Муки Совести

Мы живем, умереть не готовясь, 
забываем поэтому стыд, 
но мадонной невидимой совесть 
на любых перекрестках стоит.

И бредут ее дети и внуки 
при бродяжьей клюке и суме — 
муки совести — странные муки 
на бессовестной к стольким земле.

От калитки опять до калитки, 
от порога опять на порог 
они странствуют, словно калики, 
у которых за пазухой — бог.

Не они ли с укором бессмертным 
тусклым ногтем стучали тайком 
в слюдяные окошечки смердов, 
а в хоромы царей — кулаком?

Не они ли на загнанной тройке 
мчали Пушкина в темень пурги, 
Достоевского гнали в остроги 
и Толстому шептали: «Беги!»

Палачи понимали прекрасно: 
«Тот, кто мучится, — тот баламут. 
Муки совести — это опасно. 
Выбьем совесть, чтоб не было мук».

Но как будто набатные звуки, 
сотрясая их кров по ночам, 
муки совести — грозные муки — 
проникали к самим палачам.

Ведь у тех, кто у кривды на страже, 
кто давно потерял свою честь, 
если нету и совести даже — 
муки совести вроде бы есть.

И покуда на свете на белом, 
где никто не безгрешен, никто, 
в ком-то слышится: «Что я наделал?», 
можно сделать с землей кое-что.

Я не верю в пророков наитья, 
во второй или в тысячный Рим, 
верю в тихое «Что вы творите?», 
верю в горькое «Что мы творим?".

И целую вам темные руки 
у безверья на скользком краю, 
муки совести, светлые муки 
за последнюю веру мою.

Евгений Евтушенко.