Редж.

- Итак, раз все заговорщики в сборе. – Джонатан чуть улыбнулся, произнеся эти слова, но снова посерьезнел. – Пора обсудить детали нашей операции. Завтра в центре города, в самый разгар карнавала, мы выступим со своими куплетами. По древней традиции, властитель страны и придворные выходят на площадь, разумеется, в сопровождении охраны, и слушают выступления шутов. Значит…

- Стрелы сатиры полетят точно в цель! – подскочил Дик. – Так Томас всегда говорил.

- Я связался с Братьями Луны, живущими в столице. Они будут присутствовать на карнавале и незримо охранять нас. Но все же я беспокоюсь, – Редж  нахмурился - действительно ли Железный Голем больше не опасен нам?  Не подумайте, что это трусость – просто я видел КАК может действовать это чудовище.

- Ну, акумуляторы, то есть волшебные артефакты надежно припрятаны, – пожала я плечами. – Без них Голем и шагу ступить не сможет. Хотя для надежности следовало бы еще шарахнуть его башке лазером. Лазер – это такая волшебная молния…

  Мне показалось, что Эдвин при этих словах как-то странно переглянулся с Сильвией. Но вслух ничего не сказал.

- А вообще-то разве можно устраивать карнавалы в такое время?

Сильвия недовольно покачала головой.

– Страна на грани войны, а у королевы без вести пропал ее единственный сын. Как-то все это не располагает к веселью…

- Как дипломат я вам скажу - тут тонкий тактический ход, – Реджинальд прошелся по комнате. – С одной стороны – традиционный карнавал должен доказать народу, что несмотря на все тревоги – положение в стране стабильное.

- Ага! «В Багдаде все спокойно!» - я вставила подходящую реплику из восточной сказки.

  Редж бросил на меня удивленный взгляд, но кивнул, соглашаясь.

- А с другой стороны – карнавал прекрасная возможность для министра завоевать дешевую популярность у простой части населения. Бесплатная раздача пирогов и пряников. Бочки с вином для всех желающих -  на каждом перекрестке…И возле каждой бочки стоит…

- Затычка! – Дик весело захихикал.

  Посол хмыкнул.

- Ну, можно сказать и так. На каждом углу стоят герольды, которые вопят ежеминутно: «Ешьте и пейте, жители столицы! Вас угощает отец народа, первый министр Вольдемариус Наимудрейший! Он неустанно думает о вашем благе! Ешьте, пейте и славьте его мудрость и доброту!»

- Дешевая пиар-акция! – буркнула я.

- Ничего, мы еще пропоем ему «славу»! – воинственно отозвался Дик.

- А теперь главная проблема – вздохнул Джонатан. – Мы собираемся выступить на карнавале в роли шутов. Но где мы возьмем карнавальные костюмы? Микки свой, конечно, наколдует. А вот остальные – откуда брать?

- А если обратиться в городскую гильдию шутов? – предложил Эдвин.

- Там, конечно, можно купить подходящий костюм -  опять вздохнул Джонатан. - Беда в том, что денег у нас – ни монетки. Я последний перстень продал, чтобы принца в монастырь пристроить…

  Посол тоже оказался не при деньгах. Все замолчали, приуныв.

Я задумчиво посмотрела на старых и новых друзей.
Мда-а... На паяцев мы не были похожи. Разве что на актеров погорелого театра. Особенно Эдвин в его изорванном камзоле с чужого плеча. А серые куртки Оборотней и серебряное платье Сильвии тоже не слишком монтировались с пестрой карнавальной толпой.

- В одной приключенческой книге я как-то прочитал: «Не знаешь, что делать – импровизируй!» - Дик вскочил, озаренный внезапной идеей. – Если мы будем тупо здесь сидеть, то костюмчики с потолка нам на голову вряд ли свалятся. Вывод – спускаемся в зал и смотрим, не подскажет ли нам тетушка Удача выход из этой ситуации.

- Вы, как всегда правы, ваше высочество! – Оборотень шутя поклонился мальчику. – Итак – все в зал!

- И приступим к импровизации!

Я задержалась в комнате, чтобы превратить дурацкий монашеский балахон в карнавальный костюм. Хотелось чего-то яркого и в то же время удобного. Поколдовав над кнопками, я в итоге получила ярко-красные облегающие брючки-кюлоты до колен и оранжевую тунику Коломбины  в красно-сине-зеленую ромбическую клетку. Полукруглый вырез, свободные рукава, поясок  стягивающий талию так, что подол спадает красивыми оборками. Эх, жалко, здесь зеркала нет! Я спустилась в зал.
 А там, оказывается, импровизация шла уже полным ходом.
Дик, метнувшись за дверь таверны, так быстро, что его даже Джонатан не поймал, через пять минут вернулся, неся в руках какую-то красивую темно-синюю ткань. Он торжественно преподнес ее Сильвии. Это оказалась шелковая накидка, отделанная кружевом, и к тому же расшитая серебряными звездочками. Девушка только ахнула:

- Спасибо, ваше высочество! Но откуда такой великолепный подарок?

- А вон там, в соседнем дворе, на веревочке сушилась, – не моргнув глазом произнес этот малолетний принц-уголовник.

- Ваше высочество! Выдеру и пожалуюсь Томасу!  – возмутился Джонатан. – Тоже мне Робин Гуд, Принц Воров нашелся.

- Да там их полно висело! – Дик не собирался каяться в содеянном. – От большого немножко – это не воровство, а просто дележка! И вообще – будем считать, что хозяева пожертвовали свое имущество на нужды Государства и Короны!

 - Опять ты меняешь стили речи, как перчатки! – взвыла я.

- Зато у меня тронные речи нескучные будут! – возразил принц.

- Это точно! На твои тронные речи надо будет билеты продавать, причем за месяц до премьеры!

Пока мы пикировались с мальчишкой, Сильвия, поколебавшись, все же надела накидку. Стала еще прекраснее. А потом отошла в сторонку и начала о чем-то шептаться с Эдвином. Менестрель кивнул с видом полного одобрения и побежал наверх, видимо за лютней.

А Сильвия, расправив складки накидки, неожиданно подошла к столу, где уже сидела компания каких-то гуляк, и вдруг обратилась к немолодому усачу с печальными, как у больной коровы, глазами.

- Ай, дорогой, чего сидишь грустный такой? Хочешь, погадаю тебе, все правду скажу!  Дай ручку, дорогой…

Ее нежный голосок  так и  звенел лукавством . А в ворован…то есть тьфу, пожертвованной на нужды Короны накидке, Лунная Девушка и впрямь была похожа на волшебницу-гадалку