За коротким завтраком, который был еще скромнее ужина, я едва заставила себя проглотить кусочек сыра. Потому, что вызванный «на ковер» главный повал заверил свою хозяйку, что к ужину все точно будет исправлено. Значит, сегодня…

Леди Ингриэн недовольно пожала плечами и отпустила всю прислугу до вечера. За исключением старой Бригитты, которая должна была сопровождать меня к ювелиру. Горничная посмотрела на меня довольно косо, но спорить не стала. А  когда услышала про «ювелира», то вроде бы просветлела лицом. Интересно, к чему бы это? Ладно, потом разберемся!

- А можно я надену старую шубку? – спросила я тетушку, предварительно выкинув из головы все лишние мысли. – Очень хочется на горке покататься!

  Властительница Севера едва не выронила из рук недоеденную куриную ножку и изумленно на меня уставилась. Я выдержала взгляд, одновременно мысленно завопив: ОЧЕНЬ ХАЧУУУУУ!!!!

- Силы Небесные! – услышала я то ли выдох, то ли смех, а перед глазами опять закружились снежинки, замелькали струны арфы,  – И этому ребенку я собираюсь передать управление государством?!

  Ага! Сработало! Значит, я  правильно поняла «механизм действия» апельсина!

- Ну, тетя, ну, пожалуйста! – заныла я. – Возле дома господина ювелира такая замечательная горка! Говорят, что даже он там иногда катается! Ты же сама сказала, что мне полезно подышать свежим воздухом.

- Ну, хорошо, хорошо! Только не очень долго! И потом – сразу в свою комнату под теплое одеяло!

- Конечно, дорогая тетя! Как скажете!

  Я отвела глаза. Кажется, ей не терпится остаться со своим Арманом наедине. Вот и славно! Говорят, что счастливые часов не наблюдают. И, значит, обо мне вспомнят не скоро.

Сани уже стояли во дворе замка, и тройка лошадей нетерпеливо фыркала и била копытами. Я села в сани и невольно оглянулась назад.

Сине-белые башни северной твердыни, как и столетия назад, взмывали в хмурое, серое небо.

Шесть  лет Свальдертэлл был моим домом. И жилось мне в нем вполне счастливо и спокойно. Но, когда стены родного жилья вдруг грозят обернуться  для тебя стальными решетками темницы, надо, не раздумывая, бежать из такого дома! И пусть впереди  меня ждут опасные странствия, я, по крайней мере, буду вольна в выборе своего  пути в этой жизни.
Мои высокие мысли прервал громкий голос Бригитты и  недовольные причитания, с которыми она садилась в сани. Высокая, дородная тетка, закутанная помимо шубы еще в сто каких-то платков и шалей, ворча,  плюхнулась рядом со мной. Но настроение старшей горничной тут же улучшилось, едва она заметила низенького толстячка-ювелира, также  подходившего к саням с другой стороны:
- Ах, господин Оскар, как я рада вас видеть! Прошлую ночь вы провели у нас в замке, не так ли?
- Ну да, ведь  наступило полнолуние, - рассеянно отвечал ювелир. - Я думал выставить на лунный свет все жемчужные украшения нашей Властительницы. Это, как известно, придает чудесному дару моря особый блеск и сияние. Но ночная буря спутала мне все планы.
- Лунный свет, ах, как это романтично! У вас, уважаемый Оскар, вообще та-акая интересная профессия! – Бригитта закатила глаза и кокетливо взбила мелкие кудряшки, вылезающие из-под мехового капора.

  Потом она бесцеремонно перегнулась через меня и сказала маленькому Оскару самым интригующим тоном:
- Недаром мудрецы древности говорили: Женщины – это жемчужины, а мужчина – ювелир!
  Обладатель указанной профессии удивленно посмотрел на старшую горничную и, ничего не ответив, пожал плечами.
В этот миг сани тронулись с места. Я сидела, плотно стиснутая двумя не слишком стройными обитателями замка, и мысленно ликовала. Похоже, старушка Бригитта без ума от нашего ювелира. А, значит, все свое внимание будет дарить только «уважаемому Оскару». Ну, а мне это только на руку!
Сани весело мчались по заснеженной долине. Негромко звенели бубенчики, и ветер бросал пригоршни снежинок в мое разгоряченное лицо. А сердце , то падало и сжималось, от вновь подступившей тревоги за Роберта с его спутником, то начинало биться быстрей и радостней от предчувствия новых, небывалых перемен в моей жизни. И к  тому же, я ведь услышала голос юноши, когда посмотрела в его глаза на медальоне. Голос вполне бодрый и даже веселый. Значит - прочь отчаяние! Мы с Робертом еще увидимся!

Возница замедлил бег коней, и сани въехали в город. Днем его улицы не были похожи на зимнюю сказку. Но ощущение близкого праздника уже витало в воздухе. Фасады домов украшали венки из еловых ветвей с алыми лентами. Окна лавок торопились привлечь внимание взрослых и юных покупателей. Россыпи конфет в блестящей фольге, засахаренные фрукты и орехи, горы леденцов, мерцающие тускло, как древние сокровища, в темной пещере. Фарфоровые куклы и деревянные солдатики в ярких мундирах.

Легкие воздушные шарфы и тяжелые, расшитые бисером, шали. Изящнейшие хрустальные кувшины и бокалы, покрытые тонким  узором, мерцающим, как  кружево мороза холодной ночью на стекле.
И по всем улицам городка наперегонки бежали люди, нагруженные корзинками, пакетами, разноцветными коробками, перевязанными золотыми лентами. Все увлеченно покупали подарки, готовясь к предстоящему празднику.
 Бригитта снова перегнулась через меня, пребольно ткнув тяжелым локтем в колено, и игриво сказала  ювелиру:
- А что вы подарите своей девушке на Новый год, господин Оскар?
- У меня нет девушки - пробормотал ювелир.
- Не может быть! – кокетливо всплеснула руками старшая горничная. - Такой видный, красивый, дородный мужчина - и нет девушки!
- Нет, - печально подтвердил Оскар. - Жена не позволяет.
  После такого заявления Бригитта на несколько минут потрясенно замолчала. А наши сани остановились возле роскошной лавки с   символическими изображениями слитков золота, серебра и большого ларца с драгоценностями. Над входом  висела большая роза, выкованная из

золотистого металла  и украшенная кристаллами горного хрусталя.

Внутри ювелирная лавка походила на сказочную пещеру, полную сокровищ. Низкие арочные своды освещали  большие золоченые канделябры. В центре  стояли невысокие изящные столики, где на бархатных подушечках блестели и таинственно переливались причудливые ювелирные украшения.
Хозяин лавки с бешеной торопливостью подал нам стулья, Оскар углубился в созерцание драгоценных изделий, бормоча при этом одному ему понятные загадочные слова и выражения: «игра света», «ступенчатая огранка», «сто карат» и другие. Потом, сдвинув брови, сурово потребовал показать нам самые новые виды драгоценностей. Порассматривал еще несколько побрякушек, удовлетворенно хмыкнул, обернулся ко мне и сказал:
- Леди Элейна, я считаю, что именно эти украшения достойны будущей Властительницы Севера. Прошу вас, выберите любые, какие вам понравятся. Ее величество сообщила мне, что позволяет вам не стесняться в средствах.
Я наугад ткнула пальцем в пару-тройку каких-то блестящих штучек, не особо разглядывая, серьги это, кольца или брошки. Все равно самым любимым  для меня украшением был и останется подарок Роберта – серебряная раковина с розовой жемчужиной. И, как всякий дар близкого твоему сердцу человека, он не имел цены.
 Оскара, однако, мой случайный выбор порадовал. Он позвал хозяина и щедро заплатил ему, высыпав на прилавок горсть золотых монет из бархатного кошелька с монограммой леди Ингриэн. Тут я почти испугалась, что на этом визит в лавку подошел к концу, и надо будет возвращаться домой. Но, к счастью, я плохо знала нашего безмерно увлеченного своей профессией ювелира. Потому что Оскар, оплатив мою покупку  и сложив драгоценности в прихваченный с собой резной ларец, снова уселся на стул и принялся беседовать с хозяином лавки о «преимуществах ободковой оправы для изумрудов перед прямоугольной».
Слуга принес нам со старшей горничной  чаю.  Два местера уже громко спорили, выкрикивая непонятные фразы и термины. Но тут в разговор вступила внезапно очнувшаяся старшая горничная:
- Господин Оскар, одна моя хорошая подруга просила у вас узнать кое-что.
Я только молча удивилась таким речам. Никаких подруг у  вредной и занудной до педантичности Бригитты  не было.
Но ни о чем не подозревающий Оскар охотно откликнулся:
- Спрашивайте, конечно. Что  бы вы хотели узнать?
- Дело в том, что бедняжка в последнее время ужасно страдает! Вспышки опасного гнева у нее перемежаются со страшной меланхолией!
- Так посоветуйте ей носить на правой руке каждое четвертое полнолуние браслет из белых и желтых халцедонов. Перепады настроения – как рукой снимет.
- Ах, да причем тут какие-то камушки? Говорю же я вам, моя подруга страшно влюблена. И опасается, что без взаимности.
- Гм! Ну, если вам нужно добиться счастья в любви, то лучше ожерелья из голубой бирюзы – я не знаю средства!
- Да-а? Я подумаю над этим вопросом. Но моя подруга так скромна и застенчива. Боюсь, что, даже нацепив это ожерелье, она не сможет вымолвить перед своим избранником ни слова.
- Так вам нужен камень, облегчающий занятия риторикой и навевающий мудрые мысли. Это – сапфир!  Его нужно класть за щеку каждый четвертый четверг каждого месяца. И тогда нужные слова будут находиться сами.
- Но как она поведает о своей любви с камнем во рту?!
- Гм! Об этом я не подумал. Знаете, сапфир иногда можно заменить слоистым агатом. Его кладут не за щеку, а под правую пятку.
- Ах, ну что мы с вами все о камнях, да о камнях? Поговорим лучше о высоких чувствах. Представляете, другой моей знакомой, ее жених подарил золотой кольцо с алмазной гравировкой: «Кларе от Генри». Что вы на это скажете, господин Оскар?
- Ну, что тут сказать? Молодой человек явно  погорячился. Я, как профессионал, посоветовал бы ему сделать надпись покороче: «От Генри…» А то мало ли…
Бригитта отпрянула от ювелира и посмотрела на него горестно-негодующим взглядом, в котором ясно читался вечный женский  упрек:
- Все вы, мужчины, одинаковые!
А потом произнесла дрожащим от гнева голосом:
- Иногда мне хочется крикнуть: запомните, мужчины! Каждая женщина – алмаз! И если она с вами не светит всеми своими гранями, значит, вы – паршивый ювелир!
Бедный Оскар, не понимая причин такой резкой вспышки, растерянно спросил старшую горничную:
-  Госпожа Бригитта, я вас чем-то обидел?
- Да! Своей черствостью. Может быть, я и не идеальная, но бриллианту, как говорится, прощаются острые грани! А вы уткнулись в эти камушки и не замечаете, привлекательную женщину, которая битый час изливает перед вами свою чистую душу!
Вконец запутавшийся ювелир промямлил:
- Так вы страдаете от любви, госпожа Бригитта? Вы хотите об этом поговорить? Но  чем же я смогу вас утешить?
Бригитта томно закатила глаза:
- Ах, утешайте меня, чем хотите! Главное, чтобы мех красиво отражался в серьгах с бриллиантами!
Оскар обреченно вздохнул:
- «У меня слишком много украшений!» Запомните эту фразу. Вы никогда не услышите ее от женщины.

Старшая горничная из всей этой речи, видимо, поняла только слова  «украшения » и «женщина» и бросила на Оскара молящий взгляд.
Момент был идеальный. Я вскочила со стула и громко сказала:
- Госпожа Бригитта, я, пожалуй, зайду в соседнюю лавочку и посмотрю там красивые шарфы и шали. А вы пока беседуйте дальше с господином Оскаром. Зайдете за мной, когда закончите ваш  потрясающе содержательный разговор.
Бригитта, не глядя, махнула мне рукой в знак согласия. Оскар на мои слова вообще не обратил внимания. Я стрелой вылетела из лавки.

Я неслась по узким улочкам заснеженного города, то и дело оскальзываясь на льду и едва не сбивая с ног прохожих. Джейсон говорил, что пока возница хлещет  пиво в таверне, он будет затариваться продуктами на рынке. Знать бы только, где в этом городе рыночная площадь? На площади у ратуши я уже была. В тот печально закончившийся праздничный день, когда Роберт заступился за меня   и был потом подло оклеветан. Может, рыночная площадь – на другом краю города?
Узкие улочки, фонари, окна и витрины вертелись передо мной, как на карусели. Мне уже начинало казаться, что я в сотый раз пробегаю по одному и тому же месту. А вдруг Бригитта и Оскар уже хватились меня?!

От этой неприятной мысли меня качнуло, я в очередной раз поскользнулась и чуть не полетела в снег. Но чьи-то крепкие руки  подхватили меня, не давая упасть:
- Куда спешим, милая девушка? – сероглазый мужчина с вьющимися каштановыми волосами и лютней за спиной  дружелюбно подмигнул мне.

  Я узнала одного из  музыкантов, которые так весело играли на улице  города   во время праздника.
- Мне нужно попасть на рынок. Чем быстрее, тем лучше.
- Так вы же не в ту сторону бежали! Рыночная площадь во-он где.
И мужчина быстро и толково объяснил мне, куда надо идти.
Через пару минут, я уже стояла возле городского рынка и вертела головой. Из-за приближающегося праздника народу здесь было еще больше, чем в центре города. А уж возницы со своими санями, нагруженными вкусной поклажей, запрудили все подходы к площади. К счастью, Джейсон сам увидел и окликнул меня:
- Элейна, я здесь! Давай, прыгай в сани!
Я не стала медлить, и через несколько мгновений мы довольно быстро поехали прочь из города. Мальчик умело направлял лошадку и при этом непрестанно болтал:
- Продуктами мы теперь обеспечены чуть ли не на половину путешествия.

А господам в замке придется, хи-хи, еще попоститься. Кстати, Элейна,  ты знаешь дорогу на Запад?
- Знаю – уверенно ответила я. – Я столько времени простаивала в кабинете леди Ингриэн перед  самоцветной картой Запертых Земель, что могу нарисовать любую ее деталь с закрытыми глазами.
Наши сани вылетели за городские ворота и помчались по нетронутым сугробам навстречу манящей неизвестности и новым приключениям.