Замок  и город остались далеко позади. Наш маленький возок лихо мчался по сверкающей дороге. И скоро въехал в заснеженный сосновый лес. Вековые деревья стояли стеной с обеих сторон. Внезапно, по непонятной причине, с какого-нибудь дерева с шумом начинал сползать пласт снега, разбиваясь на лету на десятки тысяч сверкающих снежинок. И снова наступала звенящая тишина. Иногда сосновая стена ненадолго раздвигалась. И тогда можно было увидеть сплошную серебряную равнину, тянущуюся до самого горизонта. Ни дымка, ни одинокой избушки. Ничего. Даже сани, изредка попадавшиеся нам на дороге, куда-то пропали. Только серая стая вдруг мелькнула в прогале леса. И тоже исчезла. Сплошное белое безмолвие потихоньку начинало меня пугать. Хм! А по той ли дороге мы едем? И, главное, куда?!

Из налетевшей тучи посыпался белоснежный снег. Но меня уже не радовала его красота. Чувство тревоги холодной льдинкой шевельнулось у меня внутри. Что  если наш возок увязнет в сугробе или просто не сможет проехать? Вон дорога с каждой следующей милей становится все уже и уже. А волчий вой раздается все ближе и ближе. То, что я могу погибнуть, не слишком меня пугало. За шесть северных лет я постепенно привыкла к тому, что жизнь здесь коротка и опасна. Но! Я же не одна еду! Получится, что бедняга Джейсон тоже пропадет! И, если я хотя бы знаю, зачем рискую, то он-то что здесь делает?

  В этот момент наши сани подъехали к широкой развилке с одиноко стоящим на ней черным столбом, на котором грустно топтался такой же заснеженный и черный ворон. При нашем приближении он недовольно каркнул, и тяжело взмахнув крыльями, умчался куда-то в свинцовое небо. Тучи нависали все ниже и ниже, и над дорогой поднялась и закружилась поземка. Луч солнца последний раз мелькнул между деревьями, и серые сумерки начали зловеще сгущаться вокруг…

Я уже было раскрыла рот, чтобы сказать мальчику: «поворачивай обратно», как он и в самом деле повернул – но совсем не назад. А направо – где едва угадывалась узенькая дорожка, на которой наше транспортное средство  помещалось с большим трудом.

- Теперь я тоже знаю – куда надо ехать! – крикнул Джейсон и взмахнул кнутом.

  Маленькая охотничья избушка была почти до самой крыши занесена снегом. Но, с подветренной стороны к ней был приткнут большой сарайчик, через который можно было попасть внутрь. И спустя недолгое время я уже сидела у горящего очага, подкладывая в него поленья. А Джейсон бегал туда-сюда, вытаскивая из саней наши припасы. Перед этим мы даже умудрились втащить в сарай  возок  и загнать внутрь нашу лошадь. Видимо, помещение для того и предназначалось. Потому  что в нем было что-то похожее на загородку, в которой лежало немного сена. И то сказать – зачем иначе устраивать стоянку рядом с дорогой?

- Ну, вот, – сказал мальчик, присаживаясь рядом и протягивая к огню озябшие руки. – Теперь нам никакой мороз не страшен!

  Он покосился на меня и добавил.

- И волки – тоже. Испугалась?

  Я кивнула.

- И  напрасно. Я ж нарочно  сюда и ехал. Надо же нам обсудить дальнейший маршрут. И прийти в себя. Давай мне котелок, сейчас снега натопим и чаю попьем. Как твоя голова, кстати?

- Прошла, как ни странно. Хотя, от волнения она опять немного кружится.

- Ничего! Это пройдет! Зима пробуждает аппетит. А пока на улицах лежит снег, шоколадное пирожное — лучшее лекарство. 

- Какое пирожное? Ты что – и сладостей прихватил?

  Мальчик хихикнул.

- Я много, чего прихватил! Я же знаю – что ты любишь!

- Ты маленький хитрый воришка! Вот скажи, как твоя матушка расплатится за все, что мы с собой увезли? Если ей даже кормить вас толком не на что было?

- Не волнуйся! Я все предусмотрел!

- В смысле, предусмотрел?

- Ну, помнишь, я говорил тебе про стражника, который к ней в мужья набивался? Так вот: мы с ним договорились. Я – исчезаю. А он рассказывает, что видел, как проехали сани, украденные какими-то злодеями, из которых я звал на помощь. И как он бежал да не догнал. А раз меня похитили – то никто и не виноват…

- Ну, ты даешь! Даже я бы до такого не додумалась!!!

- Это потому, что ты про побег всего несколько дней думала. А я – целый год.

С тех пор, как отец пропал. А стражник – нарисовался. Так что про этот «ход конем», точнее, лошадью я давно мечтал. Просто одному – грустно и не интересно. Я это состояние, знаешь, как называю? Не с кем смотреть на звезды. Да-да, не спорь! Есть, с кем пойти покататься с горки, или сбегать в лавочку. Вот тебе даже есть, за кого выйти замуж. Но не с кем смотреть на звезды. Кто-то хорошо сказал, что мы все ходим по грешной земле, но некоторые из нас смотрят на звезды. И мне не хватало этого «некоторого». И всегда будет не хватать... 

- Джейсон, да ты – поэт!

- Не-а! Я – лекарь. Даже мое имя значит – целитель.

  Он насупился.

- А меня – на кухню загнали!

- Но ведь матушка хотела тебе только добра! И боялась потерять. Хотя, получается, что ты все равно потерялся. А про звезды ты, пожалуй, прав.

Я тоже давно поняла, что, если по кому-то скучаешь, надо смотреть в ночное небо. Кто бы это ни был и где бы он ни находился, есть вероятность, что человек тоже смотрит на звёзды, как и ты. Иногда Вселенная не так уж и велика…

-  Скучаешь по Роберту, Элейна?

- Скучать по кому-то – самое прекрасное из грустных чувств – вздохнула я.

- И, пожалуйста, не зови меня Элейной! Девушка с этим именем осталась в прошлом. А я – просто Элли.

- Понимаю. Ты хочешь от себя убежать?

- Как тебе сказать? В одной книге я прочитала, что  побег от себя похож на побег от неба. Можно возвести стены, загородиться потолком, но оно как было над твоей головой, так там и останется. Однако, небо может быть таким разным! Низким, сумрачным и хмурым или, наоборот, высоким, ослепительно-синим. Я не бегу от себя, Джейсон. Я ищу себя! И пусть завтра я наделаю кучу ошибок, пусть сердце вздрогнет от ужаса и восторга, пусть печаль взбунтуется ураганным ветром в лицо. Но над моей головой будет то небо, от которого я не захочу сбежать…

- Эх! А я не умею так красиво говорить…

- Зато ты умеешь лечить!

- Ага. Но – странно! Раньше у меня так хорошо и быстро не получалось. И мне самому становилось плохо. А с тобой все вышло по-другому…И знаешь, наверное, мне тоже пора сменить имя. Раз уж я тоже поменял … небо. К тому же, сочетание «Элейна и Джейсон» может показаться кому-то знакомым. А Элли и, скажем, Оливер – совсем другое дело! Ты – просто девочка из небогатой семьи. А я – твой слуга. Или дальний родственник. И мы, конечно, никуда не бежим. А едем проведать бабушку.

- Ага. Тогда уж Серый Волк и Красная Шапочка. У тебя ведь наверняка завалялся горшочек с медом или корзиночка пирожков?

- Конечно! Вот только боюсь, что пирожки до границы не доживут!

- Ну, да. Ведь «зима пробуждает аппетит». Я бы с удовольствием сейчас что-нибудь съела. А то завтрак был давно – и не в этой жизни. И, пожалуй, я стану звать тебя Джонни. Потому, что так привыкла к Джейсону, что это «Дж» будет постоянно из меня выскакивать. Так что просто придется приделать к нему другой «хвостик». И жужжать дальше.

- Ага – рассмеялся мальчик. – Позвольте представиться: я – Ж-ж-жук. Ж-ж-жентльмен!

- Тащи еду, Ж-ж-ж-жентльмен! А то леди сейчас плюхнется в голодный обморок!

- Слушай – сказала я, борясь с изрядным куском ветчины, который Джейсон подогрел на огне. – Ты сказал, что специально сюда свернул. Ты, что? Знал про эту избушку?

- Ага. Отец как-то брал меня с собой, когда здешний егерь сломал ногу. И мне тут понравилось.

- А куда егерь потом делся?

- Ушел со службы и остался в городе. Нога не слишком хорошо срослась. Но сюда захаживают простые охотники. Видишь, вон на полке над дверью ведро стоит? Там, наверняка, крупа. А еще у очага были сложены сухие дрова. Это на случай, если кто заблудится и в избушку забредет.

- А новый егерь не случился, что ли?

- Нет. Твоя, то есть наша Властительница охотой не интересуется. Так что надобность в нем отпала.

- Интересно, чем она сейчас интересуется больше? Моим исчезновением  или пропажей обещанных продуктов? Кстати, а почему на рынок ездил ты, а не наш Главный повар?

- Дык на рынке надо уметь считать! А у него хорошо получалось только пиво дуть, да поварят гонять.

- А ты – умеешь?

- Конечно! Я же помогал отцу готовить лекарства. А там надо было хорошо уметь взвешивать и высчитывать всякие составные части. Ну, чтобы больной потом не помер. К тому же на рынке народ сбегался посмотреть, как я со взрослыми тетками торгуюсь. Это же чистый балаган получался  и к тому же бесплатный. В общем, я покупал еду задешево, а разницу в цене забирал себе главный повар. Мы с ним, в общем, не сильно ссорились. Мне вчера даже почти не попало. Потому, что он никак не мог вспомнить – сам он погреб закрывал  или меня туда гонял? Ну, принял дяденька «на грудь» после вашего праздника. И  малость силы не рассчитал. Так что стукнул меня всего пару раз – и на том успокоился. Иначе бы ему самому пришлось за харчами ехать.  А голова  после пьянки у него ушла, не попрощавшись.