- Знакомься! – усмехнулась я. – Мой дядя-волшебник, он же  - бывший  пленник синьора эль Драко.

  Марко озадаченно присвистнул.

- Ничего себе! Настоящий волшебник?! Да как же вы в каталажку-то загремели, синьор?

- Кстати, я тоже собиралась задать вам такой вопрос, дорогой дядюшка, – подхватила я.

  И чуть насмешливо добавила:

- И каким ветром вас вообще занесло в Серениссиму? Вы же, помнится, в заснеженную Московитию собирались?

- Давайте уже поедим! – в один голос взвыли Рикардо и Поджио. – А за трапезой синьор волшебник расскажет нам о своих злоключениях.

  Все с аппетитом тут же набросились на угощение.
Юлиус, скорбно вздохнув, отщипнул кусочек лепешки, с тихим ужасом покосился на полную бутылку и печально произнес:

- Все беды в этом мире происходят от пьянства! Если ты помнишь, дитя мое, прежде  чем отправиться в волшебное путешествие, я гм!.. немного увлекся и осушил целую бутыль подобного горячительного напитка. Неудивительно, что после этого я, как небезызвестный Христофор Колумб, попутал берега…И вместо терема Московитского царя свалился буквально на головы гостей во дворце того ужасного синьора. К счастью, там был бал, и все решили, что это просто такой сюрприз!

  Он поднял глаза к потолку и тяжко простонал:

- Я так хотел быть полезным людям! Всю жизнь мечтал… Ну, вот и домечтался! Конечно, этот мерзкий тип, хозяин дворца, быстро понял, что имеет дело с настоящим волшебником!  И потребовал, чтобы я творил для него разные ужасы! Ну там, непобедимую армию скелетов или злобных огнедышащих драконов… Тьфу! Вспоминать противно! А еще все время совал мне под нос какие-то дурацкие бумажки с непонятными чертежами и спрашивал, не мог бы я построить для него летающую колесницу или самострельную железную башню? Когда я объяснил этому негодяю, что я, как честный волшебник, ничего не смыслю в технике и никогда не творю зло, он запер меня в темнице! Ну, что было дальше, вы и так знаете. Безмерно благодарен вам, друзья, за спасение!

  И с этими словами Юлиус, наконец-то, приналег на еду. Рикардо сочувственно покачал головой:

- Да уж, не повезло вам, синьор волшебник. Про этого эль Драко нам еще маэстро Кристофоло рассказывал. От него злодей тоже требовал какого-то жуткого оружия и летающих колесниц. Видно, этот Грациано рвется к трону.

А что может упрочить власть нового правителя лучше, чем маленькая победоносная война?

  И тут мне в голову  пришла такая страшная мысль, что я поперхнулась куском мяса и отчаянно закашлялась. Поджио со всей силы хлопнул меня по спине.

Я замахала руками и, задыхаясь, выговорила:

- Не о том думаешь, атаман! К власти этот придурок, может, и не пробьется.

А вот нам испортить жизнь сумеет запросто!

- Как это? – дружно ахнули все мои друзья.

- Легко! Этот урод прекрасно видел, кто спасал волшебника из подземелья. А с кем водит дружбу поганый синьор? Правильно, с мерзавцем Беппо! Допустим, меня ваш Король Воров в лицо не знает. Но вот беднягу Поджио по описанию запросто может опознать! Тут ниточка к шайке Рикардо и потянется.

  Все застыли в немом ужасе, «переваривая» сказанное.
Поджио снова побледнел  и даже забыл про полную тарелку макарон у себя под носом.

Рикардо выругался вполголоса и хватил кулаком по столу:

- Я же говорил, что пора положить конец произволу подлого Беппо! Дайте мне только руку вылечить, и я вызову его на поединок!

- Ну, да! – горько усмехнулась я. – А он примчится на место вызова со всеми  прихвостнями. И от тебя только мокрое место останется!

- Не останется! Поединок на звание Короля Воров – это совсем не то, что благородная дуэль… Я тебе потом все объясню! Марко, а ты что на месте ерзаешь? Тоже есть, что сказать? Давай уж говори, добивай нас всех! Что еще плохого у нас случилось?

  Марко вздохнул, взъерошил медную шевелюру и мрачно произнес:

- Коломбу теперь из дома совсем выпускать нельзя. На рыночной площади все время ошивается тот тип - хозяин паршивого театра.

- Та-ак! – мы с Поджио и атаманом многозначительно переглянулись. – Это – точно? А как он про новое убежище пронюхал?

- Увы, точно! - вздохнул мальчишка. - Малышка все хныкала, по кошке своей скучала. Заводные игрушки ей быстро надоели, а Мичио веселая и живая. Вот я и решил, чтобы Коломба слез не лила, погулять с ней недалеко от дома. К тому же – рынок, народу полно кругом. В случае чего – раз! и затеряешься в толпе. Значит, идем мы.  Малышка голубям крошки кидает, улыбается, напевает что-то. И вдруг – замолчала, побледнела, дрожит вся. Ко мне прижалась – и пальцем куда-то показывает. Глянул я, а в паре шагов от нас торчит жирный такой тип в шляпе с перьями и в парчовом камзоле. Точно, хозяин театра, как мне сестренка его описывала. Только без бороды. Сбрил, гад, наверное, чтоб не узнали! Коломба все лепечет: «Это он, это он…» Я ее за руку, чтоб бежать! А он – как обернется! И смотрит на нас, точно упырь злобный. Усмехается, мол, никуда, вы, деточки, не денетесь! Ну, тут я из кармана малышки все крошки выхватил, да как кинул в его сторону! Стая голубей – фыррр! И все – на мерзавца этого! Он только лапами замахал, отбиваясь. А мы – бегом домой! Гы-ы! Думаю, камзольчик свой золоченый  синьор потом в ближайшем канале утопил. Вместе со шляпой. Уж больно хорошо птички его «пометили»!

Марко усмехнулся, но потом снова грустно вздохнул.

- А сегодня утром Мариучча на рынок ходила и опять того vecchio schifoso видела. Шатался чуть ли не под забором маэстро. Зуб даю, пасет он нас. Ну, и что теперь делать?

Да-а, вот это вопрос! Мы с довольно унылым видом покосились друг на друга, но никто не сумел дать на него ответа.
И тут заговорил молчавший все это время Юлиус:

- А про какого маэстро вы говорили, юный синьор? Он тоже волшебник?

Марко, слегка обалдевший от такого вежливого обращения, только молча вытаращился на моего дядю.

- Нет, не волшебник, - ответила я за мальчика. – Он знаток техники и прикладной механики.

Юлиус грустно покивал:

- Я так и думал. Нас, истинных чародеев, почти не осталось на земле. О, если б силы вернулись ко мне! Я бы за пару мгновений создал искуснейшую иллюзию! Девочку-мираж, как две капли воды, похожую на сестренку твоего друга. И эту иллюзию мы с легкостью бы подсунули тому подлому шпиону!

Меня так и подбросило на месте!

- Девочку, как две капли воды, похожую, говорите?! Милый дядюшка, это же гениальная идея!

В порыве радости я вскочила с места и чмокнула чародея в морщинистую щеку. Он растерянно улыбнулся. Остальные тоже хлопали глазами, не понимая причин такого бурного веселья.

- Я немедленно бегу к Эдгардо! Ох, вот только юбку сваяю из этой несчастной занавески…

- Э-э-э, кажется, на юбку моих сил хватит. - неуверенно заметил дядя Юлиус.

- А может иголкой с ниткой надежнее? – возразила я.

Но волшебник уже начал творить чары.
Он плавно повел в воздухе руками. С кончиков его пальцев посыпались разноцветные искры. Я почувствовала, что кусок ткани, висящий на моей талии, вдруг начинает шевелиться, как живой. И  стремительно ползет вверх, открывая лодыжки, коленки…

- Ой, мамочки, не надо! – завопила я, пытаясь потянуть заколдованную тряпку вниз.

Мальчишки, смущенно охнув, зажмурили глаза.

- Гм! Не силен я в женской моде, - испуганно пробормотал Юлиус.

Злосчастная занавеска опять зашевелилась. Теперь она то дергалась влево-вправо, то оплетала мои ноги, как пучок водорослей. Я нервно захихикала от щекотки.

- Кажется, готово… - неуверенно протянул волшебник.

Я опустила глаза.
На моих ногах красовались короткие до колен штаны приятного темно-бордового цвета. По бокам они были украшены крупными золотистыми бантами. А ниже виднелись гладкие чулки нежно-палевого оттенка.

- А где юбка? – почему-то шепотом спросила я.

Юлиус снова развел руками.

- Прости, дорогая племянница. Магия еще не во всем меня слушается.

- А, по-моему, очень красиво! – открыв глаза, восторженно заявил Рикардо.

- Ага! Еще бы тебе не понравилось!– ядовито заметила я. – Спросите любого мужчину, что он больше всего ценит в женщине, и он ответит: «Душу!», при этом сразу бросив взгляд на ее ноги.

Юноша нисколько не смутился.

- У нас в Адрии говорят:«Женские ножки – как горы. Чем выше, тем больше дух захватывает»! И вообще, тут же вечный карнавал! А твой костюмчик отлично  в него впишется.

- Ты же сама говорила, что в юбке ходить «на дело» неудобно,–встрял в разговор Поджио, тоже не сводящий с меня радостного взгляда.

- Ладно, убедили, – проворчала я. - В общем, мы с Марко убегаем к маэстро Кристофоло. А вы тут кушайте, лечитесь и приводите себя в порядок.

- Постой! Ты ведь так и не сказала про свою гениальную идею! – крикнул мне вслед Рикардо.

Но я, не ответив, торопливо выкатилась на улицу. Если юноша узнает о моей очередной авантюре, то, как пить дать, запретит мне воплощать ее в жизнь. Пусть уж лучше сидит в неведении. Потом мне от него, конечно, влетит, но к этому я уже привыкла.

Мы бодро добрались  до заветной калитки, я достала из кармана прихваченную у Поджио отмычку, и, чувствуя себя великим взломщиком, поковырялась в замке. Он послушно щелкнул и открылся.

- Вот и славно! - сказала я, отходя на шаг в сторону, чтобы мальчик мог войти внутрь. - Понимаешь, Марко, в жизни мало сказать волшебное слово. Надо ещё что-нибудь сделать. Если ты сказала «сезам», не мешает еще повернуть ручку. 

Когда я в красочных подробностях поведала Эдгардо свою идею, маэстро снова расхохотался, как мальчишка. Но потом, посерьезнев, сказал:

- Конечно, мы должны защитить девочку от посягательств этого подлого негодяя. И я немедленно приступлю к изготовлению всего, что необходимо. Однако, для того чтобы план сработал на сто процентов, сперва нужно, чтобы Коломба хоть раз показалась на рыночной площади этому типу.

- Ловля на живца? – нахмурившись, уточнила я. – Не хотелось бы подвергать девочку лишнему риску.

- Я ее одну туда не отпущу! – тут же рявкнул Марко, присутствовавший при разговоре.

- Никакого риска не будет, - уверил нас Кристофоло.

 - Ты, Марко, пойдешь на площадь вместе с сестренкой. Преступник заметит вас и тут же за вами увяжется.

- А дальше? – хмыкнул мальчишка.

- А дальше, - Эдгардо хитро подмигнул нам - сработает план Николетты.

  Но Марко продолжал недоверчиво хмурить брови, отыскивая недостатки в моем безупречном плане.

- А что если этот тип вообще не появится на площади? Черт его знает, что может стукнуть в его дурную голову! Вдруг он захочет отдохнуть от топтания под вашим забором?

  В глазах маэстро заплясали лукавые огоньки.

- Я лично позабочусь о том, чтобы этого не произошло! Никуда не выходите, ребятки, я сейчас вернусь.

  С этими словами Эдгардо скинул сюртук, не раздумывая, зачерпнул золы из очага и провел пятерней по своей белоснежной рубашке. Испортив, таким образом, чистую  одежду, маэстро проделал ту же операцию с собственной физиономией. Мы растерянно смотрели на него во все глаза.

Ничего не объясняя, Кристофоло снова подмигнул нам, взъерошил волосы, нацепил холщовый передник и выбежал из дома.

 Как Эдгардо нам потом рассказал,  жирного типа с гладко выбритым подбородком и неприятными бегающими глазками  он обнаружил довольно быстро. Директор погорелого театра стоял в двух шагах от его дома и усиленно делал вид, что любуется пейзажем. Хотя ничего красивее давно требующей покраски каменной стены поблизости не было. Услышав скрип калитки, противный синьор сразу оглянулся и увидел подмастерье весьма чумазого вида. Тут он, видимо, решил, что такую встречу ему послали сами Небеса и немедленно бросился к замаскированному маэстро.

- Эй, ты парень, поди-ка сюда.

  Эдгардо немедленно повиновался окрику. Толстяк окинул его презрительным взглядом и произнес классическую фразу:

- Хочешь заработать?

Маэстро немедленно кивнул.

- Ты у того механика живешь? Про которого на всю Серениссиму слава идет?

  Маэстро снова охотно кивнул.

- Ага! Стало быть, ты у него в учении?

- Так точно! Одно мучение! – жалобно протянул  Эдгардо.

  И, тяжело вздохнув, заговорил таинственным голосом:

- Вы только не подумайте чего плохого, синьор, а только учитель мой… колдун! Вот как есть колдун! Виданное ли дело: у каждого нормального механика после ремонта часов или там замка должна остаться куча гаек и болтов…

- Ну? – заинтересованно произнес шпион.

- А у моего – не остается! Все до последнего винтика исчезает. Ясно, что черти ему помогают все эти штуки клепать! А еще я его часто понять не могу!

У моего маэстро одно слово означает до пятидесяти разных деталей и приспособлений!

- Какое слово? – поинтересовался вконец обалдевший директор театра.

  Эдгардо наклонился к нему и что-то тихо шепнул…

Шпион подскочил, как ужаленный и затряс головой, словно страшное слово зависло у него в ухе.

- Да как ты смеешь?! При мне – докторе театральных наук -  так выражаться?!

- Это не я! Это все мой маэстро! – парировал Эдгардо.

- Слушай, что-то я хотел про твоего механика спросить… Тьфу, совсем ты меня заболтал! А, вспомнил! Он один живет?

- Один-один, как перст, один!

- А мне говорили – у него детей полон дом!

- Полон, как не быть полным! Бегают везде, пищат, никакого порядку!

- Так, выходит, он не один живет?

- Один!

- Ты же только что сказал, что у него полно народу в доме?!

- Я сказал? Так разве это народ?! Карапузы бесштанные, лезут повсюду, гайки тырят, а потом подбрасывают, куда ни попадя. Я вчера у себя в супе два болта нашел.

  «Доктор театральных наук» страдальчески закатил глаза и простонал:

- Я бы на месте твоего маэстро выгнал бы взашей такого бестолкового подмастерье. Отвечай в последний раз! У этого механика дети есть?

- Нет никого. Я ж говорю, он один живет.

- А-а-а… ты же сам сказал, что у него детей много!

- Так это не его дети! Сестры двоюродной, что ли? Она у братца поселилась, а мне – расхлебывай!

- Так-так! – шпион с удовольствием потер руки. – А нет ли там вертлявенькой хорошенькой малышки? Беленькой такой, которая поет целыми днями и пляшет?

Эдгардо для вида поскреб в затылке.

- Вроде, есть...

- Так-так! Интересненько, ее сегодня на прогулочку поведут?

- Вроде, собирались.

- Больше вопросов не имею!

Директор театра сунул маэстро медную монетку.

- Иди, выпей за мое здоровье. И больше не тупи!

- А откуда вы узнали, синьор, что я вчера у маэстро два шила затупил и одну стамеску?

- Иди отсюда! – заорал шпион, толкая Эдгардо обратно к калитке. – Тебя там дети заждались! Надеюсь, они еще чего-нибудь в суп тебе подбросят! Столярный клей, например! Чтоб ты помолчал хоть часочек!

Маэстро благополучно скрылся в собственном доме. А директор театра, гнусно хихикая, вновь принялся расхаживать под его забором туда-сюда…