Ночью мне приснилась песенка. Я выбралась из постели, взяла лютню и неожиданно быстро подобрала несколько аккордов. Надо показать ее Патрику!
Я еле дождалась рассвета. И прокралась на кухню сварить себе кофе. Но  оказалась не первой в своем желании. Артур задумчиво вертел в руках пустую чашку, стоя у открытого окна.

- Ты что не спишь? – удивилась я.

- После нашего вчерашнего разговора как-то плохо получается…

- Кстати о разговоре. Что ты можешь рассказать о Джильберте? Ну, кроме того, что он наш король. Как он на трон попал, например? Отец и матушка старались не говорить при мне на эту тему…

- Он – кузен  бедного погибшего Генриха Восьмого. Всегда был хитер, мстителен и жаден до власти. Скрывался в провинции, пока король Анри мирно правил - и вынашивал  коварные планы. Потом явился во дворец, втерся в доверие к брату, нашел подонков среди министров, организовал заговор. Нанял негодяев, которые застрелили Анри на охоте, выдав все за несчастный случай. Сел на трон, как единственный прямой наследник династии. Анри ведь даже жениться не успел.  И понеслось!

- Патрик сказал, что мой отец вот уже несколько лет поддерживает повстанцев деньгами.

-  Так и есть. Анри и Георг были лучшими друзьями. Его величество даже выступал в роли друга жениха на свадьбе твоих родителей. Между прочим, династия Фалькенштернов находится в дальнем родстве с королевской. Должно быть, еще и поэтому Джильберт мечтает  извести ваш род под корень. Чтобы уж точно лишить Вестию последних законных претендентов на престол.  

- Ох! А ведь Элиза – тоже приходится моему отцу какой-то семиюродной племянницей.  Выходит, в случае войны – ваш замок первым окажется под ударом. Прости, что так получилось! Испортили мы тебе тихую семейную жизнь…

   Артур только махнул рукой.

- От судьбы не уйдешь! Я хотя бы мужчина. А вот тебе все это за что? Кстати, что там у нас со свадьбой? Движется дело?

- Ага. Пока все идет по плану. Через день – другой жди сватов. Ладно, я пойду. Хочу перед отлетом новую песенку  менестрелю показать.

   Насвистывая знакомый мотивчик, я поднималась наверх, собираясь забрать из комнаты лютню. Но на площадке между этажами меня вдруг осенила такая мысль, что я вздрогнула и похолодела.

- С чего это я взяла, что мои друзья  - Рудольф, Джеронимо и Доминиус  - до сих   пор сидят в обычной городской  тюрьме  вместе с бродягами и теми, кто не заплатил пошлину за проезд?  Мой отец, судя по словам того гвардейца, объявлен мятежником и государственным преступником. А они – его верные сподвижники, которые к тому же помогли моему побегу.

Наверняка, моих друзей давно перевели в тюрьму «рангом повыше», например, в Черную башню Нордстара. Господи, а вдруг их уже казнили или замучили в пыточных застенках?! Пока я тут песенки сочиняю, замуж собираюсь и о своей несчастной личной жизни размышляю!

Как узнать об их судьбе?
Выхода нет, придется опять отправляться в полет!

Сейчас раннее утро. Элиза в это время  обычно отдыхает в своих покоях. Если я задержусь надолго, Артур и Патрик, надеюсь, догадаются что-нибудь наплести ей, чтобы прикрыть мое отсутствие. Хватит ли у меня сил долететь до столицы? Вот сейчас  как раз и проверим мой Дар на дальность полета…

С этой мыслью я решительно шагнула в оконный прием, чувствуя, как тело становится невесомым и с порывом ветра уносится ввысь.

Сил хватило, правда, впритык. На подлете к Нордстару я уже еле шевелила крыльями, и в воздухе меня держал только дружище - ветер. Видимо, отец был прав, когда говорил, что мне не выдержать полета от Фалькенштерна до Тэнтинеля. А ведь еще надо будет как-то назад возвращаться.
 Покружившись над городом, я выбрала удобное место для отдыха  и примостилась на шпиле какой-то башни. Глянуть издалека – просто красивый флюгер в виде птицы. Отлично! Раз меня здесь никто не заметит, включу-ка я волшебный слух и зрение. Может, удастся извлечь ценные сведения из болтовни горожан.

После получаса подслушивания  мне захотелось взвыть волком, хоть я и Птица, а потом полететь вслед за Патриком и его повстанцами громить дворец тирана Джильберта.
Потому что люди в столице говорили только об арестах, пытках, казнях, надвигающемся голоде и близкой войне. О том, что «ночью за соседями приходили, всю семью куда-то увезли», а кого-то «схватили вчера прямо на улице». Изредка, боязливым шепотком из уст в уста, пролетало имя «Стрелок». Тогда в голосах людей появлялся оттенок надежды.
Я уже совсем отчаялась услышать что-то важное о судьбе моих друзей, как вдруг беседа двух кумушек у городского фонтана заставила меня насторожиться.

- А что же их из Черной башни прямо в Чертов лес и увезли?

- Да, голубушка. Кинули  связанных, в карету – и только пыль столбом.

- Ох, горюшко какое! Это ж гиблое место! Да, и нечистое к тому же!

- И не говори! Звери там не рыскают, птицы не поют. Только огни зеленые  по ночам мигают. Да еще говорят, стоит там, на болоте, черный дом – ни окон, ни дверей. Ночью стоит, а днем исчезает.

- Ах, ужасти какие! А скажи, матушка, правда ли, что бедолаги эти – друзья герцога, -   голос говорящей женщины понизился до самого тихого шепота, но я отчетливо слышала каждое слово,  - ну, того самого, у которого дочь, вроде как, оборотница?

- Точно не знаю, голубушка, а только мой племянник, что писарем  при тюремном дознавателе работает, говорил, что, вроде, так.

   Вот они – нужные сведения! 
Я, взмахнув отдохнувшими крыльями, поднялась в воздух. Ха! Эти болтушки даже не подозревали, что пресловутая «оборотница» все время находилась над ними, ловя каждое их слово.

Однако,  далеко разнеслась слава о моем полете.  Но сейчас это не имеет значения. Чертов лес! Так вот куда увезли моих бедных друзей. Но, позвольте, это же совсем в другой стороне от Нордстара - опять-таки неподалеку от границы и злосчастной таможни. Значит, надо лететь обратно. Будем надеяться, что сил хватит.
 

Я свечой взмыла в небо, ветер завел привычную песню, ласково перебирая перья.
Странные все-таки вещи говорили эти тетки: какой-то черный дом, какие-то огни.  Что это – досужая болтовня  сплетниц  или в этом есть какой-то смысл? Узнаю, когда долечу!

 Но долететь мне  не удалось. На подлете к границе Вестии силы почти оставили  меня. Кое-как дотянув до поляны, где раскинулись шатры бродячего театра, я грохнулась в кусты, едва успев обернуться ветром, а потом собой. При этом чуть  не придавила бедного котяру, в очередной раз избравшего  столь неудачное место для засады.
Я еле доплелась до фургона и буквально рухнула на руки Люции.

- Боже, что с тобой, Мариэтта? Где ты была?

- В Нордстаре,  – простонала я, падая на лавку.

- Господи! Это же такая даль! Как ты выдержала?

- Сама не знаю. Наверно, ветер помог.

   Я рассказала подружке  о моем полете и о том, что узнала, очутившись в Нордстаре. А потом пожаловалась:

- Так что сегодня мне  нужно  успеть долететь до Чертова Леса  и спасти друзей. А потом  вернуться домой к ужину. Что же мне делать? Сил нет совсем. И пить хочется смертельно!

   Люция задумалась на минутку, потом улыбнулась и протянула мне глиняную чашку с каким-то коричневым густым отваром.

-  Пей. Вот это придаст тебе силы.

- Это что?
 Я понюхала содержимое чашки.
- Настойка мухоморов на спирту?

- Каких еще мухоморов?! Это рецепт моей прабабушки, знаменитой травницы, между прочим! Я тебя спасаю, а ты тут шутишь по-дурацки!

- Не сердись! Рассказ о мухоморной настойке однажды помог мне избавиться от одного мерзкого жениха.

   Я залпом выпила содержимое, даже не распробовав вкуса и запаха. В тот же миг боль в плечах прошла, как по мановению волшебной палочки. Голова прояснилась, а силы и впрямь прибавились.

- Люция, да ты просто волшебница!

Она улыбнулась, но как-то грустно. Потом прикусила губу и отвернулась.

- Что с тобой, подружка? Ты что все еще на шутку о мухоморах обижаешься? Ну, не злись, на глупую Птицу.

   Люция обернулась.

- Я совсем не злюсь, Мариэтта. Это я так. Вспомнила кое-что. Давай лучше подумаем, как мы с тобой будем добираться  до Чертова  Леса. Ты-то по небу, а вот мне придется по земле, правя фургончиком.

- А, может, тебе лучше не ехать со мной?

- Не говори глупости. Франческо и другие ребята заняты покупкой кареты, лошадей и прочего. Они вернутся только поздно вечером. А, исходя из того, что ты мне рассказала, дорога каждая минута. В Чертовом лесу тебе может понадобиться моя помощь. Черный дом, зеленые огни… Я немного разбираюсь в таких вещах.

- Любопытно, - подумала я. – Неужели,  Люция и впрямь владеет древней магией?
Но спрашивать ничего не стала. Если захочет – сама расскажет.

Золотисто-бронзовая птица, расправив крылья, стремительно летела по небу, бросая тень на бегущий внизу маленький фургончик. Люция изо всех сил понукала коня.

И вот  перед нами граница Чертова леса. Странно, вроде, следов пожара нет, а деревья стоят серые, словно высохшие. Земля тоже присыпана какой-то черной пылью. И ни одна птица не поет. А где же тот страшный дом, о котором болтали тетки в Нордстаре? Я дура! Они говорили, что дом появляется ночью, а сейчас нет и пяти часов. Но не ждать же тут ночи! Мне в Тэнтинель до темноты надо вернуться.
 Люция поманила меня рукой. Я плавно подлетела и зависла над ее плечом, почти как та птица на таинственной картине. Моя подруга внимательно вглядывалась вдаль, словно пытаясь разглядеть что-то невидимое среди стволов мертвых деревьев.

- Вот он. Смотри! – прошептала Люция. Она знакомо повела в воздухе рукой, и, к своему изумлению, я увидела, как на засыпанной  пылью поляне  начинают проступать контуры какого-то строения. Вскоре странный дом проявился полностью. Он действительно был черным, каким-то скособоченным и не имел ни окон, ни дверей.

- Лети туда! - напряженным шепотом скомандовала Люция. – Я пока подержу магическое поле. Только постарайся сделать все быстро.

   Ах, вот  значит как! Все-таки, магическое поле. Ладно, подружка, с тебя откровенный разговор за бутылочкой красного вина. А пока – вперед.

Порыв ветра взметнул клубы  пыли, с мертвых деревьев посыпались сухие листья. Ветер ударил в стену страшного дома. Странно, но мне показалось, что по черным камням, из которых он был сложен, пробежали зеленые искры.

Но вот я и внутри. Ну, и  темнотища! И тишина! Хотя, по крайней мере, ни стражи, ни цепных собак.
Беззвучно ступая и вытянув вперед руки, чтобы не удариться обо что-нибудь, я двинулась вперед. Вскоре мрак  немного рассеялся. Слабый луч света  опять же зеленоватого оттенка замаячил впереди. Он выбивался из-под какой-то двери. Может, там темница, где держат бедных узников? Я решительно пошла вперед и толкнула тяжелую дверь.

Ох, как же я ошиблась! За дверью была не темница, а нечто похожее на дворцовый зал для приемов. Высокий потолок (а дом-то низенький, опять, что ли, магия, будь она неладна?!), трон довольно уродливой формы, зеленое пламя мечется в факелах. И все тонет в тенях от этих факелов, не разглядеть, что в двух шагах находится.
Пора мне выбираться отсюда пока не поздно!

Я осторожно повернулась, чтобы выйти из страшного зала. И вдруг одна из теней шевельнулась.

- Девочка, - прозвучал странный, будто шипящий голос. – Как ты сюда попала? Ну, не бойся, подойди ко мне. ПОДОЙДИ, я сказал!

   Я машинально сделала шаг, но потом опомнилась. Какого черта мне тут  хмыри невидимые  указывать будут, куда идти?
В тот же миг меня обдало сильным жаром, а странный зеленый свет стал слепящим …

   Но  тут же потух. Из угла раздался разочарованный вздох.

- Метаморфор!
 Какой-то тип в черном балахоне вышел из тени. Призрачный свет факелов осветил почти лысый череп с отдельными седыми прядями, оттопыренные уши, крючковатый нос.

Ну, и рожа! Как машаша Юргена говорила: «В огород поставь, помидоры испугаются»!

Страшный тип  внимательно рассматривал меня, оставаясь пока в отдалении.

- Да, девочка, –  оскалил он в усмешке кривые желтые зубы. – Я слышал, что метаморфоры невосприимчивы ко всем видам магического воздействия.

Это он про меня что ли? Метаморфор – что за мерзкое слово?! Уж лучше «оборотница», по крайней мере, похоже на  «птица»…
Боже, о чем я сейчас думаю?! Бежать  надо, пока не поздно!

Я бросилась в сторону, но колдун одним прыжком пересек зал и оказался рядом со мной. Тогда, чтобы хоть как-то оборониться, я резким движением выдернула из стены зеленый факел.
Огонь  осветил мое лицо и плечи, блеснула цепочка медальона на груди.

- Мариэтта! Ты опять вернулась, чтобы стать на моем пути! –  взвыл диким голосом старый урод.

   Это было последней каплей.
Бросив факел мерзкому старикашке прямо в рожу, я бешеным вихрем взлетела под потолок, разметала по залу призрачное пламя  и рванулась сквозь стену. Одна стена, другая, третья! Прочь отсюда!

Но  тихий, еле слышный стон остановил меня.
Я оглянулась. Какая удача! Да вот же мои друзья.  Сидят на полу крошечной темной каморки.
Я быстро замахала крыльями, чтобы остановить  полет.
Как они изменились, бедняги! Джеронимо совсем исхудал. Рудольф весь зарос бородой, на лице следы кровоподтеков. А мой добрый Доминиус, чуть живой, лежит на полу и тихо стонет.
Я мгновенно обратилась.

- Друзья мои, я здесь! Я вернулась!
 И  подбежала к ним, пытаясь обнять всех троих сразу.
– Ни о чем пока не спрашивайте, надо отсюда выбираться!

   Рудольф и Джеронимо послушно подхватили под руки несчастного Доминиуса и из последних сил побежали  по коридору.
Я снова стала птицей и теперь летела впереди, указывая дорогу.
Каким-то чудом мне удалось запомнить расположение комнат в проклятом доме. Вот и выход! Поляна мертвых деревьев, Люция  машет нам рукой. Неужели – свобода?

 Дверь проклятого дома громко хлопнула. Колдун в черном изорванном балахоне поднял руку.
Струи призрачного зеленого огня ударили из стен и  из окон. Полыхнуло нестерпимым жаром. Мы в отчаянии переглянулись.

Но тут уже руку подняла Люция. И в ней блеснул не магический посох, не заговоренный меч, а всего лишь пламя маленькой свечи.
Этот светлый огонь вдруг вспыхнул, взлетел к небу, и прекрасный золотой дракон рванулся вперед, заслоняя нас от беды. Дракон выдохнул струю алого пламени.
 И черный дом, колдун, зеленые огни, затрепетав, растворились в воздухе…

   К тому времени, когда мы выехали с жуткой  поляны, день уже клонился к вечеру. Фургончик мирно катился по дороге, Люция подгоняла лошадей, а я,  привалившись к ее плечу, вела разговор.

- Так значит, ты – настоящая волшебница? Здорово!

- Я бы этого не сказала.
Люция наклонила голову, светлые волосы упали на лицо.
– Мою прабабушку сожгли на костре. А маму хотели побить камнями  в деревне, где она родилась. Ей чудом удалось сбежать с двумя детьми. И найти приют в фургончике бродячего театра. Она всю жизнь, как и я, выдавала себя за фокусницу. Дар Небесного Огня   передается в нашем  роду от матери к дочери.

   Я вздохнула и обняла Люцию. Слова здесь были лишними.
Как, однако, похожи наши судьбы – дочери герцога и фокусницы из бродячего театра.

- Ты – великая волшебница! И ты всех нас спасла. Надеюсь, тот гнусный старикашка не встанет больше у нас на пути.

   Я потянулась и помахала руками.

- Мне пора лететь в замок. Солнце уже садится. И Элиза ждет меня к ужину.

Ты довезешь моих друзей почти до самой границы?

- Конечно. Я дала им успокаивающего отвара. И они спокойно проспят до утра. Завтра  попытаюсь привести их в чувство. А пока отвезу в сторожку к Синему озеру. Там никто не догадается их искать.

- А тебя? Никто искать не станет?

- Разве что – Черныш, – улыбнулась Люция. – Я успела сказать Пьеру о том, что мне понадобилось срочно уехать. И Франческо знает, где меня найти.

- До свидания, подружка! До скорой встречи в замке! И – спасибо за все!

   Золотисто-бронзовая птица, сделав круг над фургончиком, полетела к высоким башням Тэнтинеля, видневшимся далеко на горизонте.