Но все разрешилось очень просто. Я все-таки уговорила юношу не надрываться. Мы в четыре руки пододвинули к полкам какой-то тяжелый ящик. Рональд взобрался на него  и ухватился  за злосчастный горшочек.
 В тот же миг стена перед нами вздрогнула и разъехалась на две половинки. И ладно бы только стена! Пол под ногами тоже затрясся и треснул.
Мы с Рональдом потеряли равновесие и полетели куда-то в темноту.
Я быстро пришла в себя и обнаружила, что сижу на полу посреди какого-то темного коридора. Музыканта нигде не было.

- Рональд… - испуганно позвала я, но ответом мне была только тишина.

И вдруг я увидела слабое серебристое сияние в конце коридора. Торопливо вскочила на ноги, про себя порадовалась, что ударилась несильно и поспешила туда.
Сияние превратилось в открытую дверь, из которой почему-то несло леденящим холодом. Я сделала шаг вперед и очутилась в странном зале со стеклянным потолком. Там не было ничего, кроме накрытого небрежно брошенной тканью письменного стола. Да огромного дерева, достигающего своей верхушкой прозрачного потолка. Именно от дерева и тянуло жутким холодом. Пол под ним был покрыт пятнами инея.

Ничего не понимая, я, стуча зубами, подошла к странному дереву. Сначала мне показалось, что оно целиком выточено из горного хрусталя. Но через мгновение я потрясенно осознала, что дерево – живое! Вернее, было когда-то живым. А сейчас чья-то недобрая магия крепко оледенила его ствол, ветки и листья. Все части дерева были теперь полупрозрачными. Сквозь ствол тускло просвечивалась противоположная стена зала. Листья горели серебром и покачивались на ветках, тихонечко звеня.

Я повернулась, чтобы выйти из странного и жуткого зала. Но застывшие листочки тут же зазвенели так жалобно, что я немедленно обернулась. Звон усилился. Теперь бедное дерево буквально плакало, моля о помощи.

Плохо соображая, что делаю, я протянула руку и коснулась стеклянной коры. Словно тепло моей ладони могло вернуть бедное растение к жизни. Холод   ледяными зубами вцепился в мои пальцы. А прозрачный ствол на миг замутился. И в его хрустальной глубине показались две фигуры.

Это были мужчина и молодая женщина ростом и одеждой, как две капли воды, походившие на Фила и Бетти. Только гораздо моложе! У мужчины, одетого в красную куртку, были большие ярко-голубые глаза. У женщины из-под высокого кружевного чепца  выбивались белокурые локоны. Эта странная пара увидела меня, всплеснула руками и отчаянно замахала, явно привлекая мое внимание. Женщина всхлипнула и вытерла слезы уголком вышитого передника. Мужчина с силой ударил кулаком по ледяному стволу, словно хотел разбить свою прозрачную тюрьму изнутри. Но околдованное дерево даже не вздрогнуло!

А холод усилился! С веток вдруг полетели снежинки, постепенно превращаясь в огромные хлопья. Я попыталась оторвать ладонь от стеклянной коры и вскрикнула, почувствовав, что мне это не удается!

- Я с котом в обнимку лягу и усну. Так нам будет легче зимовать весну, – пробормотала я дурацкий стишок, чувствуя, что сейчас больше всего на свете мне хочется прижаться к чему-то теплому…

- Здесь лучше ничего не трогать! – горячая рука Рональда, возникшего за моей спиной, легла на мои посиневшие пальцы, с силой сжала их.

И в тот же миг дерево отпустило меня.

- Как ты здесь оказался?
 Я потрясенно смотрела на своего спасителя, который сосредоточенно разминал и растирал мою пострадавшую ладонь.

- Я тоже очутился вблизи этого зала, но почему-то в другом коридоре. Пошел на свет и увидел тебя. К счастью, успел вовремя.

- А Домовых ты видел?! – крикнула я, пытаясь заглушить усиливающийся вой ветра, рвущегося в дом сквозь стеклянную крышу.

- Фила и Бетти?

- Да нет же! Других! Молодых! Они заточены в этом проклятом дереве!

- Ничего я не видел! Нам пора выбираться отсюда, Джилл.

- У-уходим, у-уходим, у-уходим! – Филин влетел в зал, ухая и размахивая крыльями.

- Куда? – хором крикнули мы с юношей.

- Ту-уда! А насчет приклю-учений я вас преду-упреждал!

Филин ударил крылом по стене, и она в очередной раз распалась на две половинки. Не разжимая рук, мы с Рональдом рванулись туда...

И кубарем выкатились прямо на кухню к потрясенно застывшей с половником в руках тетушке Бетти.

- Держите своих птенчиков! Они сейчас такого понарасскажу-ут! Конец спокойной жизни!

Филин-фамильяр ухнул еще раз и, превратившись в облачко дыма, растаял под потолком.

- Откуда это вы? – растерянно спросила Бетти.

- Не поверите, тетушка, – слегка натянуто улыбнулся Рональд. – Из вашей кладовки!

  И выразительно посмотрел мне в глаза. Хм! Пожалуй, нам пока не надо ничего рассказывать!

- Кажется, мы разбили там банку с вареньем, – прошелестела я, все еще плохо владея окоченевшими губами.

- Ага! Малинового! – подмигнул мне юноша, стряхивая с манжета очередную каплю.

- Что это вы  делали в моей кладовке? – грозно спросила Бетти.

- Хм! Дорогая, разве можно задавать молодым людям такие вопросы? – тут же всунулся старина Фил.

  Я смутилась. Не хватало еще, чтобы домовые решили, что мы … как бы это сказать? – искали уединения…

- Мы там от Лесли прятались, а вовсе не то, что вы подумали, – пробормотала я и плюхнулась в кресло у окна. – И вообще я чая хочу. Имбирного. Что-то холодно в доме…

- Конечно, конечно, дорогая!

  Тетушка Бетти захлопотала у плиты. А Рональд метнулся ко мне в комнату и принес теплый плед.

- Потом поговорим! – шепнул он, бережно укутывая меня в теплую шерстяную ткань.

  Я только кивнула ему в ответ и взяла в руки горячую кружку.

- А вы знаете, – спросил юноша, устраиваясь рядом со на маленькой скамеечке, - что в каждом чайнике живет маленький дух-дракон. Присмотритесь к пару, витающему над горячим чаем - и увидите дракона, вылетевшего размяться. И, как любой дух, он умеет творить чудеса. Вернее, одно чудо - он умеет создавать атмосферу спокойствия и расслабленности и прогонять прочь суету и проблемы. Давайте сегодня выпустим дракончика полетать и отдадимся во власть его чар...

- Да уж, – подумала я. – Атмосферы спокойствия мне явно не хватает.

  И зябко передернула плечами, вспомнив таинственных незнакомцев, замурованных  в ледяном  дереве. Интересно, кто они?
От Рональда не укрылось мое смятение. Он внимательно посмотрел на меня и продолжил:

- А еще, собравшись вместе на уютной кухне, можно отпраздновать чей-нибудь день рожденья. Например, осени. Она приходит незаметно, но всегда оставляет маячки. То листик в траве, то порыв холодного ветерка, то золотое на голубом. Сегодня она ещё играет с нами в прятки. А мы будем искать её приметы, произносить тосты, и праздновать её день рождения. Но не шумно, а так же приглушенно и таинственно, словно взгляд через плечо…

- Нет уж! – фыркнула я. – Хватит на сегодня пряток! Бедняга Лесли, кажется, до сих пор нас ищет!

- Ага! Ищет! Как же! – рассмеялся юноша. –  Он сладко спит в твоей комнате. Да еще и на твоей подушке! И даже ухом не повел, когда я с постели плед вытаскивал! Вот и верь после этого Домовым!

- А что не так с Домовыми? – тут же вскинулся Фил.

- Все с вами так! – улыбнулась я. – Просто наш озорник обещал не лазить на мою подушку, если он нас не найдет.

- Это потому, что он – котенок, – улыбнулась Бетти. – Был бы собакой – тут же нашел бы вас по следам.

- Вот и хорошо, что не нашел! – промелькнуло в глазах Рональда.

  Но вслух он сказал совсем другое.

- Совсем не обязательно! Следы - вечные путаники. То туда, то сюда, то снова обратно. Только пойдешь по чьему-то следу - а его и след простыл.

И попробуй, разберись, что и где они напутали! Того и гляди - сам заплутаешь. А по осени - и вовсе беда. Листья под ногами шуршат, лужицы хлюпают. Следы их огибают, как могут, и сами между собой переплетаются. Хорошо им так играть! Тут вот мужской след, а вот рядом - женский. А это девчонки через веревочку скакали, и кошка пробегала, довольная прогулкой. Пешеход спешит. Белка прыгает. Голубь прогуливается. Листопад проходит. Дождик идет. Смотрит осенний парк на эту путаницу и в себя прийти не может. Вот ведь, сколько следов наоставалось!

  И он тихонечко запел:

А в парке, а в парке так жарко, так ярко, и день еще ласков.
Как пламя, как знамя, рассвет над горами - пунцовые краски.
Цепочки, кружочки - на тропках следочки, запутаны в косы.
Загадки, оглядки, осенние прятки, не высунув носа.
Чуть гукнет, аукнет, вдруг шишкою стукнет, притопнет с опаской,
В кустах шелохнётся... Смеётся, крадётся шуршащая сказка.

- Ну, вы-то не в парке прятались! – сказал Фил.

- Так в доме еще проще укромное местечко найти! – улыбнулась  я.

- Ну, да, – вздохнула Бетти. – Например, кладовку! И устроить там кавардак. Пойду-ка я проверю – одну ли банку вы разбили?

. Мы растеряно переглянулись. Так как плохо представляли –  что сейчас может твориться в злополучной кладовке.

- Дядюшка Фил – догоните вашу супругу ,– сказал Рональд. – Она, пребывая в расстройстве, не прихватила с собой веник и совок. А там – осколки…

- Да – да, конечно! – согласился старый домовой.

И послушно засеменил из кухни в темный коридор. И мы остались вдвоем.

- Ну что, барышня, не пора ли нам поговорить? Например, о Грядущем.

У каждого из нас есть сокровенные вопросы, которые мы стесняемся задать. Или попросту не знаем - кому. Сегодня - день, когда ответ предваряет вопрос, а туманное становится четче, будь то цель где-то за горизонтом наших представлений о мире, или Самый Главный Вопрос. Надо только зажмуриться, и немного задержать дыхание Первые слова, первое видение, которые мы услышим-увидим, едва открыв глаза,  и будут Тем-Самым-Ответом.

  И неугомонный музыкант снова замурлыкал какую-то песенку.

За дальнею далью, где ночь прорастает, где прячется нежный рассвет.
В пещере, в глубокой горе обитает чудесное эхо-ответ.
Оно отвечает на тайные мысли, на самый секретный вопрос.
Слова, что в тиши молчаливо повисли, на яркие отблески грез,
На робкие звуки надежды и даже почти позабытые сны.
Давай помечтаем – и эхо подскажет, аукнувшись из глубины.

  Интересно – о каком Грядущем он собирается со мной говорить?

 Не хочу ничего знать о ближайшем будущем! Пока – не хочу.

- Я бы – с удовольствием, – вздохнула я. – Но, не кажется ли тебе, что нам следует сначала разобраться с тайнами этого дома? А то нафантазируешь прекрасного – а утром не проснешься. Или проснешься – но деревом…

- Ну, как знаешь, – пожал плечами  юноша. – Только мне кажется, будто тебя все время что-то беспокоит. Ты, вроде бы, смеешься, пьешь чай, играешь с Домовенком в прятки. А в глубине твоих глаз  прячется грустинка.
Я подивилась проницательности музыканта. Глубоко вздохнула и произнесла:
- Мне действительно есть, о чем печалиться. Я ведь даже не могу выйти из этого дома одна.
- Почему ты не можешь выйти? – растеряно спросил Рональд. – Ты же была у бургомистра?

- Была. Но не одна, а вместе с Домовыми. А одну меня этот чертов дом никуда не отпускает. Таково заклинание предыдущего мага-хранителя. И теперь я прибита к нему гвоздиком. Вот и все мое Грядущее…

- А, если мы разберемся с тем, что в нем происходит? Отпустит?

- Откуда я знаю?  Давай попробуем для начала разобраться…

- Для начала я переберусь в комнату рядом с твоей. Все-таки Лесли не самый надежный сторож.  Ты меня зови, если что-то случится, хорошо?

  Я кивнула, и, прихватив плед, пошла в свою комнату. Обещание юноши – быть рядом в случае какой-то тревоги, немного успокоило меня.

 Помнится, матушка жаловалась, что после смерти родителей, она боялась оставаться в доме одна. А ведь у нее был самый обычный дом – и никакие магические ловушки в нем не водились. Вот так все и происходит, что ли? Сначала страшно, а потом уже ни разу не одиноко? А вдруг мой беглый  отец тоже из каких-нибудь «заезжих музыкантов». Недаром матушка так любила напевать одну странную песенку:

Меня не соблазнить ни платьями, ни снедью:
Заезжий музыкант играет на трубе!
Что мир весь рядом с ним, с его горячей медью?
Судьба, судьбы, судьбе, судьбою, о судьбе...

То есть, если любимый рядом, ты забываешь обо всем? В том числе – о реальном мире вокруг, так, что ли? Беда в том, что мир этот способен напомнить о себе самым решительным и грубым образом.
Эх, жаль я с матушкой почти не говорила о такой сложной штуке, как любовь. Сначала слишком маленькая была, чтобы об этом думать, а потом спрашивать стало некого.  И осталась я одна-одинешенька в житейском море…

С этими мыслями я нырнула под одеяло, сунула под бок дремлющего котенка, всхлипнула и мгновенно уснула…