«…Я знаю по-настоящему одного единственного ребенка: себя самого, каким я был когда-то. К прошлому тянется бесконечно длинный и хрупкий колодец, чудом сохранившийся, - и это все, что позволяет мне писать. Со дна колодца видна звезда. А когда глядишь с вершины вглубь колодца, открывается твое детство».
                          Э.Кестнер

«Просыпайся юным, старый барабанщик!
Поднимай отряды, пусть отступит зло.
Пусть качнется море, синее как раньше,
И к ногам подбросит синее стекло».
                              В.Батхан

Серая дорога вилась бесконечным серпантином, сбегая с одного горного утеса на другой,  пробивая каменную толщу длинным черным тоннелем. Над дорогой ослепительно сиял летний полдень. Воздух дрожал от зноя. Стройные кипарисы казались зелеными канатами, протянутыми от  белых камней   к синему  небу.
Дорога поднялась на очередной перевал,  справа блеснули лазурью морские волны. Легкий ветерок гнал по воде белые барашки. Море беспечно шлепало мокрыми ладонями по каменным выступам и отбегало назад, как ребенок, играющий в салки.

На дороге показалась машина. Блестящая черными лаковыми боками, с наглухо тонированными стеклами – она странно смотрелась в сиянии летних  красок. Точно большой черный жук уселся на полотно художника и пополз по своим делам  важно и хмуро.

Горизонт заволакивала прозрачная дымка, и сложно было понять, где заканчивается дорога  и что ожидает там, вдали.
Жаркое марево колыхнулось,  сквозь него проступили белые колонны, мраморные портики, покрытые золотом крыши храмов неведомых богов. Но еще через секунду видение исчезло, а справа от дороги появился совершенно обычный указатель с названием города: «Оливарра – 20 км». Черный автомобиль на мгновение притормозил возле него, а затем рванул с места, прибавив скорость  и выпустив удушливое облачко газа.
Цикады в кустах самшита  громко  застрекотали  и резко смолкли, словно испугавшись чего-то.

  Приморский городок нежился в июльском зное. Жаркий ветерок чуть шевелил ветви апельсиновых деревьев. Над розами, оплетающими фасады белых домиков, кружились бабочки. Зеленые ставни заботливо прикрывали окна от палящего солнца. Узкие, вымощенные брусчаткой улицы, маленькая круглая площадь с фонтаном и стройной башней ратуши – были почти пусты. Сиеста отправила всех жителей в прохладную глубину внутренних дворов, в зеленую тень садов.
И лишь возле одного дома, за невысокой кованой оградой неутомимо щелкали садовые ножницы. Высокий мужчина в длинном клеенчатом фартуке подрезал кусты, придавая им форму шара. Он щелкнул ножницами еще пару раз и удовлетворенно кивнул, осматривая свою работу. Потом выпрямился, поднял голову, увенчанную густой шапкой черных с проседью волос, и шагнул к калитке. Яркий солнечный свет упал на его лицо, достойное кисти любителя острохарактерных портретов. Высокий лоб, твердый подбородок, крупный нос, торчащий гордо, как форштевень корабля, и роскошные усы, достойные  мушкетера. В черных блестящих глазах светилась улыбка, но  при первом же взгляде становилось ясно, что они способны  метать молнии или презрительно щуриться, обдавая любого неприятного собеседника ледяной водой сарказма.
Впрочем, сейчас обладатель яркой внешности был настроен мирно и даже приветливо.

Едва заметил мелькнувший за оградой кружевной зонтик, он немедленно шагнул к калитке и самым галантным образом раскланялся с дамой в белом платье.

- Приветствую вас, донна Росита. Вижу, что вы все также хорошеете.

- Ах, ну что вы, дон Альберто, - кокетливо улыбнулась женщина. – Ваши комплименты заставляют меня краснеть.

- Алый румянец на ваших щечках способен затмить любую розу в моем саду, - изящно парировал ее собеседник. – Впрочем, примите от меня этот скромный дар, который, увы, недолговечен в сравнении с вашей неувядающей прелестью. Но пылает столь же ярко, сколь сияют в этот жаркий полдень ваши чудные глаза.

  Окончательно вогнав смущенную донну в краску, мужчина по имени Альберто  взмахнул рукой, щелкнул пару раз ножницами и протянул собеседнице пышный букет роз. Раскланявшись, и завершив светскую беседу, он усмехнулся, подкрутил усы  и поспешно направился к дому, притаившемуся среди деревьев. Через несколько минут, сменив наряд садовника на свежую белую рубашку, дон Альберто вышел на веранду. Держа в одной руке бокал вина, а под мышкой – небывалое чудо техники прошлого века – большой граммофон с позолоченным раструбом. Хозяин сада аккуратно покрутил ручку и поставил иглу на диск.
В тягучую  дремотную тишину влилась задумчивая мелодия старинного вальса. Невидимый духовой оркестр играл  приглушенно и мягко. Дон Альберто мечтательно зажмурился, отпил вина и направился в глубину сада, где между деревьями был натянут большой гамак. Там он допил вино, поставил бокал на траву и удобно устроился в гамаке, вытянув ноги и зажав в зубах сигару. Синий дымок улетал ароматными колечками, вино и музыка приятно кружили голову, и Альберто прикрыл глаза, наслаждаясь всем и сразу.
Но блаженство длилось недолго. Резкий хруст сломанной ветки, приглушенное ругательство и сразу вслед за ним  - треск ткани вырвали его из приятного забытья.
Альберто гибким, почти кошачьим движением вырвался из объятий гамака. Потушенная сигара улетела в траву. В два прыжка он оказался возле ограды. И уже мгновение через аккуратно, но цепко держал за воротник тощего белобрысого парнишку в рваных штанах.

- Юноша, извольте объясниться, - негромко произнес Альберто, и в голосе его послышался отзвук далекого грома. – С какой целью вы повисли на ограде моего сада, точно приспущенный флаг на башне взятой крепости? И в честь какого загадочного события самая толстая ветвь апельсинового дерева оказалась сломанной?

  Мальчишка испуганно захлопал светлыми ресницами.

- Я не вор! – сиплым от волнения голосом проговорил он. – Просто вижу – ветка на улицу свесилась, а там апельсин – во-от такенный висит. Ну, я думаю – упадет же и разобьется. И не достанется никому.

  Он помолчал, посопел и добавил:

- Я подумал, что раз апельсин над улицей висит – он ничейный.

- Похвально, что вы так заботитесь о чужом урожае, - ровным тоном проговорил хозяин сада. – Молодой человек, а вам известно понятие «частная собственность»? Или этот чрезвычайно актуальный термин еще не проходили в вашей школе? Там, в северных краях, откуда вы приехали сюда совсем недавно. Мда-а, юноша, зря вы сегодня решили прогуляться по этой улице. Лучше б вы продолжали греться на пляже, где пребывали с раннего утра.

  Мальчишка обалдело приоткрыл рот.

- А-а, откуда вы все это знаете? – пробормотал он.

  И, собрав остатки смелости в кулак, нашел силы взглянуть в смеющиеся глаза своего невольного конвоира:

- Вас зовут случайно не дон Шерлок Холмс?

- Мое имя, юноша, - веско произнес  хозяин сада. – Альберто Эрнандес  да Силва Родригес. И в нашем городе каждый уличный мальчишка знает, что влезать в этот сад, чревато о-очень крупными неприятностями. Но вы – влезли, из чего я сделал вывод, что вы не здешний, и переехали сюда недавно, не успев познакомиться с местным населением. Далее по списку! Ваши уши, шея, а также руки свидетельствуют о долгом и неумеренном знакомстве с лучами нашего светила. А носы ботинок испачканы засохшим песком и илом. Следовательно, половину дня вы пропадали на пляже. И последнее! Вы, несомненно, родом из северных краев. Раз не знаете, что апельсины, на вид такие спелые и сочные, начинают созревать только с начала октября. Я ответил на ваш вопрос, юный похититель цитрусовых?

  Парнишка только покаянно опустил голову. Его уши и затылок, и так изрядно обгоревшие, налились ярко-малиновым цветом.

- Возможно, мне следовало дождаться, пока вы надкусите плод, - задумчиво произнес дон Альберто. – И убедитесь, что краденое никогда не бывает сладким. Кислота, несравнимая с лимоном или лаймом, стала бы для вас хорошим уроком. Ну, раз этого не произошло, поучить вас уважительному отношению к частной собственности придется – мне. Итак, пройдемте, юноша.

  Он слегка подтолкнул упирающегося мальчишку. Тот бросил на хозяина сада хмурый взгляд, но плотно сжал губы и зашагал вперед. Нарочито гордо вскинув голову и сложив руки за спиной, как разведчик, захваченный в плен. Дон Альберто усмехнулся в усы. В глазах его промелькнуло что-то вроде уважения. Но он тут же нахмурился, заметив, что мальчик слегка прихрамывает, а по правой ноге от края коротких штанов до щиколотки тянется длинная, сочащаяся кровью царапина.

«Похититель цитрусовых»  поднялся на веранду и вошел в дом. Дон Альберто выразительно щелкнул ключом и сунул его в карман.

- Пять минут подождите здесь, юноша, и подумайте о своем поведении.

Я сейчас вернусь.

  Он ушел в глубину дома. Мальчик выдохнул, потер исцарапанную ногу, и хмуро огляделся.
 После раскаленной солнцем улицы здесь было сумрачно и прохладно. На полу лежал чуть потертый, но все еще мягкий ковер. Старинная мебель из темного дерева с резными завитушками, тускло блестящие корешки книг за стеклом огромного шкафа…  И тут «пленник» заметил кое-что еще, на минуту заставившее его забыть о страхе перед неизвестным наказанием. В углу комнаты стоял рыцарь в железных доспехах. Вернее, один доспех, как бы обрисовывающий фигуру невидимого воина.

В чем мальчик тут же убедился, осторожно прошмыгнув к нему и приподняв забрало. Внутри доспеха было пусто. Парнишка разочарованно вздохнул и принялся изучать огромный меч с широким лезвием, стоящий тут же в декоративной стойке для оружия. За этим занятием его и застал хозяин дома.

- Интересуетесь, юноша? – спросил он, пряча улыбку.

  Мальчишка резко выпрямился, но ответил спокойно и даже с ноткой некоторой дерзости.

- Да, занятная штуковина. Судя по кирасе из железных чешуек, это,  так называемый, наваррский доспех. В горной Наварре пешие воины составляли основную силу армии. Ноги воина защищены кожаными ножными доспехами, которые застегиваются с помощью шнурков, а не пряжек. Шлем формы басцинет, а меч полуторный. Вообще, наваррскому рыцарю полагалась бы еще алебарда, но здесь ее нет.

  Закончив «лекцию», паренек замолчал и с вызовом посмотрел на хозяина дома.