События после ссоры развивались стремительно. Чреватая скандалом ситуация разбухала и со дня на день была готова разрешиться от бремени. Вы не подумайте, что Роза Марковна так быстро отступилась: мужу пришлось везти её в ресторан. В райцентр. На злополучной машине под тяжкие вздохи самой Розы. Внимательным взглядом их провожал любимый отпрыск, который в последнее время пользовался небывалыми привилегиями равного в семье. Отец давал по выходным прокатиться по двору, а мать даже стучалась перед тем, как зайти в его комнату, да и прирост карманных денег тоже радовал. Масик уже чувствовал себя семейным человеком, получая такие соцбонусы.

Он не догадывался, что у Розы Марковны был свой резон. Она здраво рассудила: «Ежели супружник молчал, как рыбья голова без тушки, то было что скрывать, а это таки без возмездия остаться не должно. Подумаешь: резинки никакой и не было. Ресторан-то сам в себя не сходит».

 Сыну тоже доставалось:

– Дудусик, где же та девочка, что пригрела у сердца Масика? И таки о свадьбе думать – в лес не ходить?

Сидоров-младший хищно поглядывал на отца, а мать продолжала:

– И не говори мне, что это было баловство. Мы, Раппопорты, отчебучивать всяко-разно умеем. Но с умом. Сам же позаботился, чтоб пупликов не настрогать на горе своей бедной матери. Сразу видно – наша порода, беспокоится о бабушке Софе и не сделал прабабкой. Знает, что ей пока не пойдёт. Ты её на день рождения пригласишь?

Масик пожимал плечами.

Настала знаменательная дата. Максим в день своего восемнадцатилетия с самого утра преследовал отца. Как и Роза Марковна. Если сын делал это безмолвно – всё-таки пятьдесят процентов Сидоровской крови налагали бремя молчания, то супруга не скрывала своих намерений:

– И когда ты будешь поздравлять меня, женщину, подарившую тебе такое счастье под два метра ростом?

– Скоро.

– А как ты меня осчастливливать будешь? Ну, не томи, на что раскошелил свою щуплую мошну, дистрофик мой толстопузый?

– Не при сыне же!

– А шо? Он мальчик уже взрослый. Надо привыкать к финансовым вопросам. И зубы мне не заговаривай, а то своих не досчитаешься.

– Ладно. Всем будут подарки.

– Ну?

– И это только начало. – Муж достал из-под подушки открытку с блестящими цветочками.

– Тю?

Реакция супруги впервые за двадцать лет поразила Сидорова своей немногословностью.

– Открывай.

Роза открыла и прищурилась. Мелкие буквы, выведенные рукой мужа сливались в сплошные петельки.

– Прочитала?

– Нет, пишешь как петух отрубленной лапой – не разобрать. Никогда обо мне не думал, и сейчас в праздник, паразит, душу заплювал, как асфальт на вокзале. Щас очки возьму.

И Роза Марковна достала из сумочки очечник с узором под змеиную кожу – коллеги на юбилей подарили в прошлом году. Открыла Роза футляр, а затем и рот. Под очками лежал кусочек фольги, но не от буженины. От резинки. Беспощадно разорванная, она поблёскивала пустым нутром.

– Роза, ты где?

Сидоров приблизился к остолбеневшей супруге в коридоре и тоже замер.

– По ходу, меня кто-то опередил с поздравлением.

По багровому лицу Сидорова пробежала угрожающая зыбь, передававшаяся мелкой дрожью по невидимому каналу бледному лицу супруги.

– Это не моё! – отрывисто проговорила Роза.

Масик по-крысиному зашевелил носом и подошёл к родителям.

Так тихо в их доме не было никогда – соседи, напряжённо приникли со стаканами у уха к стенам, а кто-то свесился из окна.

Настал звёздный час Сидорова-старшего:

– А я тебя в ресторанах кормил. Машину, чтобы на ярмарку выходного дня возить, купил. На рыбалку ездил – и то раз в год!

Последнее замечание так взбудоражило Сидорова-старшего, что он даже за голову схватился: сколько карасей и толстолобиков упущено из-за супруги.

– Роза, я же мусор выносил и пылесосил, когда всё высыпалось из пакета. А кто отмывал окна от мести соседки с третьего этажа? Опять я!

Но жена его не слушала. Мозг Розы со скоростью суперкомпьютера подбирал варианты произошедшего. Когда же сын заговорил, то картинка сложилась.

– Мам, пап, это опять я, – скрипуче сказал сынок.

– Как? – синхронно спросили родители.

Громко клацнул закрывшийся очечник.

–Так случилось, что вспышка, страсть, да, мамочка?

Родители переглянулись и заржали.

– Всё, сыночка, в этом месяце никаких карманных денег! – сказал отец.

– И про машину думать забудь! – добавила мать.

– За что? Я же для вас старался.