Дракон  послушно взлетел выше, и от резкого взмаха его крыльев опять закачались лесные травы, а вся стайка птице-бабочек испуганно порхнула в разные стороны. Осторожно, по спирали облетая высокие деревья, Юнатан поднялся в небо  и рванулся вперед. Мы с Бэкки, пригнувшись, внимательно следили за движением потока шелкокрылок по дну долины. Он тек ровно и непрерывно, нигде не останавливаясь.
- Ну, этих-то чудиков что могло напугать? – пробормотала я.

- Тоже что ли какой природный катаклизм  приключился? Так, вроде, ни пожара, ни землетрясения  не было… Мирные долины, спокойная земля.
  Мы пролетали над цветущими персиковыми и яблоневыми садами. Тень Дракона скользила по белоснежным ветвям, а  нежный аромат струился в нагретом воздухе и достигал нашего поднебесья. Внезапно сады закончились, и я увидела  красивый городок, раскинувшийся у подножия невысокой горы, поросшей  лесом. Ярко сверкнула на солнце алая и зеленая глазурь черепичных крыш, под нами проплыли изящные белые башенки дворца местного правителя. И я увидела, как стаи птице-бабочек летят над улицами города, сбиваясь вместе, чтобы продолжить  странный путь дальше. За границу Флорестании. Как и множество других, встреченных нами редких существ.

- Дальше, Юнатан, дальше! – в один голос возопили мы с Бэкки.

  Лихорадка настоящих исследователей охватила нас.

– Пожалуйста, лети быстрее! Еще быстрее!
  Дракон рванул вперед с такой скоростью, что ветер засвистел  в ушах! Все вокруг слилось в цветные полосы, в глазах зарябило, так что мы невольно зажмурились. И открыли глаза уже за окраиной города. Темная громада поросшей лесом горы вздымалась перед нами. А на самой ее вершине были видны какие-то развалины. Башня без крыши с пустыми окнами, груды камней, неровный круг разрушенной крепостной стены.
- «Точно каменный венец над взлобьем древней горы» - вспомнилась мне фраза из какой-то  летописи.
   Шелкокрылки радужными ручейками вылетали из лесных зарослей, сливаясь в одну большую реку. И медленно плыли над землей назад, прочь от горы, увенчанной древними руинами. Но нигде не было видно того, что могло бы их напугать. Ни следа опасного зверя или человека.

Безмятежный весенний день, запах сосновой смолы, покрытые лишайником серые камни… Тишина и покой.
- Возвращаемся! – одновременно прозвучало у нас с Бэкки в голове. – Здесь нет ничего интересного. А Том заждался и, наверное, уже волнуется.
  Я все-таки попросила Дракона, чтобы он сделал круг над развалинами.

Но ничего странного или тревожного мы так и не обнаружили. И, несколько разочарованные, хоть и довольные полетом, пустились в обратный путь.

До самого вечера Том бубнил, что «зрелищами» его обделили, и завидовал нам с Бэкки.

- Обидели мышку – написали в норку, – хихикала сестренка и вполне успешно «строила глазки» Дракону.

Пришлось отвести Юнатана в сторонку и намекнуть ему, что мальчику тоже интересно полетать, а драка между близнецами нам не нужна. Дракон в ответ проворчал, что он не «летательный аппарат» и не карусель на деревенской ярмарке, но все-таки согласился устроить утром небольшие «покатушки».

И когда только успел нахвататься от ребятишек таких слов? Но мир был восстановлен.
Юноши отправились ловить в ручье рыбу. А мы с Бэкки дружно занялись обустройством нашего жилища. Разобрали полку с нехитрой посудой, принесли воды из родника, выгребли из очага золу. Потом перетряхнули шкуры и вытащили их проветриться. Заодно надумав на них поваляться. То ли работа нас утомила, то ли солнышко пригревало слишком сильно – но мы на них и уснули.
Не знаю, что снилось Бэкки, а мне во сне являлись то папа, то Джонатан, которые ругали меня по очереди – но практически одинаковыми словами. Смысл, которых сводился к тому, что если уж ищешь приключений на одно место, то поиски надо совершать в одиночку. И рисковать только своей головой. А за близнецов они хором пообещали мне всыпать – без скидок на возраст. И на то, что я – принцесса. Ремня как-то не хотелось – хотя «пробовать» мне его прежде не доводилось. И я честно пообещала папашам, что больше никуда мелких с собой не возьму. Причем я прекрасно понимала, что это всего лишь сон! Но отчитывалась перед ними так, будто Ивару урок отвечала. Кстати, хотелось бы знать – где его носит?

  Проснувшись, я еще немного полежала с закрытыми глазами, обдумывая  странный сон. Хотя, почему странный? Когда я размышляла над непонятной миграцией радужных шелкокрылок, у меня уже мелькала мысль, что этим вопросом надо заняться лично.

Тем более, что причин такого внезапного бегства птице-бабочек я пока не понимала, и от этого мне становилось еще тревожнее. Шелкокрылки - существа особенные, выделяющиеся среди прочего флорестанского зверья, как говорил мой учитель, "тонкой душевной организацией". Они любят свежий воздух, предпочитают селиться там, где есть чистая, проточная вода и много цветов. Еще шелкокрылки обожают музыку. И поэтому легко поддаются дрессировке.

Стоит умело заиграть на флейте возле места их гнездования, как радужные существа тут же вылетят на красивый звук и начнут кружиться вокруг тебя, требуя "продолжения концерта"...
Я тряхнула головой. Не о том, ты сейчас думаешь, Лисси - будущий зоолог! Вспомни, а что не любят  эти порхающие эстеты?
И я вспомнила! Шелкокрылки каким-то загадочным способом очень тонко улавливают оттенки человеческого настроения. К примеру, они ни за что не станут селиться возле дома, в котором постоянно ругаются хозяева. Даже, если там будет разбит цветущий сад. Птице-бабочки не терпят отрицательных эмоций! Людские скандалы, крики, ругань - повергают их в ужас и заставляют немедленно срываться места, улетать, куда глаза глядят, лишь бы подальше от источника негатива.
Тут меня прямо в жар бросило, и я подскочила на мягкой шкуре несколько раз. Это что же выходит за жуть творилась на той горе, если шелкокрылки оттуда целыми стаями прочь неслись?! Но ведь мы с Бэкки и Драконом ничего страшного там не обнаружили. Или мы не там искали?! В общем, надо завтра срочно прогуляться в заданном направлении. Пока молодежь будет развлекаться катанием на драконе, я быстренько сделаю «ноги». Главное, ни на чем не «проколоться». А то была уже история с узлом под кроватью!

Тут мои размышления прервались, потому что Том и Юнатан вернулись с рыбалки. И после обеда с вкуснющей жареной форелью Дракон заявил, что теперь отдохнул и вполне готов к новому полету с близнецами на спине.
 Хвала Небесам, дети спустились с них в полном восторге – и весь оставшийся день говорили только об этом. И о продолжении нашей экспедиции уже не вспоминали. Мы спокойно приготовили ужин. Потом Бэкки затребовала у Дракона сказку на ночь. Том фыркнул, пробурчал что-то про «деточку – малолеточку», но тоже устроил свою постель поближе к сказке.

- Знаешь ли ты,Бэкки, - спросил Юнатан. – Что Волшебные сказки любят ходить гулять? Да не просто так, а на ночь глядя, и исключительно темными переулками. Ведь, что случится, если посреди дня белого вырастет в центре города репка, а вокруг и бабка, и дедка, и мышка? Это уже не волшебство получится, а целое нарушение порядка. А так - солнце спряталось, и сказка тихонько выходит из-за волшебной книжки, потягивается, улыбается и начинает свой поход. 
- Ага – всунулся Том. – Вот идет она себе, никого не трогает. А к ней игрушки пристают!

- Мяу, а чего это вы, да без охраны, мур-мяу? - спрашивает сказку Кот в сапогах. А она только смеется, да на приветствие книксены делает. 
- Сказка, а, сказка, - как всегда не отстает плюшевый мишка, - а вы сегодня какая? Английская или итальянская, веселая или поучительная, и вообще вы сегодня сказка или роман в стихах? 
- А она на то и волшебная сказка на ночь, чтобы удивлять и поражать, убаюкивать и открывать таинственные миры – улыбнулся дракон.

– Чтобы быть всегда желанной гостьей в любом доме, чтобы просто быть! 

Все, ребятки, давайте спать!

- Хм! – подумала я. – А вот «таинственные миры» Юнатан напрасно вспомнил.

Не к ним ли попытались улететь наши буйные самоделкины?

И не из-за поисков ли таких миров пропал его собственный братец? Хотя, нет, брат потерялся в нашем мире. А тут ничего таинственного уже не осталось. Ну, если не считать странного зверья, и его не менее странного поведения. Впрочем, это для Алэйзии оно – странное. А в нашем государстве все эти зверики – давно привычны. Как ромашка у дороги или мухомор в лесу. Это страну близнецов можно по праву назвать волшебной. С ее-то ундинами,  сильвантами  и Болотными Духами! А вдруг туда братец Юнатана и рванул? 

Я долго вертелась на своей шкуре в тщетной попытке уснуть. Пожалуй, надо выйти наружу «попить водички». А то в голову лезут всякие варианты моего очередного побега – а я так и не разобралась до конца: умеют ли мои новые друзья еще и мысли читать? Как-то не хочется, чтобы меня на них застукали! Как там в какой-то книжке писали? – «Мысли! На дно души нырните!»

Я выползла из пещерки и обнаружила рядом с ней Дракона. Час от часу не легче! Он-то почему не спит? Наверное, опять о брате вспоминает…

- Знаешь, Лисси – сказал Юнатан, нисколько не удивившись моему появлению. - Вымирают не только редкие виды животных, но и редкие виды чувств.

  Я вздохнула, понимая – о чем он говорит. Я не раз слышала от отца, что в наши дни людям не хватает  тепла. И любви. Но что я о ней знаю? Поэтому просто спросила:

- Не спится тебе?

- Нет. Мне не удается отдохнуть, моя жизнь — сплошная бессонница: то душа моя бродит, а тело приляжет, то душа приляжет, а тело бродит, но сна для меня нет, у меня в позвоночнике свой ночник, и его никак не потушишь. А может, это тревога не дает мне уснуть, потому, что мне надо искать, искать и искать… Быть может тот, кого я ищу,  зовет сейчас меня на помощь.
Последнюю фразу Юнатан произнес очень тихо, чуть сдавленным голосом.

- Не думай о плохом! – торопливо сказала я. – Твой брат обязательно найдется. А пока давай вместе смотреть на звезды. Скажи, с земли они выглядят совсем по-другому?

  Дракон пожал плечами.

- Расстояние ничего не меняет. В небе они просто крупнее. Но такие же красивые. Другое дело, что с земли их не всегда можно увидеть. Для этого нужна хорошая погода…

  Я улыбнулась.

- Наверное, облака созданы для того, чтобы звезды могли играть в прятки!

Юнатан улыбнулся.

- А для чего созданы принцессы?

- Пожалуй, что для приключений! – не подумавши, ляпнула я.