- Супчик готов! – объявил я, разливая варево по мискам. – Эй, осторожно! Не обожгись!

Марио аккуратно зачерпнул дымящуюся жидкость, опасливо понюхал.

- Горячее!.. – протянул он потрясенно.

Он что никогда раньше такого не ел? Хотя откуда ему в морских глубинах достать горячую похлебку. Интересно, а чем там питаются? Сырой рыбой или устрицами?

Пока я размышлял, Марио с удовольствием навернул половину тарелки. Сыто вздохнул и опять заторопился.

- Я пойду, наверное. Брат волнуется.

Гм! Выходит, этот таинственный морской брат неровно дышит к Джованне. Так может, это он ей раковину с золотом в сеть и подсунул?! Молодец, парень! Однако, как же узнать, что с девушкой все в порядке? Я задумчиво посмотрел на Марио, неловко одергивающего подол  блестящей чешуйчатой рубашки, и тут меня осенило.

- Слушай, я все придумал! Ты переоденешься в мою одежду. И придешь к Джованне, как будто ты – это я. Спокойненько расспросишь ее о делах. И вернешься к брату.

Мальчишка просиял.

- Точно! Так я и сделаю! Но ты уверен, что мы с тобой так уж похожи?

- Как две чешуйки на спине одной рыбки, - уверил я его. – Правда, я не совсем понимаю – как такое может быть? Ведь я живу на суше, а ты … ты - совсем в другом месте. И у нас однозначно нет общих родственников!

- Так бывает, – улыбнулся мальчик. – Иногда русал …, то есть, наши девушки не хотят, чтобы все знали – кто отец их ребенка.  Тогда они плывут к берегу, и высматривают какого-нибудь малыша. А потом произносят некие тайные слова, и не родившийся еще ребенок принимает облик того, на кого смотрели глаза будущей матери. Наверное, мама посмотрела на тебя…

- Ничего себе! Эдак, у вас там половина нашей деревни может гулять?!

- Может. Но двум одинаковым «картинкам» лучше на берегу не встречаться.

А то вторая половина деревни сойдет с ума…

- Да уж! Наш местный злодей и так умом не отличался! А теперь и вовсе с катушек съедет!

  Я так смеялся, вспоминая вопящего Гомеса, что чуть не забыл о том, что собирался приодеть своего «братца».

- Ладно, потом ты мне подробнее расскажешь – что там у вас еще за чудеса?

А сейчас поищем тебе одежду.

И я нырнул в сундучок Карлоса. Торопливо вытащил оттуда пиратский камзол, треуголку. Убрал в сторону. И стал копаться дальше.

- Это тебе подойдет.

Я протянул Марио знакомые короткие штаны и тельняшку. Потом принялся засовывать вынутые вещи обратно. И вдруг моя рука наткнулась на что-то холодное.

- Что еще тут за чертовщина?

Я нащупал гладкую рукоятку, потянул странный предмет из груды вещей.

И присвистнул.
В руках у меня мерцало и светилось каким-то лунным светом очень странное зеркало. В тяжелой оправе из литого серебра, затейливо украшенной изображениями рыб, морских коньков  и  витых ракушек.

Я растерянно пожал плечами. Марио подошел и тоже удивленно уставился на загадочный предмет, место которому было скорее во дворце какого-нибудь вельможи, а не в бедной рыбацкой хижине.

- Что это?

Мальчик осторожно коснулся серебра. На ощупь зеркало было жутко холодным, будто вместо стекла в оправу был вставлен кусок льда.

- Никогда такого не видел? – спросил я. - Обычное зеркало, хоть и очень дорогое. Наверно, часть пиратской добычи Карлоса. Сейчас ты убедишься, насколько мы похожи.

И я перевернул зеркало стеклом вверх.
На мгновение мне показалось, что его поверхность замутилась. Потом по ней побежали серебристые волны. Зеркальная глубина отразила наши растрепанные головы и удивленные лица. И вдруг…
Зеркало взорвалось!!! Поток соленой ледяной воды ударил в нас. Ослепительно ярко сверкнула синяя молния!
Меня обдало холодом, затем нестерпимым жаром… Больше я ничего не помню.

Меня разбудило голубое сияние. Чистый, небесно-лазурный свет лился сквозь сомкнутые веки.
Я медленно открыл глаза. Сначала мне показалось, что я попал внутрь огромного сапфира. Воздух вокруг лучился всеми оттенками синего и ярко-голубого. И почему-то слегка колыхался. Так бывает летом, в жаркий день, когда горячее марево дрожит над скалами…

Но я же не на берегу! Тогда – где?
Я попытался осторожно пошевелить сначала руками, потом ногами. Конечности двигались нормально, и это меня немного успокоило. Я обнаружил, что лежу на чем-то мягком, а моей правой руки касается нечто твердое и шершавое.
 Попытался поднять голову. Синий свет поплыл перед глазами, и я со стоном опустился на свое странное ложе. Что со мной? Может, я уже умер и попал на небеса?! Память упорно не желала вернуть мне воспоминания о последних минутах земного бытия.

Я поднял руку и потер гудящий лоб. Потом замер, потрясенно глядя на свой рукав. Моя тысячу раз заплатанная тельняшка исчезла без следа! Кисть плотно облекала странная ткань. Да и ткань ли это была? Скорее, какие-то плотные, блестящие чешуйки, похожие на рыбьи. При этом они показались мне смутно знакомыми. Где я мог их видеть?!
И тут в сознании словно прорвало плотину! Воспоминания нахлынули волной и затопили мою бедную голову. Я, как наяву, увидел загадочного светловолосого мальчишку – моего морского близнеца Марио. Вспомнил, драку с Гомесом, то, как я привел его в свою хижину… А что же было потом? Перед глазами вновь вспыхнула картинка: я стою на коленях возле сундука Карлоса и держу в руках…

ЗЕРКАЛО!
Мы с Марио посмотрелись в него одновременно. Потом была страшная вспышка. И куда же меня теперь занесло?!

Я резко поднялся. Головокружение, к счастью, прекратилось. Я торопливо завертел головой по сторонам. Оказывается, я лежал на песке возле какой-то высокой скалы. Ее вершина уходила вышину, а оттуда струился яркий свет, от которого по камням и кустам водорослей бежали струящиеся блики.

Что я только что сказал?! Водорослей?! Так выходит, я на морском дне?!

- Кажется, я все-таки умер, – пробормотал я, почему-то не удивляясь, что могу  дышать и говорить, и вода не лезет в рот, затыкая его пробкой.

- Ничего себе, картинка к песенке! «Будем лежать на дне, в синей прохладной мгле…»! Одного не пойму: когда это я успел утопиться, если пять минут назад ел суп в собственной хижине?

И тут длинный красный камешек возле моей руки зашевелился. Смешно задергался, перебирая внезапно появившимися прозрачными лапками. Потом у непонятного существа обнаружились глаза, больше похожие на два круглых белых шарика, подвешенных к двум стебелькам. Существо резко подогнуло хвост к брюшку и одним толчком взлетело на мое колено.

- Ты кто? – потрясенно поинтересовался я.

- Йа  креведко! – охотно отозвалось морское создание, говоря с очень странным акцентом. Оно поднялось по моей ноге еще выше, бесцеремонно потыкало меня длинными тонкими усиками и заголосило пронзительным голосом:

- Дамы и господа! Минуточку внимания! Мы ведем сенсационный репортаж от подводной скалы близ Буэнос-Риоса. Не прошло и года, как этот юный представитель славного морского народа очнулся после внезапного обморока и теперь с трудом вспоминает, кто он и где его вещи?

Бешеная креветка пощекотала мою шею и завопила еще громче:

- Проверим пульс бедного юноши. Так! Очень хорошо. Зрачки не расширены, печень не увеличена. Значит, пагубное зелье, именуемое у земных жителей ромом, еще не успело оказать тлетворного влияния на растущий организм. Пару слов о себе, юноша!

Креветка перескочила мне на грудь:

- А у вас сумасшедшие в роду были? А вы в детстве куриной слепотой не хворали? Сколько лап сейчас видите? Одну или… раз, два, три, четыре… Черт, сам сбился! Голова не кружится? Как себя зовут, помните? Сами встать сможете?

- Не кружилась, пока тебя не услышал! – не выдержав, возмутился я.

 – Сделай милость, замолчи, кто бы ты ни был!

- Между прочим, меня зовут Гастон, - заметила креветка.
Или теперь уже «креветк»? Как там этих созданий мужского пола величают?

Чувствуя, что голова вновь «поплыла», я в который уже раз откинулся на песок.

- Ой! Заговорил я вас совсем. Простите, юноша.

Гастон странно задергался, вертя брюшком и перебирая ножками со скоростью ветряной мельницы.

- Ничего, Сейчас апгрейд будет. Ай! В этом времени такого слова, кажется, не знают. Все! Прихожу в себя.

Он успокоился, опять залез ко мне на колено и доверительно сообщил:

- Дело в том, что после того, как я случайно упал на электрического ската, меня порой так колбасит…  Нет, это слово тут появится только лет через двести. Словом, я иногда впадаю в экстаз, как древнегреческая пифия. То есть пророчица. И начинаю вдруг прозревать далекое будущее и говорить странные вещи. А еще мне все время кажется, что я журналист из какого-то неведомого Грядущего. Этого слова у вас тоже не знают? Ну, газетчик, одним словом. Охотник за сенсациями. Вот как меня контузило! Потому и веду себя странно.

Безумное создание грустно вздохнуло, пошевелило усиками и добавило:

- Но ведь ты же никогда не боялся меня, Марио.

- Но я не Марио! – успел вставить я. – Я – Санди!

«Креветко» выпучило глазки еще сильнее, а потом замахало усиками. Наверно, этот жест у него означал то же самое, что у человека недоверчивое покачивание головой.

- Типичная амнезия, вызванная ударом о твердую поверхность. Ничего, приятель, это излечимо. Холодный компресс на затылок, тихая умеренная жизнь, беседы по душам с личным психологом… Тьфу ты! Этой профессии тут тоже пока нет. Ну что за мука, предвидеть будущее и не знать, что с этим делать! Словом, за неимением доброго дядюшки Фрейда можешь поговорить пока со мной.

- О чем же с тобой говорить?

Я опять присел и немного задумался. Чокнутая креветка и живой утопленник – парочка, от которой свихнуться можно. Но вдруг этот безумный глазастый предсказамус сможет сообщить мне что-нибудь важное?

- Расскажи, Гастон, как я здесь очутился?

- О-о, это было феерично! Сначала – тишина. И я, такой сижу себе, составляю в голове будущий репортаж о жизни морских глубин. А потом – БУХ! ТРАХ-БАБАХ! Грохот – на все море! И тут ты свалился на песочек неизвестно откуда. Чуть меня не придавил, между прочим. Осторожней надо быть, Марио!

- Да говорю ж тебе, я не Марио! Кстати, я даже не знаю, куда он сейчас попал. Если учесть, что меня каким-то ветром занесло в морскую бездну.

Гастон опять пощупал меня усиками. И отскочил на пару метров в сторону.

- Да! Ты не Марио! На ощупь другой и пахнешь как-то не так. Слушай, парень, да как же вышло, что ты попал в наш мир?

- И сам не знаю, – вздохнул я. – Все было, как ты и рассказал. Сначала вспышка, потом – бум! И вот я тут! Под водой! Живу, дышу, разговариваю…  Кошмар какой-то просто!

Я встал и оглядел себя. На мне была надета та самая блестящая чешуйчатая рубашка, что и на Марио. Штанов не наблюдалось. Я смущенно дернул подол рубашки вниз. И обнаружил у себя между пальцев вполне отчетливо видные перепонки. Должно быть для того, чтобы плавать быстрее.

Хм! Интересно! Что-то я не заметил их у своего морского «братца». Выходит, морские жители способны изменять свое тело? На суше двигаются и дышат, как люди, а под водой – как рыбы или, скорее, как лягушки? Выходит, у меня и жабры где-то под рубашкой имеются, раз я до сих пор жив?!

- Имеются, - спокойно подтвердил Гастон, - И жабры, и ласты тоже. Глянь на свои ноги! И двигаться в воде ты будешь не намного медленнее дельфина. Так что выше голову, приятель! Быть морским жителем – не самое скучное дело!

- Но я обратно хочу! На сушу! – взмолился я. – Там у меня дом, друзья. А здесь я – чужой.

- Как это чужой? – возмутилось «креветко» - А я?!

Он даже глазки начал тереть усиками от обиды.

- Все! Меня здесь не любят, не ценят. Меня даже не замечают. Дамы и господа, вы были свидетелями вопиющей неблагодарности! Этот несчастный юнец, которому выпал единственный и уникальный шанс – побывать в новой для него экосистеме, хоть этого слова он все равно не поймет, даже если закончит местный университет… Короче, дамы и господа, я удаляюсь! Прощайте! Окончания репортажа не будет.

Креветко медленно пополз по дну, стеная и всхлипывая. Очень медленно, явно рассчитывая, что я сию же минуту его остановлю.
Мне ничего не оставалось делать! В конце концов, это безумное создание – единственное живое существо, которое я здесь знаю  и которое сочувственно отнеслось ко мне.

- Гастон, постой!

- Оставь меня, неблагодарный, я печали!

- Ну, прости, дурака. Беру свои слова обратно. Я не чужой в этом мире, раз здесь существуешь ты.

- Правда?

Креветко стал еще краснее от удовольствия.

- Дамы и господа, свершилось чудо! Совесть еще не покинула этот мир! Она пробудилась в несносном юнце. Итак, молодой житель твердой земли, как там тебя зовут?

- Санди.

- Полное имя, пожалуйста! Оно мне нужно для протокола. Стоп, это не из той оперы. Для репортажа, в общем.

- Алессандро   Феррейра.

- Алессандро   Феррейра, именуемый просто Санди, я, контуженый журналист из будущего, Гастон, принадлежащий к славному роду морских креветок, со всей ответственностью заявляю, что беру тебя под свое высокое покровительство. Все! Можешь не благодарить. Пошли. То есть – поплыли!

- Куда?

Гастон уже начавший перебирать лапками, как веслами, и лавировать  между водорослями удивленно остановился:

- Как это куда? Тебе же нужно узнать каким раком тебя занесло в наши глубины? А так же – как отсюда выбраться?

- Ну, да.

- Ну, вот! Плывем к Архитевтису. Он все знает!

- А кто он?

Креветко помахал глазами на стебельках. И сказал совершенно буднично:

- Гигантский спрут.