Сон сморил нас в один миг. А мне опять приснилось море! Точнее, струи зеленоватой морской воды,  стремительно летящие от разрезающего волны носа корабля. За кормой бурлит добела раскаленная пена. А белокрылый парусник  мчит по изумрудной глади.
Я проснулась с ощущением соленых брызг на лице. И хотя в этом сне я не видела толком ни сам корабль, ни его название, ни тех, кто был со мной на палубе, я была уверена, что видела  сцену  из  прошлой жизни.
- Я вспомню все, - прошептала я, давая себе то ли обещание, то ли твердую клятву. – И  уже кое-что начинаю вспоминать! Та струя воды, которая пенится и убегает за кормой называется – «кильватерная».
  С удовольствием повторяя красивое и какое-то родное слово, я  умылась горячей водой из озера и начала готовить нехитрый завтрак. Джейсон тоже проснулся и стал мне помогать.
- Знаешь, а нога у меня совсем прошла, - удивленно сообщил мальчик в ответ на мой тревожный вопрос. – Смотри, только узенькая белая полоска осталась. Это все волшебная пещера! Она помогла нам в трудный час.
  Как ни  жалко было покидать сказочное место, но дорога звала нас дальше. Бросив последний взгляд на портрет юной богини Иллари,  мы вышли из пещерки, и серая скала тут же сомкнулась за нашими спинами.
Путь с вершины перевала вниз оказался гораздо легче вчерашнего! Ветер стих, за ночь все опасные, острые камни завалило толстым слоем снега. И Рудольф уверенно тащил за собой сани, не отвлекаясь на ворчание. Так мы спустились с горы и вновь помчались по заснеженной равнине к полоске границы Севера и Запада на горизонте. Она еле заметно светилась, испуская то серебристо-белое, то бледно-золотистое мерцание.

Но это же сияние превращалось в полупрозрачную, как стекло, и упругую, как натянутая кожа, стену, которая отбрасывала от себя всех, кто не был ребенком или Нитью. Или Властителем, которому срочно, всего лишь на пару дней, понадобилось  посетить с визитом Владыку чужой земли.

Сияние приближалось. Рудольф мчался, как ветер. Джейсон подбадривал оленя веселыми криками.  Тут я решила обернуться и горестно вскрикнула! Потому что со стороны гор в нашу сторону мчалась целая кавалькада всадников! Должно быть, тех наемников -Нитей, о которых говорили стражники! 
Обычно, Нити выбирают себе мирные профессии: актеры, купцы, королевские курьеры…  Но я слышала, что некоторые из них нарочно обучаются профессии убийц, чтобы за деньги проникать в чужие Запертые земли, а там преследовать  и уничтожать людей, на которых им укажут заказчики-Властители.
Джейсон тоже заметил погоню и отчаянно закричал! Рудольф прибавил скорости, держась  из последних сил!  А я только закрыла лицо руками. Даже если мы успеем и проскочим через Западную границу, от Нитей-преследователей не будет спасения!
Всадники- Нити, были уже в десятке метров от нас. В пяти метрах!! В паре!!!

Я видела злобно ухмыляющиеся лица, слышала разгоряченное дыхание наездников, их крики, перемежаемые с ругательствами…

Ну, неужели нет силы, способной  их остановить?  Эх, где ты, богиня с волшебными ключами?! Ведь Ключ не только открывает, но еще и замыкает! НАДО ЗАКРЫТЬ ЭТУ ЗЕМЛЮ ОТ ВРАГОВ!!!

Граница вдруг оказалась совсем рядом. В воздухе дрожало и переливалось золотое марево.
И мы влетели в это марево. Обернулись и увидели нечто небывалое! Как золотистый туман сгущается и темнеет, превращаясь в нерушимую стену из прочного сверкающего стекла! Но это стекло не бьется, а  пружинит и изгибается, когда преследователи врезаются в него. И отбрасывает наших врагов прочь, да так, что всадники падают с лошадей, теряя шлемы и оружие!

  Я выдохнула и почему-то посмотрела себе под ноги. Оказывается, мы стояли на красивом ковре из множества разноцветных лоскутков. И такие же лоскутки медленно падали с веток стройного дерева с пятипалыми листьями.
- Что это, Джейсон? - вдруг оробев, прошептала я.
- Кажется, здесь это называется  листопад, – тихо и торжественно ответил  мальчик.

  Листопад… Надо же – как интересно! В нашей оранжерее растения никогда не сбрасывали свой покров. Наверное, какое-то «садовое» волшебство не давало им это сделать. А тут все было по-настоящему. И это было безумно красиво! Зеленое медленно превращалось в золотое, красное, пурпурное…

Буйство красок поражало воображение. А неяркое осеннее солнце все еще было теплым. Мне в  шубейке тут же стало жарко, и я  сбросила ее на желтеющую траву. Какая-то мелкая зверушка выскочила из-под нее и шустро бросилась наутек. А довольный Джейсон плюхнулся на землю (точнее, на мою шубу!) и принялся разглядывать плывущие над нами облака.
- Ну, что? – спросила я мальчика. – Теперь ты счастлив? Ведь ты встретился со своей мечтой…

- Встретился. Но пока не познакомился. Госпожа Осень – прекрасна. Но мне хотелось бы узнать ее поближе.

- Осень любит меняться на глазах, – задумчиво сказал Рудольф. - То она одна, то другая. С солнцем и с дождем, с ранним снегом или с поздним листопадом. Ах, она такая непостоянная. Такая изменчивая. Мне все время кажется, что в осеннем воздухе парят бесконечные миражи: то хрупкая девичья фигура, шуршащая листьями в парке, то рассеянный молодой человек, несущий в руке закрытый зонтик под проливным дождем, то старик, рассержено выметающий разноцветный ворох опавшей листвы. Взгляните, сколько вокруг осенних миражей! А осень снова изменится. И предстанет очередной загадкой!

- Загадок нам хватало и на Севере! – возразила я. – Ты заметил, что случилось на Границе?

- Конечно! – ответил Олень. – Но в мире, где царствует магия, ничего не происходит случайно. Случайность - это объяснение для дураков, которые не хотят думать. Положись на время! Все маски рано или поздно падают.

- Ты предлагаешь мне подумать? Хорошо. Но потом. Сейчас есть куда более приятное предложение: давай мы отпустим тебя на прогулку. Ты пощиплешь травку, а мы с Джейсоном организуем обед. Или уже ужин? Короче, трапезу. Ибо ни что так не будит наш аппетит, как опасность, которая только что благополучно миновала! Надо только найти какой-нибудь ручей. И сухих веток для костра. Так что вставай, Джейсон! Хватит уже витать в облаках – пора вернуться на землю! А тебе, Рудольф, стоит позаботиться о себе. Посмотри, мне кажется, эта трава куда лучше сухого мха!

- Позаботиться, – проворчал Олень. – Вечно мне приходится самому заботиться  о себе. Друзья и родные холят и лелеют тебя только в День Рождения.  Но этот праздник бывает раз в году. Значит, надо  придумать веский повод не забывать о себе! Например, Не -День-Рождения! Этот праздник можно праздновать любое количество раз, имея все основания баловать себя любыми доступными способами! Или - День Заботы о Себе Любимом. Можно даже занести себя в домашнюю Красную Книгу! На всякий случай... Или написать пособие по уходу за собой и вывесить на обозрение домочадцам

- Хм! – подумала я. - «Пособие»! Да про тебя, дорогой, не забудешь, даже, если захочешь! Нет, ну Рудольф и, правда, замечательный. И смелый. Но – говорящий!  А мне иногда так хочется тишины….

  После веселого застолья, организованного на ближнем пеньке, мы переложили остатки  запасов в кожаные мешки. А потом подвесили их на ближайшем дереве. Кто знает здешних лесных обитателей?  Вдруг они тоже любят хлеб и сыр? Тем более, что припасов не так много и осталось. Вот и хорошо – нести будет не тяжело. Надеюсь, что к завтрашнему вечеру нам удастся добраться до какого-нибудь жилья. Возок придется бросить. Потому, что ехать на санях по земле, может быть, и возможно, но немного странно. А нам не стоит привлекать к себе внимание. Так что используем его ночью в качестве кровати, а потом закидаем сухими ветками и оставим здесь. Шубейку я, пожалуй, возьму – вдруг получится продать ее каким-нибудь местным девицам? А куртку Джейсона тоже бросим. По нашим северным меркам тут не слишком холодно, даже ночью. Так что и шарфа вполне достаточно.

Я уговорила мальчика не спать на земле – чтобы не застудить раненую ногу (не важно, что она почти прошла!). И мы удобно устроились на меховушке в наших санях, ставших почти родными. Джейсон завернулся в свой большой шарф, а куртку положил под голову. А я укрылась шубейкой. Чем не одеяло?

- Знаешь ли ты? – хихикнул Джейсон, натягивая свой шарф по самый нос.

– Что, на далеких северных островах водились когда-то радужные пушистые змеи, любимицы богини любви, плодородия и красоты Фрейи.

Однажды она нашла умирающего от холода человека, и он так ей понравился, что Фрейя велела змеям обвить его, дабы согреть тело, и шептать ему божественные истории, дабы согреть душу. Говорят, вернувшись из земли богов, он привез с собой подарок - маленькую пеструю змейку. Как знать, может, наши шарфы - это потомки змей богини Фрейи? И если налить им блюдечко радуги, может, они согласятся и нам нашептать одну из своих божественных историй?

- Вы там еще долго болтать собираетесь? – недовольно спросил Олень, бесцеремонно вмешиваясь в нашу беседу. - Спать пора! Пока дождя не случилось. Осень все-таки…

- У каждого своя осень, – ответила я. - У кого-то она мокрая и холодная, а у нас - теплая, уютная и домашняя. Впрочем, спать действительно пора…

  Ночью мне приснился Роберт. Он сидел у очага в какой-то маленькой гостинице, смотрел на огонь – и говорил мне:

- Представляешь, Элли, вчера ко мне приходило счастье. Оно было одето в осень, пахло разноцветными дождями и почему-то пряниками. Мы сидели на кухне, я угощал его горячим чаем, а оно добавляло в него насушенные за август лепестки опавших звезд. Потом оно село на мой подоконник и тихонько запело.  О светлом, о важном, о любимом, о том, что молча живет в сердце, и делает души нежными. Оно пело про смех людей, похожий на теплый янтарный ветер, и о мокрых от росы тропинках, ведущих к тому, что ищет каждый. Мы провели вместе всю ночь. Оно, то птицей садилось на плечо, то мягкой урчащей кошкой лежало на коленях. А утром  засобиралось в путь, извинялось, обещало обязательно заглядывать на огонек.  Потом накинуло на тонкие плечики радугу, раскрашенную детскими снами, и вылетело за дверь. Но я рад, потому, что обернувшись на пороге, оно сказало, что идет к тебе. Встречай... 

  А потом картинка начала колыхаться и исчезать.

- Стой! – закричала я, протягивая руку и стараясь удержать то ли сон, то ли Роберта. -  Ты дал мне обещание вернуться, и я знаю, ты его сдержишь. Но я хочу, чтобы ты пообещал мне еще кое-что: пока мы не вместе, рассказывай мне все-все, что с тобой происходит! Тогда я буду знать – что мне делать.

И где тебя искать! И ты тоже будешь это знать. Ведь меня уже нет на Севере. И никто не скажет – задержусь ли я на Западе? Может быть, мне снова придется вернуться в Полуночные Горы, чтобы пробраться на Восток? Или на Юг? Пожалуйста, не пропадай! И навещай меня хотя бы во сне!

  Я окончательно проснулась и долго лежала, глядя в звездное небо. Пытаясь понять, почему все так несправедливо? Почему мысли Армана или леди Ингриэн я слышу целиком, а от Роберта ко мне прилетают только отдельные слова? Зато во сне он говорил со мной долго и понятно…

Жаль только, что я так и не узнала – где он сейчас?