Саймон  развернулся и пошел назад к башне мага, на ходу ускоряя шаг.

- Я был прав! Так  с ней нельзя поступать… - несвязно бормотал он в такт шагам. – В ратуше меня, наверно, уже с фонарями ищут. Ну, и черт с ним! То, что я должен сделать – важнее. А если Адельмус будет против? Значит, я должен убедить его, во что бы то ни стало!

  Он почти бегом добежал до башни, промчался по мосту над озером, распугав водяных черепах, и замер у входа, запрокинув голову и глядя вверх.
Стелла с книгой в руках сидела на верхней площадке башни, опираясь локтем о парапет. Но взгляд ее был устремлен не на страницы книги, а куда-то вдаль. Тонкая фигурка на фоне серого камня - словно цветок, выросший в горной расщелине…
У Саймона отчего-то защемило сердце. Хлопнув дверью, он влетел в башню и громко крикнул:

- Адельмус, мне надо  срочно с вами поговорить!

  Волшебник тут же явился на зов, удивленно поднял брови.

- А я думал, что ты давно уже в ратуше  заслушиваешь очередной доклад какого-нибудь пекаря.

  Бургомистр сердито махнул рукой.

- Обождут все эти доклады! Послушай, давай поднимемся к Стелле.

  Увидев мужчин, девушка отложила книгу, неуверенно улыбнулась и торопливо сказала:

- Я уже очень многое узнала о вашем мире. Правда, кое-что так до сих пор и не поняла. Например, зачем людям нужны деньги?

  Чародей вздохнул и терпеливо пояснил:

- Для того чтобы покупать себе еду, одежду и разные вещи.

- А почему люди не могут просто дарить друг другу все это? Например, ты мне – каравай хлеба, а я тебе – новые ботинки. Разве так не было бы проще?

Вместо ответа маг повернулся к юноше.

- И такое  длится все время, с тех пор, как ты ушел!  Объяснять звезде небесной, что такое политика, экономика и торговля – это, знаешь ли, то еще удовольствие! Я давно запутался в словах, да и знаний у меня не хватает.

- Зато у меня они есть! – немедленно воскликнул Саймон, радуясь, что разговор сам собой повернул в нужную сторону. – Послушайте, господин волшебник! Я готов тряхнуть стариной и вспомнить былое учительское прошлое. Легко, буквально на пальцах объяснить нашей гостье все эти важные понятия и снять, тем самым, с вас необходимость читать лекции. Вот только одно условие!

- Какое еще? – пробурчал маг, но в глубине его глаз уже зажглись лукавые и понимающие огоньки.

- Отпустите звездную барышню со мной на прогулку! Мне хочется показать Стелле наш город. Она ведь его почти не видела. Адельмус, я прошу вас, не говорите сразу «нет».

  Девушка, все это время внимательно прислушивающаяся к разговору, быстро встала, отложила книгу, и тоже умоляюще произнесла.

- Пожалуйста, отпустите меня! Мне трудно находиться в четырех стенах, я ведь привыкла к безграничному простору небес.

  Чародей нахмурил брови.

- Вы думаете, мне  приятно держать взаперти звезду? Но я же говорил, что делаю это только ради безопасности города…

- Адельмус!

  Саймон заговорил со всей убедительностью и жаром, на который был способен.

- Я не дошел сегодня до ратуши, потому что услышал беседу двух стариков. Одного из них исцелила Стелла, и теперь он может ходить без костылей. А еще мы знаем, что она вылечила госпожу Любелию и, наверняка, сотворила много других хороших дел. Пусть наша гостья не разбирается в земных проблемах. Но она знает, как отличить добро от зла, а это главное! А что касается пропажи дорогой куклы и торта…

  Он посмотрел волшебнику в глаза и тихо произнес:

- Когда-то давно я тоже совершил  хороший поступок. И едва не угодил из-за него в тюрьму. Тогда мне удалось выкрутиться, но страх оказаться за решеткой – остался. И до сих пор по ночам мне снится один и тот же кошмар, в котором за моей спиной с лязгом захлопывается тюремный засов. Поэтому я, как никто, понимаю Стеллу. Пусть даже ее «застенок» выглядит красиво и уютно, а тюремщики – сама доброта. Запирать в клетку живое существо – всегда плохо. Не важно – птица это, звезда или девушка!

  И Саймон ощутил на себе благодарный взгляд синих глаз.
Стелла смотрела на него так, словно увидела впервые. И на губах ее была не робкая и смущенная, а ясная и радостная улыбка.

- Отпусти девочку, муж мой, - тихо произнесла возникшая за спиной супруга, Фарида. – Послушай вещее сердце женщины – ничего плохого из этой прогулки не выйдет. Но что-то подсказывает мне, - тут она с затаенным лукавством посмотрела на Саймона, - что на жизнь нашего благородного юноши она окажет самое животворное действие. Клянусь бородой пророка!

  Адельмус усмехнулся и хлопнул Саймона по плечу.

- Мой юный друг, ты снова в своем репертуаре. Всем несчастным – помочь и всех страждущих – утешить! Но ведь и я – не темный колдун, а моя башня – не Цитадель Зла. Что ж, я хотел, как лучше, но, видимо, был не прав. Дорогая барышня, поручаю вас заботам этого весьма достойного молодого человека. Надеюсь, прогулка вам понравится, вы успеете совершить немало добрых чудес и вернетесь точно к ужину.

  Из башни Саймон вылетел, как на крыльях. Ему показалось, что бронзовый дракон приветливо машет с парапета и поднимает вверх большой когтистый палец, а все водяные черепахи провожают его с девушкой одобрительными взглядами.

- Лишусь поста бургомистра – как пить дать! – почти весело подумал он. – Ладно, подумаю об этом после. Главное, что наша звездочка, наконец-то, повеселела.

  Теплая рука девушки лежала в его руке, а в синих глазах плескалась радость и неподдельный интерес.

- Ну, что же, милая барышня, давайте начнем нашу прогулку, а, вернее, экскурсию по этому славному, хотя и не самому большому в мире городу, - улыбнулся в ответ юноша.

  Ощущать себя профессиональным гидом Саймону было забавно, но приятно. Особенно рядом с такой благодарной слушательницей, как Стелла.

(И в этот чудесный момент бургомистр, конечно же, напрочь забыл о другой «звезде», прибывшей в Фэйридж ранним утром. О незабвенном короле  синема, путешественнике, охотнике и так далее – Юджине Хапуджине. Но, как скоро покажут события - напрасно!)

 Буквально через несколько минут после того, как волшебник и бургомистр вместе со Стеллой покинули госпожу Любелию, к маленькому дому с зеленым палисадником подъехал экипаж. И вскоре старушка радостно хлопотала вокруг любимого племянника, пытаясь то напоить его чаем, то накормить тем самым злополучным тортом, то рассказать о встрече с удивительной девушкой.
Но Юджин плохо слушал родственницу. Вежливо кивая и все время глядя  в сторону, он явно прокручивал в голове какие-то мысли, весьма далекие от окружающего его уюта.

- А я тебя, племянничек, с самого утра ждала, - улыбалась тетушка, подкладывая родственнику в тарелку кусок послаще. – Уж так волновалась, просто места себе не находила! Все думала, как же получше моего Юсси встретить. Ты же помнишь, родненький мой, как тетя Любелия тебя в детстве называла? Кушай, племянник мой золотой, кушай! Поди, в твоей столице тебе не часто спокойно пообедать удается. Все съемки  в этом твоем синема,  да путешествия, да дела разные. Спасибо, золотой мой, что не забыл про старуху, навестил ее!

  Господин Хапуджин вяло поковырялся ложкой в тарелке, с кислым видом отхлебнул чай и равнодушно улыбнулся родственнице. Любелия всплеснула руками.

- Да что же это я, старая?! Последний ум на радостях потеряла! Я ж варенья на стол не поставила. Твоего любимого, малинового! В прошлом году целый тазик сварила, так для тебя, Юсси, и сберегла. Прости, милый! Побегу в кладовку, достану тебе целую банку.

- Можете не торопиться, тетушка Любелия, - процедил Юджин. – Поищите там заодно и вишневого. Его я люблю еще больше.

- Конечно, племянничек! – умилилась старушка. – Мне для тебя ничего не жалко.

  И с неожиданной для ее возраста прытью исчезла в недрах дома.
 
Хапуджин проводил тетушку недоуменным взглядом, пожал плечами и тут же забыл об увиденном.
Маска приветливости мигом слетела с его лица, углы губ опустились, а в глазах промелькнула злость и холодная брезгливость. Он резко встал из-за стола, расплескав чай и едва не уронив чашку. Окинул презрительным взглядом стены с обоями в цветочек, кружевные занавески и статуэтки на полках.

- Интересно, сколько можно выручить за все это барахло? – пробормотал Юджин. – Старуха бедна, как церковная крыса, и никаких сбережений у нее нет. А вот сам домишко вполне можно было бы заложить. И, возможно, денег от залога мне хватило бы, чтоб, как можно скорее, переехать отсюда за океан, на другой континент. Неужто Любелия не пожалеет родного племянника, попавшего в тяжелое положение!? Черт побери! Но как мне объяснить старой дуре, почему я должен срочно бежать из этой страны?!

  Хапуджин упал обратно на стул и обхватил голову руками. С губ его срывались невнятные проклятия, а перед затуманенным взором проносились картины, которые он предпочел бы никогда не вспоминать.

Искаженное лицо режиссера очередной «душещипательной фильмы». Тяжелая палка, летящая в голову «звезде синема».
Жена режиссера, кутающаяся в пеньюар и что-то жалобно пищащая. Оглушительные крики:

- Бездарность! Подлец! Наставлять мне рога, не выходя из съемочного павильона!!! Больше ты у меня не снимаешься, мерзавец! Вон из студии!!!

  Беда никогда не приходит одна. И вероломная женушка, чтобы помириться с мужем, разыграла из себя соблазненную невинность. А заодно припомнила парочку интересных фактов из биографии своего соблазнителя и радостно поведала их супругу.
Как результат – буквально на следующее утро заголовки газет пестрели следующими сенсациями: «Юджин Хапуджин – великий путешественник или великий обманщик?» «Разоблачение знаменитого охотника. Шкуры хищников, украшающие дом артиста Хапуджина, оказались поддельными». «Любовный треугольник в павильоне синема или Закат звезды Юджина Хапуджина!»

 Племянник Любелии заскрипел зубами и грязно выругался.
Охочие до скандалов журналисты принялись топить в грязи бывшую знаменитость с таким же удовольствием, с каким раньше превозносили его до небес.

-Конечно, мне не следовало напиваться в тот день, - прошипел Юджин. – Но надо же было хоть как-то снять стресс. А мой поход в казино и вовсе оказался напрасным. Да, признаюсь, что я – идиот! В пьяном угаре  просадил все деньги и собственную квартиру. И еще остался должен куче подозрительных личностей! Дьявол их задери! Но я был в полном отчаянии и совершенно не владел собой. А теперь моя репутация окончательно испорчена. Счастье еще, что до такой провинциальной дыры, как Фэйридж,  все столичные новости доходят с недельным опозданием. И местные болваны приняли меня, будто  короля. Хватит ныть! Надо быстро сочинить печальную историю, поведать ее тетке и убедить старуху отдать под залог эту хибару, дабы спасти любимого племянника!

  Едва он произнес эти слова, как в комнату вбежала довольная  Любелия с двумя банками варенья в руках.

- Как вы быстро вернулись, дорогая тетушка, - проворчал Юджин, снова растянув губы в улыбке и досадуя, что так ничего не придумал. – В вашем возрасте опасно носиться с такой скоростью.

  Любелия умилилась и всплеснула руками.

- Ах, как трогательно ты обо мне заботишься, мой милый Юсси! Но, право же, не стоит так волноваться. Скажу  по секрету: мне теперь не страшны никакие хвори! Ведь меня излечила самая лучшая целительница на свете!

- Что еще за целительница? – равнодушно буркнул Хапуджин.

- Девушка-звезда! – торжественно ответила тетя. – Самая настоящая. Она явилась с небес, чтобы исполнять людские желания и нести в этот мир добро. Да ты оглядись вокруг, племянничек! Когда это мой дом выглядел настолько чистеньким и новеньким? Мне ж, старой, еле-еле сил хватало, чтобы пыль вымести. А небесная гостья Стелла и порядок здесь навела, и здоровье мне подарила, да впридачу вот этот вкусный тортик. Ты кушай, племянничек, кушай! А то вон – побледнел отчего-то, и глаза с голодухи блестят!