Впрочем, главной проблемой нашего волшебного малыша была вовсе не его непоседливость. Дело в том, что юный дракончик рос! Причем, как говорилось в сказке, не по дням, а по часам. И вскоре нам стало ясно, что через какое-то время держать в конторе это сказочное создание станет невозможно.

- У меня такое ощущение, что скоро нам придется строить лодочный сарай, – задумчиво сказал господин Римус. – Точнее, драконий.

  При слове «лодочный» я печально вздохнула. Сто раз уже просила Дэвида прогуляться со мной на речку. Но он упорно не хотел подписываться на это мероприятие, отговариваясь тем, что вечно занят. Хотя, скорее всего, он просто никогда не держал в руках весла. И не хотел выглядеть передо мной идиотом, который не знает – что с ними делать?

- Что это ты вздыхаешь? – поинтересовался шеф.

  И проследил за моим взглядом. За окном по водной глади скользил белый парус, поднятый на каком-то мелком суденышке.

- Понятно. Девочке хочется покататься. А не устроить ли нам себе выходной, друзья мои? А то от всех этих «родительских» хлопот даже у меня голова дыбом. Кстати, я тут знаю один симпатичный остров…

  Мы радостно согласились. Перспектива устроить «пикник на обочине», то есть, тьфу! – на острове была воспринята нами с большим энтузиазмом.

Правда, Конрад обиделся, что мы оставляем его на хозяйстве и в компанию не берем. Но, не можем же мы прихватить с собой еще и Тимми? Для такой прогулки нужна уже не лодка, а баржа!
В общем, не обращая внимания на петушиное ворчанье, мы быстренько собрались – и отчалили. Забежав по дороге в магазин  и купив шефу пива и копченой рыбки, а себе – пряников и газировки. Шеф умело работал веслами, солнечные «зайцы» бегали по речной водичке, а легкий ветерок радостно трепал волосы… Жизнь, что называется, налаживалась!

Остров, и правда, был довольно симпатичный: уютный и зеленый. Вдоль берега в темной воде покачивались белые кувшинки. А над маленькой заводью носились какие-то болтливые птички. Мы вытащили лодку на берег, забрали припасы и отправились в ивовые заросли по едва приметной тропке.

Внутри, скрытая от посторонних глаз, обнаружилась небольшая полянка. Точнее сказать – стоянка, оборудованная по всем туристическим правилам.

Стол, лавки, кострище и даже шалаш какой-то. Над всем этим великолепием был натянут тент, равным образом спасавший от дождя и от солнца.

- Добро пожаловать в Тайное Убежище! – улыбнулся господин Римус.

  И нырнул в шалаш за дровами. Ага! Вот значит, зачем здесь это сооружение.

- А почему оно – Тайное? – спросил Дэвид, глядя как шеф ловко раскладывает на кострище сухие ветки.

- Потому  что о нем никто не знает. Мы сюда с ребятами из Комитета иногда на рыбалку выбираемся. Правда, это крайне редко получается. Но вы с Джесси можете его навещать. Если, конечно, у вас получится доплыть до острова.

  И шеф с сомнением посмотрел на мальчика.

- Хотя мне кажется, что гребной клуб ты не посещал.

  Дэвид вздохнул. Кивнул. И ушел забирать из лодки старые одеяла.
Когда огонь, наконец-то, разгорелся, мы с мальчиком уютно устроились с пряниками на импровизированной лежанке вокруг костра. А шеф вытащил себе из бездонного шалаша складной стул. Открыл свою бутылочку пива и блаженно уставился в синее небо.

- Красота! – вздохнул Дэвид. – В этом бы раю дом построить. Ну, или сарай…

- Чем тебя не устраивает шалаш? – лениво поинтересовался Римус.

- К раю в шалаше должна прилагаться девушка – хихикнула я.

- Не-а, – возразил шеф. – Формулировочка, которую ты вспомнила, говорится как раз от женского лица. С поправочкой – «если милый – атташе». А господин Джеймисон у нас всего лишь бездомный. Кстати, Дэвид, ты ведь так и недо- рассказал мне – что там у тебя вышло с Академией?

  Мальчик вздохнул и поведал финал  уже известной мне истории про семейный бизнес и прочие неприятности.

- Ну, я бы тоже извиняться не стал, – сказал Римус. – Однозначно! Хотя, конечно, это влечет за собой определенные трудности. Теперь тебе самому приходится зарабатывать на жизнь. Да и учиться все равно где-то надо бы.

- Слушай, Дэвид, - сказала я, припомнив давний разговор про «устройство сердца». – Ты же, вроде бы, говорил, что, кроме отца у тебя есть брат и мама?

- Чисто теоретически – вздохнул мальчик.

- Это – как?

- Когда родители развелись, я остался с отцом, а брат с матерью. У меня с ним и до этого не было очень близких отношений – он же старше меня на восемь лет. А, когда мы перестали видеться, то и они закончились.

- Ну, может, опять начнутся? Такое бывает.

  Дэвид покачал головой.

- Это вряд ли. Отец так достал его своим бизнесом, что братец свалил в Африку. Охотиться на львов. А мне там что делать? Приманкой работать?

- А мама?

- Мама, как водится, вышла замуж. И тоже живет не здесь. Отчим платил за мою учебу и был просто счастлив, что я, наконец, уехал.

- То есть, ты хочешь сказать, что дорогому семейству ты не нужен? – уточнил шеф.

- Я – никому не нужен, – мрачно буркнул Дэвид.

  И потянулся к хозяйскому пиву.

- Брешешь! – возмущенно сказала я.

  И быстренько убрала бутылку в сторону.

– Ты мне нужен! И шефу! Правда, ведь, господин Римус?

- Правда. А что касается Академии, то на твоем месте я бы по ней сильно не горевал.

- Почему?

- Потому, что учиться плохо – не имеет смысла. А учиться хорошо – чревато.

Ты же знаешь, куда потом берут лучших учеников?

- Конечно, знаю. В Комитет. Разве это плохо?

  Шеф снова заглянул в бутылку. Потом – в себя. И задумчиво сказал:

- Видишь ли, мой мальчик…. Служба в Комитете имеет один, но очень большой минус. Те, кто в нем работает – себе не принадлежат. Им запрещено говорить – чем они занимаются? И очень настоятельно не рекомендуется жениться. Дабы не оставить после себя вдову с кучей ребятишек. Я понимаю, что пока для тебя эти печальные подробности – абсолютно пустой звук. Но, когда-нибудь ты поймешь, что выбор между службой и любовью – дело очень не простое…

- Вы поэтому живете один, господин Римус? – не удержавшись, спросила я.

 Шеф кивнул.

- Да. Когда-то я любил одну девушку.  Но не звал ее замуж и постоянно исчезал в неизвестном направлении. А, когда у нее из-за меня начались неприятности с родителями, я не смог прийти ей на помощь. Потому, что в это время спасал Мир. Она обиделась и уехала. Родители обрадовались  и адреса мне не сказали. А я плюнул – и ушел со службы. Правда, потом одумался и, в некотором роде, вернулся. Но теперь уже – на общественных началах. С тех пор – торчу в Бюро. Сами же видите – какие вещи туда попадают?

- Ага. Причем не только вещи, но еще и живность всякая – вздохнула я. – Что нам теперь с драконом-то делать?

- Искать ему другое место жительства. Кажется, где-то имеются специальные зоопарки для волшебных существ. Надо спросить на службе. Или покопаться в интернете. А вот что мне с вами делать?

- Оставить себе, – улыбнулась я.- В качестве моральной компенсации за отсутствие семейной жизни. А то вам, дорогой шеф, скоро и поругаться станет не с кем.

- Почему? – удивился Римус.

- Ну, как же! Если мы, то есть, вы найдете место для дракончика, то туда придется переселять не только его. Папочка у него – Конрад. А любимая игрушка – щенок. И вы опять останетесь один…

- А мы – могли бы скрасить ваше одиночество, – подхватил Дэвид.

- Ага – говорят же, что мужчина должен построить дом, вырастить дерево и завести детей, – добавила я. – Шалаш вы уже построили. Колючку нашу – вернули в состояние цветущего дерева. А дети у вас завелись сами. Все! Как говорится – конец списка!

- Но в качестве моих «детей» вы рискуете заработать одно, но достаточно большое неудобство, - усмехнулся шеф.

- Это - какое же?

- Сейчас, пока вы мне люди дорогие, но посторонние, я не имею права всыпать вам ремня, – хитро протянул господин Римус. – А так иногда хочется….

- Мы – согласны! – поспешно сказал Дэвид.

  Хм! Интересно – с чего это наш Герасим на все согласен? Надо будет выяснить!

- Это всего лишь мелкие издержки воспитания, – фыркнула я. - Не оставите же вы двух несовершеннолетних в трудной жизненной ситуации?

- Не оставлю, – вздохнул шеф. – Пошли, что ли, купаться…деточки?

  Мы радостно согласились. Я рассудила, что дырок на моих джинсах больше, чем тряпочки, и полезла в воду, в чем была – то есть в штанах и футболке.

А мужчины скромно разделись в кустиках  и, забравшись в лодку, отправились на середину реки. Типа – понырять на глубине.

- Ну, и ладно, чем бы дитя не тешилось – лишь бы не вешалось! - подумала я, собирая прибрежные кувшинки.

 И прислушиваясь к радостным воплям, доносившимся издалека.

Пока народ оттягивался по полной программе, я успела сплести венок, и слегка обсушиться у костра. Потом оставила штаны досыхать на веревочке от тента, забрала одеяло и уползла подремать в шалаш. Что-то разморило меня на этом солнышке…

  Впрочем, долго проспать не получилось – потому, что начала сниться всякая дрянь: то приютские воспиталки, то – знакомые гоблины, то теткины ухажеры. Я тихо выругалась и полезла наружу. И что же я там увидела?! Мужчины, завернутые в полотенца на манер римской тоги, возлежали у костра на оставшемся одеяле, аки патриции, и дружно допивали пиво.

- Фига себе! – хмыкнула я. – Интересный подход к процессу воспитания!

- Сорри! – сказал шеф  и потянулся за рубашкой.

  Но я успела увидеть длинную полосу косого шрама, начинавшегося у левой ключицы, и уходящего через все тело куда-то под полотенце…

Упс! Вот уж действительно – «служба и опасна, и трудна»! Интересно, где это ему так досталось? Если Римуса ранили, когда он «спасал мир», то понятно – что барышне пришлось долго дожидаться его возвращения. Причем, не столько из госпиталя, сколько с того света!

  Дэвид, видимо, понял ход моих мыслей  и решил «перевести стрелки» на мою не слишком одетую персону. Метнувшись за моими высохшими джинсами, и галантно протянув мне недостающую деталь туалета.

- Спасибо! – буркнула я, поспешно одеваясь.

- Ну, что, друзья, - спросил шеф, застегивая рубашку. – Не пора ли нам возвращаться? Пиво мы выпили, рыбу – съели.

- Тем более что дело к вечеру. А оставшиеся пряники можно отнести Тимми, – улыбнулся мальчик.

- Ага, – фыркнула я. - Солнышко скроется, муравейник – закроется. И домой нас не пустят.

- Еще как пустят! – рассмеялся Римус. – Конрад, наверное, уже все глаза проглядел, нас дожидаясь. Поплыли спасать «папочку» от сыночка.

  Мы залили костер. Убрали в шалаш кресло и одеяла. И отправились в обратный путь. На этот раз на весла пришлось сесть мне и Дэвиду. Потому, что шеф решил провести с нами «курс молодого бойца», точнее, матроса.

- Работайте мышцами спины  и не заводите руки при гребке сильно назад! Это только лишний подъем воды, почти не влияющий на продвижение лодки, –  безжалостно командовал шеф, наблюдая за нашими мучениями. – Помните: спина - должна быть прямой, а гребки – мощными!  

  Мы пыхтели и пытались следовать указаниям.

- Ничего, ничего! Незнакомые дороги любят смелых и любопытных! Трудными будут первые несколько гребков, потом лодка разгонится, и придется прилагать значительно меньшие усилия, чтобы сохранить набранную скорость.

  Бедная посудина сначала долго вертелась на месте, но потом нам как-то удалось синхронизировать процесс, и мы поплыли в нужном направлении. Нужно ли говорить о том, что попав домой, в процессе спасения петуха я уже не участвовала? А уползла наверх и совершенно без сил рухнула в свою Туманность Андромеды...