Как это ни прискорбно, но Британская империя не обременяла себя развитием колоний. В Иранской области азиатских колоний процветала бедность и разруха. Мощеных дорог не было даже в Тегеране, не говоря уже про другие города. Путь в сторону Китайской империи пролегал через все азиатские колонии, которые включали в себя Иранскую, Афгано–пакистанскую и Индийскую области. Самый опасный участок пути пролегал через Афгано–пакистанский участок, так как там было самое масштабное движение сопротивления. Вообще, в азиатских колониях Британии было два очага сопротивления. Два мощных очага. Один уже был упомянут, а второй располагался на юге Индии. Британская армия старалась подавить эти очаги, но, увы, это никак не получалось. Небольшие отряды повстанцев продолжали атаковать британские караваны с оружием и припасами. Поэтому военные все чаще использовали воздушный транспорт.

Но проследовать нашим героям надо было только через Афганско–пакистанскую область. Горы, ущелья – прекрасное место для партизанской войны, которую афганцы и вели. Вот только, дойти до неё они еще даже не успели…

Бронетранспортер вел Дик, грузовик – Стефан. Иногда кого-то из них подменял Граймс. Гил плохо управлялся с такой техникой и его не подпускали к управлению. Поэтому он составлял компанию Диане, Мияко и Эрику в пассажирском отсеке вездехода. На крыше пассажирского отсека вездехода располагался пулемет Гатлинга. Особенностью этого оружия было то, что стрелять с него можно было только при работающем двигателе, так как привод на оружие шел от турбины. Пулемет находился в небольшой башне, от которой, к днищу бронемашины шел вал в кожухе. Именно этот вал и приводил оружие в действие. К кожуху вала крепилось небольшое кресло стрелка, для более удобного ведения огня. Скорострельность была приличной, шестьсот выстрелов в минуту. Обзор в башне был отвратительный, но зато защита стрелка высокой. Гилу было поручено следить за этим оружием и, в случае тревоги, воспользоваться им. Боезапас был не плохим. В штатной комплектации, пулемет оснащен одной лентой на две с половиной тысячи патронов. Но Диана потребовала от генерала Дугласа, чтобы пулемет доукомплектовали еще двумя лентами.

Проезжали они за день не много, хоть на дорогу и уходило почти по двенадцать часов. Причиной тому была скорость бронетранспортера, он мог ехать со скоростью не более двадцати пяти миль[1] в час. И это по ровной дороге. По горным тропам он плелся со скоростью пешехода. К тому же, жесткие сиденья вдоль борта не располагали к комфорту. Поэтому вечером, к моменту стоянки, у всех ныли кости. Первую ночь они провели в небольшой гостинице на окраине Зенджана. Гарнизона там не было, но местные хорошо относились к британцам. Вторая ночь была в степи. До Тегерана оставалось около пятидесяти миль, но Диана не рискнула ехать ночью. Да и дорога стала хуже, и бронетранспортер не мог идти на максимальной скорости.

– Часов за пять добрались бы Тегерана, – кряхтел Дик, почесывая ногу. Гил помог Мияко развести огонь. Мияко, как и говорил торговец, превосходно готовила. Разумеется, их рацион составлял всего лишь все возможные комбинации мясных, рыбных и овощных консервов. Которые дополняли сваренную на костре кашу, но все равно девушка умудрялась разнообразить вкус блюд специями, которые она уговорила купить перед отправкой. Гил боялся, что Диана возмутиться такой, на его взгляд, не нужной растратой, но девушка спокойно отнеслась к этому.

– Глубокой ночью, вы хотели сказать, – произнес Граймс. – Нет, лучше стать на стоянку. Вы и так за рулем уже тринадцать часов, много.

– Вы бы подменили, – с улыбкой ответил Дик.

– А Стефана кто подменит? – спросил Граймс. – Гил толком руль в руках не держал, а Эрик если и умеет водить, то до педалей не дотянется.

– Это точно!

– Поэтому ждем ужина и спать, – произнес Граймс.

– Кто постоит на посту? – спросил Дик.

– Сначала Гил, потом Эрик, а последним я, – ответила Граймс. – Вам со Стефаном надо отоспаться.

– Большое спасибо, мистер Граймс, – кивнул Дик.

В это время Гил помогал Мияко с ужином. Его работа заключалась в том, чтобы открыть банки с консервами. Девушка, смешав говяжью тушенку и консервированную фасоль, готовила что-то наподобие рагу на одном костре, в то время как гречневая каша варилась на другом.

– Жаль, что свежих овощей не захватили! – печально произнесла она.

– В этом нет необходимости, – открывая ножом третью банку с тушенкой, произнес Гил. – До Китайской республики на пути много городов и населенных пунктов, где можно спокойно купить готовую еду. Таких ситуаций, как сейчас, не так много будет.

– Верно! – подметила стоящая чуть в стороне Диана, наблюдающая за приготовлением ужина. – Только Китайская империя, а не республика.

Эрик стоял с винтовкой на валуне футах в ста пятидесяти[2] от лагеря. Оттуда открывался превосходный обзор на окрестности.

– А какая разница? – нахмурив лоб, спросила Мияко.

– Другое устройство государства, – ответила Диана. – В республике периодически выбирают нового правителя, а в империи власть передается по наследству.

– А смысл в этом есть? – спросила Мияко. – То есть, разница. Ну, я хотела сказать…

– Я поняла, – улыбнулась Диана. – Да, разница есть! При монархии, всю ответственность за происходящее в стране несет монарх. В Британии и Китае это император, в Московии – царь, а в Японии – императрица. В Европе и Османской республике, власть выбирается народом. В Европе это верховный совет из представителей стран участниц, а в Османской республике президент – национальный лидер, которого выбирают на общем голосовании все взрослые жители страны раз в пять лет. Европейцы и османы считают, что такая власть лучше, чем монархия. Но я с ними не согласна.

– Почему? – спросила Мияко, помешивая кашу в котле.

– Что может сделать правитель, который пришел к власти на пять лет? – начала рассуждать Диана.

– Не знаю, – пожав плечами, ответила Мияко. Она не понимала, что это лишь риторический вопрос и случайно перебила Диану.

– А я знаю, – не обращая внимания не дерзость нескота, произнесла Диана. – Ничего. Абсолютно ничего! Он только в состоянии поддерживать поставленный ранее курс. Разумеется, он может начать какие-то реформы, но пяти лет мало для их реализации. Результат реформ будет виден только через десятилетия, а тогда у власти уже будет другой. И если реформы будут неудачными, то, что делать? С кого спрашивать? С правителя, который к ним не причастен?

Мияко не нашла что ответить, просто разведя руками. Диана только воодушевилась этим и хотела продолжить лекцию о преимуществах монархии, но Эрик окликнул со своего поста.

– К нам идут гости!

Гил, отставив банку с фасолью, направился к Эрику.

– Оставайтесь здесь! – бросил он через плечо, доставая револьвер. Граймс и Дик уже шли с оружием к Эрику. Стефан остался у машин.

– Что здесь? – спросил подошедший Граймс.

– Вон! – Эрик указал на мальчугана лет семи, что стоял недалеко от лагеря и смотрел на переполох, который устроили из-за него.

– Он, наверное, голодный, – ласково произнесла Мияко.

– Я же приказал тебе оставаться с леди Дианой! – возмутился на неё Гил.

– Мистер Марлоу, – произнесла подошедшая Диана, – вы приказали нам, – она сделал акцент на последнем слове, – оставаться там.

– Простите, леди Диана, – быстро ответил Гил, понимая свое нарушение субординации.

– Малыш, иди сюда! – крикнула Мияко и помахала ребенку рукой.

– Назад! – одернул её Граймс.

– Это разведчик! – вскидывая ружье, произнес Дик.

– Вы с ума сошли! – Диана сделала шаг вперед и перехватила ствол ружья, дернув его вверх. Схватила она его левой рукой, то есть, протезом, выгнув ствол. Она так и не отрегулировала силу протеза, увеличенную во время поисков пропавшего Свейна. Опешивши от такого, Дик выпустил оружие из рук, а мальчишка, оглянувшись, побежал прочь. Возможно, он разглядел, что Дик хотел его убить, а возможно он уже узнал, все что надо.

– Он убежал, – печально произнесла Мияко и направилась к кострам, следить за едой. Гил пошел за ней.

– Леди Диана, – осторожно произнес Граймс, – мистер Камерон прав, еще во время войны, партизаны использовали детей в качестве разведчиков. У нас мало людей и два транспорта, лакомый кусок для повстанцев.

– Но это не повод открывать огонь по детям! – возмутилась Диана. – А если этот мальчик действительно был просто голоден? За это его надо убить?!

– Это простая предосторожность, – ответил Дик.

– Нет, мистер Камерон, – покачала головой Диана, – это не простая предосторожность, это насилие.

– Вы понимаете, что он сейчас может привести сюда с три десятка вооруженных до зубов людей! – крикнул на Диану Дик.

– Мистер Камерон! – моментально среагировал Граймс. – Не много ли вы себе позволяете?!

– Простите, мистер Граймс, – быстро ответил Дик.

Диана посмотрела на него, потом на Граймса.

– Усилить оборону лагеря, турбину бронетранспортера держать прогретой. В случае атаки нам потребуется пулемет.

– Как прикажете, – вместе ответили Дик и Граймс. Диана направилась к машинам.

– Мистер Граймс, вы же понимаете, что держать оборону – глупо, – тихо произнес Дик. – Лучшим решением будет, как можно быстрее направиться в сторону Тегерана. Мы не знаем, скольких противников малец приведет. А он приведет. Время позднее, не думаю, что его просто отпустили погулять.

– Я все понимаю, – ответил Граймс, – но решения здесь принимает леди Диана. Мы будем держать оборону, но вот грузовик мы вряд ли удержим.

– Как только начнется бой, я вдарю по газам, – произнес Дик,– но бронетранспортер будет долго разгоняться. В нашей ситуации лучшим решение будет, если грузовик уедет сразу же после начала боя. Бронетранспортер сможет продержаться достаточно долго, чтобы с минимальными потерями уехать отсюда.

– Хороший план, – кивнул Граймс, – но смотреть будем по обстановке.

– Вас понял, – ответил Дик.

***

Первая половина ночи прошла тихо. Ужинали в молчании. На посты поставили всех. Дик и Стефан дежурили в кабинах, чтобы сразу завести двигатели и поехать. Гил находился в башне бронетранспортера, готовый в любой момент вступить в бой. Дик периодически запускал двигатель, чтобы в случае опасности быстрее запустить пулемет.

Подремать себе могли позволить только Стефан, Гил и Дик. И то, последнего время от времени тормошил Эрик, заставляя включать двигатель.

Эрик и Диана, взобравшись на машины, осматривали окрестности, а Мияко с Граймсом патрулировали периметр. От кошек Мияко досталось и отличное зрение, девушка видела ночью, так же как и днем. Она же и заметила приближение врага.

– Идут! – произнес Граймс, подбегая к бронетранспортеру.

– Сколько? – спросила Диана, спрыгивая с машины. Эрик быстро побежал к Стефану. По плану он вместе со Стефаном и Граймсом будут держать оборону в грузовике, а Гил, Диана, Мияко и Дик – в бронетранспортере. Ну, как держать, открыв огонь, рвануть с места и попытаться сбежать.

– Много! – испуганно произнесла Мияко. – Там, там, там и там! – она показывала во все стороны. – И все вооружены.

– Если коротко, – спокойно произнес Граймс, – мы окружены. Ничего страшного.

– Мне бы вашего спокойствия, – произнесла Диана.

– Если бы вы дали Дику выстрелить, этого не было бы.

– Если бы я дала ему выстрелить, то мы бы убили ребенка, а так убьем несколько десятков мерзавцев, что терроризирует эту округу.

– Разумеется, леди Диана, а теперь полезайте за броню! – произнес Граймс, помог девушкам забраться в машину и, закрыв люк, побежал к грузовику.

– Хозяин, просыпайтесь! – Мияко залезла в тесную башню, расталкивая задремавшего Гила. Диана уже растолкала Дика, и тот завел двигатель.

– Да, что? – произнес просыпающийся Гил. – Враги идут?

– Да! – кричала ему в ухо Мияко. Девушка сильно нервничала.

– Не ори! – скривился он режущего уши крика Гил. – Где они?

– Там! – девушка попыталась указать куда-то в сторону. Гил понял только то, что ему надо повернуть башню вправо, что он и сделал, – У костра! – крикнула девушка, указывая на несколько фигур, появившихся из темноты. Одна из фигур что-то бросила в костер, и тот моментально погас, но Гил уже нажал на гашетку. Стволы перед башней завертелись, и через несколько секунд пулемет затрещал, выбрасывая вперед рой пуль. Вспышки пламени из ствола заслоняли и без того небольшой обзор из бойницы.

– Мияко, помоги мне! – крикнула Диана. Машина медленно начал двигаться вперед. Гил периодически прекращал стрелять, чтобы увидеть, что происходит вокруг. Так как противник погасил костры, он ничего не видел, и открывал огонь в любую, как ему казалось, движущуюся тень. Был от этого эффект или нет, он не знал, но лучше пусть пулемет стреляет.

– Держи! – Диана протянула Мияко ружье. – Умеешь пользоваться?

– Нет, – покачала головой та.

– Я не удивлена, – ответила Диана, – тогда вот, – она дала нескоту свою саблю, – считай, что это большой нож. Если кто-то пробьется через броню – руби! Поняла?

Мияко быстро кивнула. В бою от неё толку мало, она даже не умеет заряжать оружие, не говоря уже о стрельбе.

«Надо будет потом сказать мистеру Марлоу, чтобы научил её обращаться со стрелковым оружием» – подумала Диана и тот же момент по корпусу застучали. Кто-то карабкался на крышу. Просто так попасть в бронетранспортер не получится, но противник все-таки, решился. Пока машина не набрала скорость, вскарабкаться на него не так сложно.

– Следи за люками, – произнесла Диана, – через броню они не пролезут, но если откроют люк – жди беды.

– Поняла, – кивнула Мияко.

В грузовике дела обстояли немного иначе. У него не было брони. Только крытая кабина и брезентовый тент над кузовом. Граймс видел, как Гил открыл огонь из пулемета, положив не менее десятка нападающих. Других бы такие потери отогнали, но здесь было около сотни врагов, и они могли позволить себе такие потери. Впереди шли противники с саблями и пистолетами. Вооруженные винтовками повстанцы залегли недалеко и прикрывали огнем своих товарищей.

Выпустив первый барабан из револьвера по нападающим, Граймс понял, что такой натиск грузовик не сдержит.

– Стефан! – крикнул он в кабину. – Заводи! Уходим на всех парах!

Пули свистели, разрывая тент на части.

– Вас понял! – спокойно ответил Стефан, заводя двигатель. Медленно грузовик начал разгоняться. Грузовик быстро обогнал медленно ползущий бронетранспортер и начал ускоряться.

– Мы что, бросим их здесь?! – закричал Эрик, указывая на бронетранспортер. Граймс быстро одернул его вглубь кузова, и то место, где стоял Эрик прошили пули.

– Бронетранспортер медленный, но защищенный, а мы быстрые, но простреливаемые, – ответил ему Гарймс. Пара врагов смогла догнать грузовик и залезть в кузов. Одного выбил метким броском ножа Эрик, второго застрелил Граймс.

Грузовик мчал вперед, сбивая нападающий. Стефану, пришлось прижаться к рулю, чтобы летящие в кабину пули его не задели. Ветровое стекло было выбито. Несколько удачливых противников, смогли схватиться за кабину и пытались пробраться с неё, но Стефан смог их стряхнуть, пару раз метко выстрелив из револьвера. Вжав педаль газа в пол, Стефан погнал вперед что есть мочи.

***

– Это так называемые, «Сыны Аллаха», – осматривая поле боя, произнес полковник Диксон. – Удивлен, что они пошли на разбой столь небольшого отряда.

Раненный Стефан довел грузовик до Тегерана за полтора часа. Пули его не задели, но осколки стекла посекли руки и лицо. Граймс поднял по тревоге местный гарнизон, но командир отказался выдвигаться ночью. Только имя баронессы фон Штанмайер заставило его оторвать зад от игрового стола, партию в покер полковник Диксон проиграл. На свой страх и риск, он поднял в небо дирижабль и через полчаса отряд военных высаживался у поврежденного бронетранспортера. Броня сдержала натиск. Единственное, что смогли сделать нападающие, это сорвать правый трак и заклинить башню.

Небольшой десантный дирижабль был оснащен несколькими пулеметами Гатлинга и смог добить оставшихся нападающих. Два десятка британских солдат высадилось возле бронетранспортера, и заняли оборону вокруг дирижабля. Только после этого Диана открыла люк.

– Почему вы так удивлены? – спросила полковника Диана.

– «Сыны Аллаха» – сильнейшая группировка в Афганистане. Точнее, была сильнейшей, пока их оттуда не вытеснила армия. Теперь их остатки обосновались здесь. Раньше они бы и не подумали нападать на вас, цель мелковата, оставили бы вас для других, небольших групп. Их целями всегда были большие военные колоны и поезда.

Мияко сидела рядом с Гилом и пыталась прийти в себя. Для нескота это было серьезным испытанием. Прежде она еще ни разу не принимала участия в сражении, и десятки растерзанный пулеметом тел внушали настоящий ужас. За те два часа, пока Гарймс с товарищами добирались до помощи, и помощь следовала сюда, бронетранспортер смог преодолеть всего три мили, оставляя за собой кровавый след из застреленных и раздавленных повстанцев. Глаза слипались, усталость накатывала, и девушка просто опустила голову на колени Гила, закрыв глаза.

Гилу было не лучше чем Мияко. Он до сих пор помнил первого, кого убил. Того бандита с рынка работорговцев. Он просто взял и застрелил его. Да, это была самооборона, но он убил человека. А сегодня он убил десятки людей. За бронетранспортером вился след из крови и мертвых тел. Большую часть скосил его пулемет. Он выстрелил все три ленты, что были на борту. Все, что он помнит с этой ночи, это вспышки перед глазами в мутном стекле бойницы, гул привода, вращающего стволы, треск пулемета и стуки врагов по корпусу в попытке проникнуть вовнутрь. Дважды Гил спускался с башни за новой лентой. Он видел сосредоточенное лицо Дианы, следящей за люками и испуганное Мияко, которая неумело сжимала саблю Дианы. Сама баронесса держала в руках винтовку. Один револьвер висел в кобуре, второй она просто заткнула за пояс. Если противники ворвутся внутрь, времени на перезарядку не будет. Гил брал новую ленту, залезал в башню, перезаряжал, и снова вспышки, треск, стук. Потом глухой удар заклинил башню. Видимо, метки стрелок попал под башню, выведя из строя поворотный механизм.

Гил не видел падающих тел, он не видел, как пули врезаются в плоть врагов, он видел вспышки и не более. После того, как Граймс, вежливо постучав в люк, сообщил, что все уже закончилось, он вышел из бронетранспортера и ужаснулся. Вокруг были тела, около двух десятков, но Гилу казалось больше. Не важно, что многих из них убили пулеметчики с дирижабля, Гил всех записал на свой счет. К сожалению, реальность была куда страшнее. Львиная доля убитых им осталась позади. На тех трех милях, что прополз бронетранспортер от места стоянки, пока зажатый между траком и катком револьвер одного из нападающих не взорвался и не повредил его, а резкий маневр Дика и вовсе не разорвал трак. Тогда машина замерла, оставив позади себя тропу смерти.

Увиденное было настоящим шоком для парня. В слепую, по сути, он лишил жизни стольких людей. Да, они хотели убить его, они хотели убить Диану, Мияко и Дика, но это не оправдывает его. Ничьи намеренья или поступки не могут служить оправданьем для собственных намерений и поступков.

– То есть, сопротивление в Афганистане подавлено? – спросил у полковника Гарймс. Гил попытался отвлечься от терзающих душу мыслей и прислушался к разговору. В его груди как будто появился груз, сдавливающий её. Мияко, прижавшись к нему, тихо уснула и её тепло, и мирное сопение стало понемногу успокаивать парня.

– Не совсем, – ответил полковник. – Скорее уж, создалось больше проблем для соседних областей. У нас повстанцев давно видно не было. Последние группы еще лет двадцать назад перебили, а вот в Афганистане промышляли и не слабо. Одни «Сыны Аллаха» чего стоят, но как начали их бить, лагеря уничтожать, стали они в разные стороны бежать. У нас вот, небольшие отряды.

– Не большие? – удивился Дик, – да здесь не меньше сотни!

– Поверьте, это мелочь! – улыбнулся полковник. – Одно ущелье пяти львов[3] держали двадцать тысяч бойцов. Пока туда не высадился пятидесятитысячный десант наших войск.

– Про штурм Панджшерского ущелья я слышал, – кивнул Граймс. – Если не ошибаюсь, это была восьмая попытка штурма.

– Да, – ответил полковник, – но эта была удачной.

– Лучше скажите, что вам будет за наше спасение? – спросила Диана, – мне уже доложили, что вы взяли дирижабль без ведома командования, – она указала на Стефана. Тот лишь скромно улыбнулся.

Полковник хотел отмахнуться, но ответил:

– Согласно уставу, я должен был доложить генерал-губернатору о ситуации, а уже он должен решить, стоит ли поднимать гарнизон по тревоге. Но раз в беду попала баронесса фон Штанмайер, то, думаю, это та ситуация, когда можно пренебречь несколькими пунктами устава. К тому же я взял всего двадцать человек и десантный дирижабль.

– Я поговорю с генерал-губернатором… – Диана замолчала, не зная имение генерал-губернатора Тегерана.

– Генерал Керри, – ответил полковник Диксон. – Генерал-губернатор Керри.

– Я поговорю с генерал-губернатором Керри, – улыбнулась Диана, – надеюсь, вас не накажут.

– Я тоже на это надуюсь, – улыбнулся полковник, – но я могу позволить себе дать вам совет?

Диана кивнула.

– В дальнейшем пути, воспользуйтесь дирижаблем, это надежней.

– Обязательно, – кивнула Диана. – Полковник, а вы составите мне и моим спутникам компанию до Тегерана?

– О, да, разумеется! – засуетился Диксон. – Эй, лентяи! – крикнул он своим солдатам. – Я обязан сопроводить баронессу фон Штанмайер в Тегеран, но вечером я вернусь! Чтобы к тому времени все полезное было снято с бронетранспортера, а само это корыто подорвано ко всем чертям! – повернувшись к Диане, он более вежливым тоном добавил, указывая в сторону дирижабля. – Прошу!

– Благодарю, – ответила она, и направилась к дирижаблю, держа спину прямо. Видимо, статус не позволял ей идти иначе. Остальные члены экспедиции поковыляли, как могли. Кто-то был ранен, кто напуган, но все были уставшие и вымотанные.

– Надеюсь, дальше до Китайской империи, мы полетим на дирижабле, – тихо произнес Дик, похлопав Гила по плечу.

– Угу, – отстранено ответил он, неся спящую Мияко. Волнение и страх отошли на второй план и сейчас Гил боялся только одного, уронить спящего нескота. Усталость была такой, что он засыпал на ходу. Опустив девушку на сиденье в дирижабле, он сел рядом. Мияко сразу же свернулась калачиком, поджав хвост. Наблюдая за ней, Гил улыбнулся, прикрыл глаза и мгновенно уснул.

[1] Примерно сорок километров в час.

[2] Примерно 45 метров

[3] Панджшерское ущелье – ущелье на северо–востоке Афганистана