Об эту пору девушка, чье имя странным образом попало на попугайское колечко, сидела у окна, напрасно вглядываясь в темноту. Фунтик, согласно плану борьбы со злом, только что умчался на Кабачке в ночь: разыскивать мамашу Додика  и звать на помощь стражу. От Седрика, естественно не было никаких вестей, и Хелена сходила с ума от беспокойства.

- Лучше бы я отправилась вместе с ними! – воскликнула она, вскочив со стула, и заметавшись по комнате. – Что будет, если карлик заблудится? И не успеет вызвать подмогу?!

  Девушке было безумно жаль менестреля и его случайного спутника.  Допустим,   Додика  бандиты просто ограбят и побьют, что неприятно, но не смертельно. А вот Седрику грозит нешуточная опасность.  Если «демоны» разберутся, что перед ними не их дружок, а его родственник -обманщик, то они и убить могут.
Хелена  кляла себя за то, что согласилась на авантюру под названием «ловля на живца». И в своем желании спасти одного лорда Бэйли  подвергла опасности  троих. К тому же, Фунтик и менестрель хотя бы имели смутное представление – куда лезут.  А наивный купеческий сынок отправился совершать подвиги помимо  воли…

- А самое печальное то, что все они могут пострадать совершенно напрасно! Что, если мы не сможем помочь нашему рыцарю?  Может быть, следовало не в драку ввязываться, а во дворец с жалобой бежать? Впрочем, кто бы нас туда пустил? И какое дело новому королю до старого воина?  Думаю, что наш правитель даже не подозревает – что творится у него в столице!

  Не выдержав тяжелых мыслей, дочь  кузнеца  бросилась к своей котомке, собираясь хоть как-то вооружиться и срочно бежать на помощь.
Но тут за ее спиной раздался  странный шорох, а с подоконника с грохотом упал стоявший там кувшин. Девушка в ужасе оглянулась.
И увидела, как в раскрытое окно вместе с ночной сыростью вползает … Редмонд. Причем, даже не весь рыцарь, а только верхняя его часть.

- Дева Мария! – ахнула она  и кинулась затаскивать гостя в комнату.

  Не будь у дочки кузнеца на это сил, бедолага так и остался бы висеть на оконной раме. Ибо побег из тюрьмы – дело достаточно утомительное даже для здорового человека, а сэр Бэйли был ранен.

  Редмонд медленно открыл глаза.

Последнее, что запомнил рыцарь, было то, как он, цепляясь за жилистые плети дикого винограда, упорно карабкался по стене наверх, к знакомому окну. Сумасшедший бег по улицам ночного города, шараханье в темные углы от каждого случайного прохожего – осталось в памяти чередой невнятных картинок.
Теперь  он лежал почти без сил, а голова его уютно покоилась на чем-то мягком. Сквозь туман, все еще заволакивающий сознание, лорд Бэйли услышал  грустный голос. На щеку ему упала теплая капля. Редмонд зашевелился и попытался встать.

- Не двигайтесь, сударь! – тревожно сказал тот же голос.

  И жесткая, но ласковая рука бережно коснулась его горящего лба.

– Я вам еще повязку наложить должна.

  Только сейчас он понял, что его несчастная, сто раз ушибленная голова покоится на коленях дочери кузнеца. И девушка, заботливо склонившись над ним, промывает рану на его затылке.

- Господи, да что ж за беда приключилась с вами? – всхлипнула она, закончив лечение. – Вид у вас, сударь, когда вы в окошко лезли, был точно у призрака какого! Лицо - бледное, лоб – в крови, одежда – в клочья.

  Рыцарь вздохнул и попытался сесть. Комната закружилась перед его глазами, и он вновь оперся о крепкую руку Хелены.

- Ну, а как еще может выглядеть человек, бежавший из тюрьмы? – попытался пошутить Редмонд. - Счастье еще, что меня не настигла стража, и что каким-то чудом мне удалось наткнуться на знакомую улицу.

  Девушка потрясенно ахнула.

- Так значит, я была права! – воскликнула она. – Решив, что вас оклеветали и бросили в темницу проклятые разбойники! Но, как же вам удалось бежать?

  В двух словах лорд Бэйли пересказал Хелене подробности своего побега.

Потом ощупал перевязанный лоб и виновато спросил:

- Детка, а у тебя в котомке случайно не завалялась фляжка с чем-то бодрящим и горячительным? Как старый опытный вояка, могу твердо сказать, что вино придает сил и ставит на ноги, куда лучше любых лекарских снадобий.

  Дочь кузнеца виновато покачала головой.

- У Седрика, кажется, что-то с собой было. Но в дороге мы опять поругались, и я выплеснула все содержимое в канаву.

- Ладно, обойдусь как-нибудь. Мне уже гораздо легче.

  Редмонд встал, держась за стенку, и сделал несколько шагов. Голова слегка прояснилась, но в ноге по-прежнему глухо толкалась надоедливая боль. Рыцарь дохромал до окна, глянул на свое отражение в темном стекле, и смущенно крякнул. Одна штанина у него была разорвана от пояса до колена, камзол выглядел так, словно по нему потоптался медведь, а то, что осталось от рубашки, тело почти не прикрывало

- Давайте я вам что-нибудь из вещей Седрика подберу - неуверенно сказала Хелена и снова всхлипнула. – Может, хоть рубашка на вас налезет…

  Лорд Бэйли, словно  очнувшись, окинул взглядом комнату и спросил:

- А, кстати, где же наш менестрель? И чертов бродяга Фунтик?!

Дочь кузнеца горестно покачала головой:

- Ах, сударь,  вы же ничего не знаете! А они на такое опасное дело пошли, чтоб вас спасти!

  Когда девушка закончила рассказ и подняла заплаканные глаза, она поразилась перемене, произошедшей в рыцаре.
На бледных щеках лорда Бэйли вспыхнул гневный румянец,  в глазах зажегся боевой огонь. Немолодой, измученный бродяга исчез без следа. Теперь перед ней стоял суровый воин, спокойный и непреклонный. Готовый без устали преследовать врага,  даже без надежды на победу.

- Значит, Фунтик уже выехал за подмогой? Часы пробили полночь не так давно, и я еще успею в  злополучный переулок. Так-так, а вот и схема, оставленная менестрелем. Надо же – бандитский притон расположен не так уж далеко от нашей приличной гостиницы. Думаю, что «демоны» застанут наших героев врасплох где-то здесь.

  Редмонд рассматривал бумажку с нацарапанными Седриком указателями и стрелками, рассуждая   четко и уверенно. Точно полководец, рассчитывающий тактику грядущей битвы.

- Вы что – хотите им на помощь броситься? – мгновенно поняла Хелена. – Я вас одного не пущу!  Вы же ранены!

  Рыцарь оторвался от схемы и бросил на нее укоризненный взгляд.

- Девочка, битвы – это удел мужчин. А я не смогу одновременно прикрывать музыканта с купеческим сынком и следить, чтобы никто из злодеев не тронул тебя! Вытри слезы, успокойся и лучше подай мне нитку с иголкой. Дырявые штаны я отлично заштопаю сам. А ты пока достань мне кожаный жилет твоего батюшки. 

- Он тут, ваша милость, - грустно ответила Хелена. –  Но, как же вы броситесь в битву без коня? Фунтик уехал на нашем гнедом, а старушка Альба не может скакать так быстро.

- Значит, придется снова побегать - криво усмехнулся Редмонд. – В прошлый раз я дрался верхом, но это мало помогло мне. Быть может, сейчас фортуна улыбнется бедному рыцарю?
Он досадливо огляделся.

- Меч и остатки доспеха забрали себе ушлые тюремщики, пока я валялся без сознания. Но мне необходимо хоть какое-то оружие!
- Возьмите мой молот и клещи! – с готовностью воскликнула девушка.
Но рыцарь качнул головой и, горько усмехнувшись,  протянул руку к стоявшей у камина здоровенной кочерге.
- Это все же лучше, чем ничего. Годится, чтобы зацепить врага в ближнем бою.
 Хелена подошла к Редмонду и…крепко обняла старого воина. Прижалась щекой к его груди  и тихо прошептала:

- Те, кто напал на вас злые – потому что слабые. Добрым быть всегда сложнее. А вы – самый лучший, самый добрый рыцарь на свете! Пожалуйста, берегите себя!

  Редмонд на мгновение замер, не зная, что сказать. Тоска и нежность опять подступили к горлу, а у него не было даже минутки времени, чтобы хоть как-то облечь эти сложные чувства в слова.

- Я вернусь, девочка моя, - мягко произнес он. – Но даже если этого не случится – не стоит плакать. Любая боль, даже самая мучительная, рано или поздно проходит. Отпусти все обиды, пролей последние слёзы и живи дальше. Ты – сильная, ты – очень храбрая.

- Я – трусиха, - вздохнула Хелена. - Я ужасно боюсь за вас!

  Лорд Бэйли ласково погладил девушку по растрепавшимся волосам.

- Не бойся! Совсем скоро я вернусь, а справедливость будет восстановлена.

Наши друзья останутся целы и невредимы. Рыцарские баллады всегда заканчиваются победой добра над злом – иначе, зачем  было бы их сочинять?

Если бы я мог выбирать, я бы никогда не выбрал бы такой  судьбы. Но я - часовой, получивший приказ, и стараюсь выполнять его, как могу.

  Он осторожно высвободился из объятий девушки, кивнул ей на прощание и вновь исчез за темным проемом окна.
Редмонд не видел, как, оставшись одна, дочь кузнеца метнулась к своей котомке.  Привычным движением закинула ее за плечи и покинула гостиницу, не обернувшись на пороге.

- Я вас не брошу! – упрямо сказала она ночной темноте.
И, углядев в глубине переулка  знакомую фигуру, кинулась туда, бесшумно перебегая от фонаря к фонарю.

  Седрик потерял счет времени, пока тащил ослабевшего от возлияний купеческого сынка по бесконечным темным переулкам. При этом Додик глупо улыбался, спотыкался на каждом шагу и, хихикая, повторял:

- Ой-вэй, я у вас таки  упаду.

- Быстрей  иди! – взмолился менестрель. – Или хочешь на разбойников наткнуться?

  Неудавшийся рыцарь  остановился, выпятил худую грудь и воскликнул гневным фальцетом:

- А шо мине разбойники? Когда я выпью, я никого не боюсь!

- Что  - и даже маму? - не выдержал и ухмыльнулся менестрель.

  Додик резко погрустнел.

- Ну, до такой степени я еще не напивался.

  Седрик обреченно вздохнул и потащил незадачливого гуляку дальше. Они долго плутали   между притоном «Красный Бык» и гостиницей «Лев и Корона». Улицы по-прежнему были пусты, и менестрель почти поверил, что «демоны» в эту ночь потеряли их след. И уже не знал – радоваться этому или впадать в отчаяние.
Но беда, как водится, пришла нежданно.

Всего за пару поворотов до той самой гостиницы из ночной темноты навстречу им вышли трое. На плечах – черные плащи, лица скрыты масками, каждый держит руку на рукояти меча.
Музыкант знал, что роковой встречи – не избежать. И все же невольно отшатнулся, увидев проклятых знакомцев.

- А это кто такие? – все еще с улыбкой спросил Додик. – А шо это ви гуляете по ночам в таком странном наряде?

  Вместо ответа самый высокий из злодеев резко вскинул вверх руку.

- Узрите нас, смертные, и падите ниц, ибо настал ваш последний час!

- А шо такое? – снова не понял купеческий сын, и Седрик быстро толкнул его себе за спину.

  А потом бросил пару взглядов по сторонам. Улица сзади была пока что свободна.

- Бенджи! – услышал он тихий оклик. – Чего ты вцепился в этого придурка? Кончай игру и иди к нам!

  К чести менестреля, ему и в голову не пришло, что можно встать на сторону «демонов», раз уж они приняли его -  за своего.  И отдавать им глупого, беззащитного Додика он не собирался.
Музыкант осторожно сделал шаг назад, прикидывая, с какой скоростью придется бежать, если не подоспеет стража. Успел подумать, что пьяного купчика  придется тащить на себе, торопливо  сунул ему в руки лютню.
И с упавшим сердцем услышал за спиной шаги.
Три новые фигуры в черном вошли в переулок с другой стороны, полностью перекрыв путь к спасению.

- Приветствуем, вас братья! – пафосно провозгласил все тот же верзила. – Мы ждали вас  и только поэтому не уничтожили сразу этих жалких смертных.

- И тебе мое почтение, брат! – не менее важно ответил главарь второй  шайки. – Мы немного задержались, ибо праздновали радостное событие! В наши темные ряды снова влился тот, кого мы мнили пропавшим для мира Ночных Демонов. Встречайте, братья, вот он!

  Один из злодеев шагнул вперед, и даже черная повязка не скрыла его радостной ухмылки. Тусклый свет фонаря упал на лицо «демона».
И Седрик понял, что ему из этого переулка – уже не выйти. Перед музыкантом стоял… его сводный брат.

- Возрадуйтесь же, что темный брат Бенджамин снова с вами! – вскинул руки к небу один из негодяев.

  За спиной Седрика испуганно закопошился и пискнул молодой купец. Кажется, до него дошло, что пирушка закончилась, и финал у нее выходит совсем не веселый!

- Где – темный брат Бенджамин? –  тупо переспросил красноносый коротышка. – Так он же с нами был все это время…

  Он внезапно замолчал и впился глазами в Седрика. И то же самое сделала вся шайка.

- Та-ак… - с кривой улыбкой процедил сводный брат музыканта. – Вот ты и попался мне, дерьмовый братец! Жалкий воришка, поганый нищеброд! Знаешь, что я с тобой сделаю?!

  Он двинулся на Седрика, пока что не обнажая оружия.
Менестрель застыл, как приклеенный. Безнадежное отчаяние накрыло его, лишив способности говорить и двигаться.

- Убей эту крысу, Бенджи, - небрежно  бросил кто-то из бандитов. – Тебе ничего за это не будет.

- Убью, конечно, - столь же спокойно отозвался тот. – Но сначала кое-чему поучу.

- Эй, ви чего? – слабо запротестовал Додик. – Азохенвей, я сейчас стражу позову!

  Никто даже не взглянул на него.
Сводный брат  музыканта протянул руку к поясу. С коротким щелчком выхватил и расправил длинную плеть.

- Папенька не зря объяснял мне, как наказывать нерадивых холопов.

  Он взмахнул плетью еще раз.
Залитый свинцом ее конец свистнул у ног менестреля  и рассек голенище его сапога.

- Ну же, начинай просить прощения, гаденыш!

  Одеревеневший Седрик не двинулся. Только в памяти вспыхнула и погасла забытая, страшная картина.
Маленький мальчик, скорчившись, лежит в углу, на его голову и спину сыплются жестокие удары…

- Кричи! А ну, давай, кричи, ублюдок!!!

  И менестрель вздрогнул. Глаза его полыхнули странным огнем. Он рванулся с места, упал на землю, перекатился набок, уходя от нового удара.

И прыгнул, как зверь, на врага! Вцепился ему в кисть, выламывая ее, а потом впился в нее зубами!

 Бенджамин заорал благим матом, пытаясь стряхнуть с себя безумного противника. Но Седрик висел на нем, как клещ.

Через мгновение  оба рухнули и покатились по мостовой, яростно колотя друг друга.