- Эх, – мечтательно вздохнул Джейсон. - Неизведанное – это то, что мне нужно! Знаешь, Элли, мне почему-то требуется узнать – что такое осень.Я столько читал об этом удивительном времени года!  И пусть на этом пути меня ждут опасности!  Я преодолею все, в погоне за собственной мечтой.

Мне хотелось бы, - продолжал он - лежать в слегка выжженной траве, и чтобы вокруг была сухая  земля, и солнце, знаешь ли, и трава, желтая, как солома, и ломкая, с уймой  всякой копошащейся в ней мелюзги, и еще сухой мох. Лежать на животе и смотреть. И еще, чтобы была каменная ограда, и кривые, корявые деревья, и маленькие  желтые листочки. Это было бы замечательно!
- Далась тебе эта осень! Вот я хотела бы увидеть море. Почему-то так и тянет сказать «снова увидеть». И не важно – Западное оно или Южное. Главное, чтобы оно было живым и не спрятанным подо льдом.

- Так куда вы все-таки направляетесь? – спросил шут. – На Юг или на Запад?

  Мы быстро переглянулись. И сказали хором:

- К бабушке!

- Такой же мифической, как и ваши родители? И к чьей, если не секрет? Ведь вы не родственники!

Мы снова переглянулись, на этот раз почти испуганно. И Джейсон неуверенно протянул, чуть запинаясь:
- А-а, почему это мы не родственники?
Лукас улыбнулся чуть насмешливо, но по-доброму:
- Ребятки, вы не представляете, какую проницательность развивает в человеке должность шута при дворе восточного владыки. Когда идет торжественный пир или большой дипломатический прием, надо уметь буквально за пару взглядов определить статус и положение в  обществе каждого собеседника Властителя. По интонации голоса, по выражению глаз и невольным жестам вычислить истинные намерения говорящего. Красивыми речами можно легко опутать разум, притупить бдительность. Но хищный блеск глаз  или нервное  подрагивание пальцев  не спрячется от взора опытного шута. И тут самое время выступить с хлесткой остротой или язвительным комментарием. И с удовольствием наблюдать, как интриган и коварный обманщик вмиг теряет все свое красноречие, запинается, не зная, что ответить и, смешавшись, умолкает. Вот так я предотвратил подписание некоторых весьма сомнительных договоров  восточного владыки с послами других Земель. И убедил Амитабха   Первого принять несколько очень полезных для его народа законов. Закон о снижении налогов, например.
- Угу! И какова же была благодарность? – саркастически осведомился Рудольф. - Впрочем, об этом мы сто раз говорили. Творческому человеку во власти делать нечего!
- Теперь я понимаю, что ты прав, - вздохнул шут.– Ну, так вот, ребятки. Хоть я и расстался со своей придворной должностью, но привычка замечать все детали и делать  важные выводы у меня осталась.
- И какие же детали вы заметили? – пробурчал Джейсон.
- Ну, во-первых,  я сразу обратил внимание на вашу одежду.

На Элли надета не новая, но достаточно дорогая шубка. А под ней платье из плотного бархата, которое ни при каких обстоятельствах не может носить простая горожанка. А вот ты, мальчик,… прости, не запомнил твое имя.
- Джонни - быстро произнесла я. Хоть Лукас и устроил нам внезапно «сеанс разоблачения», открывать свои истинные имена было пока рановато.
- Так вот, Джонни, ты одет в довольно старую, хоть и теплую замшевую куртку на меху. Рукава куртки выглядят потертыми и блестят. И впереди твоя одежда тоже залоснилась. Словно тебе приходится часто перетаскивать на улице какие-то тяжелые  вещи, прижимая их к себе. Рубашка и штаны  тоже поношенные, а в нескольких местах даже прожженные. Значит, ты часто проводишь время возле очага. Далее о вашей внешности.  Не буду говорить о том, что вы абсолютно не похожи друг на друга. Бывают и такие братья и сестры. Но я обратил внимание, какие нежные и красивые у Элли руки. Таких не встретишь у маленьких служанок! А вот у Джонни – все наоборот. Руки не по годам натруженные, крепкие, обветренные. И покрыты  мозолями и старыми ссадинами. А после того, как вы мне рассказали про бегство от неприятного жениха, картинка в  голове выстроилась сама. Юную аристократку пытались выдать замуж без ее на то согласия. Судя по всему, сплавить ее в чужую семью собиралась либо мачеха, либо другая вредная дальняя родственница.  Ибо родная матушка такого безобразия не допустила бы! Значит, девочка – сирота. И вот злосчастная невеста в отчаянии обращается за помощью к единственному своему другу – мальчику-слуге. Так и совершился ваш побег! А теперь скажите, пожалуйста, я – прав в своих догадках?
- Да, вы правы, - медленно произнесла я - Вы, действительно, очень проницательный человек, Лукас. Остается только надеяться, что свои верные догадки вы не употребите нам во вред.
Шут посмотрел на меня долгим задумчивым взглядом. Потом снова улыбнулся светло и открыто:
- Девочка моя, я понимаю, что за всю свою жизнь ты видела очень мало добрых и честных людей, которым можно было бы легко довериться. Такова, увы, дворцовая  жизнь. Но я, шут, бродяга, уличный музыкант, всегда восхищался теми, кто не боялись в один миг перевернуть  свою жизнь, если она начинала казаться им горькой и несправедливой. К тому же я ненавижу любое принуждение! Ненавижу, когда человеку говорят: «Смирись! Посмотри – все так живут!» Не желаю мириться с подлостью и ложью! Поэтому  - я полностью на вашей стороне. Рассчитывайте на меня, ребята. Постараюсь помочь вам, чем смогу.
- Ну, все! – трагическим голосом провозгласил говорящий Олень.

- Мы опять вляпались в приключения по самые… копыта. А я-то рассчитывал, что буду вести на родном Севере спокойную размеренную жизнь! Неспешные прогулки по лесу, вкусный мох под снегом, философские рассуждения долгими зимними вечерами… Все накрылось битыми санями!
- Ты предлагаешь мне бросить попавших в беду детей?

Лукас сурово сдвинул брови.
- Я-а?! После нашего эпического побега из курятника? То есть тьфу, из зверинца Восточного владыки? Да за кого ты меня принимаешь?  Да кто, как не я ценит свободолюбие и смелость! Я сам – такой! Хм! Уже и поныть нельзя немного мудрому философу. Тут же начинают обвинять черти в чем…
- Никто тебя не обвиняет, Рудольф, - рассмеялась я. – Спасибо, что вы с Лукасом решили нам помочь. И для начала у меня есть большая просьба.
- Какая же? – охотно откликнулся шут.

- Не мог бы ты вернуть нашу лошадку обратно в город? В смысле доехать на ней и оставить где-нибудь возле ворот? Наверняка, найдется  богатый горожанин, который с удовольствием заберет к себе бездомное животное.
- А в сани мы кого запряжем? – подал голос Джонни. - Его что ли?
И мальчик кивнул на Оленя.
- Меня – в сани?! Философа! Запрягать?! Эстета! Тащить за собой воз с поклажей?! Ничего себе нашли применение редчайшему и уникальному созданию! – он возмущения Рудольф даже задохнулся.
К моему удивлению, Джейсон-Джонни нисколько не рассердился. Он подошел к Оленю и сочувственно  похлопал его по шее.
- Ну, ты пойми, Руди, у нас же просто нет вариантов. Придется пробираться  через границу, в обход таможенных патрулей. Лошадь там  не пройдет. Да и чем мы ее будем кормить? А ты, такой умный, такой внимательный, конечно же, знаешь, как поется в песенке: «все оленьи тропы, словно линии руки»?
- Ну, допустим, знаю, - уже более благодушно проворчал говорящий Олень. - Хоть и покинул эти края совсем малышом. Только не зови меня этой дурацкой кличкой «Руди». Я – Рудольф!
- Извини, Рудольф. Так вот, мы без тебя пропадем. Пожалуйста, помоги нам Хочешь хлебушка с солью?
- Хм! Нас, мудрецов, за хлебушек не купишь! Хотя, если с солью… Эх, была не была! Давай свое лакомство! Так и быть, проведу вас через все посты.
Лукас слушал этот разговор с выражением полного одобрения  на лице. Потом посмотрел в окно и сказал:
- Метель, наконец-то, улеглась. Пожалуй, я отправлюсь в путь. Захвачу с собой лютню: может, удастся  выступить где-нибудь на улице или в городской таверне. И денежек заработаю хоть немного, и, заодно, все городские сплетни узнаю.
- Не забудь взять с собой лыжи, - строго заметил Олень. - А то, как ты обратно вернешься по сугробам?  Допоздна не задерживайся, не ровен час, на волков в сумерках наткнешься. И пива много в таверне не пей! У разведчика должна быть ясная голова.
- Слушаюсь, мой командир! – от души гаркнул Лукас.

И сокрушенно покачал головой:
- Вот так, ребятки, он меня все время «учит». Иногда я путаюсь:  кто здесь олень, а кто – его хозяин?
- Нет тут хозяев  - мы с тобой друзья по несчастью, – усмехнулся Рудольф. – Давай езжай уже, артист! А то день за половину перевалил.
В отсутствие Лукаса, мальчик и олень начали обсуждать вопросы перехода через границу. Джейсон чертил на пыльном  полу  какие-то линии и задавал вопросы, а Рудольф отвечал на них, кивал и соглашался.Или наоборот, отчаянно спорил. Я в этих делах мало, что смыслила, и поэтому мне опять стало скучно и немного тревожно. Чтобы развеяться, я тихо отошла в уголок и достала подарок Роберта. Открыла серебряную ракушку, полюбовалась мерцанием розовой жемчужины. Потом перевела взгляд на портрет Роберта. Встретила теплый и ласковый взгляд серых глаз. Интересно, получится у меня услышать мысли моего друга? В прошлый раз все вышло немного странно…
Я снова внимательно вгляделась в портрет на медальоне. И вдруг перед моим внутренним взором поднялась и плеснула теплая, синяя волна.
- Как шумит это синее море! – звонкий голос юноши прозвучал совсем рядом. – Знаешь, Аластер, Север был к нам коварен. И только Элли…
Голос затих. И я так и не услышала, что хотел сказать обо мне Роберт. Надеюсь, что-то хорошее. А еще юноша обратился по имени к своему менестрелю. Значит, Аластер жив и здоров. Где же они сейчас?
Я вздохнула и закрыла медальон. На сердце  стало полегче, и надежда на встречу с другом прогнала тоску.
Остаток дня мы беседовали с Рудольфом и слушали  нам разные забавные истории о его жизни в зверинце Властителя Востока. Джейсон  приготовил ужин, за окнами  начали сгущаться синие зимние сумерки, а шут все не возвращался. Мы немного заволновались, но тут во дворе заскрипели лыжи, и через минуту Лукас, раскрасневшийся от мороза, обветренный, но улыбающийся,  вбежал в дом.
- Вы не представляете, друзья мои, что творится в городе! – начал рассказывать шут, едва успев пригубить горячий чай. - Все разговоры только о неизвестных разбойниках, похитивших  племянницу Властительницы вместе с маленьким поваренком и санями, битком набитыми припасами. Королева в ярости! Вначале она во всем обвинила каких-то лордов Хансенов. Слуги во дворце слышали, как она орала на старого лорда и его сыночка, словно базарная торговка! Дескать, умыкнули девицу, не дожидаясь свадьбы! А потом, когда Хансены убедили ее, что это не так, строго- настрого приказала им усилить патрули на границе. В том месте, где как раз стоит их замок. Так что пробираться  в западные пределы вам придется с особой осторожностью!
Шут допил чай, с удовольствием расправился с куском жареного бекона и продолжил:
- Все эти новости я услышал в городской таверне. Хозяин, узнав, что я – странствующий музыкант, охотно позволил мне устроить небольшой концерт.  Так что я не только собрал для вас ценные сведения, но и заработал немного денег. На днях из города в Западные земли пойдет обоз с мехами и рыбой.

Я дал задаток главному купцу и договорился, что тоже примкну к обозу. Значит,  встретимся на Западе, друзья мои.

Хитрый шут, конечно же, догадался, что пропавшая племянница Властительницы и маленький поваренок – это мы с Джейсоном. Но пока ни слова нам не сказал, хоть и несколько раз заговорщицки подмигнул во время своей речи. Впрочем, Лукас обещал нам во всем помогать, и пока что крепко держал свое обещание. Сведения, которые он принес, были, и вправду, очень ценными. Но своими мыслями насчет «Ключа» я, все-таки, делиться с ним не стала. Потому, что одно дело – спасти девушку от постылого жениха. И, совсем другое, вляпаться в проблемы переустройства мира…