- Но – почему? Ты же меня совсем не знаешь! Спасибо, конечно, за заботу.

Но мне кажется, что это … ненормально.

- Ну вот! И ты туда же! – возмутился Роберт. - Всегда, когда слышу: «Это не нормально, а это нормально», — задаюсь вопросом. А кто вообще определяет норму? Что есть норма? Где проходит эта грань? Ведь какой-то дурак сказал, что носить на голове шляпу, это норма, а вот кастрюлю - уже нет.  Получается, что всю жизнь мы вынуждены смотреть на своего соседа и вести себя также «нормально», чтобы в тебя не тыкали пальцем и не спрятали куда-нибудь «полечиться». Почему стадо решает, как мне жить? Почему человек боится сделать хотя бы шаг в сторону чего-то ненормального. И, быть может,  те, кого мы называем   безумцами,  и есть нормальные?  А мы все - идиоты… 

Я представила себе грядущего «жениха» с кастрюлей на голове и глупо хихикнула.

- Вот стану Властительницей – обязательно издам Указ о том, что жениться надо в кастрюлях! А что – очень выгодно. Первое семейное имущество, как никак!

  Роберт посмотрел на меня и тоже улыбнулся.

- Ну, вот – теперь я вижу, что чувство юмора у тебя есть. И вообще – ты не права…

- В чем?

- В том, что я тебя не знаю. Мне кажется, что мы с тобой сто лет знакомы.

- Откуда у тебя такая уверенность?

- Понимаешь, когда я шел во дворец вместе с прочими юными лордами, ко мне подошла собака с трясущимися от холода лапами. В такие моменты я всегда обнимаюсь с бездомными собаками и стараюсь их накормить. Собака такая ледяная. Вся трясется от холода. Я сказал ребятам, что сбегаю на кухню и попрошу для нее кусочек мяса. Эта фраза всех разозлила. Мне начали говорить: «Там девушки ждут»и «Смотри, сколько людей, сейчас кто-нибудь покормит». Но я все равно помчался за едой для бедного животного.Собачку накормил и заобнимал. В итоге сам замерз…

- Не понимаю – какое отношение ко мне  имеет твой рассказ?

- Самое прямое. Там на кухне был мальчишка -поваренок. И он мне сказал, что ты всегда кормишь эту собаку…

- А, Джейсон! – улыбнулась я. - Мы с ним вместе кормим. Он иногда сам голодный ходит, но зверушкам помогает. В итоге мне приходится кормить и его. Ты все-таки не ответил на мой вопрос – причем здесь я?

- Я просто хочу, чтобы у бездомной собаки не мёрзли лапы, а те, кто рядом, хоть чуть-чуть подождали, пока я её обнимаю. Вот ты – обязательно подождешь!

  Я вздохнула.

- Конечно, подожду. Но, боюсь, что это качество не самое главное в семейной жизни. Даже любовь – не всегда гарантия счастья. А уж тем более – взаимопонимание…

  Черт! Что я сейчас сказала? – Любовь? Так вот же ответ на мой вопрос! Тетушка любит  своего искателя приключений! И ищет возможность избавиться от бремени власти! Должно быть, как опытная волшебница, Ингриэн, наверно,  уже нашла способ покинуть Север, не вызвав гнева богов.
 Но – почему я?!! Юная дурочка без магических способностей? Так, думай, голова, думай! Не имея настоящей власти, я не смогу здесь ничего наворочать и изменить. Все останется, как при леди Ингриэн. Если приставить ко мне верного человека, то до поры до времени никаких войн между лордами Севера  не случится. А тетя будет путешествовать вместе с охотником за артефактами по другим землям.  Если же доверить корону кому-нибудь из лордов – тут же начнется грызня. На предмет – кому она нужнее и у кого на нее больше прав?

А пока на троне буду я, поганые подданные фронды не устроят. Сперва станут ко мне приглядываться и присматриваться. Или попытаются подкупить регента. На все эти интриги  требуются время и деньги. Год или два в запасе будет. Так что тетушка успеет понять – нужен ли ей рай в шалаше? Да и сам владелец означенного шалаша. Но, неужели, тетя не понимает, что в процессе борьбы за власть меня могут убить?! Или она настолько доверяет будущему неизвестному регенту?  Пока не знаю… Но, похоже, я мыслю в правильном направлении.

- Я, кажется, начинаю понимать – что к чему! – сказала я Роберту.

  Но изложить ничего не успела.

- Ну, вот все празднуют и веселятся, один только старый садовник не пляшет и не поет…

  Из глубины оранжереи отчетливо донесся глухой, бубнящий голос Марджиса, который, с неотвратимостью судьбы, приближался все ближе и ближе.

 - А почему, спрашивается? А потому что растениям не одна поливка да прополка нужна. Они ведь живые! Как и люди, в ласке нуждаются, в душевном разговоре. Разве можно мне деревца да цветочки надолго бросить? Ну, здравствуйте, мои милые! Соскучились тут без меня?
Голос нашего странноватого садовника слышался уже за ближайшей акацией.

Я вопросительно посмотрела на Роберта. Он сделал нарочито испуганные глаза, потом подмигнул мне и быстро повлек за собой в душистые заросли цветущего мирта. Я не успела пригнуться и влетела головой в сплетение гибких ветвей. Белоснежные лепестки дождем посыпались мне на волосы.

Я смущенно хихикнула, так как вспомнила, что венок из цветов мирта – традиционное свадебное украшение невесты, как у нас на Севере, так и в остальных Запертых землях. Роберт укоризненно покачал головой и прижал палец к губам. А Марджис, судя по всему, уже вошел в помещение с апельсиновым деревцем. Он продолжал что-то говорить, обращаясь к деревьям и кустам, о чем-то негромко вздыхал…

А потом вдруг замолчал  и через секунду разразился негодующим воплем:
- А это еще что такое? Кто посмел волшебный апельсин слопать без моего ведома? Ну, ни на миг оранжерею без присмотра нельзя оставить!  Я же эти драгоценные плоды специально для сегодняшнего бала выращивал! Ночей не досыпал! И половина трудов – голубому песцу под хвост! Нет, я это дело так и не оставлю. Все немедленно доложу леди Ингриэн. Пусть Владетельница разберется, что за любители полакомиться на дармовщинку у нее во дворце живут!
Громкие причитания и стук тяжелых шагов садовника, наконец-то, затихли вдали. Мы вылезли из кустов, стряхивая с одежды лепестки и сухие листья.
- И незачем было так орать, - пробормотала я, расправляя складки помятой юбки. - Марджис ведь все равно говорил, что один из апельсинов  принадлежит мне. Разве я не могу угостить чудесным плодом своего друга?
Юноша сердечно улыбнулся и поклонился мне, приложив руку к сердцу:
- Стать твоим другом, Элейна, для меня большая радость. И высокая честь!
- Я тоже рада, что ты приехал в наши негостеприимные земли, Роберт.  А вот   из оранжереи придется уйти и побыстрее! Марджис сейчас сюда весь замок позовет. Не хочу, чтобы тетушка узнала, о том, что мы познакомились и подружились. Она может решить, что дружба с тобой отвлечет меня от важных мыслей и забот, присущих будущей Властительнице Севера. И еще – раз уж мы с тобой друзья, не зови меня этим вычурным именем – Элейна! Я буду для тебя просто Элли. Мне кажется, что когда-то давно меня звали именно так.
- Хорошо, уходим! Но мне кажется, ты хотела мне еще что-то рассказать?

- Расскажу, но только не здесь. Найдем другое укромное местечко. Замковую библиотеку, например.
Мы торопливо вышли из оранжереи. Но попасть в замковую библиотеку нам сегодня была не судьба. Потому что из ближайшего коридора на нас налетела старшая горничная и, бросая весьма любопытные взгляды на моего спутника, затарахтела, как полярная галка:
- Леди Элейна, куда же вы пропали? Владетельница Ингриэн ищет вас по всему замку! Разве вы забыли, что по окончании бала  господа лорды традиционно отправляются с праздничным визитом к своим подданным? Сани стоят под воротами замка, кони бьют копытами, и все гости ждут только вас. Скорее надевайте шубку и бегите во двор! Поторопитесь!
Через несколько минут мы с Робертом уже садились в серебристо-синие сани, покрытые меховой полостью из шкуры снежного ирбиса. Я зябко куталась в горностаевую шубку, а вот мой спутник, небрежно расстегнувший воротник плотной куртки на меху, судя по всему, холода вообще не испытывал. Странно, он же южанин!
Роберт заметил мой удивленный взгляд и спокойно пояснил:
- У нас в Южных землях, в царстве благодатного  лета, есть немало высоких гор, чьи вершины покрыты  холодным   синим льдом  и вечными снегами, не хуже, чем в ваших северных краях. Я не раз совершал восхождения на эти горные пики и знаю, что такое мороз. Поэтому не боюсь его. К тому же здесь теплее, чем на вершине горы.
Не успела я удивиться такому странному для юного лорда увлечению, как сани тронулись и с быстротой падающей звезды помчались по бескрайней снежной равнине к полоске огоньков близлежащего города.

Мы летели,  серебряной стрелой разрезая синеву зимних сумерек. Отгорающий закат бросал огненные тени на плотный белоснежный наст. Вскоре башни замка остались позади. Наш возница оказался изрядным лихачом и не осаживал лошадей даже на крутых подъемах и резких поворотах. И такая езда показалась бы мне очень опасной, если бы не Роберт. Юноша все дорогу  бережно, но крепко обнимал меня за плечи, заботливо поправляя  край меховой полости, которую встречным ветром  относило  куда-то в сторону.
Но вот пустынная равнина закончилась, и мы въехали на освещенные ярким пламенем костров и пылающих смоляных бочек улицы столицы Севера. Утопающие в сугробах небольшие домики с остроконечными крышами, заваленными толщей снега почти по края печных труб, напоминали людей, зябко кутающихся от холода в белые шубы и натянувших большие меховые шапки до самого носа. Но, несмотря на мороз, почти все жители  города Сведенборг покинули в этот вечер  жилища, чтоб по традиции  отпраздновать Золотой Солнцеворот вместе с друзьями, танцуя и веселясь на свежем воздухе.

Наши сани,  наконец-то, поехали медленно, и у меня с новым другом появилась возможность рассмотреть все вокруг.
Почти в каждом окошке  видна была пышная елка, увешанная подарками.  А на каждом углу красовался необмолоченный сноп, надетый на высокий шест. Так называемая, «Птичья елка». Возле этих «елок», пересвистываясь и весело чирикая, толкались, хватая золотистые зерна, стайки синичек и воробьев.

Порой наше движение перекрывала какая-нибудь праздничная процессия, наряженная красиво и причудливо.
 По одной улице, распевая веселые куплеты,  бросая в воздух, на радость детям, яблочные пышки  и пританцовывая, шли герои волшебных историй, что  так любил читать Джейсон. Гномы с ватными бородами в огромных красных колпаках, феи в меховых  шубках,  украшенных серебряными колокольчиками и золотистыми лентами… Кажется, даже эльфы с русалками там были.
Возглавляли эту процессию четыре уличных музыканта. Две хрупкие, темноволосые девушки.   И двое мужчин. Один – стройный, синеглазый. Другой – сероглазый, с вьющимися каштановыми волосами и короткой бородкой. Мужчины играли на лютнях, одна из девушек вторила им на флейте. Мелодия волшебной песенки, звеня и переливаясь, как хрустальная льдинка, взлетала куда-то ввысь, над крышами домов, к сумрачному небу, где уже начинали зажигаться первые звезды:
С нами – Фея, с нами – Гном,
Все звезду смотреть пойдем
И с собой Мирандолину,
Непременно, мы возьмем.

Пес дворовый нынче весел,
Бубенцы на цепь повесил.
Он гремит и громко лает,
Что мир – чудесен!

Потому что – звон, звон,
Звон, звон,  звон -
Звоны в праздничной ночи!
Звон, звон,
Звон, звон, звон,
Карлик злой, молчи, молчи!
Радость, в окна к нам лети
Разноцветным конфетти!
В нашем небе навсегда
Новая светит звезда.

А по другой улице, под нежное пение скрипок  посреди радостной толпы горожан торжественно шествовала высокая девушка в белом. Ее корона, сделанная из разноцветной фольги, была украшена семью зажженными свечами. Вся процессия символизировала сошествие богини Света на укрытую зимним холодом и мраком землю.
Все это было, конечно, очень забавно и интересно! Я заметила, что Роберт с неподдельно  радостным изумлением, вертел по сторонам головой, стараясь рассмотреть все подробности  зимнего праздника. Потом  повернулся ко мне и удивленно сказал:
- Оказывается, зима тоже может быть доброй и волшебной.

Наш санный путь закончился на городской площади. Шумной, веселой, украшенной   еловыми ветками на фасадах домов. Торговцы  глинтвейном, пирожками с пылу с жару и другими столь необходимыми в такую погоду продуктами, громко кричали, призывая к себе покупателей.  От которых, впрочем, и так не было отбоя. В центре площади, освещаемой пламенем огромного костра, на невысоком помосте играли уличные музыканты. А молодые пары кружились в задорной пляске прямо на утоптанном снегу. 
Леди Ингриэн вышла из саней и в сопровождении нескольких лордов поспешила в городскую ратушу, чтобы принять поздравление от бургомистра. Остальные гости Свальдертэлла разошлись  кто куда. Мы с Робертом тоже покинули сани.
Царящее на площади шумное, беззаботно веселье  было таким притягательным! Юноша заговорщицки подмигнул мне и шепотом сказал:
- Элли, хочешь, я угадаю, о чем ты сейчас думаешь?
- Ну, попробуй, - улыбнулась я.
- Ты думаешь, как было бы здорово  - закружиться в веселом танце, как те ребята у костра.  А потом съесть горячий пирожок и потанцевать еще.
- Мне очень стыдно Роберт, но ты угадал, - с притворной печалью подтвердила я. - Если честно, этот уличный праздник  нравится мне гораздо больше, чем сегодняшний бал в нашем замке. Людям, живущим в этом городе, порой приходится нелегко. Они должны не только работать, чтобы прокормить свою семью, но и выдерживать удары стихии: лютые морозы, снежные бураны… Поэтому их радость сегодня -  искренняя, а не притворная, как у многих гостей тетушки.
- Так давай окунемся в эту искреннюю радость! – рассмеялся мой друг, протягивая мне руку.